Вечные каникулы

Глава семнадцатая

Я не ожидал, что выживу. Если бы выбор стоял чётко — убить Хиткоута, или умереть самому — мне хочется думать, что я выбрал бы собственную смерть.

Беда в том, что у меня был нож, а Дэвид стоял в трёх метрах от меня. Если я дёрнусь в его сторону, меня пристрелят ещё на полдороги. Единственный способ убить его — это вынудить подойти ко мне. А единственный способ этого добиться — это убить Хиткоута и продолжить ритуал. Я понимал, едва я перережу горло этому бедолаге, это будет мой единственный шанс убить Дэвида. Уговор такой. Разумеется, секунду спустя после того, как мой нож пронзит сердце этой сволочи, мне прострелят голову. Я был не против.

Однако он не умер. Как и я. И мне придётся жить с тем, что я хладнокровно зарезал собственного друга. Уснуть мне не давали другие кошмары, но молящий шёпот Хиткоута будет вечно звучать у меня в ушах. * * *

— Ой, — произнёс Дэвид, ухмыляясь.

Затем он пнул меня коленом по яйцам. Я скрючился, и он снова ударил меня коленом, на этот раз, по лицу, разбив нос и опрокинув на спину. Я споткнулся и упал. По толпе пронёсся рёв, и все бросились на меня. Повсюду мелькали ноги и руки, слышались крики и вопли. Ботинки впивались в каждый сантиметр моего тела, мне удалось поднять локти и прикрыть голову, но толку с этого было мало.

Я услышал жуткий хруст, и моя рука переломилась надвое. Я закричал в агонии, в голове всё поплыло. Возникло ощущение, будто я воспарил над землёй. Я начал отходить.

Затем началась стрельба. Побои прекратились практически мгновенно, крики злобы сменились воплями страха. Я услышал слева и справа топот бегущих ног, резкий настойчивый стук пулемёта, окрики Мака и Дэвида, отдающих приказы. Всё моё тело болело, а рука просто выла в агонии. Голова была в два раза больше. Я попытался восстановить дыхание. Нельзя в таком виде валяться на открытом месте. Затем я почувствовал, как меня подхватили под руки и подняли. Я открыл глаза, но перед глазами мелькали лишь разноцветные пятна; сплошная бессмыслица. Меня так часто били по голове, что возникло ощущение, будто мозг в черепе болтается по сторонам. Кто бы мне ни помогал, но ему удалось поставить меня на ноги, и я сделал несколько неуверенных шагов.

— Вниз!

Матрона.

Она толкнула меня вперёд и я распластался на траве. Приземлился я на больную руку и тут же вырубился.

Когда я вновь пришёл в себя, то понял, что снова двигаюсь, ковыляя следом за Матроной, которая меня поддерживала. До меня доносились звуки боя, но я не мог сказать, где он происходил. Находились ли мы в самой гуще, или оставили её позади? Я ощутил, как по лицу скользнула ткань, и меня втолкнули в палатку. Зрение начало потихоньку проясняться, я начал различать формы и цвета.

— Сиди здесь, — сказала Матрона, сажая меня на стул.

Зрение и слух продолжали восстанавливаться. Снаружи творилась натуральная мясорубка. Прибежала Матрона с аптечкой.

— За руку держишься, она сломана?

Она тяжело дышала и постоянно огладывалась через плечо в сторону выхода из палатки.

— Похоже.

— Будет больно — предупредила она, взяла меня за руку и слегка её повернула, пытаясь найти место перелома и вправить кость.

Я снова вырубился.

Когда чувства вновь вернулись ко мне, моя рука висела на перевязи и была крепко примотана к груди. Я поднял взгляд и увидел, что Матрона боролась с нападавшим. В глазах всё ещё по-прежнему плыло, и деталей рассмотреть я не мог, но я видел, что она проигрывала. Я огляделся в поисках оружия и увидел у своих ног аптечку. Я наклонился и поднял её здоровой правой рукой. Я попытался встать, но ноги были как желе. Я сумел подняться, но завалился набок и упал на землю. К счастью, на этот раз я приземлился на здоровую руку.

«Дыши глубже. Сконцентрируйся. Надо работать».

В этот раз мне удалось встать и подойти к борющимся. Я изо всех сил ударил углом аптечки по голове мужчины, который уже сжимал горло Матроны. Он хрюкнул и упал на землю. Погодите, это не Кровавый Охотник. Блядь.

— Спасибо, — выдохнула Матрона.

— Надо отсюда уходить, — сказал я. — Наши парни считают тебя врагом, а Кровавые Охотники, видя, как ты мне помогаешь, тебя зарежут. Тебе надо идти.

— Знаю. Надо найти девочек. Впрочем, есть ещё одно.

Она взяла у меня аптечку, достала из неё шприц и бутылёк. Она наполнила шприц и воткнула иглу в мою здоровую руку раньше, чем я успел подать голос.

— Что это за хуйня? — спросил я.

— Домашняя настойка, — ответила Матрона. — Поможет тебе продержаться на ногах какое-то время. Возьми. — Она вложила в мою здоровую руку автомат. Затем она подалась вперёд и крепко поцеловала меня в губы. — Удачи! — И вышла через заднюю часть палатки с автоматом наизготовку.

Место, куда она меня уколола, покраснело и нагрелось. Этот жар от руки распространился по венам по всему телу, пока не появилось ощущение, будто я наполнен лавой.

Фантастическое чувство!

Ткань палатки прямо передо мной прошила горизонтальная очередь. Я упал в поисках укрытия. Поток пуль на мгновение прекратился, словно в кого-то попали, затем возобновился. На ткань упало тело и сползло на траву. В палатку спиной вперёд вошёл Кровавый Охотник, яростно отстреливаясь. Оказавшись внутри, он повернулся и уже приготовился побежать дальше, как заметил меня. Он закричал и вскинул оружие. Я оказался быстрее. Две пули в грудь успокоили его.

Человек позади меня застонал и потёр голову, приходя в себя. Я с трудом узнал в нём одного из жителей Хилденборо.

— Очнись! — крикнул я ему.

Он посмотрел на меня и тряхнул головой, прочищая зрение.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Буду. Ты как?

Он кивнул.

Мы поднялись на ноги.

— Тогда, идём, — сказал я и мы выбежали из палатки в гущу боя.

Ничего подобного я прежде никогда не видел. Всюду, куда бы я ни посмотрел, дрались в рукопашную; повсюду на солнце блестели лезвия мачете, пахло кровью и кордитом. Люди резали, стреляли, душили и избивали друг друга. Царила натуральная свалка, и нельзя было сказать, кто одерживал верх. Силы, что мы привели из Хилденборо, насчитывали всего сорок человек, так что, мы были в явном меньшинстве.

Я вскинул оружие и несколько раз прицельно выстрелил, гарантированно убив двух Кровавых Охотников, и, как минимум, ещё одного ранив. Я стрелял одной рукой, от бедра, вторая бесполезно висела на груди, но всё равно, стрелял я лучше, чем когда-либо прежде. Все мои органы чувств обострились. Что бы там ни вколола мне Матрона, я чувствовал себя практически неуязвимым.

Парень рядом со мной завалился на спину, его голова раскололась надвое, рассечённая мачете. Я развернулся, выстрелил очередью, и Кровавый Охотник упал, дёргаясь, словно марионетка, которой перерезали верёвки. Внезапно я оказался прямо посреди боя.

В меня врезались люди, сплетённые в битве не на жизнь, а на смерть. Над головой свистели пули. Ко мне подошёл Кровавый Охотник с занесённым мачете. Я попытался вскинуть оружие, но его уже держал другой Кровавый Охотник. Я боролся за оружие, краем глаза увидел вскинутое мачете и отпустил хватку. Тот, что держал его, подался назад, удивлённо вскрикнул и очередью срезал того, что был с мачете. Когда он упал, я схватил мачете и метнул с максимальной аккуратностью. Лезвие нашло свою цель в груди того, что застрелил своего товарища. Я вырвал оружие из безжизненных рук Кровавого Охотника, и попытался разобраться в происходящем вокруг. Мальчиков я не заметил. Где, блин, Нортон?

В свалке боя я заметил пулеметную позицию за мешками с песком. Там сидел Кровавый Охотник и стрелял из пулемёта дорогу, ведущую к школе. Рядом с ним укрывалась целая группа Охотников, они стреляли прямо в дерущихся, выцеливая бойцов из Хилденборо. Если ничего не изменится, очень скоро Кровавые Охотники возьмут верх. Нужно угомонить пулемётчика, чтобы Нортон смог привести подкрепление. Кто-то врезался в меня сзади, отчего я упал на колени. Я обернулся и увидел молодую девушку, измазанную кровью. Она смотрела на меня, а над её левым глазом зияла дыра. Она завалилась на бок и перед моим взором предстал Роулс с дымящимся пистолетом в одной руке и окровавленным мачете в другой.

— Приказы, сэр? — выкрикнул он, перекрывая шум.

— Надо…

Он вскинул оружие и я пригнулся. Над головой просвистела пуля и я услышал приглушённый крик. Я снова посмотрел на него.

Определённо, это самый жуткий десятилетка, каких я только видел. Рад, что он на моей стороне.

— Пулемёт! — крикнул я, указывая в сторону ворот.

Он наклонился и помог мне встать. Я ещё только поднимался, как вдруг, мне пришлось выстрелить ему между ног, целясь в колено женщине, которая подкрадывалась к нему с мачете в руке. Роулс обернулся и добил её одним выстрелом.

Встав на ноги, я принял командование. Мы пробивались сквозь свалку, простреливая и прорубая себе путь к краю схватки. Затем мы обошли её кругом, подобрав по пути ещё двоих человек из Хилденборо. Мы нашли у стены чистую поляну и Роулс произнёс:

— Позвольте мне, сэр.

Он поднял оружие и аккуратно прицелился.

Пока он стрелял в сидящих за мешками с песком, мы обеспечивали его охрану, отстреливая всех Кровавых Охотников, кто оказывался у нас в перекрестье прицела. Один из стоявших рядом со мной мужчин поймал пулю в бедро, а когда он наклонился, чтобы зажать рану, вторая пуля попала ему прямо в голову. Он умер мгновенно, упав, словно мешок.

Роулс перед выстрелом каждый раз выходил вперёд, а я и оставшийся мужчина прикрывали его с боков. Ему удалось снять ещё двоих, прежде чем они догадались, кто по ним стрелял. К тому моменту мы уже находились в паре метров от мешков с песком. Оружие Роулса безвредно щёлкнуло, и тот отбросил его без каких-либо раздумий. Я встал на колено и принялся поливать позицию свинцом, пока Роулс бежал к ним с вскинутым мачете, выкрикивая нечто похожее на боевой клич. Одна моя пуля попала Кровавому Охотнику в грудь, и тот скрылся из вида. Другой принялся палить в Роулса, но пули, каким-то образом, прошли мимо, а стрелок вскоре лишился левой руки.

Я услышал мокрый шлепок, и голова человека, который сражался рядом со мной, упала к моим ногам. Я нырнул вперёд, одновременно разворачиваясь, приземлился на спину и тут же выстрелил. Но оружие молчало. Пусто.

Я перекатился в сторону, уклоняясь от лезвия, целившего мне в голову. В процессе я перекатился по сломанной руке. Больно не было ни капельки. Лезвие врезалось в траву рядом с моим ухом. Я потянулся здоровой рукой, схватил Кровавого Охотника за запястье, но его рука была измазана свежей кровью, поэтому моя ладонь соскользнула, пока он выдёргивал лезвие из земли. Он снова занёс мачете, а я лежал на земле, оказавшись в ловушке. Затем над головой что-то промелькнуло, кто-то в буквальном смысле пролетел надо мной, влетел плечом в живот Кровавому Охотнику и сбил того с ног. Хейкокс.

Даже среди шума боя я расслышал жуткий хруст при падении. Хейкокс вскочил на ноги, шея его противника была свёрнута. Он повернулся и протянул мне руку. Не успел я принять её, как его голова дернулась вбок, а повсюду разлетелись брызги крови и серого вещества. Пуля в голову. Он упал замертво. Я ползком попятился назад и попытался встать. Я уже слишком много времени провёл, лёжа на спине. Я заметил двух Кровавых Охотников, бегущих ко мне с оружием наизготовку. Вдруг они попадали на спины, когда в них врезалась очередь крупнокалиберных пуль из пулемёта. Я обернулся и увидел за мешками с песком Роулса, благослови его Господь, а тот лупил из пулемёта по каждому Кровавому Охотнику, который оказался достаточно глуп, чтобы представлять собой мишень.