Узник вещего сна

Глава II

Солнце скрылось за горизонтом и унесло дневной зной. Звездная ночь нависла над Месалиной. Воздух был свежий и легкий. Город затихал по мере того, как закрывались лавки и мастерские. Люди спешили в свои дома, пытаясь как можно скорее ощутить уют и тепло родных стен. Спешили еще потому, что ночью бродить по улицам было небезопасно. Месалина находилась не так далеко от границы между Церкоземьем и Брезуллом. Поэтому лихие люди часто могли захаживать в приграничный городок.

Хьюго с явным недовольством шел в трактир тетушки Эльзы. Было обидно, что вечер придется посвятить грязной посуде и пьяным клиентам, а не интересным книгам об истории великой империи. К тому же, сейчас в заведении будет полно пришлого люда с неизвестными намерениями. В Тодене было куда больше оптимизма, но в этом и выражалась сущность парнишки. Такой он был человек.

Хьюго поглядывал на друга, который напоминал медведя своей походкой и телосложением. Голова перемотана, рукава рубахи засучены до локтей, синяк под одним глазом и косматая шевелюра. Встретив такого в темном переулке, какой-нибудь бедолага взывал бы ко всем Древним богам. Но кто бы мог подумать, что в таком грубом неотесанном теле прячется такая добрая и отзывчивая душа?

Сквозь ночную тишину доносились звонкий хохот и грубый бас. Выйдя из-за угла, друзья оказались перед входом в трактир, возле которого балаганила компания мужиков. Хьюго узнал лица. Местные. Да и те приметили парней и проводили их глупыми улыбками.

Над входом в трактир висела деревянная табличка с говорящим названием «Хмельной глаз». Обойдя захмелевших весельчаков Хьюго дернул холодную дверную ручку, и друзья вошли внутрь.

Трактир тетушки Эльзы окатил Хьюго своим гостеприимством. В нос ударил целый букет запахов. Отчетливей всего проявлялись табак и перегар, которые давно уже стали завсегдатаями этого заведения. Безусловно, они были неотъемлемой составляющей атмосферы трактира и одаривали своим благовонием всякого гостя.

Помимо витавших в воздухе запахов, помещение усеивали круглые деревянные столики. Над каждым из них горела масляная лампа. Оказалось, что народу не так много. За ближайшим к выходу столиком сидела любовная парочка. Щуплый ловелас в щегольском наряде что-то нашептывал разодетой девице, что заливалась громким раскатистым смехом. Еще за одним столиком устроилась компания купцов, играющих в карты.

Хьюго и Тоден быстро прошли через зал и оказались у трактирной стойки, за которой стояла пышная с добрым лицом женщина. Ее черные густые волосы были собраны в пучок. Одета она была в какое-то старое платье, поверх которого висел фартук. Увидев мальчишек, женщина радостно улыбнулась.

— Хьюго! Тоден! Мальчики! — она схватила их обоих за шеи и прижала к себе. — Так рада, что вы пришли!

Тетушка Эльза была для Хьюго кем-то вроде матери. Что его, что Тодена она сильно любила. Всегда кормила и угощала их, отчего радовалась сама. Хьюго тоже любил тетушку Эльзу и всегда переживал, когда в трактире начиналась какая-нибудь потасовка. Наверное, любовь эта объяснялась тем, что юноша находил в тетушке ту безмерную доброту, которой обладала его мать.

— Как у вас дела, все спокойно? — спросил наконец Хьюго, вырвавшись из цепких объятий.

— Все хорошо, не волнуйся, Хьюго, — махнула она рукой.

Затем тетушка Эльза посмотрела на Тодена и ее лицо налилось красным.

— Тоден! — стукнула она кулаком о стойку. — Что это такое? Что у тебя с головой? Опять в драку полез? И Хьюго небось за собой потянул?

— Да все в порядке, — извивался Тоден. — Пустяки.

— Ну твоему-то котелку может и пустяки, а о Хьюго ты подумал? — тетушка Эльза сурово смотрела на непутевого паренька.

Тут Хьюго конечно же стало неприятно. Вечно о нем так говорили. Словно он неполноценный и слабый. Правда говорили так, конечно же из-за любви. А любовь с жалостью довольно легко спутать. Кто-кто, а тетушка Эльза и Тоден, да и Ульдур, всегда проявляли заботу и любовь к Хьюго, но никак не жалость. Но, увы, со стороны люди понимали это как сочувствие к юноше, который в таком возрасте должен уже сам выбирать между милосердием и гневом к своим обидчикам. Именно такое было миропонимание у всех, кто окружал Хьюго. Однако парень смотрел на все эти устоявшиеся порядки совсем иначе.

Тоден кое-как отбрехался от тетушки Эльзы. Затем друзья с радостью испробовали пирог, который был приготовлен еще утром. Хьюго в очередной раз восхитился кулинарными способностями тетушки Эльзы.

Наконец насытившись, друзья стали помогать в трактире. Тоден был отправлен в зал обслуживать посетителей, а Хьюго встал за трактирной стойкой. Когда-то за ней стоял муж тетушки Эльзы, владелец трактира, господин Ун. Ун принял заведение по наследству от своего отца, а тот, от деда, который и построил трактир, еще во времена Оствестийской империи. Тогда трактир «Хмельной глаз» обладал славой и известностью, достойными старого города. Он был пристанищем всех слоев общества. Сюда захаживали и графы, и простолюдины. Но, к всеобщей печали, многое изменилось и теперь знатных особ здесь было не видать.

В то время как Тоден бегал среди столов и обслуживал посетителей, а тетушка Эльза ушла к дубовым бочкам, чтобы наполнить кувшины вином, Хьюго убирался за стойкой. Он складывал грязную посуду, задумчиво глядя на огонь, полыхавший в большом очаге. История Ульдура не выходила из головы. Глаза Хьюго все больше округлялись. Плясавший в очаге огонь словно затягивал их.

Одна из деревянных кружек плавно съехала с подноса и упала на пол, разлив остатки пива. Хьюго быстро пришел в себя. Ругаясь себе под нос, юноша полез под барную стойку за стаканом.

Кружка закатилась довольно далеко. Хьюго пришлось лечь на пол и вытянуть свою длинную руку. Но ладонь внезапно почувствовала холодный сплюснутый предмет. Тонкие пальцы прижали находку и Хьюго потянул руку обратно. Раскрыв ладонь, юноша увидел черную монету со стершимся номиналом. На обратной стороне был выгравирован человеческий профиль на фоне гор. Монета была увесистой и совершенно незнакомой для юноши. На его памяти в Церкоземье таких монет никогда не водилось. Местными деньгами считались «земки». Деньги других стран Хьюго тоже видел и имел о них представление.

Находка одновременно волновала и притягивала Хьюго. Юноша подумал, что он жаждет узнать об этой монете больше, поэтому решил пока ее спрятать у себя, а затем отнести Ульдуру. Позже он вернет ее тетушке Эльзе.

— Ты чего там делаешь?

Хьюго резко спрятал монету. Сверху на него смотрел Тоден.

— Да кружку ищу, — быстро ответил парень.

— Давай-ка мне две кружки пива, — продолжал говорить Тоден, очевидно ничего не заметив. — Там мазель со своим благоверным веселиться изволят.

Наконец Хьюго удалось достать кружку. Быстро снабдив Тодена выпивкой, он решил присесть и еще раз осмотреть монету. Но входная дверь в очередной раз отворилась, и парень застыл.

Застыли все.

В трактир вошли трое огромных мужчин. Облачены они были в бригантный доспех, обтянутый темно-синей тканью. Но накинутые на тело плащи с капюшоном скрывали большую часть брони незнакомцев. Лица их тоже были скрыты. Виднелись лишь большие кустистые бороды, которые придавали свирепости и суровости этим людям. Однако опасаться стоило оружия, которое они сжимали в своих огромных лапищах. Каждый имел большое копье с наконечником листовидной формы. Один из тройки нес на спине круглый щит с незнакомыми символами на умбоне. Также за спинами незнакомцы несли усеянные рытвинами и сколами шлемы и прочий походный скарб, какой может быть у воинов. В абсолютной тишине они прошли через весь зал и уселись за самым дальним столиком. В углу гости сбросили свое снаряжение, но капюшоны так и не сняли. Этого и не требовалось, чтобы все испытали трепет перед незнакомцами. Вся троица была под два метра ростом и раза в два шире Тодена. А Тоден был тем еще здоровяком.

Хьюго, как и все остальные обитатели трактира, молча смотрел на прибывших гостей. И если другие в своем молчании скрывали панику и страх, то Хьюго знал кто эти люди. Знал и понимал, что вечер может оказаться весьма неприятным. Юноша помнил рассказы Ульдура о свирепых воинах севера, которые трепетно почитали Древних богов и славили войну. А охота была их главным ремеслом. Великой военной славой обладал этот народ будучи еще в составе Оствестийской империи.

Много времени не потребовалось, как щуплый ловелас и его подруга с тревожным видом покинули заведение, оставив кружки с недопитым пивом. Купцы же остались, но сидели более скромно и аккуратно перешептывались. В это же время к Хьюго подошла тетушка Эльза. На ее лице парень заметил сильное беспокойство.

— Нельзя же с оружием… — просипела тетушка. Слегка дрожащими руками она держала глиняные кувшины, наполненные вином.

— Это хельмгольдцы, — произнес Хьюго.

Тетушка изумленно посмотрела на юношу.

— Что они здесь делают? Как они попали сюда?

Хьюго оставалось лишь пожать плечами. Он и сам не понимал, что забыли в Церкоземье солдаты Хельмгольда. Как они вообще добрались до Месалины? Пройти северный лес не так уж и просто. Что будет, если об этом узнают городские власти? Пускай войны между Церкоземьем, Брезуллом и Хельмгольдом уже прошли, но холодная вражда еще осталась во многих сердцах. Вдобавок, о старых обидах так настойчиво напоминали сырые могилы павших воинов, что усеивали пригородные поля.

Меж тем путники уже комфортно расположились за столиком. Один из хельмгольдцев, с накинутым изумрудным капюшоном достал из-за пазухи трубку и кисет. Пока он набивал трубку табаком, двое других быстро достали кресало и кремень, тем самым соорудив источник огня. Ловкими движениями мужчина высек искру. Трубка задымила и начала окутывать клубами трактир.

Сперва тетушка Эльза хотела подойти к путникам и узнать пожелания насчет пищи и выпивки, но Тоден и Хьюго отговорили ее и сами принялись за это дело.

Друзья робко подошли к столику.

— Чего изволите? — робким голосом спросил Тоден.

Гости не спешили с ответом. Они выдержали небольшую паузу, прежде чем один из них, тот самый что курил трубку, сбросил капюшон и поднял голову. Он уставился на друзей своим грубым иссеченным лицом. Борода его уже начинала местами седеть. Брови воина были густые, а черные как уголь, волосы были собраны в короткую косу на затылке. Путник перекидывал взгляд с одного юноши на другого. Хьюго заметил, что глаза хельмгольдца серые.

Наконец воин произнес:

— Три кувшина пива…и мяса. Желательно кабана или свинью.

Произнес он это на общем наречии, не без северного акцента. Голос его был такой, что мурашки пробегали по коже. Хьюго и Тоден быстро ушли от столика.

За окном стояла поздняя ночь, а северяне все сидели и трапезничали. Хьюго, Тоден и тетушка Эльза молча наблюдали за гостями. Суровые воины жадно впивались зубами в огромные свиные окорки и запивали их пивом. Все по очереди курили трубку, вальяжно пуская дымовые кольца. Громко не разговаривали. Присутствовала в них какая-то сдержанность или дисциплина, что не могло не успокаивать. Порой создавалось впечатление, что они сами были чем-то озабочены. Хотя объяснить это было не сложно, ведь находясь на чужой земле всегда будешь чувствовать себя неуютно.