Паренек из Уайтчепела

Джек знал о случившемся в Блае со слов инспектора Ридли, но не мог и представить, что Аманде угрожает опасность. А этот мужчина говорил, конечно, об этом... Джека бросило в жар, сердце заклокотало в груди. Уорд знал о его чувствах к Аманде... И он пришел, чтобы Джек...

– Что я могу сделать для вас?

– Не для меня – для миссис Уорд, – поправил Джека мужчина. – Я хотел бы, чтобы вы, мистер Огден, присмотрели за ней в качестве телохранителя, если хотите. Вы единственный, кому я могу сейчас доверять...

Все, что угодно, но только не этого ожидал молодой человек от визита нежданного гостя, и дернул нервически головой.

– Почему бы вам не обратиться в полицию, мистер Уорд? Если... вашей супруге, в самом деле, угрожает беда, вы должны поставить в известность инспектора Ридли. Или любого другого, способного вам помочь...

– Именно так я и делаю, разве нет? – отозвался его собеседник. – Вряд ли полиция сделает больше, чем вы... – и поглядел Джеку в глаза долгим, многозначительным взглядом.

Он знал... Знал так же ясно, как ясен был день за окном, и Джек, сам не свой от неловкости происходящего, произнес:

– Я временно отстранен от службы в полиции.

– Тем только лучше: вы сможете полностью посвятить себя миссис Уорд. – И как бы с вызовом: – Если дело в деньгах – знайте, я вас не обижу. Заплачу, сколько попросите...

– Деньги мне не нужны.

Мужчина, окинув комнату взглядом, изогнул бровь и слегка улыбнулся.

– Позвольте вам не поверить, – произнес он при этом. – Но я ценю вашу принципиальность! Не будем говорить о деньгах. Скажите лучше: вы принимаете мое предложение позаботиться о миссис Уорд? Как я уже и сказал, я доверяю лишь вам.

Джек подумал, уж не издевка ли это, но поглядев в голубые глаза, устыдился собственных мыслей: собеседник казался серьезным, как никогда. Он, действительно, имел в виду то, о чем говорил...

– Сделаю все, что смогу, – отозвался он только, и гость, поднявшись со стула, протянул ему руку. Джек и его априори названный враг молча пожали руки.

Он не должен был соглашаться... Джек понял это в тот же момент, как дверь за Уордом закрылась, и парень остался один на один с гнетущими мыслями и собственным здравым смыслом, который нашептывал: «Джек, ты дурак! Ты самолично рвешь себе сердце... Вспомни, что сказал тебе Ридли: «Забудь эту девушку и не мучь себя понапрасну. Женщины не достойны того, чтобы мы губили себя ради них!» И вот ты снова делаешь это, позволяешь миссис Аманде Уорд вторгаться в твой мир и рушить положенные устои».

– Но не мог же я отказать, когда Аманда во мне так нуждается! – вслух возразил он своему здравому смыслу.

И тот усмехнулся:

– Уорд пользуется тобой, а ты ему позволяешь. Давит на чувства, которые, знает, ты не можешь искоренить и перекладывает ответственность.

Джек стиснул руками виски: иногда так хотелось сбежать от себя самого.

Но Аманда, как бы он ни пытался бороться с собой, слишком много значила для него, чтобы даже ради душевного равновесия, отказать в помощи той, что снова внесет в его душу смятение и тоску. Он не мог оставить Аманду в беде...

К тому же он страстно желал увидеть ее, пусть даже не признавался в этом желании ни себе, ни единой душе в этом мире. Джек расстался с ней на том поцелуе, который единственный согревал его во время тюремного заключения... да и сейчас, если быть честным с собой.

Джек страшился и страстно желал новой встречи, а дом в Белгравии все сильнее проступал сквозь туман: уже были видны дубовая дверь с дверным молотком, кованые ограждения забора и окна, призывно манящие теплым светом свечей.

Он дважды стукнул дверным молотком, гадая не лучше ли было пройти входом для слуг, и замер в неловком, мучительном ожидании. Дверь открылась, и дворецкий учтиво пригласил его внутрь...

– Позвольте ваше пальто и шляпу, сэр, – произнес он.

Джек отдал и то, и другое. Дрожь во всем теле, казалось, выдавала его, но дворецкий, ничуть не выказывая пренебрежения, повел его через холл в библиотеку.

Это было как дежавю, повторение уже бывшего однажды события (в тот раз его тоже проводили в библиотеку), но схожесть развеялась, стоило Джеку оказаться внутри: на этот раз Аманда была в комнате не одна – мистер Уорд стоял подле нее. И оба встречали его, застыв в неподвижности…

Уорд улыбнулся:

– А вот и наш гость. Рады видеть вас, мистер Огден! Полагаю, представлять вас миссис Уорд было бы лишним... Аманда, – он перевел взгляд на супругу, – вот человек, о котором я вам говорил. Надеюсь, противиться его помощи вы не станете...

Аманда, Джек видел и чувствовал это, не знала о том, что увидит его. Сведенные на переносице брови вскинулись на секунду, рот приоткрылся... Она выдохнула как будто замерший на мгновение воздух, а после отвела взгляд.

– Это шутка? – спросила с трудом.

– Вовсе нет, мистер Огден присмотрит за вами в ближайшие дни. Он милостиво согласился помочь...

Аманда глянула на него и снова опустила глаза. Джек и сам бы желал оказаться подальше от этого места...

– Полагаю, у мистера Огдена есть дела поважнее, чем присматривать за какой-то девицей, – сказала она.

И Уорд головой покачал:

– Уверен, вы принижаете свою значимость для него. Мистер Огден в полной мере осознает, что стал невольной причиной нависшей над вами угрозы и всем сердцем желает помочь...

Губы Аманды поджались. Джек тоже повторил ее жест...

– Сэр, ужин подан, извольте пройти к столу, – провозгласил в этот момент вошедший дворецкий, и Уорд, подав руку жене, повел супругу и гостя к поджидающему их столу.

Аманда полночи боролась с собой: пыталась уснуть, не прибегая к заветному средству. Однако, измученная воспоминаниями этого вечера: встречей с Джеком, ставшей для нее чем-то сродни внезапному шоку, ужином в тягостной атмосфере, оживляемой лишь вежливым монологом Уорда, и последующим прощанием – она вскоре сдалась и накапала из флакона в стакан.

Только сегодня, сказала себя, погружаясь в так долго ожидаемый сон, и утром, проснувшись позже обычного, подскочила, словно ужаленная змеей: Джек должен быть уже в доме.

Она сможет увидеть его, поговорить...

Без свидетелей.

Боже мой!

Как была, в едва накинутом пеньюаре, она выскочила за дверь и босиком побежала по лестнице вниз... Замерла, различив в холле мужской силуэт, отражающийся в окне: Джек рассматривал одну из картин кисти Тёрнера. Он еще не заметил ее, и Аманда, прижав руку к груди, наблюдала за ним с алчной жадностью давно не евшего человека.

Широкие плечи.

Светлые пряди волос, непокорная челка.

Как же хотелось подкрасться к нему, обхватить тело руками, прижаться к широкой спине и слушать стук его сердца. Аманда даже сглотнула... И вдруг так некстати вспомнила Мару: а Мара обнимала его? Поддавалась страстным порывам? Целовала любимые губы? Конечно же, да, ответила в ту же секунду. И сама же себя отругала за ревность...

Джек как раз зашевелился, вот-вот мог заметить ее, и Аманда, подгоняемая каким-то диким восторгом, бросилась обратно по лестнице в свою комнату. Заскочила в нее, захлопнула дверь и впервые за долгое время услышала сердце, оглушающе ухающее в ушах.

Оно все-таки биться не разучилось...

Не заржавело, как ей было казалось...

И Аманда дернула за сонетку, призывая свою камеристку.

– Я рада, что вы хорошо выспались, мэм, – сказала она, помогая хозяйке одеться. – Вы в радостном настроении. Даже щеки порозовели...

– Ты права, я чувствую себя хорошо. Мистер Уорд уже отбыл?

– Да, мэм, еще около часа назад. Тогда как раз пришел полицейский... молодой человек, что дожидается в холле, – смутилась служанка, чуть покраснев.

Аманда строго на нее посмотрела, неприятное чувство кольнуло ей сердце.

– Мистер Огден не просто какой-нибудь полицейский, – сказала она, – он мой друг, и я прошу проявить к нему уважение.

Девушка, враз посерьезнев, пискнула что-то в ответ, но Аманда не слушала: Джек около часа дожидался внизу, а она, соня, спала и не знала об этом. Целый час, в который она могла наслаждаться обществом нового телохранителя, она бездарно провалялась в постели!

В этот раз каблуки ее туфель сообщили о ее приближении раньше, чем Аманда спустилась по лестнице – Джек поджидал ее, явно нервничая и не зная, что делать с руками.

– Миссис Уорд, – произнес он.

И Аманда его пожурила:

– С каких пор я стала для тебя «миссис Уорд»? Разве мы не друзья, условившиеся говорить по-простому?

– Сейчас я на службе.

– И все-таки зови меня просто Амандой.

Она крепилась, стараясь казаться невозмутимой, а внутри аж звенела, словно натянутая струна. Даже кончики пальцев дрожали... Опять.

Как же сладить с собой?

– Джек, мне жаль, что так вышло... – сказала она, – что муж принудил тебя приглядывать за мной, как за ребенком.

– Вовсе нет, – Джек смущенно откинул со лба длинную челку, – я только рад помочь вам... тебе. Инспектор рассказал мне о случившемся в Блае... Ты рисковала ради меня.

– Ради тебя я бы жизнь отдала, – призналась Аманда, не задумавшись ни на секунду. – Ты и сам сделал бы то же ради меня. Разве нет?

– Ты знаешь, что да.

Они улыбнулись друг другу, и Аманда, слегка коснувшись рукава собеседника, произнесла дрогнувшим голосом:

– Пойдем завтракать, Джек. Составь мне компанию!

– Я не могу.

– Отчего же? Вчера ты ужинал с нами, а сегодня позавтракай.

– Это неправильно...

Аманда враз помрачнела, обида за Джека стиснула горло.

– Неправильно, – прошептала она, – что я не могу даже касаться тебя, когда страстно желаю обратного. Что не могу... – она мимолетно мазнула взглядом по любимым губам. – Пойдем завтракать, умоляю, – почти взмолилась, не в силах сдержаться. – Ты не можешь даже представить, что я пережила за последнее время... Какой одинокой себя ощущала, вновь и вновь вспоминая наш... поцелуй...

И Джек негромко признался:

– Я тоже его вспоминал.

Они снова улыбнулись друг другу и поспешно отвели взгляд. А потом Аманда взяла Джека под руку и повела завтракать, ничуть не заботясь о том, что подумают слуги.

Ели они не спеша, то и дело вспоминая что-то из общего прошлого. Впервые со времен Хартберна они снова казались просто друзьями, проводившими время в приятной компании...

– Помнишь миссис Уиггинс, – сказала Аманда, – то, как она учила тебя управляться ложкой и вилкой? Ты постоянно был зол на нее, говорил, что она зря изводит тебя, а теперь, посмотри, ее муштра пошла тебе только на пользу.

Джек смутился, поглядев на столовый прибор, который держал в руках.

– Пожалуй, теперь мне стоит сказать ей спасибо, – произнес он.

– Ты писал ей?

– Раз или два. Я не очень силен в этом деле... Пожалуй, однажды поеду и поблагодарю ее лично.

– Я бы хотела поехать с тобой...

Они столкнулись грустными взглядами: знали, что это никак не возможно.

И все-таки Джек произнес:

– У миссис Чендлер там дом...

– Да, конечно, – невесело отозвалась Аманда. – Но, полагаю, в ближайшее время она станет Баррет и не скоро вернется в дом бывшего мужа.

– А помнишь, как мы встретились в Хартберне?

– Помню... Я тогда глазам не поверила. И страшно обрадовалась! – Через секунду: – А Грир, что-нибудь слышно о нем?

– Он вернулся домой, большее мне ничего не известно.