Остров свободный

Когда Тудер поставил рядом подсвечник с зажжённой свечой, Итель вздрогнул. Он удивлённо огляделся, уже смеркалось.

Устало потёр глаза.

— Слишком увлёкся, — улыбнулся брату. — Спасибо.

Тудер смотрел выжидающе, поэтому Итель предложил рассказать, что узнал, за ужином и дочитывал параграф, пока брат всё организовывал, вновь решив не отвлекать.

— Эту рукопись написал наш прадед по маминой линии Уриен Бэддарт, — начал Итель и сразу уловил по лицу брата, что тот может что-то сказать. — Ты о нем знаешь что-то ещё кроме имени?

— Да, — кивнул Тудер. — Он был генералом при короле Гвинне Туккоте и помог тому сесть на трон.

— Он пишет, что это с его руки все книги о магии были собраны в одном месте, а позже их уничтожил Гвинн Туккот. И он последним из магов покинул остров.

— Покинул? — удивился Тудер. — Его же убили.

— Нет, — покачал головой Итель. — Он жил в Толэйме потом. Моэрт упомянул, что академиком там стал, — поделился Итель. — Но тут есть момент, что, я же был в архиве, дата его смерти по бумагам раньше, чем дата этого послания. Похоже он по какой-то причине не уехал в день смерти… — Итель осёкся. Та заметка из дневника Гвинна Туккота, которую он прочитал в Моне. — Кошмар! Я чуть не забыл.

— О чём? — поинтересовался Тудер, не скрывая заинтересованность.

— Когда мы были в Моне, я говорил с Вином. Они откопали в документах короля Гвинна страницу из его дневника, из той части, которая считалась утерянной. В той записи была дата, она совпадает с датой смерти Уриена Бэддарта в свидетельстве, а в самой записи он сам говорит об отъезде. Ну, думаю свидетельство о смерти логичный ход, учитывая, что он был генералом.

— С его влиянием на историю острова, конечно, — согласился Тудер.

— Но дело не в этом, — вернулся к теме Итель. — Туккот не писал имя Уриена, но оно очевидно из упомянутых фактов. Зато он написал о магии и о том, что ребёнок Уриена остался на острове. Понимаешь?

Тудер прикрыл глаза.

— Ну, неоднозначное свидетельство, — задумчиво пробубнил Тудер. — Но лучше знать, что даже такое есть.

— Вин хотел поговорить с отцом об этом, но… Сам догадаешься. Мне Вин сказал, что до начала осени потянет с подтверждение подлинности записи.

— Надо тоже будет рассказать отцу, — выдохнул Тудер.

Итель кивнул. Он поинтересовался у Тудера, нашёл ли тот интересное занятие в замке, а Тудер начал рассказывать, как составлял список необходимых работ, начинающийся с реставрации беседки.

Пока Тудер говорил, Итель подумал о том, как много уже в планах рассказать папе. А пройдёт пару лет и такие списки новостей будут уже предназначаться Тудеру. Ителю не хотелось бы оказаться на их месте. Одно только не знал, это потому, что он был бы хуже, как управляющий, или потому, что должность ему не нравится.

— Надеюсь, ночью ты читать не будешь? — поинтересовался Тудер.

— Не уснёшь при свете свечи? — усмехнулся Итель.

— Даа, — потянул Тудер. — Сяду рядом списки дописывать.

Итель улыбнулся.

— Сможешь завтра просмотреть рукопись на предмет других подсказок по тайникам в замке? Чтобы мы могли уехать, — поинтересовался Тудер, уже когда они разлеглись на натянутых между деревянными колоннами гамаках, служивших кроватями.

Итель неуверенно кивнул, но понял, что нужно ответить словами.

— Постараюсь, — вдумчиво почитать можно дома. Хотя Итель хотел бы здесь, тут как-то безопасней что-то попробовать, если потребуется.

Но Тудер торопится. И пусть будет так. Потому что Итель придумает десяток более важных дел до возвращения в Витгрис из этой поездки.

Засыпая, Итель подумал о предках. Гвинн Туккот, если не относится к нему предвзято из-за магии и фамилии, объединил остров. Наверняка здесь были распри, в том числе с применением магии. Уриен Бэддарт помогал Туккоту в его стремлении сплотить остров, и скорее всего при этом применялась такая страшная магия, что будущий король в итоге начал бояться магов. Тут началась так кстати океаническая буря и появился повод выслать магов. В том числе друга, с которым вместе объединил остров.

Если бы не он сжёг все книги о магии, то можно было бы и хорошо о нём думать.

Но было тут ещё кое-что. Это прояснилось после прочтения начальных глав рукописи. Наследуется не способность к магии, как предположил Итель сначала, а способность к конкретной магии. Так что у Уриена была такая же магии, что и у Ителя. С разницей в развитии, разумеется, ведь магия пробуждается лет на двенадцать-тринадцать раньше, чем у Ителя. В записи Гвинна магия Уриена оценивалась высоко, называлась причиной побед. И теперь она у Ителя.

Не то, чтобы Итель буквально воспринял слова из заметки Туккота, но всё же они явно не лесть. А сейчас та магия не достигнет схожих высот с прошлым, даже учитывая, что из-за особенности огненной магии, влияния эмоция на силу, пробелы развития можно скрасить. Это печалило. Скорее, конечно, из-за риторики рукописи: Уриен много говорит о развитии и восхищается им, как и достижениями на этом пути. Если много такое читать, не мудрёно, что начнёшь поддаваться.

А завтра… Просмотрит рукопись, конечно, но пару параграфов всё же прочитает. После завтрака именно так Итель и действовал.

Магическая теория, именно так назывался самая объёмная и важная (судя по заголовкам в содержании) глава, начиналась с краткого введения. В нём говорилось о об элементной магии, соответствующих четырём природным элементам, и двух-, трёхэлементной магии, комбинациям элементной магии. Приведены примеры для пояснения.

Магия Томоса была двухэлементной. А из трёхэлементных Ителя заинтересовали иллюзии, имеющие множество вариаций. Для трёхэлементной магии это вообще было частым явлением, судя по примерам.

Следом за введением следовал параграф об огненной магии. Его Итель читал внимательно, наконец находя подтверждения многому. Огонь — сильнейшая магия, которая одновременно слишком зависима от эмоций. Как Итель и предполагал, эмоции могут быть источником магии, воля может быть источником магии, эмоции и воля делают огненную магию сильнейшей. Но на обратной стороне сильнейшей магии скрывается опаснейшая для мага: потеря контроля хоть над одним из источников приведёт к смерти.

В подтверждении этому далее следовал параграф о степенях потери контроля. И если у любых других магией, даже производных от огня, этих степеней больше одной, то есть будет время понять, что контроль потерял и его нужно срочно восстановить, то с огнём все проще: ты либо контролируешь его, либо ты мёртв.

Так Итель понял, что всё может быть ещё хуже, чем было в столице. Это осознание заставило передёрнуть плечами. Куда уж хуже?

Потом шли параграфы о других магиях, Итель отметил только, что далеко не обо всех писал Уриен (в ведении упомянул пару, которые далее не описывал). По какому-то принципу он не все включил. Наследственность? Он же знал магов острова, а значит знал, какая магия может вернуться. К примеру, магия Томоса тут была.

После экскурса в различные виды магии, были вложенные листы, написанные другим подчерком, но с пометками подчерком Уриена. Ему помогали при написании рукописи. Жена? Вероятней всего.

В рукописи подробней расписывались слова Моэрта о том, что магию можно чувствовать. Внутри тела мага она циркулирует словно кровь. Чувство магии внутри себя даёт магу возможность выпускать её из разных частей тела. Но тут нужны годы практики, если говорить о местах, кроме внутренней части кисти руки. Магия вне тела существует везде, словно воздух. Где-то её больше, где-то меньше.

В рукописи способов это увидеть не было, но были в листах, написанных Сирис. Итель воспользовался одним из способов ощущения магии вокруг, и когда у него получилось, охнул. Внешне мир не изменился, но словно виделся неуловимо иначе. Толи красок добавилось, то ли затеняющая пелена с глаз упала. Хотя изменения крупными не были.

На этот успех ушло время. Скоро будет темнеть. Оставшуюся рукопись пришлось пролистать быстро, даже подмечая интересные заголовки.

— Как успехи? — поинтересовался Тудер, раскладывая ужин на стол.

— Других тайников нет, — поделился самым главным результатом Итель.

Пока ели, Итель поделился про наследственность магии и немного теории о типах магии. Многих вещей не касался, например, магии Бэддартов, или особенностей магии огня. Может потом когда-нибудь, сейчас это Тудеру не нужно.

— Что-то ещё? — после рассказа была пауза, во время которой Итель разглядывал Тудера.

Магия вокруг, что он теперь видел, вокруг Тудера мягко закручивалась, словно он был препятствием. Итель видел свои руки, поэтому заметил, что вокруг них такого нет. Значит, это так определяются маги.

— Да так, — улыбнулся Итель. — Просто рад, что сейчас магия не доставляет мне столько проблем.

Тудер кивнул.

— Готов завтра ехать домой? — вопрос был страшным.

— Не особо, но здесь делать нечего, — признал Итель.

Предстоящий разговор вызывал одновременно нетерпение от скорого свершения и ужас от того же. Но он состоится. Так что стоило только собраться с духом. Итель теперь знает немало, сможет сказать что-то убедительное. В первую очередь про ложь в книжке короля Элизуда. И сразу про наследуемость, чтобы масштаб проблемы прояснить сразу.

— Тудер, — осенило Ителя. — А ты читал «Нельзя более не говорить о магии»?

Единственный источник информации о магии, пусть и недостоверной. Его многие читали же.

— По диагонали. Мало доказательств, мне такое не нравится. Да и мама помню сказала, что от книги такой значимости ожидаешь что-то не на уровне сказок.

Матушка могла и книгу эту убрать подальше. И она Бэддарт. Знает ли она что? Итель как-то уже думал, что родители могли определённые вещи делать специально.

Когда расскажет о магии, сможет и их спросить.

Ночью спалось от волнения плохо, просыпался часто.

Утром доели взятые Тудером припасы, прибрались в пристройке и отправились домой. Пока проверял крепление седла, Итель глянул на замок на фоне леса и понял, как можно было бы обратить внимание на Равнинный, не зная ничего о рукописи. Вокруг замка магия словно была гуще.

Это описывалось в начале рукописи, когда Уриен писал о способах усилить магию. Места как замок Равнинный были местами силы, или было ещё несколько альтернативных названий. Магия и заклинания в этих местах делались сильнее. Это связано с принципом магии, что основная сила заклинания берётся не из магии мага, а из её воздействия на магию вне. Так и получалось усиление в местах силы из-за большего количества магии в целом.

Итель усмехнулся. По сравнению с собой месяц назад, он почти как настоящий маг рассуждает.

И всё же чтобы увидеть место силы, нужно видеть магию вокруг. Без рукописи Итель бы долго додумывался до способа разглядеть, а без Моэрта и не думал бы в эту сторону. Скорее всего, эта проблема связана с развитием его магии и тем, что он опоздал больше чем на десять лет. Впрочем, с зависимостью магии от эмоций это к лучшему: в три года (это если брать самый ранний срок пробуждения магии) он бы себя сгубил.