Лимон победы — Блаженство вкуса

Но дело совсем не в активности шлейфа.

А все дело в серебристой сфере, диаметром семьдесят метров, она была настолько осторожно извлечена из недр маленькой планеты, как если бы Меркурий был земным страусом, откладывающим яйцо.

– Что это такое? – вскричала в изумлении Наамла. – Капитан, корабль сообщает, что поверхность сферы состоит из чистого алюминия.

Робот-добытчик марки — Lay-BoR, останавливается у сферы и фиксирует на ней свои клешни. Да, видок как в старом фильме о супергероях. Однако робот осторожно очищает загадочную сферу от потрескавшейся коры, залипшей на ней, ничуть не повреждая её.

Со времени посадки, прошло восемнадцать минут.

Половина экрана моего умного скафандра сообщает, чтобы я убиралась к черту с поверхности планеты и пошустрее, если я не желаю конечно героически погибнуть в расплавленных остатках моего корабля. А вторая половина экрана, сообщает информацию от робота-добытчика, а именно, что если он вычтет массу алюминиевой оболочки, которую он определил с помощью своих рентгеновских клешней-когтей и ультразвукового бурового наконечника, то содержимое сферы будет весить – 677 граммов на литр.

– Прикрепи эту штуковину к кораблю, – приказываю я стажеру, – с помощью сетей для захвата. А я приварю этого треклятого робота к корпусу, если понадобится. Дай команду Принтеру Два, срочно напечатать что-нибудь острое, чтобы проколоть эту сферу и подсоединить её к основному шлангу подачи азота. Только быстро, у тебя в запасе двенадцать минут!

Суп из кровавых зрачков!

По спине бегут толпой мурашки: «Меркурианцы получили мое сообщение. Они снабдили нас азотом, под давлением. Его (азота) — двести пятьдесят тысяч литров».

Орбита Меркурия. Спуск в ущелье Гога.

В голове моей, играет песня: «Я читаю короткую молитву».[25]

Итак, Меркурианцы больше не выбрасываются из второго жерла.

Скорее всего, они каким-то образом эту брешь все-таки закрыли.

Повсюду срабатывает так много сигналов тревоги, что трудно отфильтровать, какие из них наиболее важны. Угрозы кораблю. Угрозы мне. Или угрозы инфраструктуре ущелья Гога, где располагается посадочная площадка, удобная для Китовой Акулы, но не обязательно удобная для алюминиевой сферы, любезно предоставленной мне обитателями Меркурия, чтобы спасти мою жизнь.

Самое важное – это остановить выхлоп первичного жерла. Утечку океана Меркурия. Их города. Их дома.

Наамла яростно стучит по экранам, её HUD[26] сейчас такой же глупый, как и мой, поэтому мне приходится схватить её за плечи и развернуть к себе, чтобы привлечь внимание. Положить левую руку на её плечо, проблем не составило, а вот замороженную правую, отправил на её другое плечо, мой умный скафандр.

– Взгляни пожалуйста. Ведь все что накопал комплекс «Mine-Z» на Серных Равнинах за последние трое суток, все еще находится на поясе, не так ли? А урановые стержни сейчас в ущелье Гога? Они уже подготовлены для транспортировки на Марс? Ибо пока мы не разберемся с проблемой, компания «Шахты Меркурия» их не отправит, верно?

– Их там нет, – сообщает Наамла, руки её застыли на полпути между несколькими нажатиями на экран. Картина её застывших рук, напоминала хищные когтистые лапы. – Все это время, стержни направлялись к ускорителям масс, для дальнейшей отправки.

– Нам необходимо вернуть их обратно. Мы должны запустить добывающий комплекс в обратный процесс, чтобы сбросить весь самый плотный материал, который у нас есть, в активный забой первичного жерла. Думаю, что это действо, заткнет кошмарную дыру до момента, пока мы не сможем организовать доставку висмута с Марса.

– У нас нет на это полномочий, – подмечает Наамла.

Разумеется, у нас нет.

В ту секунду, когда я проигнорировала команду ЭлеАллок, дождаться Пенетратора, меня скорее всего сняли с регистрации. Если отмена регистрации и вызвала у них тревогу, то это далеко, далеко… совсем не списке их приоритетных тревог.

Однако Наамла — воспитана волками.

Так что пришло время моему злейшему врагу, в кои-то веки пригодиться.

– Твой отец может получить такие полномочия. Ну не мог он прожить двести лет и не обзавестись полезными связями и послаблениями в своей работе. А иначе какой смысл в нем и его высокомерной двухсотлетней голове?

– Хорошо, тогда я должна снова включить ретранслятор мысленного журнала.

– Включай, – соглашаюсь я.

Наамла заколебалась:

– Он будет в ярости.

– Да, он будет взбешен. Но пойми, у гигантских пукающих трилобитах, через четыре месяца не останется океана, не останется их дома, пока он физически доберется сюда, чтобы на месте оценить ситуацию. Они банально вымрут. Единственная инопланетная жизнь, отличная от нас, в нашей Солнечной системе просто исчезнет. Увы, но ему придется поверить тебе, что это срочная необходимость.

– То есть меркурианцы вымрут? – спрашивает она.

– Еще как вымрут.

Наамла стряхивает с плеч мои руки, живую и замороженную. Снова поворачивается к экранам. Включает реле. Не понимаю, что именно она говорит, поскольку ей не обязательно говорить. Надо всего лишь подумать.

Слышен тяжкий вздох. Вероятно, ожидает реакции отца, которая уж точно не будет любезной.

Тик-ток.

Тик.

Ток.

Тик – один, один, два, три, пять, восемь…

– Он сделает это, – сообщает Наамла, – он заставит запустить комплекс «MINE-Z», в обратный процесс добычи. Мне надо отправить им еще несколько пакетов данных. Но после этого, капитан, к сожалению, мне придется заморозить оба глаза.

Я не могла воочию видеть её поврежденные глаза. Она опустила забрало шлема для удобства общения. Мне было стыдно, стыдно до глубины души.

– Хорошо. Да, мне жаль, спасибо тебе. Скоро мы приземлимся на дно кратера и будем там в безопасности от солнца, у нас будет гравитация. Спасибо Меркурианцам, теперь у нас будет достаточно азота, как для маневра посадки, так и для старта взлета. Не следовало бы мне конечно лгать, прости. Я никуда не годный капитан. Когда вернемся, я позабочусь о том, чтобы тебя перевели на корабль получше. Поскольку вся ответственность за содеянное, целиком висит на мне.

– Нет-нет, спасибо капитан. Мне еще потребуется заморозить сердце.

«Вызывает ли у вас боль от горько-сладких воспоминаний, мимолетная красота цветов?»

«О Боже! Что ж теперь не так?»

– Твоё сердце? – в изумлении переспросила я.

«ТВОЕ СЕРДЦЕ? Оно читает нижнюю строку моего мысленного журнала?»

– Увы, капитан. Мой умный скафандр регистрирует развитие свободных радикалов, скорее всего это выльется в опухоль сердца. Если вы сосредоточитесь на показаниях вашего скафандра, то обнаружите в вашей пояснице такое же развитие.

«Кто может обвинить в чем-то радиоактивные частицы? Они делают то, что они делают. Было бы наивным полагать, что покалывание в моем позвоночнике, вызвано не только треволнением от того, что я стала первым человеком, который пообщался с разумными инопланетянами».

– М… да… – как-то нескладно протянула я.

Азот пузырится вокруг моего плеча, отражая бурление снаружи, когда Китовая Акула совершает посадку на самом безопасном участке Меркурия, во всяком случае, конечно для людей. Обитателям этой маленькой планетки, это не очень понравилось бы.

– Отправляюсь в искусственную кому. Сладких снов, Наамла!

– И я за вами. Сладких, капитан!

Ущелье Гога.

Песенка на уме: «Спасите меня».[27]

Медленно выхожу из комы, мечтаю, чтобы мои грёзы состояли из разгадывания смыслов жизни с глубокомысленными философами-пердунами-трилобитами. Совсем не хочется грезить о том, как Джихад Диб отберет у меня фруктовые привилегии за то, что я покусилась на запасы Пенетратора.

Затем я осознаю, что Джихаб физически здесь, и он помогает Наамле выбраться из капсулы анабиоза, обращается к ней по имени, данное ей при рождении, как будто она все еще принадлежит ему.

– Пожалуйста, – пытаюсь говорить «резиновыми» губами, – поднимайтесь на борт моего корабля, без запроса на разрешение. Добро пожаловать, капитан Джихад Диб!

Но похоже компания ЭлеАллок, уже снабдила его всеми необходимыми правами доступа.

Разве не в этом был весь этот смысл?

Разве не для этого он был нам нужен, все его столетия болтовни?

Он не утруждает себя разговорами со мной. Он просто открывает доступ к своему мысленному журналу.

«Как я посмотрю, твой дорогой новый язычок, продолжает полноценно трудиться», – мысленно говорит он мне.

– Старый был в метастазах рака! – кричу я.

«Да, язычок работает отлично и должно быть жестче обычного. Впечатление, как будто я спала дольше, чем намеревалась».

«Это не так», – отвечает мысленно Джихад.

«Он все еще у меня, и ты можешь на него взглянуть поближе».

– Что??? У вас еще хранится мой старый язык?

«Естественно. А как бы я смог напечатать тебе новую руку, пока мы добиралась до Меркурия? Мне было известно о твоем вранье касательно азота, но… это же чушь собачья. Если ты взглянешь вниз, то увидишь, что я даже взял на себя смелость трансплантировать твою новую часть тела, пока ты спала. Дабы избавить тебя от цикла ожидания».

«Собачья чушь! Ох! Никто и никогда не называл меня наглой лгуньей с тех пор, как я была ученицей Джихад Диба. Именно у него было право выбирать мне имя для обихода, пока я не получу квалификацию».

Моя ненависть к нему, была сильнее ненависти к зрачкам.

Так, стоп. Он что? Действительно напечатал мне новую руку?

Медленно поднимаю правую руку, открываю забрало огромного шлема. Да-да, мы должны быть облачены в шлем даже в анабиозе. Расстегиваю молнию на скафандре, снимаю перчатку и закатываю рукав, подношу руку к лицу.

Ага… наблюдаю новые ногти, новую кожу и новые слегка выступающие кости запястья, осветляющие смуглую кожу.

Сгибаю пальцы, прекрасная гибкость.

– Отныне меня зовут Виктория, в значении – Победа! А для вас, капитан – Цитрус!

Старый волк кивнул. «Капитан!»

Я требую отчета от корабля: «Ты спас меркурианцев?»

Принимаю информацию: «На борт подымается Джихад Диб с моей новой напечатанной рукой и новым сердцем Наамлы. Он отдает команду Китовой Акуле ожидать в ущелье Гога, пока наши новые части тела не будут трансплантированы. Поставки висмута начались сразу, как только Южный Марс смог собрать достаточное количество».

Был напечатан улучшенный ускоритель частиц для разговора с меркурианцами. У пукающих трилобитах уже накопился достаточно активный словарный запас. Они отдают компании ЭлеАллок, очищенный уран. Количеством поменьше, но достаточно, чтобы урегулировать политические разногласия, между Северным и Южным Марсом.

Теперь хватает информации, чтобы понять, почему океан Серных равнин находится в жидком состоянии там, где температура запредельно высокая. Обитатели Меркурия эволюционировали под полюсом, где давление и температура были идеальными, и прежде чем раскопать подземную сеть по всей планете им, а они прекрасно её могли поддерживать — раскопали эту сеть мы.