Блуждающие в лабиринте

— Конечно, по пути, мы с Крэббом как раз направляемся туда. — Один из давешних увальней сидел на водительском месте.

— Я думал, нам нужно в Сити, — сказал тот, слегка поворачивая массивную шею.

— Ну вот я и раскрыт. Никакой хитрости, за что и ценю. — Реддл развёл руки с извиняющейся улыбкой, но было видно, что он не рад такой недогадливости подчинённого. — Поехали, Крэбб. Дела немного подождут.

Мистер Крэбб натужно пожал плечами, отчего ткань его пиджака затрещала, и выкрутил руль, отъезжая.

— Вы расскажете мне, какой чудесной случайностью я обязана этой поездке? — Джинни почти удалось не заикаться, хотя близость мистера Реддла здорово её нервировала.

Он вольготно откинулся на своём месте, с интересом наблюдая за Джин.

— Совершенно случайно мы проезжали мимо, когда я увидел вас, одну в такое ненастье. Сердце моё сжалось от жалости… — он уже совсем перешёл на патетический лад, но был прерван бесцеремонным смехом Джинни.

— Ладно, я поняла, что вы ни за что не сознаетесь. Кажется, я должна поблагодарить вас за букет. Это было так… неожиданно, — Джин ненароком заправила за ухо медную прядь волос.

Улыбка мистера Реддла стала ещё шире.

— Я не знал, какие цветы вам нравятся, и рискнул выбрать розы.

— Пожалуй, мне нравятся розы. Всем нравятся розы. — Джин снова улыбнулась Реддлу, а он фыркнул. — Но больше — всё-таки ирисы и орхидеи.

— М-м-м. Хорошо, я это учту.

— О нет, прошу вас! Не нужно цветов. К сожалению, я не свободна, мистер Реддл, — Джин почувствовала себя совершенно неловко, говоря это и наблюдая за досадой, мелькнувшей на его лице. На мгновение ей показалось, что он сейчас прикажет остановить машину, и она снова останется одна под дождем.

Но он быстро справился с эмоциями и произнёс:

— Вашему молодому человеку очень повезло. Но ничего страшного, если красивой девушке иногда дарят цветы — это послужит ему хорошим поводом не расслабляться.

Джинни с сомнением хмыкнула, понимая, сколь бессмысленно такое предположение. Однако это было довольно лестно.

— Значит, работа в ресторане не основное ваше занятие?

— О нет, я учусь на журналиста.

Мистер Реддл был очень внимательным собеседником, пытаясь проникнуть в детали её жизни. Вкупе с его обаянием и совершенно неотразимой внешностью это действовало ослепляюще. До Уимблдона они добрались невероятно быстро. Крэбб притормозил у подъездной дорожки, и Джинни уже взялась за ручку двери, но мистер Реддл опередил её.

— Позвольте, я помогу, — с этими словами он вышел из машины, обойдя её сзади, открыл дверь со стороны Джин и подал ей руку.

Джинни слегка покраснела, опираясь на неё, а кожу пронзила сразу сотня электрических разрядов. Честно признаться, в воспитании Джин таким мелочам, как этикет, не нашлось места, и сейчас она чувствовала себя донельзя глупой и неуклюжей. По лицу Реддла невозможно было прочесть, считает ли он так же или как-то иначе. Он встал слишком близко, нарушая личное пространство Джинни и распространяя тяжёлый аромат своего парфюма. Реддл запрокинул голову и посмотрел в затянутое тучами небо.

— А вот и дождь закончился. Мне думается, это хороший знак, — словно сам для себя добавил он.

Джин оглянулась на дом, надеясь, что мать не наблюдает за ними в окошко.

— Что вы скажете, если мы выпьем кофе завтра в три?

Джинни хотела уже что-нибудь придумать, сослаться на какое-нибудь дело, но так как совершенно не умела лукавить ненарочито, решила прибегнуть к прямоте.

— Я же вам, кажется, уже говорила, что не одинока, и не уверена, что вы меня правильно поняли. — Вместо решительного тона выходило только какое-то жалкое бормотание.

— Это же всего лишь дружеское кофепитие, не нужно переживать, Джинни. — Его глаза опасно и зло блеснули.

Затем лицо Реддла снова прорезала лёгкая полуулыбка. Этому — его бархатным синим глазам в сочетании с ласковым обращением — решительно нельзя было противостоять.

— Нет, я не могу, извините. Спасибо, что подвезли, — сказав это, Джин развернулась и быстро зашагала к дому, не давая ему возможности заставить её передумать.