Жестокое жертвоприношение

5 апреля лечащие врачи провели совещание, на котором список проблем Лори был обобщён следующим образом:

1) Депрессия

2) Семейные проблемы

3) Провалы во времени

Сканирование её мозга аномалий не выявило, как и ЭЭГ, ещё один неврологический тест.

7 апреля у Лори был приятный визит обоих родителей. Очевидно, Такетты выслушали её и обняли. Лори это понравилось. Позже она скажет, что смогла "выложить им всё", но плакала: "Я ни с кем здесь не могу разговаривать!"

На следующий день, когда Лори снова позвонила Джорджу Такетту во время очередной панической атаки, он приехал в больницу с просьбой выписать дочь. Потребовалась часовая встреча с доктором Шелтоном, чтобы он передумал.

Лори всё ещё была крайне подавлена и плаксива, оставаясь полностью зацикленной на выписке, и манипуляциями пыталась заставить родителей забрать её из больницы раньше выписки. Казалось, терапия на неё действует слабо, однако появились некоторые признаки выздоровления. От лечения ей с каждым днём становилось лучше.

Ближе к концу госпитализации Лори прошла часовой сеанс индивидуальной терапии. Также в течение этой недели был проведён сеанс тяжёлой семейной терапии, на котором Бабби заявил, что отец ударил его в пах с переднего сиденья автомобиля, когда они ехали в больницу. Когда Джорджа спросили об этом, он сказал: "Без комментариев". Бабби также сообщил, что отец бросил в него стеклянную бутылку, когда он попытался выйти из машины. (Позже больница подала отчет в Департамент социального обеспечения относительно этого события.) Джордж разозлился, что Бабби поднял этот вопрос. Он сказал, что вышвырнет Бабби из дома, если его поведение не изменится. Лори поддерживала отца на протяжении всей встречи.

Несколько дней спустя, 12 апреля 1991 года, Лори отправили домой. Когда её выписали из подросткового психиатрического отделения больницы Джефферсон, рваная рана на левой руке почти зажила. Лори по-прежнему оставалась грустной и плакала, но продолжала отрицать любые суицидальные или убийственные стремления. В предыдущие выходные у неё было несколько терапевтических "пробных визитов" домой, и ей поставили диагноз "готова к амбулаторному лечению". Ей назначили дополнительную встречу с доктором Гвен Хитон, чей офис находился в Мэдисоне.

На протяжении всего её двухнедельного пребывания в больнице родители Лори договаривались с средней школой Мэдисона и приносили ей книги и учебные материалы. Она читала "Ромео и Джульетту", изучила основы алгебры и биологии и прошла контрольную по знанию Европе.

Однако вернувшись домой, она решила, что не хочет возвращаться в школу, где другие дети будут только смеяться над ней. Она отказалась ходить в школу и вместо этого занялась заочным домашним обучением. Примерно в середине мая родители привели Лори в школу на встречу с Джеком Дуайером. Хотя Лори продолжала испытывать отвращение к учёбе, она согласилась начать всё с чистого листа, перейдя в августе в десятый класс средней школы Мэдисона.

Уже в июне 1991 года Лори была полна решимости сбежать из дома. Она две недели скрывалась в доме Лезербери, пока полиция её не выследила. В качестве меры предосторожности Пегги попросила полицию назначить ей годичный испытательный срок, прежде чем Лори вновь перейдёт под опеку родителей.

В течение месяца Лори жила под строгим контролем матери, и от этого, очевидно, ей становилась только хуже. У неё усилились мысли о самоубийстве и ощущение полной беспомощности. 23 июля Лори записалась на приём к доктору Хитон и рассказала о вновь начавшихся депрессивных симптомах. Лори прописали антидепрессант, "Прозак". После этого она дважды ходила на прием к Хитон, говоря врачу, что лекарство, похоже, помогло ей; однако на самом деле терапия её не интересовала.

Она перестала ходить к Хитон в начале августа, сказав, что хочет избавиться от напряжения дома и переехать в город покрупнее. Однако у неё не было реалистичных планов, как это сделать. 27 августа, сразу после начала занятий, психологу позвонил Джордж Такетт, который сообщил, что Лори снова режет себе вены. В тот же день Лори пришла на приём в последний раз со словами, что в школе ей слишком напряжно. Она злилась на других учеников, чувствовала себя чужой среди них и в школе вообще, и объясняла, что именно поэтому порезала себе вены.

По словам Лори, она была недовольна своими занятиями в старшей школе, сидела на задних партах и резала себя, потому что чувствовала, что больше не хочет ходить в школу. С психологом Лори обсудила возможность перехода на неполный день учёбы. Хитон позвонила школьному психологу, но после этого больше никогда не видела Лори.

Лори бросила школу в сентябре, но несколько недель оставалась с родителями, всё это время умоляя отца дать ей денег, чтобы уехать из дома. Ей вот-вот должно было исполниться 17 лет, и она чувствовала, что достаточно взрослая, чтобы дальше жить самостоятельно в этом мире. В начале октября, когда у неё появилась возможность поехать в Нью-Йорк с двоюродным братом, отец дал ей 100 долларов в надежде, что она сможет начать там новую жизнь.

Но у Лори в Нью-Йорке ничего не получилось; она пробыла там всего неделю или около того. Ей все равно там не нравилось, люди казались грубыми. Когда двоюродный брат поссорился со своим нью-йоркским приятелем, их выгнали, и вскоре они сбежали обратно в Мэдисон.

Несколько дней спустя Лори позвонила Кэри Поуп.

Лори убедилась, что жизнь в Нью-Олбани ей гораздо больше по душе. Едва вернувшись, она с новыми друзьями пошли на культовое кино "Шоу ужасов Рокки Хоррора" в кинотеатре "Vogue" в Луисвилле. Иногда она там виделась с Мелиндой Лавлесс, всё больше вписываясь в круг её друзей.

Она довольно часто ходила на "вечеринки". Обычно это были небольшие сборища, иногда – со спиритическими сеансами, иногда – с приёмом "кислоты". Лори понравилась новая обстановка. Она даже нашла работу в магазине "Kroger's" в Нью-Олбани. Но большой проблемой было отсутствие машины. В ноябре она позвонила отцу и объяснила своё затруднительное положение, но тот отказался помочь ей. К концу месяца Лори, наконец, согласилась вернуться домой, переведясь из "Kroger's" в Нью-Олбани в "Kroger's" в Мэдисоне в обмен на обещание отца купить ей средство передвижения.

Лори вернулась домой, и Джордж Такетт за 1500 долларов купил ей Шевроле "Селебрити" 1984 года выпуска[7]. Лори обязалась платить отцу 50 долларов в неделю из своей зарплаты кассира. Но всё же даже в Мэдисоне она не нашла счастья. К тому времени Дайан вернулась на Запад, а Ларри переехал в Луисвилл, так что пребывание в Мэдисоне было для неё сущим адом. Ей нечего было делать, нечего ожидать.

Без ведома семьи она проводила каждую свободную минуту, разъезжая между Нью-Олбани и Луисвиллом. Ей казалось, что люди там понимают её, но в основном они просто терпели её. Когда в Нью-Олбани узнали Лори поближе, все согласились, что она слишком странная. Она все время вела себя как сумасшедшая, иногда совершенно "не в кассу". Иногда она вселялась в тела инопланетян, иногда сама утверждала, что Земля захвачена инопланетянами. В других случаях она вселялась в фею и начинала скакать по комнате. Как все поняли, она это делала ради внимания.

Хотя ей часто не верили, её поступки казались искренними; у неё получалось убеждать других практически в чём угодно.

– Лори могла забраться кому-то в голову и так затрахать ему мозги, что он правда начинал верить, что пол сейчас загорится, если сидеть и смотреть на него, – рассказывала Кэри.

В итоге девочки в Нью-Олбани стали бояться Лори. Она много говорила о смерти и убийстве, и вся изменилась: голос, глаза – она стала какой-то другой.

Кэри Поуп рассказал, как однажды Лори вытащила всех в лес. Там лаяли собаки, и Лори сказала, что всех убьют койоты. В другой раз на вечеринке Лори взбрело в голову перерезать вены девушке Кэри. Это происходило на виду у всех, включая братьев Лезербери.

– Мы сидели в клубе, там можно было играть в "Nintendo", или в бильярд, или посмотреть фильмы – в общем, каждый занимался чем-то своим, – рассказывала Кэри. – Я такая сижу там, а Лори спрашивает мою девушку, можно ли порезать ей вены, потому что Лори захотелось пососать её кровь.

Предположительно той ночью Лори сосала кровь из пореза на ноге девушки Кэри. По словам Лезербери, они уже не раз такое наблюдали.

– Ну, она могла сосать кровь у других или у себя, – признался Терри. – Она делала себе порез и говорила: "О-о-о-о, обожаю вкус крови".

В декабре из-за ссоры Кэри и Лори после того случая Лори стала общаться с Мелиндой.

Часть третья. Итог