Девочка по имени Аме

* * *

Одевать свою "дочь" Амако взялась собственноручно, и Амэ порадовался, что последний раз таинственные шрамы появлялись только перед похищением йокаями. Вспомнив ту историю, и обгорелое тело человека, Амэ почувствовал невольный укол беспокойства, который сразу же принес с собой чувство вины и горечь. Амэ облизал губы, стараясь слизать ее, чтобы быстро позабыть, но не вышло. Казалось, она поселилась в нем, навсегда.

Амэ просунул руки в широкие рукава алого кимоно, и тяжелый шелк, расшитый золотом и синей нитью, лег на узкие плечи. Амако посмотрела на "дочь", недовольно поцокала языком, а потом принялась прилаживать кимоно. Тайко стояла рядом и поддерживала тяжелую, объемную одежду. В ее руках был целый ворох алой ткани, которую она держала очень аккуратно, будто боялась, что от более грубого обращения дорогая одежда рассыплется в пыль. Амако же не спешила. Просто накинув кимоно на плечи Амэ, она обошла его по кругу, осматривая со всех сторон, приглаживая несуществующие складки и выискивая недостатки. С ее языка сорвалась пара язвительных замечаний в сторону портного — она обвиняла его в криворукости, считала, что за те деньги, что она отдала, можно было и постараться лучше. Потом прошлась по нерешительности Амэ, который никак не хотел выбирать себе кимоно к Церемонии, и поэтому пришлось нашить "абы каких", чтобы тот соизволил выбрать.

Амэ молчал. Сегодня он разрешил себе побыть любимой куклой своей матери. К вечеру, в любом случае, это закончится. Нет в этом мире силы, которая сможет помешать Амэ изменить свою жизнь.

"Ты неудовлетворен жизнью, поэтому так ведешь себя", — в воспоминаниях образ смеющегося Хорхе, щурившего золотые глаза и улыбавшегося с хитрецой и насмешкой. Ответа на эту реплику не последовало. Наверное, Амэ начал взрослеть, и старался держать себя в руках.

Пояс одевали долго. Амако все не нравилось, как его завязывают. То слишком криво, то слишком туго, то наделали много складок — да причин для недовольства и придирок было более чем достаточно. В такие моменты Тайко смотрела в пол, признавая свою вину, а уставший от этого бесконечного "наряженья" Амэ, просто поджимал губы и украдкой вздыхал, боясь испортить тонкую работу матери и служанки.

— Госпожа Амако, у нас проблемы. Зеленщик подвел, обещал принести больше сельдерея, но не смог…

— Госпожа Амако, те скатерти, что привезли недавно… Оказалось, что несколько из них бракованы. Что делать?

— Госпожа Амако, одна из наших конюшен перестраивается, может не хватить места для лошадей гостей…

Амэ по десять раз на дню покидали, заставляя стоять и ждать, пока мать решит все проблемы и вернется, коих возникало превеликое множество. Сарумэ казалось, что на нем не кимоно надето, а кандалы, которые тянут к земле. А еще прическа. Парикмахер давно прибыл, но без Амако не решался начинать. Тайко была бледна, точно снег, с самого утра на ногах, а еще эта жара стоит… Да, лето в этом году выдалось, что надо.

Вид из окна не был богатым — кусочек сада, кусочек внутреннего двора, прекрасный вид на высокую стену и соседние покои — мужскую половину, и никакого тебе неба.

— Вы думаете, к вечеру соберется дождь? — спросила Тайко, изнывая от духоты.

Амэ взглянул на тот жалкий огрызок неба, что открывался из его окна и отметил тяжелые тучи, которые рано или поздно прольются на землю.

— Разве Аши не умеют управлять погодой? — поинтересовался он, мечтая о том, чтобы просто потереть шею. А о том, чтобы сесть, вовсе речи не шло. Это было пределом его мечтаний.

— И потом нас будет заливать в течение недели, — Тайко была огорчена, а Амэ в ответ пожал плечами.

Это ведь очевидно, разве нет? Когда вмешиваешься в естественный ход природы новой Сейкатсу, всегда будет отдача. Отсюда и дожди, и прочие катаклизмы.

— Я этого не увижу, — легко улыбнулся Амэ. В Академии Воинов-Теней Аши будут совершенно другие погодные условия, он был уверен.

— Я на это надеюсь, госпожа.

В сад вышел Хорхе. Сегодня он оделся в лиловый шелк и распустил волосы. Он выхаживал под окном с какой-то особенной гордостью и важностью, будто демонстрировал себя — посмотрите, какой я великолепный, упадите мне в ноги и восхищайтесь. И что самое интересное — только под окном Амэ, что не оставляло сомнений, для кого все это было устроено. Жаль только, Сарумэ ввиду своего состояния не мог этого оценить.

— Господин Накатоми Хиро! — воскликнула Тайко. — Такой красивый…

Видя на него реакцию служанки и бывшей возлюбленной, Амэ почувствовал злость. Похоже, представление Хорхе удалось с большим успехом, чем на то рассчитывал "артист". Только он об этом не узнает. Бедняжка.

— Прочишь мне его в мужья? — улыбнулся Амэ тускло, внутренне радуясь, что чувство юмора ему не изменило, и он не наговорил глупостей, а потом не высунулся в окно и не наговорил глупостей туда.

— Нет! Что вы! — глаза Тайко расширились, стали такими ошеломленными, что Амэ повеселел.

— Представляешь, как бы удивился жених, в первую брачную ночь? — Амэ улыбнулся шире, подмигивая Тайко.

Девушка вздохнула.

— Мне было бы его жаль.

Амэ склонил голову на бок, все еще стараясь совладать с собой и стоять неподвижно. А так хотелось потереть шею.

— А мне — нет.

— Почему?

Амэ пожал плечами, зашуршав шелком.

— Может, заслужил?

Хорхе устроился под деревом любоваться садом. Или видом в окно — одно из двух. Когда он увидел Амэ в окне, то приветливо помахал, широко, но фальшиво улыбаясь. Интересно, в этом ками есть хоть что-то искреннее? Какой трудный вопрос.

— Вы разобьете ему сердце, — покачала головой Тайко. — Посмотрите, он уже влюблен в вас.

Амэ закусил губу, чтобы не улыбаться слишком широко. Хорхе влюблен? Нет, такого не бывает.

А потом вернулась Амако, разозленная до предела. И веселье кончилось. А еще через несколько минут, приехал первый из приглашенных гостей. У Сарумэ Амэ сегодня совершеннолетие. Это большой праздник, несомненно.