Узник вещего сна

Глава X

— Убийства знатных особ… — рассуждал Юлиус, отхлебывая пиво.

— Не только знатных, — пояснил сидевший рядом Хьюго. — На улице Поцелуев была убита молодая…блудница…Тея.

В трактире «Сизый пятак» было тепло и шумно. Не смотря на позднюю ночь, гулянка была в самом разгаре. Молодые повесы пропивали семейные деньги, зажимали в углах девок и играли в карты. Уличные попрошайки жались к стенам, вымаливая у богатеньких сынков хотя бы один медяк. Сквозь густые клубы трубочного дыма метался Хорхе — хозяин трактира и старый знакомый Юлиуса. Это был здоровяк с суровой физиономией. Засученные по локоть рукава демонстрировали посетителям большие волосатые руки, а кулаки трактирщика и вовсе были размером с человеческую головешку. В габаритах Хорхе мог уступать разве что Якубу Гонзулу или Мраку. Потому в трактире «Сизый пятак» редко происходили кровавые разборки и подобные бесчинства. Помимо управления заведением, Хорхе прекрасно совмещал обязанности охранника. Все знали его и уважали. Когда возникали споры за карточным столом и руки пьяных игроков уже тянулись к ножам, появлялся Хорхе и тут же улаживал конфликт. Неразделенный выигрыш тут же уходил в карман здоровому трактирщику.

— Что ж, — произнес Юлиус и звучно отрыгнул. — Значит мои знакомые не врут. В городе действительно происходят убийства, и девки, которых ты спрашивал, это подтверждают.

— Я поговорил всего лишь с одной девушкой, — пояснил Хьюго, делая глоток из своей кружки.

— Девушкой? — Юлиус приподнял бровь, бросая вопросительный взгляд на Хьюго.

— Да. Она рассказала, что слышала об этих убийствах. Но я хочу помочь ей. Она не должна работать на улице.

Юлиус рассмеялся.

— Да ты влюбился, мале́ц! Неужто она так прекрасна и хороша в своем ремесле?

— Я всего лишь с ней поговорил, дал ей два серебряника и пообещал, что позабочусь о ней.

— Два серебряника?! — тропарь откинулся от спинки и выпучил глаза. — Ты спятил, парень?

— Она должна кормить семью и еще платить мерзкому человеку, который стрижет с нее деньги.

Юлиус уже держался за голову, и бормотал под нос слова негодования. Но походило это на простое нытье.

— Они все в таком положении, Хьюго…У них у всех одни и те же беды…

— Отчасти так оно и есть, — спокойно говорил парень. — Но за время, что я блуждал по мерзкой улице Поцелуев, я все же заметил одно важное отличие. Поэтому помоги мне, Юлиус. Я хочу забрать Анет и ее семью из города.

Тропарь медленно поднял голову. Хьюго увидел обезумевший взгляд. Даже челюсть отвисла у несчастного Юлиуса.

— Забрать? Семью? Куда? — тропарь схватился за лысый череп. — Хьюго, ты спятил. Ты понимаешь, чем мы с тобой занимаемся?

— Мы отправим Анет и ее семью в Злыполь. — ответил парень. — Брандибар у нас в долгу. Он приютит их.

Юлиус какое-то время смотрел на Хьюго, думая не шутит ли парень. Но осознав, что намерения Хьюго серьезные — досадно сплюнул.

— Черт с тобой! Потом разберемся с твоей любовью. Сейчас же нужно понять, кто начал морить городских барышень. А знаем мы не много. Да и время бежит, как песок сквозь пальцы.

— Анет сказала, что в городе есть один человек, который нам поможет. Все его зовут Стервятник Фогус. Он приходит по ночам в старый цейхгауз. Но, как я понял, говорить просто так он с нами не станет.

— Стервятник Фогус… — Юлиус скоблил свою седеющую щетину. — Не слыхал о таком.

В этот момент мимо них, проходил Хорхе. Юлиус схватил трактирщика за руку.

— Хорхе, не мог бы ты уделить нам пару минут?

Здоровяк улыбнулся. Из густой бороды показались желтоватые зубы.

— Кончено, Юлиус, — Хорхе уселся за стол, упершись ручищами о шершавое покрытие. — Чем могу помочь?

— Скажи, Хорхе, — продолжал Юлиус. — Ты знаешь человека по имени Фогус? Еще его кличут Стервятником.

Лицо трактирщика помрачнело, улыбка тут же исчезла. Показалось даже, что Хорхе напуган.

— Зачем он вам?

— Говорят он знает обо всех делах, что творятся в городе.

— Это верно, — вздохнул трактирщик. — Но с ним связываться — себе дороже.

— Говорят он по ночам объявляется в старом цейхгаузе, — робко произнес Хьюго.

— Угу, — кивнул Хорхе. — Там проходят бои. Стервятник любит играть на ставках. Он выводит туда своих бойцов и неплохо наживается на этих убийствах.

— Что за бои? — нахмурился Юлиус.

— Поединки. Выбирают разное оружие и режут друг друга. Победитель получает долю от ставок. Стервятник лишь отбирает себе мясо, отчаявшихся людей, и ставит на них. Говорят, даже сам граф тайно посещает эти бои.

Хорхе перевел дух. Он смотрел все так же испуганно.

— Не знаю, что заставило вас связаться со Стервятником, но помяните мое слово — это дорого вам обойдется, — и Хорхе встал из-за стола, пожимая приятелям руки.

Хьюго и Юлиус молча смотрели друг на друга, обдумывая предостережение трактирщика. Но оба понимали, что иного выбора у них нет.

***

Они проспали почти весь день в маленькой комнатушке, которую предоставил им гостеприимный Хорхе. Комнатка находилась на втором этаже, в том же здании где и трактир.

Хьюго подошел к замутненному окну. Солнце еще пылало на небосводе, освещая осыпавшиеся крыши домов. Городской люд шнырял по улицам и площадям, кувыркаясь в унылом водовороте обыденной жизни. Заспанным, еще неокрепшим взглядом парень смотрел на них и тихо радовался. Наконец-то ему посчастливилось выспаться на мягкой теплой постели. Ах, если бы он посетил этот город тогда с отцом: прошелся бы по главной площади, где стояли торговые ряды и шумел народ; вошел бы в великий храм Древних богов и узрел величественные статуи творцов; погулял бы по набережной, наблюдая закат. Но все вышло иначе.

Вечером Хьюго должен был встретится с Анет, а ночью — они собирались идти в старый цейхгауз и говорить со Стервятником.

— Ну что, будущее все такое же мрачное? — Юлиус проснулся и стоял сзади, почесывая спину.

— Мрачное, насколько можно себе представить, — съехидничал парень, потирая подслеповатый глаз.

— Тогда не мешкаем, — хлопнул в ладоши тропарь. — Пора искать нашего душегуба.

В трактире они встретили Хорхе. Трактирщик поприветствовал их хмурым кивком.

— Что случилось, Хорхе? — спросил Юлиус.

— Этой ночью опять какую-то бабу приморили, — буркнул трактирщик, протирая кружку.

— Где?

— На Швейной улице. Там богатый дом какого-то вельможи. Вот его женку прямо в доме и порешили. Сам хозяин в городе уже два дня не объявлялся.

Юлиус опустил задумчивый взгляд на исцарапанную поверхность столешницы. Непонятно, что испытывал тропарь. Скрытое негодование или отчаяние. Но весь утренний задор развеялся прахом.

— Давай, тропарь, — произнес Хорхе. — Разберись с этим делом. Этот город и без чудовищ опасен.

— С чего ты решил, что это чудовище?

— С того, что люди разное говорят, — украдкой просипел трактирщик. — Один мне сегодня заявил, что видел, как мертвец в окровавленной рубашке разгуливал по городу. Якобы видел бесследно пропавшего сыночка графа Адольфа де Мортера. Я к слухам осторожно отношусь, потому доверяю их только надежным людям.

— Зато принимаешь их ото всех, — ухмыльнулся тропарь.

— Если я и ошибаюсь, то всегда искренен в своих заблуждениях, — хмуро улыбнулся трактирщик.

— Я понял, — сказал Юлиус. — Что ж, благодарю тебя, Хорхе.

Они покинули трактир и шумный город повел их по своим серым коридорам. Несмотря на то, что уже вечерело, на городской площади возле храма Древних богов собралось немало народу. Из распахнутых дверей слышалось монотонное пение. Людская вереница заполонила сам храм и всю площадь. Но и этого было мало. Словно нити вековой паутины, люди выстраивались в узких улочках Шиповника, демонстрируя свое раболепие Древним богам.

— Что там происходит? — вытягивал голову Хьюго.

— Возносят молитвы богам, — отвечал тропарь.

— А куда мы вообще идем?

— На Швейную улицу, — отвечал тропарь, расталкивая прохожих. — Быть может удача нам улыбнется, и мы найдем зацепку.

Швейная улица выглядела куда лучше тех вонючих трущоб, по которым еще вчера шнырял Хьюго. Умелые руки мастеров оббили двери домов железом. Сами жилища были выложены в два, а иногда и в три этажа. Фасады были искусно раскрашены тематическими изображениями: швейными станками, красивыми атласными тканями. Все на этой улице говорило о состоятельности хозяев.

И вот друзья подошли к красивому трехэтажному зданию с приподнятой черепичной крышей. По углам стояли небольшие шестиугольные зубчатые башенки. Искусные узоры из лепнины украшали фасад дома. Ниже орнамента красовался оконный ряд. Дверь была также оббита железом, а в центре скалилась вылитая из бронзы львиная пасть. Роскошь и богатство царили здесь, обозначая свое присутствие в каждой детали. Лишь один человек портил вид богатства и величия. Он стоял в поношенном кафтане, прислонившись к стене. Завидев идущих к нему Юлиуса и Хьюго, мужичок попытался скрыться за крепкой дверью, но тропарь успел просунуть ногу, дабы ушлый тип не заперся изнутри.

— Чего это ты прячешься, милсдарь? — спокойно спросил тропарь.

— А вы кто такие? Чего вам надо? — бубнил человек, силясь закрыться.

— Ночью в этом доме убили девушку, хозяйку, — пояснил Юлиус.

— Сюда уже приходили, городская стража будет разбираться по этому делу…

Тропарь резко дернул дверь на себя, и немощный старикашка повалился на крыльцо.

— Ох… — заныл старик, хватаясь за голову.

— Ты камердинер, верно?

— Да, — закивал старик, охая и морщась от боли.

— Расскажи, что тебе известно об убийстве твоей госпожи?

Старик с трудом поднялся, отряхнул кафтан. Испуганным взглядом он таращился на Хьюго и Юлиуса.

— Я толком ничего и не видел… Как обычно, приготовил ужин, почивальню…И перед сном ушел к себе во флигель. Уже ночью услышал крик хозяйки, тут же вскочил… Поднялся в спальню…а там… Заколотая госпожа и все обагрено кровью… Боги… Я сразу на помощь стал звать.

— Значит кто-то проник прямо в спальню твоей хозяйки? — поглаживал усы Юлиус.

— Да как же это возможно? — разводил руками побледневший камердинер. — Я не понимаю, как можно выломать такую дверь?

— Дверь была выломана?

— А вы что же не видите?! Этакая дверь!

— Дюжую силу надо иметь, чтобы такое учудить, — задумчиво произнес тропарь, осматривая уже непригодный в хозяйстве замок.

— Да кто же на такое горазд?!

— Были враги у твоей хозяйки? — Юлиус резко схватил несчастного мужичка за пазуху.

— Да мне же откуда знать? — завыл старик, дергаясь в крепких руках тропаря. — Я знаю, что других знатных девиц в городе тоже убивают.

Затем камердинер уже просто начал ныть и пускать слюни от страха. Словно обезумевший, он рыдал и каялся во всех грехах. Тогда Юлиус отпустил несчастного и тот сполз на крыльцо.

— Негоже вам бедных людей стращать, — обидчивым тоном произнес старый слуга, глядя своими мокрыми глазами на Юлиуса. — С мечом и силой каждый горазд свои порядки наводить.

Тут тропарь посмотрел на щуплого старикашку таким взглядом, что и Хьюго стало не по себе.