Убийца великанов 2

Глава 20 - Иллесебра

Морской ветер принес долгожданную прохладу на пропитанные дымом и смертью пустынные улицы Риу. По мостовой скользила роскошная карета Прокуратора Севера, как громадный корабль по водной глади. Обшитые мягким материалом колеса двигались по брусчатке плавно и почти бесшумно, не нарушая мрачной тишины, окутавшей город. В небольшом окошке проплывали покрытые копотью и пеплом здания. Свен почти не ощущал качки, сидя на бархатных подушках, но его руки так крепко сжимали продолговатую шкатулку, будто он боялся ее выронить.

Безопасность обеспечивал отряд из полусотни гвардейцев в полных защитных доспехах и масках, обработанных специальными маслами. Помимо них карету сопровождала дюжина не просто магов, а магистров. Эта свита предназначалась не для прокуратора, а для завернутой в шелк продолговатой шкатулки, с которой Свен не расставался почти целый месяц и которая хранила в себе надежду на спасение от Черного Мора.

Каждый поворот колес кареты приближал прокуратора к Запретному Городу и к событию, которое изменит ход истории и в котором он примет непосредственное участие. Тот самый решающий момент, к которому его готовила судьба. После которого Свен, наконец, обретет уверенность, что жизнь прожита не зря.

Врата Смерти отворили настежь, и во всех зданиях столицы двери были нараспашку. Маги и солдаты хлопотали вокруг расставленных ровными рядами темпоралей. Манки свезли, наверное, со всей Империи, оставив поля и сады без защиты от вредителей. Несколько сотен гладких устройств, похожих издалека на арбузы, лежали на расстеленных зеркальных покрывалах, заряжаясь энергией солнца и ожидая, когда в них пошлют импульс. Постепенно их окраска переходила от бледно-зеленого к насыщенному глубокому цвету сочной листвы. Тогда готовые темпорали забирали, выкладывая на их место новые — угольно черные, голодные до вибрации. Красные устанавливали заряженные «арбузы» по улицам города на приличном расстоянии друг от друга, отмеряя одинаковые отрезки мерной веревкой.

Карета остановилась у Красной Лестницы. Дальнейший путь придется преодолеть пешком. Свен медленно и упрямо преодолевал ступеньку за ступенькой, то и дело давая своему грузному телу передышку. Для него осилить несколько сотен ступеней — задача не из легких. Отдышка с каждым шагом сильней сдавливала горло и грудь. Толстые пальцы вцепились в драгоценную ношу — но Свен ни за что ее не отпустит, чтобы взяться за поручень.

По прихоти Релдона Запретный Город превратился из роскошного дворца в подобие военного лагеря. Многие помещения переделали под нужды Гарнизона и Канцелярии. Перемены сказались лучшим образом на внутреннее ощущение от окружающего. Осталось только то, что действительно имело какую-то ценность не только в денежном выражении. Стало больше дерева и простых, но элегантных форм. Видно, что руку приложил Мастер Гипноза, рассчитав все таким образом, чтобы достигалась гармония даже в сочетании несочетаемого. Но жаль, что большую часть прислуги перевели другие работы и избавились от всех паланкинов и носильщиков. Так что теперь Свен, призвав все свое терпение и волю, взбирался наверх самостоятельно.

За едва ползущим прокуратором собралась целая процессия магов, механиков и солдат, которые не торопились его обгонять. Свен слегка оступился, остановился и развернулся к сопровождению. Элот, держащий над ним бумажный зонт от солнца тут же отошел в сторону, чтобы не загораживать обзор, а люди с оборудованием замерли.

— Идите вперед, — вздохнул Свен, затем обратился к ближайшему красному, — Принеси стул, мне нужно отдохнуть.

Солдат поставил свою ношу на пролет и кинулся вниз. Остальные замялись, не зная, как поступить. Это означало, что им нужно подняться выше прокуратора, что запрещено по всем правилам Запретного Города. Это являлось немыслимым нарушением дворцового этикета, которому подчинялось не одно поколение.

— Чего встали? — громко окликнул Релдон у подножья лестницы и спрыгнул с громадного черного жеребца. — Чтобы все подготовили к моему приходу.

Дилемма решилась. Раз солдаты и механики уже оказались выше Главного Прокуратора, и он отдал приказ, то им следовало немедленно выполнять. Люди поспешили наверх.

Элот встал за спину Свена и подвинул зонт, чтобы тень полностью падала на прокуратора.

— С носильщиками было бы быстрей, — недовольно проговорил толстяк и плюхнулся на принесенный стул. По лестнице взмыло нечто розовое, запрыгнуло ему на колени и возмущенно завопило. Брысь выражала свое недовольство его долгим отсутствием и терлась об одежду. Пришлось извиняться, каяться и гладить соскучившуюся кошку. Странное дело, но раньше она казалась упитанней…

Раздался громкий лай. Моль неслась наверх, перепрыгивая через три-четыре ступени и распугивая некоторых слуг. Маленький щенок, которого притащили с собой северяне и оставили на попечении Релдона, превратился в огромную зверюгу с длинной мордой, умными желтыми глазами и курчавой серой шерстью, отдаленно напоминая помесь гончей и дикого волка. Несмотря на свирепый вид, характер у нее был дружелюбный и озорной. Обслюнявив руки и лицо Свена, Моль принялась за урчащую теплую массу, мнущую его колени передними лапами. Брысь еще не сообразила, что ее вылизывают, а не гладят, иначе бы в ход уже пошли когти.

— Догнала, наконец, — усмехнулся Релдон и почесал довольную собаку за косматым ухом.

— Надеюсь, твоя идея сработает, — произнес Свен. — Иначе я никогда не прощу, что тащился сюда пешком в такую рань.

— Тебе нужно больше двигаться. Бери пример с Брысь.

Легко ему говорить. Худой, как палка, да еще и высоченный. Чтобы ему набрать вес, нужно есть лет десять без перерыва даже на сон. У Свена же просто кость широкая и желудок вместительный. А вот Брысь немного жаль. Ей приходилось держать форму, чтобы удирать от назойливого обожания собаки.

— Я все рассчитал, — и никакого притворного раскаяния. Релдон никогда понапрасну не тратит энергию. Даже на такие пустяки, как вежливые оправдания.

— Передатчики для связи на дальних дистанциях транслируют простые голосовые команды разбросанным на расстоянии частям армии, а ты собираешься послать сложный вибросигнал. Я сомневаюсь, что их диапазона хватит для чистоты трансляции, — высказал Свен свои опасения.

— Если не хватит, то придумаем что-то другое. Зато наша с тобой комбинация частот работает.

Работает. Еще как работает!

И это не «их комбинация», а полностью заслуга Релдона. Он потратил не один месяц, наблюдая, исследуя, анализируя и препарируя черных крыс, разобравшись в их повадках, привычках и мышлении. А главное, почему практически никакая вибрация на них не действовала.

Магия Не-Города породила мутантов, приспособившихся к тяжелым условиям подземелий. Их мех сопротивлялся колебаниям магии Смерти, чувствительные глаза и уши улавливали магию Света и Звука, но блокировали диапазоны, которые могли причинить грызунам дискомфорт. Причем механизм защиты срабатывал даже в самых смертоносных сочетаниях. Поэтому отпугивали и ловушки не действовали. Даже Врата Смерти не сдерживали натиск крыс, распространяющих Черный Мор. Так что одолеть их можно только хитростью. У этих тварей есть лидеры, которые заставляют слушаться остальных и следовать за собой. Пора доказать им, что истинный лидер — это человек!

Релдон двинулся наверх. Моль — за ним. Свену ничего не оставалось, как посадить на плечо сопротивляющуюся Брысь, которая не хотела покидать его мягкие колени, и продолжить утомительное восхождение.

— Как ты назвал темпораль? — поинтересовался он, больше для того, чтобы собеседник немного притормозил.

— Никак. Это рекордер, — Релдон остановился и обернулся.

— Рекордер — это рекордер. Такой чудесной девочке нужно оригинальное название, чтобы подчеркнуть ее исключительность. Ведь если получится, то она и мы войдем в историю.

— Мы уже в нее даже не вошли, а вляпались. Если тебе так хочется, то можешь, конечно, придумать заковыристое имя. Но мне все равно. Главное, чтобы проклятые твари шли за ней.

Ненадолго Свен замолчал. Он задумался, но ровно до тех пор, пока Релдон не прибавил шаг.

— Может, иллесебра?

— Пусть будет иллесебра.

— Или как тебе….

— Да хоть крысоловка, — перебил он и, перешагивая через ступеньки, поторопился отделаться от малоинтересной темы. Еле плетущийся Свен с завистью наблюдал, как Релдон с легкостью преодолевает лестничные пролеты.

Оказавшись, наконец, во дворце, Свен первым делом устремился в столовую. Элоты уже убирали посуду за ним.

— А я рассчитывал, что мы вместе пообедаем.

— Увы. У меня срочные дела, так что я вынужден торопиться. Приятного тебе аппетита, — и Релдон ушел.

— Бедняга совсем не умеет получать удовольствие от жизни, — вслух посетовал Свен и с наслаждением принялся за еду.

Оставшись без присмотра хозяина, Моль набралась наглости зайти в столовую. Она преданно заглядывала в глаза, поскуливала и делала вид, что ее вообще никогда не кормили, чтобы заполучить что-то вкусненькое со стола. Свен бросил ей хрящик. Релдон не одобрял подобное, но только он и мог устоять перед ее жалким видом. Брысь же равнодушно понюхала предложенный ей кусочек мяса и даже не прикоснулась к нему.

Когда Свен покончил с десертом и тремя видами ликеров, то завершил трапезу сочным красным яблоком для того, чтобы очистить зубы и язык от сахара. Перед любым делом и после вкусной трапезы полагалось как следует отдохнуть и напитаться энергией от съеденного. Поэтому прокуратор направился в сад.

В императорском розарии Свену приготовили комфортабельную лежанку с множеством подушек и шелковым пологом для рассеивания губительных ультрафиолетовых лучей. На инкрустированном перламутром столике оставили несколько чайничков и пиалы из полупрозрачного фарфора, на блюдце красиво выложили крошечные ягодные пирожные и ореховое печенье. Выбрав в вазочке плотный шарик заварки с сердцевиной из бордовой хризантемы, прокуратор залил его кипятком из термоса и немного подождал, прежде чем слить первую заварку на фигурку муравья. Вторым проливом он позволил шарику полностью раскрыться и выпустить на волю цветочную сладость. Только после этого он наполнил пиалу и взялся за печенье.

Сад после разрушительного визита северян удалось восстановить лишь частично. Некоторые редкие сорта удалось приобрести у Брона. Например, васирийские розы с нежными бутонами в виде изогнутых бокалов из бархатных лепестков, которые внутри были темно-красные, а снаружи — белые. Безумно красивые и столь же капризные. Свен это знал, так как каждый год заставлял садовников их высаживать у себя в резиденции, но с наступлением осени они погибали по неизвестной причине. А в императорском саду они цвели аж до самой зимы.

А с черными розами было что-то не так. Не хватало пигмента, и на солнце они отливали бордовым. Огненный тигр явно не прижился — листья мелкие, чахлые, и не появилось еще ни одного даже крохотного бутона, хотя они должны были распуститься месяц назад. Их яркий аромат со смородиновыми нотками ассоциировался у Свена с родным поместьем, которое он не видел уже почти три долгих года. И, конечно, не хватало редчайших роз синего цвета — санторе. По легенде они растут только на могилах великанов, поэтому Победитель разбил сад на месте последней битвы. К этим розам насыщенного кобальтового цвета нельзя прикасаться без специального оборудования. Зато из их лепестков готовили сильнодействующее успокоительное, которое добавляли Дейону в пищу. Аконитум вызывал боль и неприятные последствия при пробуждении, а маковая настойка в сочетании с соком санторе действовала очень мягко.