Сэр, простите, ещё кое-что...

~ 7 ~ Лошадиная тайна

Неспешной рысцой потрусили вперед лошади времени. Шотландские пони, ирландские коннемары, крошки-уэльсцы и гиганты-шайры на Великобританских островах. Порысили по миру кони-вестники, неся с собой свежие новости о величии Хогвартса: заржали арабские скакуны в аравийских пустынях, роя точеными копытцами желтый песок, и засияли глаза шейхов, услышавших отдаленный грохот колес поезда Вселенной, загорелись радостью их смуглые лица, когда они посмотрели на своих луноликих дочерей — звездочек Востока. Прекрасно, скоро к ним прилетят сирины с приглашением в Хогвартс. Зарокотали басом могучие андалузы, выгибая крутые шеи, и пустились в пляс прелестные доньи со стройными кабальеро, закружились в быстром зажигательном фламенко, а рядом с ними гарцевали длинногривые красавцы-андалусийцы. А маленькие испанцы начали находить на подушках перышки белого дрозда — посланника волшебной школы.

Застучали копытами нервные марвари, прядая закрученными ушками, славные потомки легендарных катхиявари, вихрем проносясь по горным долинам Гималаев, разнося вести о Хогвартсе владыкам Раджипура. Письмоносцы Хогвартса, вылетая из воздушного портала в индонстанское небо, тут же принимали облик соколов и ястребов, птиц, обыкновенных в Индии…

Это — самое первое, что решили сделать новые директора: призвать на службу авгуров, птиц-оборотней, принимающих облик местных видов, не вызывая подозрения со стороны магглов, которые могли задуматься: а с чего это совы на Лондон налетели или откуда взялись египетские ибисы в Нидерландах?

Никто больше не хотел того орнитологического хаоса, когда по всей Англии разлетелись все виды сов посередь бела дня, устроенного в честь падения Того-кого-нельзя-и-так-далее. Да, совушек, слава всем богам, оставили в покое, призвав истинных гонцов от природы — авгуров-вестников. Зря, что ли, их ирландскими фениксами называют?!

И летят над головами золотистых брамби черные малиновки и озорные остроклювые кеа в австралийских бушах и дождевых лесах Новой Зеландии. Скачут резвые и вольные мустанги по просторам Аризоны и Монтаны в сопровождении белоплечих орланов. Ошеломляют своими плавными аллюрами грациозные пасоллано, летящие в тени крыльев андских кондоров…

Многие страны, местные лошади, птицы-эндемики. В каждой стране своя лошадь-вестница и птица-письмоносец. И за всеми ними наблюдает Великая всемировая мать Эпона, праматерь всех лошадей. Внимательно и строго смотрит она на белоснежных камаргу, сыновей и дочерей Франции, взмахом гривы посылает им ветер и птицу-гонца — цаплю, вечную спутницу водяных лошадок. Также, почуяв на себе материнский взгляд, срываются в галоп бельгийские вороные фризы и соловые хафлинги, дикие кони Швейцарии, сопровождаемые аистами и стрижами.

Эпона — великая богиня, покровительница лошадей в галльской мифологии, имеет другие наименования в других странах: в Уэльсе её зовут Рианнон, Махой в Ирландии. Есть у неё и братья: Усиньш — латвийский бог-покровитель лошадей, Вазила — белорусский покровитель коней, Авсень — брат-близнец Коляды, славянский бог-покровитель жеребят и детей, Ма-ван — бог-покровитель лошадей в китайской мифологии и легендарный, невозможный, насквозь волшебный тюркский Тулпар, летящий по небу, как по лугам, самый любимый и родной из братьев.

Вижу вашу озадаченность, дорогие читатели, — что за лошадиный бестиарий тут начался? Но если вы наберетесь терпения и почитаете дальнейшее, то вы всё поймете. Дело в том, что у каждого ребёнка есть друг детства — лошадь. Абсолютно у каждого малыша есть такой друг, о чем красочно написал один паренёк, не пожелавший забывать детство, но когда пришло время, он, прощаясь с ним, написал вот такое стихотворение:

А по ночам у косого плетня

Черные лошади ждали меня.

Добрые,

Смелые,

Быстрые,

Рослые,

Черные — чтоб не увидели взрослые.

Мальчику было всего пятнадцать, и звали его Слава Крапивин. Уходя из детства, он передал коней своей маленькой соседке, Маришке, сказав торжественно при этом:

— Забирай себе моих лошадей!

И Марина их увидела, а увидев, поверила в чудо — черные кони вышли к ней…

Может, не у всех детей в мире получается увидеть своего коня, но даже если они не видят, их друг всё равно незримо присутствует рядом всё детство, а иногда и всю жизнь. У волшебников-детей — точно. А тот авгур или любой другой письмоносец, принесший самое первое письмо, имеет право остаться с ребенком навсегда. Это тоже было одним из условий древнего волшебного мира, и Хогвартса в том числе. А чтобы вам было понятно, вспомните историю кавалерии. Вы же и без меня прекрасно знаете, что заря человечества прошла верхом на лошади. Сидели хунны на испещренной шрамами и оттого шершавой конской спине, стояли в колесницах первые римляне, управляя четвериками коней, изъездил вдоль и поперек бескрайную Монголию Чингиз-хан… Покорил Европу отважный македонец Александр, не слезая при этом с коня, большеголового Буцефала, обожал своих бесчисленных Маренго коротышка Наполеон. Как видите, что ни эпоха, то лошадь, вошедшая в историю. Даже в наше время поклонники конного спорта обливаются слезами, оплакивая безвременно ушедшего Тотиласа, погибшего от колик…

К одиннадцатому году жизни дети, так или иначе, да научались худо-бедно ездить верхом и, дождавшись своего авгура с письмом, седлали и запрягали коней, чтобы те доставили их в Хогвартс, Шармбатон, Дурмстранг или в Колдовстворец. По Америке тоже простучали конские копыта под знаменами испанских флагов завоевателей-конкистадоров, но к этому времени мир уже знал паровую машину — пароходы-паровозы. Так что к моменту основания Ильверморни лошадь уже не пригодилась, и первые американские волшебники поехали в школу магии на машинах, поездах и речных пароходиках. Не пригодились лошади и директорам Хогвартса, когда на межмировые рельсы поставили маггловский поезд: зачем им какие-то тихоходные клячи, если есть надежная машина? Правда, понадобилось не одно столетие, прежде чем поезд стал волшебным и начал пронизывать собой пути мироздания, пролетая сквозь пространства. И секрет лошади был забыт.

Но сейчас про них, возможно, вспомнят. Вспомнят и позовут, как позвали на службу авгуров, верных ирландских фениксов, повелителей пространств.

Поэтому радостно смеются дети, видя, как в окна влетают пернатые посланники неба, несущие письмо из Хогвартса. Теперь у юных волшебников нет ограничения в виде стен своей школы. Теперь маленький колдун из Уганды сможет познакомиться с загадочной русской девочкой с волосами цвета льна и глазами, голубыми, как небо… Девочкой, написавшей ему письмо, когда им было по семь лет.

«Здравствуй, дорогой Томми.

Меня зовут Надежда, и я очень хочу с тобой познакомиться! Мой папа-летчик привез от тебя подарок — куклу-негритенка, он, наверное, похож на тебя? А я совсем нет, я беленькая, светленькая, солнечная, как говорит мама, у меня льняные волосы и голубые глаза».

Теперь им одиннадцать лет и они знают, что встретятся в Хогвартсе этой осенью. Наконец-то рухнул межмировой барьер, поставленный английскими и американскими колдунами.

И не только к одиннадцатилетним мальчикам и девочкам приходят теперь взрослые маги, а раньше, намного-намного раньше, когда у малышей начинаются первые стихийные выбросы сырой детской магии. Пришел такой и к Гарри.

Гарри Коломбо исполнилось уже три года, когда у него появился гувернер. За прошлые почти два года произошло немало открытий для малыша, о которых он, впрочем, благополучно и навечно забыл, ведь никто из нас не помнит свои первые шаги и слова, позабыл он и как плюх-попался через шаг, по выражению отца, когда Коломбо удрученно обращался к нему, плюхнувшемуся на пятую точку:

— Гарри, дорогой, ну побольше кашки кушай, а… Что ж ты так постоянно плюх-попаешь?

Позабыл он и больные десны, и первые страхи-кошмары, и всё то, что происходило с ним в первые два года жизни, ведь детский мозг постоянно развивается, растет и перекрывает старые воспоминания новыми, сохраниться могут только те, которые останутся в подкорке, ничем не перебитые, поэтому редко-редко, но человек иногда вспоминает то, что было с ним в три, четыре и пять лет, но не раньше. Те, самые первые воспоминания, стираются безвозвратно.

Последние пять месяцев маленький Гарри жил ожиданием, как и мама: ему сказали, что в семье скоро появится ещё один малыш… И это было правдой, живот у мамы стал большим, и в нем кто-то жил — живой и подвижный, он толкался и пихался, когда Гарри прижимался щекой к маминому пузику. И Гарри уже любил это живое существо, безошибочно назвав его Мирабель. Папа и мама удивленно переглянулись, услышав, как мальчик шепчет животу, ласково поглаживая его:

— Я тебя жду, Мирабель. Я скучаю по тебе, приходи скорее…

— Гарри, — мягко позвала мама. — Ты сестренку ждешь?

Гарри задрал личико и радостно улыбнулся.

— Ну да, это она, очень красивая девочка, и зовут её Мирабель Коломбо.

На следующее утро к ним пришел гость. Невысокий и щупленький, смуглый, с красными вплетками-ленточками в пушистых длинных волосах, назвался Денвером Куонебом. Коломбо проводил его в гостиную и озадаченно представил семье. Денвер приятно побеседовал с беременной миссис Коломбо, погладил по головам детей, угостив их стандартными чупа-чупсами, и ясно дал понять отцу семейства, что желал бы поговорить с ним наедине.

Поняв цели визитера, Фрэнк предложил пройти в его кабинет. Прошли, уселись в кресла, причем гость решительно отказался от выпивки. Обменялись вежливыми фразами о погоде и ценах на бирже, после чего Денвер осторожно спросил:

— Сэр, вы что-нибудь знаете о магии?

Коломбо вздохнул, понимая, что его спрашивают не о фокусниках вроде Великого Сантини с его мудреными трючками-дрючками.

— Ну… кузина у меня была, магией увлекалась, — аккуратно подкинул он нейтральную информацию. Денвер утвердительно кивнул.

— Да-да, я слышал о Лили Поттер, знаю о том, что с ней стряслось, и должен вам сообщить, господин Коломбо, что ваш племянник и приемный сын Гарри обладает теми же способностями, что и его мать. Я пришел к вам, чтобы помочь маленькому волшебнику адаптироваться к современному миру и приобщиться к нему магически. Другими словами, я его куратор.

Фрэнк вдруг фыркнул и прищурил левый глаз.

— Надеюсь, это означает, что нам с женой не придется больше беспокоиться о том, где достать няню?

Индеец тихо засмеялся.

— Я понял вас, сэр. Мы сработаемся?

— Конечно! — развеселился Коломбо. — А в чем заключается ваша работа?

— Ну, в мою задачу будет входить купирование детских выбросов магии, перехватывать их и поглощать, чтобы ребёнок не испугался от случайно подожженной занавески или каши. Малышу будет гораздо спокойнее, если он познакомится с магией не излишне эмоционально, не станет её опасаться и пугать окружающих своими нежданчиками… Потом я начну потихоньку обучать мальчика управляться со своей силой, направлять свою магию куда-либо, чтобы не причинить вреда ни себе, ни окружающим.

— Интересный расклад… — задумался Коломбо. — Насколько я понял из того письма от Дамблдора, к Петунье он никого не собирался отправлять, а сама Петти рассказывала, что к маленькой Лили никакие кураторы не приходили.