Ангел Жизни

Глава 4 Добро пожаловать в 80-ые! Часть 1

Противное лязганье клавиш печатной машинки с мерзким эхом в конце – как послевкусием после гнилого яблока, наполняло комнату подобно приливным волнам. Оно то ускорялось до максимума, сливаясь в один сплошной звук, словно мощный поток воды пенящейся властной рукой покрывал берег, то затихало, взяв передышку, будто прилив, смутившись из-за своей же дерзости, неслышно уползал обратно в море.

В углу, на шкафу, битком набитом серыми пухлыми папками с завязочками, похожими на детские шнурки, тихо бормотало круглое белое радио. На столе, рядом с чашками и статуэткой олимпийского мишки с кольцами, тихо чахла в тоске по солнечному свету хилая фиалка.

Пахло кожзамом, кофе и той мерзкой затхлостью, что начинает источать бумага в холоде и влажности. Но благодаря духам девушки, что стояла, облокотившись на стену у открытой настежь двери, в воздухе витал, перебивая все остальные запахи, нежный аромат сирени.

У девушки были шикарные кудри из каштановых волос, увенчанные ободком с кокетливым синим бантиком – в тон кофте с рукавами «летучая мышь» и пестрым брюкам. Нахмурив лоб, она вглядывалась в кроссворд в газете и грызла карандаш.

– Маш, актриса из «Карнавала»? – девушка посмотрела на женщину в круглых очках, что сидела в углу и перепечатывала документ, изредка сверяясь с оригиналом. – Вторая «у».

– Муравьева.

– Пять букв.

– Тогда Лучко.

– Подходит. – Девушка вписала буквы, всмотрелась в конец коридора и покраснела. – Ой, кто к нам идет! Гаспар!

– Наташа, ничего не хочу сказать, но я его недавно на улице с другой видела. Он ее Валентиной звал и целовал постоянно.

– Он такой красивый! – не слушая ее, выдохнула любительница кроссвордов. – На актера похож!

– Ты слышала меня? – женщина сняла очки и покачала головой. – Вот стрекоза!

– Здравствуйте, девочки! – сияя на самом деле киношной улыбкой, в кабинет зашел молодой парень. – А у меня шоколадка для вас! – он подмигнул девушке.

– Спасибо, Гаспар! – она зарделась.

Я вздрогнула. Не совпадение. Твою ж мать! Как это возможно?! Средний рост, широкие плечи, рыжеватые вихры вокруг головы, темно-карие глаза – очень близко посаженные. Это Паук! В возрасте около 20 лет! По-моему, даже вибриссы были в шоке от такого поворота!

– Сеня, ты тоже все это видишь? – я покосилась на санклита, замершего в ступоре.

– Вроде как. – Прошептал он, с трудом переведя взгляд на меня. – Где мы?

– Добро пожаловать в восьмидесятые!

– Наташенька, где сопроводительные на только что поступивших? – Гаспар не сводил взгляда с девушки.

– Где-то здесь были. – Ее дрожащие руки начали перебирать документы на столе.

– Вот. – Маша достала листы из печатной машинки, вынула вложенную между ними сиреневую хрусткую копирку, и отдала Наташе. Та протянула их парню, алея щеками.

– Так. – Потеряв к ней интерес, он быстро пробежал текст глазами, и картинно застонал, – опять одни дети!

– Ты долго там? – в кабинет сунул голову с буйными черными кудрями другой парень. – Нас ждет сам знаешь, кто. Здрасьте, девочки.

– Здравствуй, Аристарх.

– Уже иду. – Не отрывая глаз от бумаг, пробормотал Гаспар.

– Что там? – кудрявый выхватил у него листы. – Дети! Фууу! – они вышли из кабинета и, о чем-то вполголоса переговариваясь, быстро двинулись по коридору.

– Надо идти за ними. – Прошептала я, не в силах отвести взгляд от Наташи. Кого-то она мне напоминала. Красивые глаза – не карие, более светлые, и очень знакомые.

– Так идем. – Арсений потянул за руку. Хорошо, потом вспомню. Мы догнали парней и долго шли за ними. Наконец, коридор – уже тогда серый и безжизненный, вильнул в сторону, и мы все разом попали в райский сад.

– Так вот для чего была нужна часовня! – воскликнула я, любуясь сочными растениями и огромными цветами самых разных форм и расцветок. – Оранжерея! – не удивилась бы, увидев невесомо порхающих бабочек. Но вместо прекрасных созданий пришлось смотреть на двух Архангелитов.

– И как нашему клоуну удалось на это деньги выбить? – брезгливо морщась, Паук оттолкнул от лица темно-зеленый лист.

– Жоржику? – Аристарх сорвал цветок и сунул ему под нос. – А он бухгалтершам нашим духи заграничные таскает, косметику и все остальное. Они ради него так расстарались, расписали все в документации к смете, что наверху даже за счастье сочли денежки отвалить!

– Вот ты гад! – Гаспар вырвал у парня цветок и смачно чихнул. – Знаешь ведь, что у меня аллергия!

– Бедняжечка! – съехидничал парень, ничуть не жалея. – Кстати, Наташка твоя вон, тоже благоухает его подарочками! Он за ней давно ухлестывает! Не боишься, что отобьет?

– Кому он нужен, больной на всю голову? – Паук презрительно изогнул губы. – У Натки от меня трусы насквозь мокрые, а замуж позову – она из них выпрыгнет от счастья!

– А как же Валя?

– Она санклит. Таких дальше постели пускать нельзя. Мне тебя учить, что ли?

– Думал, ты втюрился в нее. – Аристарх посмотрел на него так, словно видел впервые.

– Ерунду не говори. – Гаспар посмотрел на часы. – Сколько можно ждать?

– Где же моя ненаглядная, где? – пропел парень, прижав руки к груди.

– И что ты в этой своей турчанке нашел, не понимаю.

– Это зов крови! У меня самого турки в роду! Голову мою видел? – Аристарх затряс кудрями.

– Любовь зла.

– Да уж, полюбишь и такого козла! – из-за вертикальной клумбы вышла миниатюрная молодая женщина. – Как ты! – миндалевидные черные глаза сверкнули гневом.

– И я рад тебя видеть, Алия. – Парировал Гаспар.

– Не ссорьтесь. – Аристарх встал между ними. – Ты, кстати, сам армянин, а на турок наезжаешь!

– У тебя что по истории было, бестолочь? – женщина с укором посмотрела на поклонника.

– А что?

– А то, что турки геноцид армян устроили! – рявкнул Гаспар.

– Не было такого! – взвилась Алия. – Их депортировали…

Я вновь вздрогнула, не в силах отвести взгляд от Паука. Вся та злость, бескомпромиссность и жестокость, что запомнились мне со вспышки гнева на переговорах, вдруг проступили сквозь молодость его лица с киношной улыбкой, что была лишь маской того настоящего монстра, что прятался под ней. Пока еще прятался. Но скоро он развернется во всю силу.