Броня Презрения

IX

Следующий дом в линии был таким же, как и все остальные. На полпути вниз по улице двадцать семь, это был четырехэтажный жилой дом из рокрита и серого камня. Дождь заставил выглядеть шелушащийся рокрит, как замазка. Обломки разбитой фурнитуры и выброшенные домашние пожитки лежали на булыжнике перед домом. Внутри дождь вызвал сырой запах.

Лестницы и коридоры уходили вглубь здания. Дождь лился внутрь сквозь крышу, и собирался в лужи вдоль покрытого плиткой пола коридора. Каффран смотрел на падающие капли, похожие на трассеры, яркие и серебристые в сумраке.

— Привет? — крикнул Цвейл.

Они устали и начали замерзать. — Лампы, — приказал Каффран. — Вы трое, проверьте ту сторону. Вы трое, наверх. Оставайтесь на связи.

Отряд разделился. Харжон, Вэлн и Оскет пошли вверх по лестнице. Нескон, Раесс и Лейр ушли направо. Каффран пошел дальше по коридору с Лекланом, Вадимом и старым священником.

— Эй? Ау? Я – аятани Священного Кредо. Я пришел помочь вам. Покажитесь. Все будет хорошо.

Дождь капал вокруг них с невидимой крыши. Их движущиеся лучи фонариков качались и танцевали по полу и грязным стенам. В углу одной комнаты они нашли гнездо из старых одеял и порванной одежды, которое выглядело так, как будто в нем кто-то спал. В следующей комнате мертвый человек сидел на стуле около стола, мумифицированный труп, которого не трогали месяцами.

Они шли дальше.

— Чувствуете это? — спросил Вадим.

— Что?

— Серьезно, ощущается так, как будто за нами наблюдают.

— Идем медленнее, — сказал Каффран. Леклан перешел на другую сторону коридора к еще одному дверному проему, и его фонарь замерцал из стороны в сторону, чтобы осветить еще больше мусора и грязи.

— Осторожно, — прошипел Вадим.

Цвейл прошаркал вперед и прочистил горло. — Эй? Эй? Там кто-нибудь есть? Я – аятани Священного Кредо и я пришел помочь вам.

Они ждали. Каффран поднял руку для тишины. Они все услышали небольшую суету позади дверного проема.

Каффран скользнул через дверь в комнату. Пол был покрыт разбитым стеклом и кисками порванной бумаги. Останки дивана или кровати гнили под разбитым окном. На дальней стороне комнаты была полузакрытая дверь.

Вадим зашел позади Каффрана, водя своим оружием.

— Чуешь это? — прошептал он.

Каффран кивнул. Был легкий запах горения.

Он пересек комнату и нашел кое-что около остатков от кровати у окна. Это был маленький костер, сделанный из веточек, все еще теплый, хотя огонь затоптали. Сморщенный паек Имперской Гвардии, где-то украденный, лежал среди веточек.

Кто-то пытался разогреть еду.

Каффран собирался позвать Вадима, когда что-то, что он принял за кучу мусора рядом с кроватью, зашевелилось и побежало к другой двери. Каффран закричал, и попытался последовать за этим лучом фонарика. Вадим поднял свое оружие.

— Не стрелять! — крикнул Каффран.

Леклан и Цвейл вошли в комнату. С Каффраном впереди, они пошли ко второй двери. Она вели в кладовую, маленькой комнате из рокрита со стеллажами вдоль одной стены и старая холодильная камерам рядом с ними. Здесь больше не было дверей, а окна были всего лишь щелями под потолком. Здесь было сильное зловоние от человеческих испражнений. Каффран видел, что ни на одной полке ничего не было, за исключением коллекции пуговиц и бутылочных крышек, лежащих рядами в неслучайном порядке увеличения размера.

Не было признаков кого-либо. Каффран поводил своим фонарем вокруг. Леклан подошел к нему.

— Холодильник? — прошептал он.

Каффран кивнул. Дверь холодильника была закрыта, но она была большой, большая кладовка, куда можно было войти, и где можно было повесить мясо. Она начали идти к ней.

— Фес! — внезапно воскликнул Каффран. Что-то двинулось под самой нижней полкой. Он развернулся и направил винтовку и фонарик на пол.

Ребенок был очень маленьким, сгорбленным от недоедания и болезни. Он был одет в тряпье, а его кожа была коричневой от грязи. Его глаза выглядели фантастически большими и дикими, и он закрыл их, плача, когда фонарь нашел его.

— Фес! Это, всего лишь, ребенок! — сказал Каффран, наклоняясь, чтобы подобраться ближе.

— Отец! — позвал Леклан. Цвейл и Вадим зашли за ними в кладовую. Ребенок пытался забраться дальше в тень под полкой, производя скулящие животные звуки страха.

— Все хорошо, все хорошо, — сказал Каффран, протягивая руку.

— Все будет хорошо, — сказал Цвейл. — Выбирайся оттуда, мой юный друг, и мы приглядим за тобой. Эй? Ты голоден? Хочешь еды?

Цвейл бросил взгляд на остальных. — Есть у кого паек? Сухой бисквит? Сахарная палочка?

— У меня, — сказал Леклан. Он прислонил лазерную винтовку в ноге, пока открывал нагрудный карман и шарил в нем.

Дверь холодильника открылась.

У экскувитора, который прятался внутри, был лаз-лок. Когда он выстрелил, шум в замкнутом пространстве был оглушительным. Цвейл закричал от изумления и шока.

Лазерный заряд попал в Леклана, и снес половину головы. Его слегка закрутило, когда он упал, и сломал собой несколько полок.

Каффран открыл огонь и убил экскувитора шквалом выстрелов в упор. Удар отбросил слугу Анарха назад в холодильник.

После краткой, яростной стрельбы, тишина была шокирующей.

Вадим пошел к холодильнику, проверил, что там было пусто, и для верности выстрелил в голову экскувитора.

— Ох, фес… фес, фес, фес... — произнес Каффран. Он присел около тела Леклана.

— Он--? — спросил Цвейл у него за плечом.

— Вадим! Приведи остальных! Иди и приведи остальных! — закричал Каффран.

Вадим кивнул и выбежал их комнаты. Через мгновение они услышали, как он кричит.

— Это плохо, — сказал Каффран. Он отодвинулся от Леклана. — У него не было никаких шансов. — Каффран поднялся на ноги и посмотрел на Цвейла.

— Что такое.

Цвейл не ответил ему.

— Отец?

Цвейл кивнул, указывая на что-то через плечо Каффрана. Каффран повернулся.

Ребенок, мальчик около девяти или десяти лет, выбрался из-под полок. Несмотря на то, что она была слишком большой для него, он поднял винтовку Леклана и целился ей в Каффрана и священника.

— Назад, отец, — выдохнул Каффран. Он посмотрел на ребенка и ободряюще улыбнулся. — Ну же, малыш, отдай мне это.

Мальчик выстрелил три раза, вес и разряд ошеломили его. Затем он отбросил оружие в сторону и побежал.

— Каффран? Каффран! — закричал Цвейл. Он наклонился и обхватил Призрака руками. Повсюду была кровь, выплескивающаяся из огромной раны на груди Каффрана. — Медик! — закричал Цвейл. — Медик!

Каффран задыхался.

— Держись, слышишь меня, — потребовал Цвейл, пытаясь, в одно и то же время, поддерживать Каффрана и остановить кровотечение. — Держись. Помощь идет.

Веки Каффрана задрожали. Он на мгновение поднял взгляд на Цвейла. Он пытался говорить, но не мог. Его рука царапала по переднему карману куртки, пытаясь расстегнуть пуговицу на ней.

— Медик! Медик! — кричал Цвейл через плечо. — Кто-нибудь! — Он снова посмотрел на Каффрана. Он тяжело сглотнул, когда увидел отсутствующий, тускнеющий взгляд Каффрана. В качестве священника на войне, он уже видел такое, слишком много раз. Окровавленная рука Каффрана все еще нащупывала пуговицу кармана. Цвейл потянулся и открыл карман для него, и вытащил то, что было внутри. Это была Танитская кокарда. Рот Каффрана пытался сформировать слова.

— Я – аятани Священного Кредо, — тихо сказал Цвейл. — Теперь успокойся, друг мой, потому что Бог-Император Человечества спешит сюда, чтобы подарить тебе мир, которого ты жаждешь. Есть что-нибудь в этот час, в чем ты желаешь исповедоваться?

Каффран не ответил. Цвейл продолжал держать его, его руки были мокрыми от крови Каффрана.

— Я слышу и понимаю те грехи, в которых ты сознался мне, — сказал Цвейл хриплым голосом, — и я освобождаю тебя от них, как освобождаю и от всех тех грехов, которые ты не можешь пересчитать. В моих силах сделать это, потому что я – аятани Священного Кредо. Ветра унесли прочь твои грехи, а беати благословила тебя и, хотя есть боль, она пройдет, как проходит любая боль, и ты вознесешься без боли смертного мира к месту, которое Бог-Император Человечества оставил для тебя подле себя у Золотого Трона Терры. Этот последний обряд я даю тебе открыто и по доброй воле….

НАСТОЯЩИЕ ЧЕРТОВЫ ГВАРДЕЙЦЫ