Они должны умереть. Такова любовь. Нерешительный

ГЛАВА III

Человеку, прижавшемуся у входа в соседний с кондитерской дом, было, вероятно, столько же лет, что и Роджеру. Он был высок, худ, лицо в рыжеватой щетине. Он был в сером пальто, перчаток и шляпы на нем не было. Мертвенно-белая рука придерживала поднятый воротник. Другая рука была засунута в карман. Он смотрел на бегающих мимо старшеклассников, когда Роджер вышел из кондитерской.

Поравнявшись с ним, Роджер почувствовал, что внимание парня переключилось на него. Тот отклеился от двери и спустился по ступенькам, окликнув Роджера негромким «эй». Роджер остановился и ждал. Парень шел к нему праздной походочкой, без угрозы, приятно улыбаясь.

— Что-нибудь ищете? — обратился он к Роджеру.

— Нет, — ответил Роджер.

— Вы, по-моему, неместный, верно?

— Да.

— Я подумал, что, может быть, вас сюда послали.

— Зачем? — удивился Роджер.

— Да мало ли… — Парень зашагал рядом с ним. — Только скажите, что. Все есть.

— Да мне ничего не нужно.

— Женщину нужно?

— Нет, я…

— Цвет? Белую, черную, коричневую? Загорелую? Даже желтую… Только скажите. У нас их тут полна улица, на любой вкус.

— Нет, мне не нужна женщина.

— Может быть, больше нравятся маленькие девочки? Возраст? Девять, десять, одиннадцать лет? Говорите.

— Нет, — сказал Роджер.

— Что же тогда? Наркотики?

— Наркотики?

— Героин, кокаин, морфий, опиум, кодеин, демерол, бензедрин, марихуана, фенобарбилат, алое сердечко, белые шарики — только скажите.

— Спасибо, нет.

— Что же вам нужно? Оружие? Хату? Алиби? Отмазаться? Только скажите.

— Мне бы чашечку кофе, — сказал, улыбаясь, Роджер.

— Ну-у, чего проще… — человек пожал плечами. — Вот чудак вы. Встретили волшебника, я готов три ваших любых желания исполнить, а вы просите чашку кофе… — Он опять пожал плечами. — Вон, за углом. Кофе и прочее. Лучшее и округе.

— Ну, хорошо, — согласился Роджер.

— Я, пожалуй, с вами, — предложил человек.

— Что это нынче утром все хотят со мной? — спросил Роджер.

— Кто знает? — откликнулся парень, пожав плечами. — М ожет быть, сейчас национальная неделя братства идет? Как знать?… Вас как зовут?

— Роджер Брум.

— Рад познакомиться с вами, Роджер, — он выпустил воротник пальто, протянув ему руку для короткого рукопожатия, и тут же запахнул туже воротник вокруг шеи. — А я Ральф Стаффорд, будем знакомы.

— Очень приятно, Ральф.

Они повернули за угол и подошли к небольшой закусочной в середине квартала. Из вентиляции над входом вырывался громадным облаком пар, застилая тротуар. Чувствовался тяжелый жирный запах чада. Роджер нерешительно остановился перед дверью, но Ральф потянул его за собой:

— Пошли, тут хорошо готовят.

— Ну, что же, пойдем.

Внутри было тепло и тесновато. Восемь-девять табуретов, обитых искусственной кожей, шли вдоль пластикового прилавка. За ним стоял толстяк, почти лысый, г закатанными рукавами на мускулистых руках.

— Чего? — обратился он к ним, едва они сели.

— Кофе моему другу, горячий шоколад мне. — Ральф доверительно понизил голос — У меня от шоколада прыщи на спине появляются, да кому какое дело? Так зачем же вы здесь? Вы не козел?

— А это кто?

— Легавый.

— Нет.

— Кто же тогда? Ищейка?

— Нет.

— Точно?

— Точно.

— А то тут один такой болтался месяца два-три назад. Постой-ка, как раз перед Рождеством было… да, точно. Так вот, он был сыщик, наркотики вынюхивал… У него крупные неприятности были!.. — Ральф помолчал. — Вообще-то, на феда[33] ты, вроде, не похож… Можно и попробовать…

— Что попробовать?

— Допустим, парень, ты — оттуда, что тогда?

— Что тогда?

— Допустим, у меня есть?

— Есть что?

— Наркотики.

— О-о…

— Неважно для меня обернется, ясно?

— Еще бы, — сказал Роджер.

— Так что, я здорово рискую, даже просто разговаривая с тобой.

— Спасибо, — сказал Роджер, улыбаясь.

— Так ты — не?..

— Нет.

— Я имею в виду Закон.

— Нет, нет.

— Ну, ладно.

Им принесли заказанное. Наступила пауза. Ральф взял чашку с шоколадом, отпил и снова повернулся к Роджеру.

— Ну, а кто же ты, если не Закон?

— Просто человек. Обычный человек, как все.

— И что же ты тут делаешь?

— Да снял комнату поблизости два дня назад.

— Зачем?

— Приехал сюда по делам, кое-что продать.

— Фальшивые деньги.

— Нет.

— Ты толкач?

— Это что такое?

— Да нет, не похоже, — Ральф пожал плечами. — Так что же ты продавал!

— Салатники. Ложки. Скамеечки. Такие штуки.

— Да? — скептически переспросил Ральф.

— Да. У нас с братом маленькая мастерская, работаем по дереву.

— А-а… — Ральф казался разочарованным.

— Вот я и привез товар сюда на продажу.

— А на чем ехали?

— У меня с братом грузовичок, пикап.

— Какой?

— «Шевроле-59».

— Много можно в него загрузить?

— Да, наверное. А что?

— Ну, каких размеров груз он может везти?

— Ну, точно не знаю. Он не очень большой, но, наверное…

— Например, пианино влезет?

— Наверное. А что? Нужно перевезти пианино?

— Нет, просто прикидываю… Иногда ребятам нужно кое-что перебросить, улавливаете?

— Что? .

— Ну, перевезти надо.

— Что именно?

— Краденое, — непринужденно сказал Ральф и отхлебнул шоколад.

— Как?!

— А вы что думали?

— Вряд ли я смогу одолжить свою машину для перевозки краденого.

— М-мм… — Ральф изучающе посмотрел на него и снова отпил шоколад.

Дверь закусочной открылась. Вошел крупный высокий мужчина в коричневом пальто, шумно закрыл дверь, снял пальто, повесил его и, энергично потерев руки, направился к стойке.

— Кофе и французский рулет, — сказал он продавцу, развернулся на табуретке, мельком взглянул на Роджера и увидел Ральфа, сидящего в конце стойки. — Ба, смотрите-ка, что тут на свет выползло.

Ральф поднял глаза от чашки с шоколадом и, коротко кивнув, произнес:

— Доброе утро.

— Я думал, Ральфи, что с Рождества до Пасхи ты впадаешь в спячку.

— Нет, только медведи впадают в спячку, — тихо сказал Ральф.

— Я-то думал, что ты нагребешь героина на всю зиму и заляжешь дома в берлоге.

— Не пойму, что это вы о героине, — сказал Ральф.

— А что это за приятель тут у тебя? Дружок-наркоман?

— Никто из нас не наркоман, — сказал Ральф. — Вы же знаете, я завязал с наркотиками, чего же вечно шум поднимать?

— Ага, так я и поверил, — ответил мужчина. Он повернулся к продавцу — Видишь этого парня, Чип? Это же самый отпетый наркоман во всей округе. За дозу он у собственной матери стеклянный глаз украдет и заложит. Я прав, Ральфи?

— Не прав, — откликнулся Ральф. — Как всегда, не прав.

— Как же!.. Интересно, сколько всяких пакостей ты за день делаешь, уж не говоря о преступном хранении наркотиков?

— Я не совершаю никаких противозаконных поступков, — сказал Ральф с достоинством. — Можете хоть сейчас меня наизнанку вывернуть. Буду счастлив вам помочь. Добровольно. Если вы меня подозреваете в незаконном хранении…

— Слышал его, Чип? — снова обратился мужчина к продавцу. — Выверни его наизнанку!.. Я уж подумываю, не заняться ли этим. Когда такие типы рвутся на обыск, верный признак, что им есть что прятать.

— А, оставь его в покое, Энди, — сказал продавец.

— Конечно, оставь его в покое, Энди, — повторил Ральф.

— Для тебя, приятель, де-тек-тив Паркер. Заруби себ* на носу. .

— Извините меня, детектив Паркер. Простите, что я вообще существую.

— Вот так, — заключил Паркер. — Спасибо, — кивнул он продавцу, поставившему перед ним кофе и рулет. Он откусил громадный кусок, и рулет превратился в жалкие остатки, взял чашку с кофе, шумно отхлебнул и поставил обратно на блюдце, при этом расплескал кофе. Рыгнул, мельком взглянул на Ральфа и обратился к Роджеру:

— Он ваш друг?

— Мы только что познакомились, — ответил Ральф.

— Да тебя-то кто спрашивает? — обрезал его Паркер.

— Мы друзья, — ответил Роджер.

— Как ваша фамилия? — спросил Паркер, отхлебывая кофе и не глядя на Роджера. Не услышав ответа, он повернулся к нему и повторил — Как ваша фамилия?

— Зачем вам?

— Вы общаетесь с известным преступником, поэтому я имею право задавать вам вопросы.

— Вы полицейский?

— Я — детектив из 87-го полицейского участка и вот вам мой значок, — сказал Паркер и бросил на стойку значок, приколотый к кожаной книжечке. — Так как вас зовут?

Роджер поглядел на значок и сказал:

— Роджер Брум.

— И где вы живете, Роджер?

— В Кэри.

— Где это?

— Около Хаддлстона. '

— А это еще где, черт побери? Никогда не слыхивал.

Роджер пожал плечами:

— Около ста восьмидесяти миль отсюда.

— Ав городе где живете?

— Я остановился неподалеку, отсюда квартала четыре-пять…

— Адрес?

— Я не могу точно назвать. Женщину зовут…

— На какой улице? .

— Двенадцатой.

— Где?.

— Около Калвера.

— Это у миссис Доуэрти, что ли?

— Да, ее зовут Агнес Доуэрти, — ответил Роджер.

— Что делаете в городе?

— Приехал продать деревянные изделия, которые мы с братом делаем у себя в мастерской.

— И продали?

— Да. ‘

— Когда?

— Вчера.

— Когда уезжаете обратно?

— Пока не знаю.

— А что вы тут делаете с этим типом?

— Да брось, Паркер, — вмешался в разговор Ральф. — Я же сказал, мы только что…

— Де-тек-тив Паркер!

— Ладно, де-тек-тив Паркер. Мы только что познакомились. Оставьте парня в покое.

— А что, по-вашему, я натворил? — спросил Роджер.

— Натворил? — переспросил Паркер. Он взял свой значок и спрятал обратно в нагрудный карман, потом повернулся на табурете и уставился на Роджера, как бы видя его впервые. — А кто сказал, что вы что-то натворили?

— Ну, все эти вопросы ко мне…

— Ваш дружок сидел… сколько раз, Ральфи? Три, четыре? Раз за хранение наркотиков — прекрасно помню, затем, кажется, не за кражу ли со взломом? И…

— Только два раза.

— И двух раз довольно! — ответил Паркер. — Поэтому- то я и задаю вам всякие вопросы, Роджер. — Паркер улыбнулся. — А что? Вы что-нибудь натворили?

— Нет.

— Вполне уверены?

— Уверен.

— Вы никого не убили топориком, а? — спросил Паркер и засмеялся. — А то у нас тут месяц назад убили парня топориком.

— Топором, — поправил продавец.

— Велика ли разница? — спросил Паркер.

— Есть все-таки, — сказал продавец, пожав плечами.

— Для кого? Для того парня, которому голову проломили? Для него это без разницы — топор ли, топорик. Он уже давно распевает на небесах вместе с ангелами. — Паркер снова засмеялся, встал, пошел к вешалке и надел пальто. Повернулся к продавцу. — Сколько с меня, Чип? — спросил он.

— Да ерунда какая — ничего! — ответил продавец. — Как-нибудь потом.

— Ага, — произнес Паркер, качая головой. — Значит, считаешь, меня можно купить за булочку с кофе? Нет уж, хочешь купить, подымай выше. Сколько с меня?

Продавец пожал плечами:

— Двадцать пять, — сказал он.

— А насколько «выше»? — заговорил Ральф. — Я знаю людей, которые недорого платили, Паркер?