Огонь с небес

— Так нужно было узнать, прежде чем приходить на службу! — сварливо заявила дородная обладательница черного платка, из-под которого виднелись только выпученные глаза и мясистый, похожий на картофелину нос.

— Что происходит? — негромко спросил отец Христофор, но этого оказалось достаточно, чтобы возмущенные взгляды собравшихся сменились обожанием.

Наступила тишина, в которой прозвучал голос все той же прихожанки в черном платке:

— Батюшка… Мы ждали, когда начнется служба, и тут она идет в алтарь, да еще и что-то на престоле высматривает там. Ну как можно-то?

— Отец Христофор, — спокойно отозвалась Инесса, — я не знала, что женщины в алтарь не допускаются. Прошу прощения. Я всего лишь подошла посмотреть… Очень красивый подсвечник, знаете ли, и я не удержалась. А вот тот камушек сбоку — это же рубин, да? Или, может, шпинель…

Ян сделал ей «страшное лицо». Инесса ответила виноватым взглядом и замолчала.

— Это небольшой грех по неведению, — кивнул священник со вздохом, подойдя к престолу и внимательно оглядев все, что располагалось на его поверхности. — Не надо враждовать, тем более — в день Пасхи. Пора начинать.

Когда Ян поспешил к сестре, она шепнула:

— Знала бы, что вы так долго будете возиться, я б тогда осторожней. А так побыстрей хотела, вот и…

— А свечку-то удалось поменять?

— Не сразу. Я ж поначалу накупила свечей, а на престоле у него совсем другая. Пришлось возвращаться в лавку, искать там похожие. Вот эти подошли, но за грабительскую цену.

— Ничего, не разоримся. Где оригинальная свеча?

— Вот эта.

Инесса протянула ему длинную желтоватую свечу, сделанную, похоже, из смеси парафина с воском. Ян поднес фитиль к носу, осторожно втянул воздух. Ничего — только характерный восковой запах. Конечно, это еще ничего не значит, состав может быть любым, но… Он вслушался в слова священника, который, запрокинув голову и прикрыв глаза, нараспев читал:

— Даруй нам, Господи, чтобы свет этой временной жизни пребывал с нами. Даруй нам, Господи, чтобы свет наших благих дел светил людям, чтобы они прославляли Тебя со безначальным Твоим Отцом и Всесвятым Духом…

— Вот вы где! — услышал Ян.

Обернувшись, он увидел Михаила с горящим от воодушевления взглядом. Следом через через толпу прихожан попытался протиснуться Николай, что с его комплекцией удалось ему далеко не сразу.

— Смотрите, мои дорогие скептики, — прошептал Михаил. — Смотрите и не спускайте глаз.

Ян переглянулся с сестрой и перевел взгляд на престол. Подмененная Инессой свеча без изменений покоилась в резном подсвечнике. Отец Христофор на мгновение посмотрел Яну прямо в глаза и возвысил голос:

— Даруй нам облечься в оружие света, чтобы мы прогнали им начальника тьмы, который принимает образ ангела света. — Он сглотнул и перешел почти на крик, раняя капли пота от зримого исступления: — Господи, как в тот день Ты дал свет сидящим во тьме и мраке смерти, так сегодня яви Твой нетленный свет и в наших сердцах, чтобы мы, просвещаясь и согреваясь им в вере, бесконечно прославляли Тебя, Единого от Единого светоначального Света, Свет радости.

Наступила мертвая тишина, нарушаемая только потрескиванием масла в лампадах. Ян затаил дыхание.

— Аминь, — тихо сказал отец Христофор.

Свеча на престоле яростно вспыхнула. Пламя взметнулось высоко, едва не опалив священнику бороду, но тот, казалось, даже не обратил на это внимания: его немигающий взгляд был нацелен Яну прямо в лицо, и невозможно было понять, что сквозило в этом взгляде. Торжество? Экзальтация фанатика? Или просто ледяное спокойствие профессионала? Прихожане вокруг, обретя способность дышать, запричитали.

— Видели?! — яростно зашептал Михаил ему в ухо. — Видели? Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое…

Ян опустил голову. Эксперимент поставил крест на их перспективной гипотезе: вспыхнула свеча на престоле, а со свечой в руках Инессы ничего не произошло. И было еще что-то в этом схождении небесного огня. Он был готов поклясться, что на краткое мгновение увидел нечто странное в момент вспышки, но всеведущая интуиция не спешила делиться с сознанием промежуточными плодами своего потаенного труда.

— Ты ничего не заметила? — негромко спросил он, наклонившись к сестре.

Она покачала головой, и на лице ее отчетливо читалось смятение.

— Пойдем, Ян. Больше нам тут нечего делать, — сказала она.

* * *

— Ну и как вам представление? — спросила Надежда, открывая запотевшую бутылку с минералкой. — Вот, промочите горло. Муж, когда оттуда возвращается, от жажды умирает обычно. Не понимаю я этот народ: собирается толпа и три часа в духоте унылую галиматью слушает.

— Ну, мы с Инь ушли куда раньше, — отозвался Ян. — А вот оставшиеся еще долго будут водить хороводы вокруг церкви, насколько я знаю. А представление… Да, любопытное. Есть о чем подумать.

Предложением он все же воспользовался. Ледяная вода, только что из холодильника, подействовала на удивление благотворно: сумбур в голове пошел на нет, и рациональное мышление шаг за шагом принялось отвоевывать утраченные было территории. Сестра, с лица которой не сходило упрямое выражение, вроде бы тоже немного расслабилась. Сделав два глотка, она шумно выдохнула и спросила:

— Ну и какие еще гипотезы рассмотрим, раз уж мы бездарно прохлопали самый ответственный момент?

Вместо ответа Ян пожал плечами и, встав из-за стола, подошел к окну. Разглядеть что-либо в кромешной тьме было сложно, виднелись только горящие окна храма напротив, но что там происходило — под таким углом, конечно, не разобрать. Он вытащил из кармана смартфон и открыл карту, на которой отмечал координаты загадочных событий, и долго всматривался в неправильный треугольник с храмом в самом центре. Затем — принялся расставлять метки рядом с каждой точкой.

— Что ты делаешь? — полюбопытствовала сестра, заглянув ему через плечо.

— Отмечаю порядок событий. Смотри, в самом начале появляется изображение Богородицы на стене бывшей школы. Вскоре после того молния попадает в кедр. Никакого религиозного значения я здесь не вижу, так что, быть может, это просто случайность, но сама очередность… Надежда, я прав? В таком порядке?

— Так и было.

— Отлично. Затем некто разбивает окно в храме… Вон то окно, — ткнул Ян перед собой, — и отец Христофор начинает сбор денег на ремонт церкви, что и без того собирался делать. Он обращается за помощью к Северу, и вскоре после грубого отказа последнего у негодяя сгорает дотла особняк. В храме начинается ремонт, и тогда-то практически одновременно происходят главные события: отец Христофор получает себе на ладонь эффектную «стигмату», а заодно становится свидетелем самовозгорания стоящей рядом свечи. Последнее из событий с тех пор повторяется каждый год, но больше ничего примечательного не происходит. Какие выводы мы можем сделать, сестренка?

Двери храма распахнулись, и наружу вышли первые участники крестного хода. Каждый нес с собой лампадку, подожженную, должно быть, от той самой свечи. Инесса какое-то время молча смотрела на процессию, а потом сказала:

— Выводов немало, но толку-то… Например, это определенно не природное явление, это дело рук человека. Событие не строго периодическое, ведь Пасху празднуют в разные дни. А раз это намеренный фокус, значит, ремонт в храме был прикрытием для того, чтобы установить в ней необходимый реквизит.

— Я думал об этом, — покачал головой Ян. — Но ведь другие странные события произошли раньше. И этот священник… Для мошенника он ведет себя странно. Я легко представил бы в его во главе секты, у него предостаточно харизмы и рвения, но способен ли он на хладнокровное планирование… Не знаю, Инь. Может быть, у него есть сообщники, ответственные за…

Он замер, пытаясь уловить внезапно проскользнувшую мысль. Оглянулся на книжные полки, где по-прежнему чернела надорванным корешком центральная трилогия «Основание» Азимова, и хлопнул себя по лбу. Сестра удивленно воззрилась на него.

— Инь, ты не дашь мне свой перстень на полчасика? — спросил Ян как можно спокойней.

— Ты что это делать с ним собрался? — возмутилась Инесса. — Я и двух дней его не проносила!

— Ничего с ним не случится, обещаю. Если что, я тебе потом два таких куплю.

— Не купишь, это эксклюзив, — поморщилась она, стаскивая перстень с пальца. — Эй, ты что, снова на улицу собрался?

Ян ничего не ответил, только нервно улыбнулся сестре и небрежно бросил перстень в карман пуховика, чем вызвал еще одно возмущенное восклицание. Уже выйдя за дверь, он услышал за спиной голос Инессы с характерными интонациями Голлума:

— Моя прелес-с-сть!..

Не разбирая дороги, он спрыгнул с крыльца и рванулся к церкви. Почти сразу он пребольно ударился носком левой ноги о проклятый заснеженный пень и, ругаясь на чем свет стоит, захромал навстречу процессии с лампадами. Шедший в числе первых Михаил проводил его удивленным взором.

Обернувшись и убедившись, что никто из участников крестного хода на него не смотрит, он подобрался к тому самому окну, под которым совсем недавно заработал порез. Черт возьми, можно было догадаться, не покидая службу — если знать, куда смотреть. Это окно... Оно единственное во всей церкви было покрыто изморозью изнутри. И, если он прав, дело не в прохудившемся герметике.

Ян вытащил из кармана перстень Инессы с крупным, правильно ограненным аметистом, сверкавшим фиолетовым огнем в свете уличного фонаря. Аметист — разновидность кварца с железистой примесью, его твердость по Моосу — семь. Вполне достаточно, чтобы резать стекло, как масло ножом. Он протянул руку, еще раз воровато оглянулся и с усилием провел ребром камня по стеклу. Потом еще раз, надавив сильнее. Оценив результаты своих трудов, он медленно развернулся к дому Михаила. Окно кухни ярко светилось, но в чердачном окне царила кромешная тьма. Ян усмехнулся и неторопливо зашагал к дому.

* * *

— И что за противоестественные опыты ты над ним ставил? — спросила Инесса, забирая у него перстень и придирчиво разглядывая его на свет.

— Всего один. Но результат определенно стоил всех усилий, — сказал Ян и перевел пристальный взгляд на хозяйку. — Надежда, священник сказал мне, что ваш муж помогал ему с ремонтом. Это правда?

Она нахмурилась и после краткой заминки отозвалась:

— В общем, да. Он же бизнесмен, у него предостаточно связей в городе, вот и вызвался помочь. Необходимые заказы сделал, рабочих привез… Почему вы спрашиваете?

— Видите ли... Вы, как человек из академической среды, понимаете, что мир не таков, каким кажется. Наверное, это главный урок, которому нас снова и снова учит наука. Время не абсолютно. Пространство — не пустое вместилище материи. Земля не плоская. Солнце не вращается вокруг Земли. А стекло в храмовом окне — не совсем стекло, в чем я только что убедился.

— С помощью моего перстня? — подняла к нему взгляд Инесса.

— Именно. Аметист, как и любая разновидность кварца, легко режет оконное стекло. Но на кварцевом стекле он оставляет лишь слабые царапины, и то если постараться. Отсюда неизбежный вывод: Михаил, который организовал замену, не в силу прихоти, а вполне намеренно заказал существенно более дорогой тип стекла, верятно, марки КИ. Да еще и с идеально ровной поверхностью. Зачем? Затем, что без него фокус не сработает.