Девочка по имени Аме

— Кийю, — ответил Аши.

— Я запомню, — он вежливо поклонился, призрачно улыбаясь. — Ведь мы еще встретимся.

Мужчина пожал плечами, а Амэ, желая подтвердить правдивость своих слов, протянул руку. Дракон вначале глянул на нее, будто раздумывая, подойти или не стоит, а потом поднял голову и уставился в небо. Земля дрогнула так неожиданно, что Амэ едва не свалился, и чтобы удержать равновесие, взмахнул руками. Длинный рукав кимоно взлетел и, опускаясь, прошел сквозь бесплотное тело дракона.

"Тревога! Тревога! Общая мобилизация! Нападение йокаев!" — тень разорвала тишину, и Амэ, заслышав ее, вскинул голову, посмотрел на барьер. Он все так же мерцал ровным зеленым светом, и раскрытое пузо спутника по-прежнему оставалось неподвижным, но за ними творилось сущее безумие — огромное пятно в небе разрасталось, приобретая поистине угрожающие размеры. Огненный цветок, похожий на фейерверк, но, конечно, более смертоносный, расцветал над толпой, угрожая ее накрыть, похоронить под собой, сжечь. В лицо пахнуло паникой и странной безысходностью, и Амэ закусил губу, чтобы не закричать от страха. Даже Аши застыли на местах.

"Капитан Кимуро, с вами находится Жертва. Приказываю защитить ее!" — снова голос Хорхе, и Амэ заметался, принялся озираться по сторонам, ища глазами этого ками. Но вокруг был только ровный зеленый барьер, несколько подростков и трое Аши.

— Хорхе! — звал Амэ, чувствуя страх и отчаяние. — Хорхе!

Но ему никто не ответил. Даже тени молчали, только страшный грохот слышался вдали, и кровь шумела в ушах так громко, что едва не оглушала. Руки и колени мелко дрожали, дыхание срывалось.

Барьер заморгал, а затем потух вовсе, а нутро спутника стало с глухим скрежетом закрываться. Амэ накрыла волна звуков, и от этого паника в груди поднялась еще сильнее. Хотелось бежать прочь — вперед по стадиону, подальше от огненного цветка. Хотелось бежать к нему, чтобы хоть как-то помочь, ведь там умирают люди. Эти два желания раздирали Амэ на части, и он просто застыл, не в силах пошевелиться, не в силах выбрать.

— Быстрее, сюда! — кто-то схватил Амэ за руку и поволок прочь. Дракон растаял, оставляя после себя длинный, серебристый след. Толпа людей, спасаясь от небесного ужаса, стала заполнять стадион — промедли, и растопчут.

— Что происходит? — спросил именно тот подросток, которому сегодня удалось коснуться дракона. Ему не ответили, просто проследили, чтобы он покинул стадион.

Амэ где- то потерял свою обувь, он и сам не знал, когда это произошло. Он бежал так быстро, как мог, чувствуя, как от страха кровь стынет в жилах. И страх этот был не за себя — он знал, кто такие йокаи, а за других. Они ведь беззащитны, совершенно.

— Командир, мы должны пойти туда! — решительно сказал Кийю после страшного взрыва, прозвучавшего где-то сзади. Земля содрогнулась, и Амэ упал на землю, не удержав равновесие. В воздухе пахло безумием. — Мы нужны там!

Аши, который создал дракона — он, по-видимому, являлся командиром — покачал головой. Кимуро. Кажется, так его назвал Хорхе.

— Мы нужны здесь. Ты слышал приказ.

— Чтобы увести их из зоны поражения хватит и одного из нас! — Кийю возмутился, с тревогой и нетерпением косясь на площадь, полную людей. Великая Богиня, как сейчас он похож на Акито! Тот же взгляд, решительный и непреклонный, упрямый, горячий. Он хотел спасать людей. Как Амэ его понимал!

— Ты слышал приказ, — еще раз повторил командир, едва не крича. Шум стоял невообразимый. Начинался апокалипсис, небо уже горело не в одном, а в нескольких местах — один из спутников был поврежден. Пахло гарью, удушливо и резко.

— Он падает! — прокричал кто-то, и Амэ поднял голову, отвлекаясь от спорящих Аши.

Спутнику так и не удалось подняться, его подбили, и теперь, пуская дым и отчаянно горя, он летел на землю. Послышался отчаянный крик. Одна из девушек-подростков в крестьянской одежде схватилась за голову и присела на корточки.

— Уходим! Уходим! — шум прорезал сильный голос командира Аши. — Нас могут зацепить!

Амэ, чувствуя, что в этом море паники и людского безумия, вот-вот потеряется, вдруг понял, что должен идти. Не обращая внимания на боль в ногах, он побежал к девушке и схватил ее за локоть, пытаясь утащить в сторону. И хоть сейчас была ночь, в небе горели яркие огни — спутники по-прежнему освещали происходящее огромными прожекторами. Светил и раненый, подбитый спутник. И когда на Амэ и девушку упал луч яркого света, Сарумэ внезапно понял, что огромная махина вот-вот свалится на них. Он дернул крестьянку за предплечье так сильно, как только мог. Та сорвалась с места, и упала на Амэ. Юноша тоже не удержался на ногах, запутавшись в тесном кимоно, и повалился на землю. Спутник проскрежетал рядом с ними в опасной близости и приземлился неподалеку, нагоняя бегущих прочь Аши и подростков. Земля содрогнулась снова, сжавшегося Амэ, прикрывающего своим телом в защитном жесте девушку, окатило дерном; а потом полыхнуло нестерпимым жаром. Сарумэ открыл глаза, осознавая, что если сидеть тут, то они просто расплавятся, потому дернулся в сторону и поволок за собой девчонку. Амэ бежал на полусогнутых, боясь выпрямиться — спутник рядом подозрительно гудел, будто хотел взорваться, девушка что кричала сзади, но Сарумэ было совершенно не до этого. Ему нужно доставить ее в безопасное место.

Он выбежал на середину поля и на миг остановился, переводя дыхание. Легкие разрывались от быстрого бега и едкой гари, что была щедро распылена в воздухе. Осознать, что на них бежит огромная толпа паникующих людей со стороны торговых рядов, получилось не сразу. Девушка вновь завизжала, задергалась, но рука Амэ намертво сжимала ее, и это заставило Сарумэ очнуться и понять, что если он и дальше будет глазеть на то, как огромное людское море движется на них, их попросту растопчут. Амэ оглянулся по сторонам и осознал, что бежать туда же, куда и остальные, нельзя — спутник выглядел очень опасно, на грани взрыва. Решение пришло быстро: нужно мчаться наперерез, к палаточному лагерю Аши. Амэ рванулся, отчаянно косясь на приближающихся людей. Он старался бежать так быстро, как только мог, но опасность приближалась неотвратимо. Людские крики и вопли уже затопили всю площадь.

"Великая Богиня! Великая Богиня!.. Великая Богиня…" — повторял про себя Амэ, как заведенный. Он молил ее о помощи. Молил прекратить этот конец света. Но Аматэрасу молчала. Ее не было в этом мире сейчас.

Они не успевали. Отчаянно не успевали. И уже у самой цели их настигли, но Амэ с нечеловеческим упрямством продолжал пробираться вперед, не обращая внимание на тычки. Он знал, что если он сейчас свалится, то его просто затопчут. Тело разрывалось от боли, девушка, которую Амэ по-прежнему держал за руку, давно упала, рука дергалась отчаянно, разрывала острыми ногтями кожу на запястье, умоляя о спасении, и Сарумэ пер вперед, повторяя про себя имя Великой Богини, прося помощи в этом аду. Ударили по их сцепленным рукам — один раз, второй, третий. Мышцы давно ослабели и дрожали, но Амэ просто не замечал этого. Как и не замечал, что их разняли, а Сарумэ просто сжимает пустоту.

Наверное, случилось чудо, потому что людской поток внезапно закончился, и Амэ выбрался наружу. Он отбежал на безопасное расстояние, все еще рефлекторно сжимая руку, свято уверенный, что они вышли вместе, и упал на землю.

— Выбрались… — произнес он скрипучим, непослушным голосом и сразу же закашлялся.

А потом расплавилось небо…

Нестерпимый, яркий зеленый свет залил все в округе, заставив зажмуриться. Это спутники развернулись и навели свое разрушительное оружие на йокаев. Мелькали всполохи, но зрение Амэ было обожжено, потому он видел только зеленые точки, которые перемежались с тьмой. Иногда случались вспышки, и даже если перекатиться на бок, и спрятать лицо в руках, глаза пульсировали болью. Слышался страшный вой, крики и плач. Мир давно сошел с ума…

А потом вдруг все стихло. Еще мгновение назад голова разрывалась от какофонии звуков, а потом — оглушающая тишина. Амэ заморгал, пытаясь открыть глаза после забытья, в которое он внезапно провалился и так же внезапно из него вынырнул. Глаза после всего произошедшего даже не слезились, немного болели и пощипывали, но вполне терпимо. И вокруг была тьма — ни огонька, и ни звука не доносилось до измученного слуха Сарумэ. А потом на юге, в небе вновь загорелась огромная огненная звезда, с лучами-щупальцами, которые иногда опускались вниз и лизали землю. Спутники молчали, а небо скрылось в густом тумане. Бой продолжался. Дрались ками, отчаянно, громко, используя Сейкатсу, но, кажется, место боя удалось изолировать — оно подсветилось призрачной зеленой дымкой защитного поля. И вновь небо казалось расчерченным квадратами, но теперь они горели бледно и как-то неуверенно, но откуда-то Сарумэ знал, что это правильно.

Амэ осмотрелся по сторонам, ища девушку, которую отчаянно спасал, и, не найдя, позвал ее. Никто не откликнулся. Никто рядом даже не простонал, и Сарумэ беспомощно пожал плечами — наверное, куда-то делась, пока он лежал, закрываясь от ошеломляющей боевой мощи спутников. Самым разумным было ее поискать, или найти людей, которым нужна помощь. То, что сам Амэ был цел, казалось ему чудом. Несколько ссадин, болят глаза, кружится голова и тошнит, но отделался он легко в целом. Он, пошатываясь, поднялся на ватные ноги, которые сопротивлялись использованию всеми возможными способами — отказывались повиноваться, дрожали и сводились судорогами. А потом просто поплелся, и в данный момент для него существовало только одно направление — вперед.

Черная громада упавшего спутника едва горела, и, похоже, взлетать на воздух не собиралась. Земля была раскорежена, ямы получились такие, что если сорвешься, то падать придется долго. Амэ предусмотрительно стал обходить их и вдруг остановился, застыл, точно вкопанный: он увидел тело человека. Оно походило на поломанную куклу, раскинулось в неестественной позе: поломанный позвоночник, оторванные конечности, кровь, темной лужей, разлившаяся рядом — все это привело Амэ в неописуемый ужас, к горлу подкатила тошнота и огромное, почти всепоглощающее чувство вины, будто Сарумэ был в чем-то грешен. Еще мгновение понадобилось на то, чтобы осознать, что да, грешен, ведь не помог, не предотвратил. И душа доводов рассудка слышать не могла, она игнорировала увещевания о том, что это просто не в силах было сделать. Амэ судорожно выдохнул, прикрывая глаза. Но и там стояла картина покалеченного тела человека, будто ее выжгли на внутренней стороне век. Что-то горячее и влажное потекло по щекам и закапало вниз. Сарумэ шмыгнул носом.

Он шел вперед. Некогда аккуратное поле теперь было не узнать. Там, где не оставил свои уродливые следы упавший спутник, нежную зеленую траву газона вытоптали человеческие ноги. Сотни, нет тысячи, следов простирались повсюду. Маленькие и большие, глубокие и не очень, от босых ног, от гэта, от шлепанец — на любой вкус. Иногда валялась обувь. Иногда люди, затоптанные насмерть…

— Да тут беднота одна водится! — послышался недовольный голос, и Амэ резко обернулся, внутренне радуясь, что увидел кого-то живого, и главное — вменяемого.