Нерожденный (Рождество Слотера)

На стене за Слотером на деревянном колышке висела его амуниция - ремни, пистолетные подсумки, из которых торчали, увенчанные железными "яблоками" рукояти, а также ножны и стальные клинки в них. Четыре пистолета и три клинка... как обычно.

А что? Ур - город опасный, а на такую тушу сколько всего не навешай, все в пору будет.

Там же, на других колышках, висели его тяжелый, подбитый волчьим мехом плащ и шляпа - без плюмажа с простой пряжкой.

Как любой другой Выродок, и тем более, как любой другой Слотер, Сет вправе претендовать на обращение "лорд", однако одевался и жил он, скорее, как зажиточный цеховик. Насколько я помню, Сет даже слугами до сих пор не обзавелся: все его хозяйство вели две женщины - вдова Маркес, у которой Слотер арендовал комнаты на Аракан-Тизис и немая полуэльфка Таннис, подобранная им на улице.

- Не вздумай поздороваться, Бенедикт! - не оборачиваясь, напомнил я Уоррику, прекрасно зная, что это излишне.

Никто во всем Уре не будет желать здравия Слотерам по своей воле. И дело тут не в этикете или истинном отношении жителей Ура к сему древнему и мрачному семейству. Причины куда более прозаичны: не хочешь, чтобы утром твое иссушенное тело бросили в телегу Мусорного патруля, подбирающего останки неудачников, сожранных большим городом, - держи язык за зубами, а хорошие манеры - при себе.

Этому учат еще в детстве, также как не хвататься за раскаленную кочергу и не брать свечи в постель. Естественные вещи.

На мое предупреждение граф откликнулся невнятным мычанием.

Сделав старому другу знак следовать за мной, я двинулся к столу, занятому Слотером.

- Сет, - просто сказал я.

- Иоганн, - охотник поднял голову, и на его лице, обезображенном доброй дюжиной шрамов, появилось подобие улыбки. - Давно не виделись.

Судя по торчащей во все стороны щетине, Сет предпринимал очередную героическую попытку отпустить бороду и усы, чтобы скрыть хотя бы часть рубцов и порезов. Беда в том, что растительность на его физиономии росла крайне скупо, и Слотеру, сколько я его знаю, просто не хватало терпения дождаться сколько-нибудь приличного мужского украшения.

- Со времен скандала в Хайп-Холле.

- Да уж. Было занятно спасать того спесивого маркиза, одновременно наставляя ему рога.

Сет негромко рассмеялся нашим общим воспоминаниям, а я невольно смутился.

- До сих пор думаю, что имели и другие варианты... помимо тантрического секса.

- Я выбрал наиболее простой.

- И наиболее приятный.

- Любимое дело всегда приносит удовольствие.

- Кстати, о деле. Я именно поэтому здесь.

Сет слегка прищурился, откровенно рассматривая Бенедикта, который неловко переминался с ноги на ногу подле меня, не зная, как ему держаться.

- Моему другу нужна помощь, Сет. Дело как раз по твоей части. Позволь тебе представить Бенедикта Уоррика, графа Суззкого, моего доброго товарища и сослуживца.

- Милорд, - граф слегка поклонился.

- Ну, допустим, - хмуро произнес Слотер вместо "ваша светлость" и все свое внимание

посвятил переливанию остатков вина в кружку.

Краем глаза я заметил, как Бенедикт уставился на изрезанные шрамами руки охотника - мясистые и грубые. Рабочие инструменты Сета выглядели как оружие бывалого солдата: пошарпанное, исцарапанное, видавшее виды, однако же чертовски надежное. Толстостенный глиняный кувшин выглядел в этих лапищах хрупким, точно анчинский фарфор.

Охотник на нечисть не предложил нам ни выпить, ни сесть, так что я самовольно опустился на лавку напротив, жестом предложив Бенедикту последовать моему примеру.

Узнаю старину Сета Слотера. Обделенный собственным кланом, никогда не знавший отца (откуда, собственно, и взялось второе имя - Ублюдок), он вдвойне не может терпеть потомственную аристократию Ура - смертных, которые имеют наглость располагать не только деньгами, ими не заработанными, но еще и родословной, не всегда умещающейся на пергаменте в пару локтей длинной.

Отсюда - деланное равнодушие и демонстративное пренебрежение.

С моим происхождением охотник еще привык мириться, но уж Бенедикту спуска не будет. Зря я заикнулся о его титуле.

- Все говорят, что к тебе людей приталкивают мертвецы, - сказал я, жестом приказав пузатому здоровяку у стойки принести еще вина (как там его зовут-то? Толстый Ван?). - Так вот, за спиной Уоррика топчутся уже трое. И это не мои, это его слова.

- Эка невидаль. Это же Блистательный, мать его, и Проклятый, - Сет пожал бугристыми плечами. - Кровь и пепел, иногда я удивляюсь, почему наш город до сих пор не обезлюдел? Люди здесь мрут быстрее, чем успевают рождаться!

- Мой друг готов заплатить по твоим расценкам.

- Я удачно закончил последнее дело не далее, чем пять дней назад. Видишь?

Сет оттянул расстегнутый ворот колета, и моим глазам предстали три красных вспухшие рубца, тянущихся от шеи к груди. Кто-то - какая-то тварь - распахал его когтями, хорошо задев и лишь чудом не выпотрошив. Раны уже начали заживать, но я не хотел бы увидеть их пятью днями ранее.

- Мне хорошо заплатили. Ближайшие пару недель планирую пить вино и плевать в потолок.

- Милорд... - начал было Бенедикт, но я резко одернул его.

Сет из Слотеров, прозванный Ублюдком даже среди Выродков, на самом деле во многом инфантилен. Он бывает невыносимо капризен и по-детски любит мотать собеседникам терпение и нервы. При этом Слотер искренне считает, будто тем самым создает себе репутацию, хотя я склонен усматривать в этом ребячество и определенный нарциссизм.

Сет знает, что чертовски хорош в своем ремесле, а потому любой разговор о деле начинает с набивания себе цены. Проситель должен потоптаться возле него, терзаемый страхами и обуреваемый недобрыми предчувствиями; должен проникнуться осознанием зависимости от этого гиганта, больше похоже на брутального варвара-халага, чем на цивилизованного горожанина; должен сделать кучу условных реверансов и книксенов, доказывая свою заинтересованность.

И только потом Сет снизойдет до того, чтобы согласиться на работу - на своих условиях.

Детские игры. Но, учитывая, что практически каждое дело, принятое Слотером, обновляет и без того внушительную коллекцию шрамов на его шкуре, он имеет право на маленькие слабости.

- Эта услуга важна и мне, Сет. Речь идет о дочери Бенедикта, Олетте. Она моя крестница.

- Даже так? - Сет слегка поднял бровь.

- Именно так.

Не так. Насчет крестницы я, каюсь, немного соврал, правда это едва ли имело значение.

Я знал, что на самом деле лучший охотник на нечисть во всем Уре уже не скажет "нет".

Только не мне.

Безусловно, будучи Выродком, он полон самых разнообразных комплексов, пороков, недостатков, вкупе с жестокими причудами и дурными наклонностями, однако и достоинствами далеко не обделен... в отличие от большинства своих соплеменников.

И в ограниченном числе добродетелей Сета Слотера главной я числю верность узам дружбы.

Немногие из его племени вообще знают, что это такое, однако Сет со своим чертовски непростым характером и пугающей внешностью ухитряется заводить друзей. Причем настоящих. Готов биться об заклад: этот огрище никогда не признается даже самому себе, но дружба имеет для него особое, почти сакральное значение.

Дружба, а также порождаемое ей чувство долга.

А коль скоро я удостоен чести войти в узкий круг людей, которых Сет Слотер мог назвать своими друзьями, исход нашего визита не вызывал сомнений. Следовало только позволить охотнику немного поломать комедию для графа Уоррика. Как я уже говорил, у Сета пунктик, связанный с особенностями своего происхождения, из-за чего он терпеть не может сиятельных нобилей, непомерно гордящихся ветвями своего генеалогического древа. И считает нужным это всячески демонстрировать.

- Твоя крестница, говоришь, - с деланным равнодушием пробурчал Слотер, щелкая ногтем по медным уголкам своей книги. - И что? Она убивает людей? Или кто-то убивает ее саму?

- Люди умирают вокруг нее. Все выглядит, как несчастный случай.

Сет откинулся спиной на закопченную деревянную сваю, подпиравшую потолок забегаловки, и уставился на Бенедикта тяжелым, гнетущим взглядом. Мой старый друг тут же занервничал и заелозил.

Довольный достигнутым результатом охотник слегка усмехнулся.

- Ко мне не ходят с жалобами на несчастные случаи, Иоганн. Ближайшая церковь через два квартала.

- Я сказал "все выглядит, как несчастный случай". Три человека, контактировавшие с Олеттой Уоррик умерли в течение последней недели. Служанка разбилась, упав с лестницы, лечащий врач истек кровью в собственном кабинете, порезавшись ланцетом, а торговка афродизиаками и кремами попала под карету. Не находишь это странным?

На уродливом лице Сета впервые с нашего визита обозначился неподдельный интерес.

- Торговка афродизиаками и кремами, - негромко повторил он. - А ты часом не о мадам Сите сейчас толкуешь? Город, знаешь ли, с утра судачит: ох, ах, как же теперь бароны да графья будут вытравливать нежелательных ублюдков из чрева своих дочерей и жен? Хотя по мне, так свято место пусто не бывает.

Выпад с "графьями" достиг своей цели: Бенедикт Уоррик дернулся, но ничего не сказал.

Понимаю. В присутствии Выродков самая голубая кровь становится как-то скуповата на спесь.

- Розанна Сите погибла в десяти шагах от порога особняка Уорриков.

- Надо же как неудачно для репутации твоего приятеля.

Сет прикрыл глаза и слегка насмешливо продекларировал:

- Пустивши пастушка гулять по лугу,

Будь стоек и внимателен к подруге;

Не сможешь правильно в свой час поворотиться,

Сюрприз с отсрочкой может приключиться.

- Оставьте эти скабрезности, мессир. -дрогнувшим голосом воскликнул Бенедикт. - Все обстоит совершенно иначе. Моя дочь вошла в возраст, и у нее... у нее начались лунные циклы. Олетта жаловалась, что они проходят болезненно, а посему супруга посчитала возможным пригласить госпожу Сите.

- Весь город знал ее, как мадам Сите, мессир, - жестко усмехнулся Сет. - До того, как стать респектабельной торговкой женскими товарами она пользовала девок в половине борделей Ура. И если мамы приглашали ее к дочерям, можно делать соответствующие выводы.

Уоррик побледнел от обиды и оскорбления. Он выпрями спину, расправил плечи и, не отдавая себе отчета в действиях, положил руку на эфес шпаги.

Со стороны это выглядело и глупо, и жалко.

- Олетта благовоспитанная и непорочная девушка...

- Служанка, - оборвал его Сет.

- Что? - сбился и сразу же сник Бенедикт.

- Погибшая служанка, - раздраженно повторил Сет. - Это была личная прислуга вашей дочери?

- Э-э... да.

- А врач, исхитрившийся зарезаться собственным ланцетом, надо полагать, приходил не лечить мигрени вашей супруги и не вам кровопускание делать. Он осматривал девушку, не так ли?

К нам подошел пузатый хозяин "Луженой глотки" и аккуратно поставил на стол запечатанный кувшин с причудливыми тиснениями по бокам, изобличающими происхождение вина, фамилию винодела и сорт лозы, а также две лишних кружки. Сет сдернул оплетку и по-хозяйски щедро разлил содержимое на троих.