Убийца великанов 2

Глава 15 - Долг жизни

Стервятники завершили проверку, и Лисовин покинул зал, миновал весь коридор, чтобы добраться к едва заметной двери, за которой скрывался узкий коридор в старинную часть тюремного комплекса. Тюрьму выстроили вокруг пещеры, куда отправляли преступников на расправу великанам, а затем ее оборудовали для содержания самых опасных заключенных.

Спускаясь по узкой лестнице, можно было услышать только свое собственное дыхание и глухие шаги, а внизу эхо многократно усиливало ритмичную капель, журчание подземного ручья и сквозняки. Последние казались стонами и плачем, от которых стыла кровь от ужаса.

Двигаясь по привычке на ощупь, Лисовин разжег огонь в очаге, отметив, что нужно принести дров. Пламя заплясало, отбрасывая мерцающие тени и создавая иллюзию движения. Оно не могло полностью рассеять мрак, отбирая у темноты лишь некоторые фрагменты, подчеркивающие зловещую атмосферу этого места.

За толстым слоем пыли и мха прятались обесцвеченные магические символы. Серые каменные своды казались пастью гигантского зверя. С его сталактитов-зубов слюной падали на пол капли, собираясь в ручейки, убегающие глубоко в подземную реку. Вбитые в каменную кладку крюки, обрывки цепей и магических оков, некогда сковывавших несчастных по рукам и ногам, давно потеряли силу и медленно ржавели. Застарелые следы крови не стерлись за века. А стены хранили отчаянные послания узников, пропитанные многовековой злобой, тоской и безнадежностью.

Даже самым безжалостным головорезам становилось не по себе в этой части тюрьмы. Именно по этой причине Лисовин облюбовал себе здесь одну из камер, радуясь гарантированному отсутствию непрошеных гостей в своем жилище. В абсолютной тишине, нарушаемой лишь журчанием воды, он развел огонь. Затем полностью разделся и помылся в холодном ручье, наспех смывая мыльную пену. Дрожа всем телом, Лисовин вытерся грубым льняным полотенцем и поспешил к огню, чтобы обсохнуть. Вскипятив воду в котелке, он сделал крепкого чаю к украденной ветчине с кухни Гнезда Журавля, а после быстрого перекуса лег спать.

Ему всегда что-нибудь снилось. Но сюжеты не отличались разнообразием. В последнее время чаще всего его преследовал один и тот же кошмар — Лармад объят пламенем, имперцы грабят и насилуют, отовсюду слышатся отчаянные крики, вой и плач. А Лисовин распростерт на земле и умирает в окружении врага, не в силах пошевелиться от страха и боли. К нему приближается грозная фигура с искаженным от ненависти лицом, смеется и добивает одним сильным ударом. Тогда Лисовин просыпается.

Шумели уже наяву. Должно быть, стервятники, наконец, убрались восвояси, а псы бурно отмечали это знаменательное событие. Лисовин зевнул и потянулся, укрываясь с головой одеялом. Жуткий сон повторился. Наверху продолжали бить посуду, стоял ор и гвалт перебранки. Угли уже не давали тепла, поэтому Лисовин встал, зябко поежившись, чтобы подбросить поленьев. Только осталось всего одно. Натянув одежду, он поднялся и застыл у двери, вцепившись в дверную ручку. Вместо положенной пьянки и забав с продажными девками, на Псарне творилось неладное.

Слегка приоткрыв дверь, Лисовин выглянул в щель и ужаснулся. Кошмар обрушился на него в реальности. Имперцы с улюлюканьем гоняли и избивали дубинками оглушенных и дезориентированных магией людей. От мощных ударов те падали на землю и уже не могли подняться. Один из красных схватил за волосы шавку и замахнулся. Это вывело Лисовина из оцепенения. Он выскочил из укрытия, налетел на имперца и накинул ему на голову красный плащ, обмотал свободный конец вокруг шеи, чтобы закрепить, и двинул об стену.

— Беги! — второй раз повторять не пришлось, перепуганный мальчишка кивнул и рванул к выходу.

Нужно срочно найти Плеть.

— Эй! Ты в окулярах, стоять! — завопил маг со светящейся призмой в ладонях и тут же получил коленом в пах. Пока он корчился от боли, Лисовин юркнул в проход между камерами и протиснулся сквозь раздвинутые прутья решетки. Красные из-за доспехов не смогли повторить этот маневр, им ничего не осталось, как браниться ему вслед.

Лисовин влетел на второй этаж, где ему на перерез мчались двое солдат. Он резко свернул прямо перед ними, перемахнул через заграждение и перепрыгнул на противоположную сторону, очутившись лицом к лицу с еще одним магом, который и не подумал убраться с дороги. Серый очень удивился и выронил маятник, когда ему в нос прилетел кулак.

— Подавитель! У сопляка подавитель! — кричал он другому магу в конце длинного прохода, пытаясь унять поток крови.

Серый активировал телескопический шест и сделал выпад, но Лисовин не сбавляя скорости поднырнул ему под ноги, схватил за щиколотки и перебросил через перила вниз на толпу красных.

— Держи рыжего ублюдка!

Оставив преследователей и миновав главный корпус, Лисовин добежал до бывшего здания охраны, разбил окно и влез внутрь. В комнате, где располагалась казна банды, он обнаружил Плеть.

Полураздетая предводительница стояла на коленях перед магистром Лери. Он возвышался над Плетью, не без удовольствия рассматривая ее выставленные напоказ прелести.

— За что? Я не понимаю… Я все для сделаю. Все отдам, — ныла она и целовала мыски его сапог. — Мы же всегда договаривались.

— Последний раз спрашиваю, откуда это у тебя? — имперец показал изумрудной рукоятью перед лицом Плети, а Лисовин выругался про себя.

— Я же говорила. Принес один из моих воришек.

— А у него откуда?

— Нашел или стащил, если плохо лежало, — улыбнулась она ему и поднялась. — Какая разница?

— Какая разница? — Лери дал ей хлесткую пощечину, от чего Плеть упала. — Это доказательство причастности Псов к покушению на магистра Брона.

— Покушения? Нет! Мы тут ни причем, — вот теперь она по-настоящему испугалась, осознав, что взятками, словами и телом уже не обойтись.

— Плеть. Дорогая моя Плеть. Вот куда ты полезла? Бабе дорога — от печи до порога. Раздвигала бы ноги, как все. Но тебе этого оказалось мало, жадная моя, — он пнул ее в живот и достал звуковой маятник с усилителем, так называемую свистульку. Несмотря на забавное название этот темпораль предназначался для убийства.

— Нет! Умоляю! Пусть Кр… Пусть магистр Брон загипнотизирует меня и допросит, — От хлынувших слез черная подводка на ее глазах потекла, краска на губах смазалась безумной улыбкой, сделав Плеть похожей на героя срамных кукольных представлений. — И Лисовина. Это он принес эту штуку. Всех псов пусть проверит…

— К сожалению, у меня есть четкие инструкции. Никого не оставлять вживых. Мне действительно жаль. Ты горячая штучка, по сравнению с северными бесцветными селедками, и знаешь как доставить мужчине истинное удовольствие.

— Пожалуйста, не надо.

Лери поднес свистульку ко рту и выдохнул. Первая виброволна еще не достигла цели, когда Лисовин огрел его по голове бутылкой хорошего сенторийского вина, которую Плеть приготовила, чтобы скрасить себе вынужденное свидание с имперцем.

Хорошо, что сенторийские маги не носят шлемов и признают только кирасы. Лисовин знал, как бить, чтобы человек не умер, а только потерял сознание. Лери кулем рухнул на пол, а Плеть завизжала, но на шум никто не заглянул. Мало ли, как главный тут развлекается.

— Ты что творишь?! Они же всех теперь убьют! — она подскочила к Лери и приложила пальцы к его шее, проверяя наличие пульса.

— Они уже убивают. Идем скорей! — Лисовин и накинул ей на плечи серый плащ имперца, схватил за локоть и потащил к двери, на ходу подобрав хлыст.

У выхода из здания никого не было. И они беспрепятственно вышли во внутренний двор. Несколько имперцев переворачивали бочки и отодвигали сваленную в кучу тюремную мебель — вдруг кто-то решил спрятаться среди старого хлама.

— Магистр, вы… Магистр Лери?! — растерялся один из серых у выхода, но вскоре заметил свою оплошность. — А ну, стоять!

Маг оказался мастером Звука. Он достал темпораль-гармонику и приложил к губам, но не успел пустить виброволну, как Лисовин с предводительницей забежали за угол здания.

— Двое хотят уйти. Плеть и рыжий парень с ней. Хватайте их! — скомандовал маг усиленным голосом, который разлетелся по всей Псарне.

Стервятники бросились в погоню. Лисовин уверенно тащил Плеть по лабиринту переходов Псарни, маневрируя и лавируя между имперскими группами. Их едва не настигли, но Лисовин с Плетью чудом успели проскочить в его логово и запереть ее на засов. С обратной стороны доносилась глухие удары и брань.

— Таран! Несите таран! — орали имперцы.

— Я ничего не вижу, — пожаловалась Плеть, споткнувшись и едва не упав.

В темноте Лисовин прекрасно ориентировался. Оказавшись в своей камере, он отодвинул плитку и, не глядя, сгреб в сумку все содержимое тайника.

Когда на дверь обрушился таран, грохот эхом прошел через коридор, отражаясь от стен и возвращаясь обратно с удвоенной силой.

— Мы в ловушке. Что теперь? — громко спросила Плеть, прижимая ладони к ушам.

— Отодвинь ковры, — Лисовин передал ей хлыст и пропустил вперед.

— Где?

Он чиркнул серной щепой о стену, зажигая ее, чтобы Плеть могла что-то разглядеть. Несколько ковров прикрывали дыру в полу. Неизвестный узник рыл туннель не один год, но не завершил. Лисовину понадобилось четыре месяца, чтобы доделать его работу. Он знал, что когда-нибудь этот выход придется очень кстати.

— Ну, и вонь! — поморщилась Плеть, протискиваясь в узкое отверстие. Лисовин Лисовин натянул на нос шарф и пополз следом за ней. Узкий лаз заканчивался возле технических узлов за тюрьмой и вывода сточных вод со всей столицы. Запахи текущих вниз городских отходов смешивались с кислым амбре природного минерального источника, рождая тошнотворную смесь. Они хрипели и кашляли, выбираясь из туннеля на платформу. На глаза навернулись слезы.

Поток проходил внутри горной породы от самой вершины, а перед Внешним кольцом водопадом летел вниз в очистные сооружения и мимо коллекторов, собираясь в мерзкую жижу.

Среди общественных складов, огородов и водоотводов с системами очистки Лисовин рассчитывал притаиться в укромном уголке, чтобы переждать бурю. Но и тут уже сновали стервятники, которые быстро обнаружили его и Плеть на открытом пространстве платформы.

— Вы двое, сдавайтесь немедленно! — приказал серый и пустил виброволну, которая прошла мимо, так как они перемахнули через невысокую ограду и спрыгнули в густую зловонную кашу. Плеть вскрикнула и упала, подняв тучу брызг, когда ее острый каблук застрял в одной из решеток, просеивающих мусор.

— Как же мерзко, — пробормотала она. А Лисовин изо всех сил боролся с рвотными позывами, чувствуя влажное тепло до самого пояса, а также капли на лбу и губах.

Имперцы сыпали проклятьями, но не решались спуститься, пока на другом берегу беглецы пролазили между скалой и лежащим почти вплотную к ней валуном, чтобы выбраться на оживленную улицу.

— Вон они!

Красные расталкивали прохожих, пытаясь нагнать Плеть и Лисовина. Он поддерживал ее за локоть. Она ковыляла, так как один каблук сломался и остался в решетке. Лисовин резко остановил ее, подхватил ногу и одним ловким движением выломал мешающий каблук. Один из солдат оказался рядом и занес дубинку. Плеть ловко стеганула по нему хлыстом, из-за чего он ударил себя по колену и со стоном упал на землю. Беглецы помчались дальше, петляя по путанным улочкам Лармада, пока их преследователи заполоняли все проходы, окружая, наступая.