Перевоплощение

ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЕ В ДРЕВНЕЙ ИНДИИ

Сегодня невозможно точно установить то время, когда в Индии впервые возникла вера в доктрину перевоплощения. В Ведах, древнейшей священной книге индусов, не говорится ничего определенного о повторном рождении. Ведическая концепция посмертного состояния во многом созвучна представлениям древних греков, согласно которым душа покидает тело и в виде призрака скитается в подземном мире. В своем описании странствий души Ахилла Гомер не дает никакой надежды на будущую жизнь, оставляя тень героя бесцельно блуждать в царстве мертвых.

В своей статье «Индийская доктрина перевоплощения» С. Э. Гопала Чарлу указывает на встречающиеся в тексте Ригведы мысли о непрерывности жизней. В его интерпретации тридцать второй стих первой главы Ригведы звучит так: «Тот, кто его создал, не знает его. Он скрыт от того, кто видит его. Он спрятан в утробе своей матери. После множества рождений для него настал период страданий»[6]. Однако в оригинале первой части последнего предложения — «после множества рождений» — очевидно, соответствует слово бахупраджа, толкование которого неоднозначно, а следовательно, неубедительно. На этом следовало остановиться особо из-за частых ссылок на этот важный стих.

Однако в таких источниках, как Атхарваведа, «Законы Ману», «Вишну-пурана» и упанишады, уже однозначно утверждается существование метемпсихоза. В приведенной ниже цитате ярко выражен тон повествования священных книг и разного рода комментариев: «В человеке проходят артерии в 1000 раз тоньше волоса, заполненные флюидом синего, красного, зеленого, желтого и других цветов. Их выстилает тонкая оболочка (основа, или эфирный каркас, астрального тела), и все идеальное, оставшееся от опыта прежних жизней, прилипает к упомянутой тонкой оболочке и сопровождает ее при ее переходе из тела в тело»[7].

Для уроженца Индии «Законы Ману» представляют особо священный труд, раскрывающий закон и поведение. В двенадцатой главе встречается следующее высказывание: «Состояние людей — высокое, низкое или среднее — происходит от деяний». В этом случае можно с уверенностью утверждать, что английскому переводчику следовало бы воспользоваться словом «перевоплощение» вместо «переходы». Здесь перед нами еще один пример неправильного западного перевода восточных священных писаний, однако нам явно не стоит ожидать ничего лучшего, если задуматься о том, что получилось из наших собственных священных книг.

Упанишады были составлены в эпоху, предшествовавшую рождению Будды, а вдохновляющей идеей для их составления послужили Веды. Упанишады содержат обширный литературный материал, имеющий отношение к наиболее неясным аспектам метафизики, и изобилуют ссылками на доктрину повторного рождения. Так, например, в «Шветашватара-упанишаде» читаем: «Воплотившийся, соответственно своим деяниям, последовательно принимает формы в различных состояниях». В «Мундака-упанишаде» о перевоплощении говорится следующим образом: «Испытав блаженство на вершине небес, заслуженное добрыми делами, они вновь вступают в этот мир». А в «Катха-упанишаде» об этом сказано особенно поэтично: «Человеческая раса подобна зерну, которое созревает, падает и рождается вновь».

Пураны представляют собой собрания поэтических произведений, относящихся к священным писаниям, которые, наряду с упанишадами, пользуются высочайшим уважением. В пуранической литературе также встречаются упоминания о повторном рождении. Так, в «Бхагавата-пуране» содержится следующее высказывание: «Деятельность влечет за собой повторное рождение, однако действие может нейтрализовать самое себя, если оно посвящено Верховному Существу».

Несколько ученых индусов письменно выступили в защиту своей веры в переселение душ от неправильного ее понимания на Западе, настойчиво утверждая, что образованный индус вовсе не верит в то, что он заново родится в каком-то существе ниже человека, хотя подобное представление неспособно помешать местным суевериям, которыми по-своему богата каждая страна, извращать религиозные учения. Индус верит в прогрессирующий цикл рождений. В его понимании карма, или воздаяние, играет наиболее важную роль. Он рассматривает жизнь как период воздаяния и возмездия. Христианские миссионеры всегда протестовали против этой «столь ужасной» доктрины, однако для восточного ума западная вера в осуждение на вечные муки несравненно ужасней.

Самой известной из всех индусских священных книг можно назвать одну из частей Махабхараты под названием «Бхагавадгита» — «Песнь Господа». «Гита» — это книга псалмов для браминов, постоянная вдохновляющая идея и правила их поведения. С литературной точки зрения, эта книга не только не уступает любой из священных книг мира, но даже превосходит многие из них по красоте и величию. По сути, «Гита» содержит краткое изложение индусской концепции повторного рождения. В одном из фрагментов, посвященном этому предмету, читаем:

«Как человек, сбросивший изношенную одежду, надевает новую, так и обитатель тела, сбрасывая изношенные тела, входит в другие, новые.

Родившегося несомненно ждет смерть, а умершего — рождение; а посему тебе не следует горевать о неизбежном».

Концепция перевоплощения, вне всяких сомнений, была главным догматом брахманизма на протяжении нескольких веков, предшествовавших расцвету буддийской культуры. Согласно традиции, первоначально это учение исповедовалось кастой воинов, где оно всячески охранялось как эзотерическая тайна. И только по истечении многих столетий оно стало доступным и другим брахманическим сектам. Кстати сказать, сам Будда принадлежал к касте воинов, следовательно, в раннем детстве особое место в его воспитании наверняка занимало именно это учение.

Цель, к которой стремились брамины, заключалась в освобождении от цикла возвращения. С течением времени первоначальные идеи подверглись теологической трактовке. Брахманизм выродился из естественной аристократии в более или менее деспотическую кастовую систему. Брамин становился брамином уже не в силу превосходства своих поступков, а благодаря случаю своего рождения. А там, где находился народ, который можно эксплуатировать, жречество всегда оказывалось тут как тут. Выраженное в той или иной форме искупление чужой вины потихоньку вкрадывалось в первичную формулировку, разрушая ее исходную целостность. Жизнь превращалась в непрерывную цепь жертв и очищений. Восточный ум отыскивал кратчайший путь в мир Брахмы. Даже сегодня члены некоторых индийских сект, включая тантристов, абсолютно уверены, что они в течение одной жизни смогут перешагнуть через века в самих себе и с триумфом вступить в брах-малоку.

Артур Авалон в книге «Могущество Змея» раскрывает тантрическую концепцию повторного рождения: «Не существует такого явления, как воскресение в том же теле. Оно вновь обращается в прах, а джива перевоплощается в новое тело, которое тем не менее, как и предыдущее, годится для приведения в действие ее кармы».

Именно против нетерпимости каст браминов выступил Будда Гаутама. Он предал гласности самую сокровенную тайну браминов — закон перевоплощения, тем самым навсегда разрушив для сотен миллионов соблюдавших этот закон идею врожденного превосходства одного человека над другим. Он утверждал, что на свете может существовать только одна форма духовной демократии — это привилегия каждого человека заниматься самосовершенствованием.

Идея перевоплощения находит свое отражение и в учениях ведических школ. По этому поводу Свами Абхедананда замечает: «Веданта учит, что ни воля Бога, ни ошибки родителей не играют никакой роли в формировании характера детей, но каждый ребенок сам ответствен за собственные склонности, способности, возможности и характер… Только доктрина перевоплощения может понятно и обоснованно объяснить множество случаев проявившейся в детстве гениальности и незаурядных способностей»[8].

Отношение к этой проблеме йогической секты кратко выражает Харидас Бхаттачарья: «По мере того как существа являлись в мир и проходили весь период своей вечной жизни, они в процессе трансмиграции наверняка принимали множество форм, и сумма впечатлений от этих разных жизней остается в читте как васаны»[9].

Для школ йоги рг'веданты характерно одинаковое отношение к своим учениям как к средству освобождения души из «сетей Закона». Духовный подвиг они рассматривают как способ освободиться от закона повторного рождения.

Во второй половине девятнадцатого столетия Теософское общество с штаб-квартирой в Адьяре близ Мадраса сильно взбудоражило восточные умы. Эта организация, заново сформулировав идею перевоплощения, распространила ее в Азии, Европе и Америке. Имея более двухсот отделений в одной только Индии, общество привлекало к участию в своей деятельности наиболее знающих священнослужителей, монахов и пандитов, которые занялись тщательным изучением древних священных писаний, чтобы найти в них упоминания об учения о перевоплощении и доказательства его существования.

В Бомбее и вокруг него живут парсы, последние из оставшихся зороастрийцев, последователей персидского культа огня. Самой древней священной книгой парсов считается Зенд-Авеста[10], написанная последним Зороастром до 600 г. до н. э. И хотя в Зенд-Авесте не встречается прямых высказываний, подтверждающих веру в повторное рождение, этой теме посвящено большое количество религиозной литературы парсов, включая и весьма авторитетные труды. «Десатир», собрание священных писаний древних персидских пророков, содержит следующий стих: «И каждый, кто пожелает вернуться в низший мир и кто творит добро, получит соответственно своему знанию, речи и поступкам нечто существенное, то есть станет монархом, или первым министром, или получит высокий пост или богатство».