Остров свободный

Страничку тетради Итель посвятил «мифам о магах», так он решил называть описания из книги короля Элизуда, раз уж самый первый и основной явно мимо правды. Дописал и некоторые свои умозаключения, сделанные несколько дней назад.

Наконец, то, что хотел записать, закончилось. Что делать дальше? О том, где найти новую информацию, идей не было. Об исторической части можно было бы поспрашивать дядю Винфора, родного брата отца. Но смысла в этом мало для Ителя, разве что утолит интерес, что с другими историческими трудами, написанными не Брим. А что касается магии, то ответ он уже позавчера вывел — есть ряд эмоции, чьё влияние нужно пресекать. Вот на такую тему книжки в библиотеке были. А вот и план.

Буквы в тетради такие стройные и одинаковые, словно состояния, в которых её заполняет, ему показались. Итель провёл пальцами по строкам. Всё это не приближает его к ответу на вопрос — может ли он остаться с семьёй, став магом. И при этом даёт надежду, что может. Но ничего определённого. Вон вариант со своим счастливым семейным будущем отмёл. Того гляди и останется всего один возможный исход.

С возвращением братьев за обедом не только прибавилось людей за столом, но появились и вести. Итель поздно уловил, что разговор за трапезой какой-то напряжённый, поэтому не понимал происходящего.

Отец о чем-то негромко переговаривался с Тудером, и взглядом словно общался с матушкой. Дьюи, сидящий напротив Ителя, хоть и рассказывал сёстрам что нового в Ноарте, но то и дело бросал встревоженный взгляд на старшего брата с отцом.

Впрочем, отец не собирался нагнетать и сделал в конце трапезы короткое объявление, что со дня на день ожидается визит Сэдерна Рауля, или дяди Сэда, как разрешалось называть мужчину детям Толфрина.

Раньше эти визиты не сопровождались таким напряжением в разговорах до, после, да и во время. Толфрин и Сэдерн были названными братьями. Мужчины любили эту историю своей давней крепкой дружбы, часто рассказывали, поэтому Итель её хорошо знал.

Мать Сэдерна умерла довольно рано, ему ещё не было года, а вот отец заболел и скончался, уже когда мальчику было десять. На этом всё грустное в истории заканчивается. Под опеку сироту взяли родители Толфрина, они росли вместе, вместе учились у бывшего генерала Бьивенса, в этой части мужчины могли много чего забавного припомнить, потом Сэдерн занял место своего отца, а вскоре ситуация сложилась так, что Толфрин занял место своего. Такая дружба между членами Собрания остальным не нравилась. Вот тут Сэдерн любил посмеяться над лицами других членов Собрания, Толфрин улыбался, но молчал.

Два года назад они рассорились. Причины непонятны, но Итель полагал, дело в политике. Остров управляется Собранием, состоящим из восьми членов и генерала. Королевская семья занимает привилегированное положение среди других семей Собрания, но тем не менее действительно значимые вещи они могут проводить лишь с поддержкой большинства Собрания. В какой-то момент появился Хáрри И́рвин, лидер дознавателей, который занял место генерала в Собрании, и который поддерживает Туккотов беспрекословно. Два года назад Сэдерн собирался этот процесс остановить, вернуть в Собрание «бесхребетного», по словам Рауля, Чеда. Но Толфрин не поддержал названного брата.

Вспомнив эту ситуацию, Итель так же напомнил себе, насколько высокое положение занимает его семья. И лишний раз представил, как всё может рухнуть, если выяснится, что он маг.

Точно ли побег — не лучший вариант? Сейчас магия не проявляется так уж часто, он смог бы убежать далеко. Но вдруг в будущем всё будет хуже? Вдруг магия проявляется нечасто не из-за заслуг Ителя, а просто потому, что она только появилась вообще?

Когда кто-то его коснулся, Итель сильно вздрогнул.

— Итель, ты чего так пугаешься? — удивился Дьюи, убирая руки от брата. — Ты занят?

Итель перевёл взгляд с остатков чая на дне чашки на брата, постарался улыбнуться или хотя бы убрать озадаченное выражение с лица.

— Не особо.

— Отлично! Пошли, — перед тем как развернуться, Дьюи махнул рукой в сторону двери, через которую удобней всего выйти к тренировочной площадке.

Они же не будут выяснять, куда делся тренировочный меч Тудера? Мысль была абсурдной, но Итель её испугался.

Дьюи оглянулся раз, проверяя, что Итель вышел из столовой следом. Брат провёл Ителя через неглавных вход в поместье, свернул на лестницу вниз. Они прошли мимо площадки, где Итель расплавил меч старшего брата, повернули к оружейной. Но внутрь не заходили, подошли к столу в тени навеса, за которым уже сидел Тудер.

— В общем нужно третье мнение, — начал Дьюи, складывая руки перед собой на столе. Стол размещался неподалёку от входа в оружейную. — Мы хотели принять участие в турнире мечников у Раулей в конце недели, но оба мы участвовать не можем.

— Это почему? — удивился Итель, забывая всё свои беспокойства по поводу этого разговора. Пока никто не знает о его магии, поменялся только он.

— Это ж нечестно, — усмехнулся Дьюи, а Тудер пояснил без усмешек.

— Турнир хоть и незначительный, но участники там, — Тудер поджал губу, но без недовольства, — значительные. И поэтому организаторы решили, что от семьи по одному участнику, мол, проводить турнир несколько дней, как официальные, никто не собирается.

— Ну да, — подтвердил Дьюи. — Развлечение на пару часов всего, поэтому всех желающих не возьмут. Вот мы и не можем решить, кому из нас участвовать, — Дьюи вздохнул и сразу выпалил свою точку зрения, чтобы склонить младшего брата на свою сторону: — Я считаю, что Тудеру надо поберечь голову. Ему ещё всю жизнь в делах семьи разбираться. А на турнире будут и простые ребята, ударят нашего старшего по головке, и он глупеньким станет, — Дьюи тихо и беззлобно хихикнул.

— Вот как! — хоть Тудер и воскликнул громко, но улыбался. — А мне ты иначе говорил, — почти смеялся. — Если я стану глупеньким, то ты, мой предусмотрительный братец, будешь даже лучше меня вести семейные дела, — привёл шуточный аргумент Тудер, а потом добавил серьёзней: — Кроме того там будут те же Ирвины, которым отец просил не уступать нигде. Я могу себя лишний раз показать.

— Брось, отец не в конце месяца помирает, чтобы тебе о репутации беспокоиться, — Дьюи подпёр голову рукой. — Да и ты можешь облажаться.

Тудер набрал воздуха, собирался ответить, но остановил себя.

— В общем поэтому мы и хотим, чтобы ты нас рассудил, — выдохнул Тудер, зная, что, если продолжит, разговор пойдёт по уже известному сценарию.

А Итель, наблюдая за братьями, думал, как соскучился по ним за эти четыре дня. Как он вообще размышлял о бегстве?

— А по уровню владения мечом вы не смогли выбрать? — уточнил Итель, зная, что нет. Фехтовали братья одинаково хорошо. Но как же их рассудить?

Дьюи хоть и привёл свой аргумент в идиотской оболочке, но шутки в нём не было — Тудеру могут попытаться навредить. Но и Тудер прав, что лишний раз доказать свои умения, которые ценятся на острове, будет хорошо. Кроме того, ещё надо поискать исполнителя, чтобы тот смог добраться до Тудера.

— Конечно, не смогли, — и Дьюи замолчал, загадочно посмотрел на младшего брата. — Ха! Я придумал! — радостно воскликнул он. — Ты Итель. Давай ты вместо нас поучаствуешь?

— Чт..? — от удивления даже слово не договорил. Бросил взгляд на Тудера и понял, что тот тоже всерьёз рассматривает идею их брата.

Раньше он бы согласился. Но не сейчас. Итель чётко это понимал. Не хватало ещё кого-то сжечь на турнире мечников.

— Я не особо хорошо обращаюсь с мечом, вы же знаете. Какие турниры? — улыбнулся Итель, скрывая зародившийся в душе страх. Спокойно. Но что если он не убедит старших братьев в том, что ему не надо участвовать? Срочно нужна идея. — Я вот что думаю: списки же участников будут заранее составлены. Можно же узнать, что это за люди и тогда решить. Уверен, вы сможете вписать кого-то из вас двоих последними.

Хорошая же идея. И так быстро появилась в голове. Очень кстати.

— Ну кстати неплохо, — кивнул Дьюи.

Тудер согласился молчаливым кивком.

— Если там будут какие-то странные ребята, или этот… как там его… — Дьюи посмотрел на старшего брата, надеясь, что тот припомнит имя.

— Иа́го Ирвин, — спокойно произнёс Тудер имя единственного человека в своей возрастной категории, с которым сходиться в поединке не хотел бы вообще нигде. Проблема заключалась в том, что обоих интересовали турниры мечников.

— Да, Игого, — подхватил Дьюи, вспомнив дурацкое, но прилипчивое прозвище Иаго. — Если их не будет, то, пожалуй, ты покажешь себя и не рискуешь. А если будет, то впишем меня. Я разберусь, — с наигранной несерьёзностью произнёс Дьюи.

— Да, — Тудеру не нравилось бегать от трудностей, но он знал, что беспокойство за него не возникло на пустом месте. А Иаго тянет на роль исполнителя. — Хорошая мысль, Итель, — не забыл похвалить брата.

Младший кивнул. Как камень с души упал. Он не рискует быть раскрытым.

Оставшийся день Итель провёл с братьями, обсуждая грядущий турнир, возможных участников. Не получилось отказаться от короткого поединка с Тудером, после которого Дьюи не упустил возможности добавить, что списывать Ителя со счетов возможных участников не стоит.

Итель улыбнулся, потому что знал, против воли в участники его не впишут. Дьюи любит пошутить, но у его шуток есть границы.

Наблюдая за очередным поединком братьев, Итель вспомнил, как всё было в прошлый раз. И всё приподнятое настроение улетучилось в мгновение ока. Он не может больше так проводить время. Теперь у него совсем другая жизнь.

Хотя резко менять своё времяпрепровождение будет странно. Родные, итак, что-то подмечают, так что надо побеспокоиться о том, чтобы изменения в его жизни появлялись плавно и не вызывали непонимания.

Клинки ещё раз с характерным звуком сошлись. Итель перевёл взгляд на меч рядом с собой, которым орудовал в поединке с Тудером. Вчера с ним позанимался, сегодня совсем без лишних мыслей взял в руки. Словно нет проблемы. Только вот в позапрошлый раз меч расплавился. И сейчас вдруг забоялся нести меч обратно в оружейную.

Когда вернулся в комнату, ещё до ужина, вспомнил о конверте с пеплом. Лучше не держать в комнате. С мечом что делать не ясно, но пепел можно в саду под куст высыпать. Этим Итель и занялся. Обратно вернулся уже с пустым сложенным листком. Итель смял листок и бросил его на стол в комнате к парочке других таких же. Потом сожжёт.

Мысль заставила вздрогнуть.

Сожжёт в камине, конечно.

Или…

Или самому попробовать?

Смелая мысль заставила побледнеть. Похолодело и в груди.

Нет, это…

Итель хотел подумать, что не нужно, невозможно, не интересно или ещё что-то. Но смотря на тетрадь, так похожую на другие, в которых он постигал учебные предметы, мысль, что от теории рано или поздно появится переход к практике, появилась как само собой разумеющиеся.