Старая сказка про принцессу

Глава 7

Охотник на ежей

Идти по карте оказалось вовсе не так легко и весело, как казалось. Тропы постоянно сворачивали куда не нужно и в сторону болота особо не стремились. Светлый лес, через который спокойно могла промаршировать армия, даже почти не ломая строй, неожиданно сменялся на заросли. Их приходилось или обходить, иди продираться через них, таща за собой лошадь, которой туда не хотелось. Иногда лошадь приходилось толкать, а она дико вращала глазами и косилась на чем-то ей не понравившийся куст. Дважды студентусы вообще выходили к оврагам, в которые и без престарелой скотины спускаться бы не рискнули. Но апофеозом этого идиотизма стало поваленное дерево. Очень удачно поваленное: с одной стороны совсем уж непроходимые заросли, с другой — широко разлившийся ручей, из которого загадочно торчали ветки, корни, камни, предлагая рискнуть и переломать ноги, как свои, так и лошадиные.

— Может эту тварь проще на руках перенести? — спросил запарившийся Ленц, сдувая челку.

Лошадь мелко перебрала ногами и пыталась пятиться от поросшего красно-желтым лишайником и ярко-зеленым мхом бревна, преградившего путь. И было это бревно даже не особо впечатляющее толщиной, еще и в землю вросло. Парни, пытаясь приободрить тупую и пугливую скотину, несколько раз его переступали туда-сюда, пачкая штаны и сдирая мох. А лошадь уперлась, как осел, и ни в какую. Еще и бошкой мотала, если ее пытались тащить. А толкавшего Ленца чуть не лягнула.

— По-моему, проще дерево разрубить, — устало сказал Шелест. — Ну или разбить. Жечь наверное все-таки не стоит. Еще пожар устроим.

Парни переглянулись, еще немного подергали лошадь за повод, а потом решили все-таки ломать. По очереди, не забывая держать тупую скотину.

Первым к бревну пошел Ленц, которого лошадь, по его словам, достала больше, чем все няньки сиротинца скопом. Он повел плечами, стараясь их расслабить, задумчиво замер, а потом картинно щелкнул пальцами, разворачивая комок силы, направленный в таинственные глубины бревна. Результат превзошел все ожидания.

Дерево оказалось трухлявым и в воздух взвилась коричневая пыль, вперемешку с кусками чего-то непонятного. Путь сразу же освободился. А тупая скотина, вместо того, чтобы смириться с судьбой и идти куда надо, тоненько заржала и ломанулась в сторону разлившегося ручья. Дамир едва успел отпустить уздечку, а то так и волочился бы, рискуя попасть под копыта.

— Завхозовы подштанники! — заорал Ленц, что-то рассмотревший сквозь пыль, и не раздумывая побежал за лошадью.

Споткнулся, свалился в воду, но сразу же встал и продолжил бегство.

Дамир и Шелест зачем-то сначала переглянулись и дружно пожали плечами.

Потом посмотрели на прореху в бревне.

Оттуда на них уставилось две змеи. Красивых таких, черных с желтыми пятнами.

Одна из змей задумчиво зашипела.

Вторая, видимо зашибленная разрывающим плетением Ленца, загадочно промолчала.

— А ведь могут быть и другие, разлетевшиеся вместе с кусками дерева в разные стороны, — сказал Дамир, отступая на шаг.

— Точно, — подтвердил Шелест, вспомнив, что желтатки живут большими и дружными семьями.

А еще эти змеи очень не любили лезть в воду, хоть и селились рядом с ней, охотясь на разную мелкую живность, пришедшую утолить жажду.

Отступали Дамир и Шелест, в отличие от шокированного встречей Ленца, вдумчиво и осторожно. Желтатки на людей нападают крайне редко, несмотря на свою исключительную ядовитость. Чаще всего они кусали, когда на них случайно наступали, и бегство для них было предпочтительнее битвы. Вот только змеи зашибленные магией могли повести себя насколько угодно странно. Например, повиснуть на ветке и оттуда грозно шипеть, почему-то не пытаясь спуститься.

— Может узлом завязалась? — спросил сам у себя Шелест, но решил, что даже в этом случае помогать пострадавшей желтатке не собирается. Потому что она вряд ли превратится в сказочную красавицу и начнет благодарить, обещая стать сестрой, женой и магической помощью. Скорее от счастья укусит и уползет в кустики оплакивать спасителя.

В воду парни тоже лезли осторожно-осторожно. Потому что даже если змеи очень эту воду не любят, крыльев у них нет и избежать с ней встречи при падении они вряд ли могли.

Пошарахавшись немного от подозрительных веток и корней, Шелест и Дамир догнали Ленца и лошадь. Первый, ругаясь сквозь зубы, пытался отцепить уздечку второй от переплетения веток, за которые она непонятно как зацепилась, а потом еще и затянулась узлом.

— Да отломай ты ее, — посоветовал Дамир, понаблюдав за действиями приятеля.

— Оно живое и не ломается, — возмущенно пропыхтел Ленц. — А эта тварь еще и бошкой вертит!

Шелест и Дамир опять переглянулись и пошли помогать.

Ветки в итоге пришлось пилить ножом. А придурочная лошадь при этом издавала такие звуки, словно подозревала — этим же ножом и ее зарежут, как только освободят уздечку.

Потом тупую скотину, скользящую копытами по илу, скрывавшемуся под водой, спотыкающуюся и пытающуюся на кого-то свалиться, переводили через ручей, потому что возвращаться к желтаткам никому не хотелось. И когда наконец выбрались на твердую землю, парни попадали, где стояли, а лошадь опустила голову и, видимо, задумалась о том, а не издохнуть ли прямо здесь, избавив от ждущих впереди страданий и себя и хозяев.

А может, она думала о человеческой глупости. Потому что ни одной нормальной лошади бы не пришло в голову разломать бревно, в котором жили змеи. А люди это делают запросто, а потом вполголоса еще и ругаются на лишившихся дома желтаток. Словно это они что-то магам-недоучкам разломали.

— Как в сказке, — сказал Дамир. — Пришел медведь, разломал дом зайцам…

— А потом стал ругаться, что зайцы оказались ядовитыми, — со смешком добавил Шелест.

А Ленц торжественно выругался и предложил развести костер. Потому что кто-кто, а он вымок до нитки и вечером ему будет холодно, да и сейчас не сильно тепло.

А разведя костер и развесив на палках одежду, парни сели рядом, доели разбойничью колбасу и развернули карту. Магический компас упорно показывал, что ручей надо опять перейти, причем, по диагонали, топая по воде и илу долго и упорно, но делать это никому не хотелось. Поэтому студентусы решили идти вдоль него, если это возможно, и направление держать к селу с поэтическим названием — Старое Болото. Может среди местных какой-то проводник найдется. Желающий перевести через болото за мелкие магические услуги. Ну или хотя бы о пути будет кого расспросить. А то карта, конечно, хорошо, но она не учитывает нюансов, вроде бревен населенных змеями.

Одежду студентусы в итоге так и не досушили, хотя прокоптили знатно. Нашли просвет в очередных кустах, а потом и вовсе вышли на узкую петляющую тропинку, по которой и пошли дальше. Вскоре на пути попалась поляна со свежим кострищем, залитым водой, и остатками пригорелой каши, которую клевали мелкие птички, спугнутые Ленцом.

— Тут недавно были люди, — торжественно провозгласил он.

— Ага, — не стал спорить Дамир.

— Или волки, умеющие варить крупы, — мрачно пробормотал Шелест.

— А может, это очередные разбойники, — предположил Дамир.

— И мы их ограбим, — оптимистично сказал Ленц, за что был обозван придурком, и парни пошли дальше. Причем, проявляя осторожность, помня о кашеедах. Правда, им это не помогло.

— Что-то здесь не так, точно вам говорю, не так. Я с отцом на охоту ходил, так что… — Шелест уже минут пять пытался объяснить, почему не надо идти дальше.

Лошадь была с ним солидарна и за время вялого спора с удовольствием объедала куст, усыпанный мелкими зелеными ягодками. Шелесту даже казалось, что он узнал в этих ягодах очень ядовитые. И что лошадь тоже их узнала, поэтому и жрет с таким рвением, решив отравиться назло хозяевам.

— Подумаешь, слишком тихо. В этом лесу вообще громко не было, — продолжал спорить с Шелестом Ленц.

— Тут животных давно разогнали и выбили, — добавил Дамир. — Остались только самые осторожные. А мы так воняем дымом, что от нас даже птицы разлетаются, боясь свалиться в обморок из-за этого чудного аромата.

— Да не в том дело, — отчаявшись достучаться до друзей сказал Шелест. Вот как им объяснить, что охотничье чутье прямо кричит, что идти дальше по этой тропе не стоит? Потому что тишина странная и даже жутковатая. И не в прокопченной одежде дело.

— Назад я не пойду, там змеи, — уперся Ленц.

— Ага, переплыли ручей, отрастили крылья и бросились мстить нам за свой дом, — мрачно сказал Шелест.

— Может в сторону свернем? — попытался предложить компромисс Дамир.

На него с возмущением посмотрели оба друга. С одной стороны уже было болото, полумесяцем дотянувшееся почти до того ручья, за которым остались змеи. С другой стороны то ли ураган, то ли еще какая-то напасть повалила деревья в овраг, причем так «удачно», что их даже селяне не взялись растаскивать на дрова.

— Если поспешим, то успеем до вечера дойти до этого села, Старое Болото, которое, — привел самый убойный аргумент Ленц.

И Шелест согласился идти дальше. Ночевать в лесу, в котором даже днем полно комаров, ему тоже не хотелось.

— Ладно, идем, — со вздохом сказал он.

Лошадь с трудом оторвали от полуобглоданного куста. Ленц первым гордо пошел по тропе дальше. Первым дошел до поляны, как по заказу, почти круглой, очень светлой, заросшей зеленой травкой и синими цветами-собачками. Тропа по поляне вилась как нетрезвая змея, то ли обходила что-то невидимое под травой, то ли первопроходцам очень не хотелось опять возвращаться в сумрак под деревьями, наполненный комариным звоном.

— А знаете, вот здесь я согласен и переночевать, — жизнерадостно сказал Ленц, дойдя почти до середины поляны.

И его, похоже, очень любили какие-то боги. Потому что они немедленно исполнили это желание. Ленц сделал еще шаг, пересек невидимую линию и над поляной развернулось задетое плетение, подвешенное на нити-паутинке, натянутой через все свободное пространство.

— Что за?.. — только и успел спросить удивленный парень и взлетел в небо в силовом мешке.

Друзья и лошадь последовали за ним. Парни при этом матерились, а несчастное животное издавало такие хрипы, словно это были последние звуки в его жизни.

— Я же говорил, что что-то не так, — мрачно сказал Шелест, когда его силовой мешок перестал раскачиваться и парень обнаружил, что подвешен к кроне наклонившегося от его веса дерева.

— О магии ты не говорил, — справедливо заметил Ленц.

— Зато он говорил об охотниках, правда, не уточнил, что охотиться будут на нас, — напомнил Дамир. — Интересно, нас принесут в жертву неведомым богам или просто поржут и отпустят?

Ленц только фыркнул, потянул за нить чужое плетение, а потом попытался ее разорвать с помощью импульса силы. Нить басовито загудела и треснула его по пальцам.

— Прекрати, а то еще самосожжение здесь устроишь! — рявкнул на него Дамир.

А Шелест попробовал принять положение поудобнее, закрыл глаза и задумался о вечном. Чувствовал он себя полным идиотом. Но таковым, к счастью, не был. В отличие от Ленца, который решил попробовать еще и попилить нить обыкновенным ножом.