Тень великого колдуна

Тимхо осторожно помахал рукой перед остекленевшими глазами колдуна, а потом осмелел и ущипнул его за нос.

— Застыл. — Восхищенно прошептала Шушуня. — Ты его убила, да?

— Нет. Но теперь пару дней культурную жизнь в крепости можно разнообразить экскурсиями к новой статуе.

Моя идея сразу же нашла поддержку в народных массах. Двери резко распахнулись, и в комнату с предвкушающим ревом ворвался отряд истосковавшихся по искусству стражников.

— Куда, экскурсия платная! — Казалось бы всего шутливый взмах руками, но стражников вынесло в коридор совсем нешуточной ударной волной. По-моему даже перестаралась, вышибив дверь вместе с петлями. Неведомая раньше магическая сила клокотала во мне, как лава в разбуженном вулкане.

Затихшая крепость загудела, как растревоженный улей, наполняясь голосами, топотом ног, хлопаньем крыльев и бряцаньем оружия.

— Сейгеш всем покажу, где омары зимуют! — Залихвацки выкрикнула я, совершенно хмелея от своих новых возможностей. — Все за мной!

Заговорческие взгляды, которыми обменялись мои спутники были далеки от благодарного восхищения и больше выражали брезгливое недоумение шайки разбойников, в засаду к которым незаметно пробрался буйно помешанный. Ну и бес с ними! Душа неудержимо рвалась к подвигам.

Ни для кого не было секретом то, что «большинство» членов Совета Трех тратило огромные деньги на содержание личной секретной службы крысаков[33], предназначенной для слежки за коллегами и контролем общего положения в крепости. Оба старца искренне считали свою разведку лучшей, прочно цементируя свою уверенность серебром, причем ничуть при этом не ошибаясь. Крысаки работали слаженно и безукоризненно, умудряясь втихую получать деньги от обоих нанимателей. Поэтому ничего удивительного в том, что оба члена совета скоро столкнулись лбами на лестнице, и чуть не были задавлены с двух стороны солдатами собственной службой охраны, набежавшими следом за своими хозяевами. Обменявшись крепкими ругательствами и негодующими взглядами, почетные старцы, пихаясь плечами и крыльями, поспешили к взлетному балкону, с которого как раз хорошо просматривался весь внутренний двор.

От ночи прожитый день отделяла только тонкая зеленая полоса на горизонте. От свободы беглецов отделяла высоченная стена с бойницами по периметру и широченные ворота на таком гигантском засове, что его смогли бы отодвинуть разве что семеро взрослых лилу, пятеро магов, под забивку затаренные артефактами и амулетами, но ни в коем случае горстка ничтожных людишек. Переведя дух, старцы мстительно прищурили глаза, собираясь незамедлительно, пока не вмешался склероз, припомнить наглецам все обострившиеся на нервной почве болячки. В следующее мгновенье щелки глаз выросли до размеров суповых пиал. Почтенные члены совета взвились в воздух двумя переполошенными воронами.

Беловолосый мужчина, не прерывая плавного размеренного бега, выставил вперед руки… и огромные, надежные, выкованные лучшими барбегазскими[34] мастерами ворота, с достоинством выдержавшие несколько осад и ураганов, легко вспорхнули с петель, словно последний лист с дерева, а бессовестный колдун, как ни в чем не бывало, продолжил свой преступный путь.

Я перепрыгнула через поверженный засов, и остановилась, оглядываясь по сторонам. Вокруг, куда ни глянь, простирались заснеженные горы. Единственная припорошенная дорога величаво поднималась на открытый всем ветрам и взглядам серый хребет, словно именитая лицедейка на сцену. Резерв охотника не безграничен. Если применить заклинание невидимости, то куда девать следы? Да и чтобы преодолеть расстояние в сто наших шагов — преследователем хватит всего пары взмахов крыльев. Ассер, видно, прейдя к тому же выводу, помрачнел и развернулся в сторону крепости с мечом наизготовку. Нет уж, лично мне всегда больше нравилось позорное бегство, «честной» смертельной битве. Я схватила за воротник рвущегося абы куда, лишь бы подальше от великих подвигов Симурга, по ходу дела достраивая и активируя заготовку заклинания.

Ворота вздрогнули и оторвались от земли, стремительно поднимаясь к зажигающимся звездам. Протестующие крики учителя алхимии сменились душераздирающим визгом, дополнившись тварехульскими ругательствами чуть не сорвавшегося вниз Асеера, восторженными воплями детей и разбойничьим свистом ветра.

Нужно возвращаться к Поднебесным Вратам, но, поди, сейгеш разберись, где они. Нам бы хотя бы просто в шальной выступ не вписаться, и то хорошо. Я магически усилила зрение и весьма вовремя, хотя, конечно, резковато обогнула ощетинившийся сосульками горный выступ. Створки затрепетали, норовя гостеприимно распахнуться, но в последний момент передумали, и самолетные ворота спокойно заскользили дальше. После виража все пассажиры, кроме меня и Асеера приняли горизонтальное положение, вцепившись в деревянный засов с энтузиазмов голодных термитов. Ветер подвывал все сильнее, стягивая кожу с лица, и набиваясь в рот уши и нос вязкой кашей. Внизу зубоскалили мрачные пейзажи, один жизнеотрицательнее другого. С такой высоты, на такой-то скорости. Бр-р-р.

Я оглянулась. Симург, Тимхо и Шушуня таращили глаза и беззвучно разевали рты, как три селедки в неводе. Ветер скрадывал все звуки, оставляя мне только злорадный свист в ушах. Но мне уже не нужно было слышать их слова, чтобы понять — все пропало. Нас догоняли. Мощные крылья без особых усилий надрезали темноту, с каждым взмахом поднося своих хозяев все ближе и ближе.

Умбра, ты слишком редкий экземпляр, чтобы сдохнуть. Что же делать? Что же, что же, что же…

— Симург! — Я сбросила скорость до минимальной (один черт попались, зато можно спокойно подумать, не отвлекаясь балансировку по тангажу и рысканью) и подобралась поближе к учителю алхимии. — Эти проклятые перья еще у тебя?

— Чего? — Затряс головой шумберец. — Ничего не понимаю!

— Перья!!! Которые ты выдернул у того лилу! Они у тебя или нет?! * * *

Командующий Крыла Анут инстинктивно дернулся и ушел вверх, когда беловолосый внезапно вытянул руку в его сторону. Памятуя об удивительном трюке с воротами, остальные серафим также сбавили скорость и повторили маневр командира. Зря. Вместо смертоносного заклинания в воздух взметнулся лишь пучок смоляных перьев. Неестественно-чуждый сгусток темноты на фоне голубого вечернего снега закрутился в спираль и разлетелся пеплом.

Старый проверенный магический медальон Анута в очередной раз не подвел.

И это все, на что вы способны, чужемирцы? Лилу выхватил два тонких меча и улыбнулся, предвкушая небывалые почести, которые с нетерпением ожидают спасителя госпожи и уничтожителя ее похитителей.

Колдун тоже понял, что на этот раз оплошал, обреченно потянувшись за оружием. Всем известно, что рыжекрылые серафим — лучшие воины, уступающие, разве только богами и повелителям Цеву. Сила удара была такой, что лезвия заскрежетали, высекая желтые искры. В следующее мгновенье Анута отшвырнуло в сторону, и командующий крыла растерянно завис на месте, нервно хлопая крыльями. На его плече расцветала красная рана. Какая нелепая случайность! Ведь просто невозможно, чтобы человек смог ранить лилу в честном поединке!

Подоспевшие бойцы атаковали беглецов сразу с нескольких сторон. Лысая девушка и колдун на редкость слажено отбили нападение, умудрившись не подпустить ни одного серафима к горстке съежившихся между ними людей. Сразу видно, профессионалы высокого уровня. Анут уважительно хмыкнул. И, судя по всему, давно работают в паре, вон как двигаются, как будто заранее угадывают намерения друг друга. Но это им все равно не поможет. Презрев ранение, командующий бесстрашно ринулся в бой. А чего боятся? Скоро здесь будет все Крыло, а это девяносто отборных воинов.

Но пока они не подоспели, еще оставался шанс увековечиться свое имя блистательной славой отважного победителя и главного защитника будущей императрицы.

Черный пепел смешался с ледяной крошкой, прочерчивая в воздухе узкую извилистую дорожку. Ветер усиливался. Снежинки медленно поднимались с насиженных мест, сначала неуверенными стайками, потом, осмелев, целыми роями растревоженных белых пчел…

Низкий зловещий гул прокатился эхом в каменных лабиринтах гор и отозвался давящей болью в живых сердцах.

Люди — нелюди прекратили сражение, встревоженные и испуганные. Не гулом, а наступившей потом тишиной, заставившей пространство и время застыть в зловещем предчувствии.

Анут прикусил губу и прищурился, вглядываясь в снежную пелену, за пару мгновений, затянувшую все небо. Конечно, не было ничего удивительного в том, что внезапно пошел снег. В горах погода меняется постоянно. Просто впервые снег шел снизу вверх… .

Роскошные перины вековых гор словно располосовали ножом. Белый пух тучами взмывал в вечернее небо, сливаясь в серую беспроглядную хмарь. При богатом воображении, а командующий Крыла, никогда в этом смысле не бедствовал, можно было различить, что хмарь приобретает форму огромного существа с длинными извивающимися лапами и звериной мордой, увенчанной небольшими острыми ушками…

В следующий момент чудовище рванулась к нему на встречу, поглощая и перемалывая все на своем пути. Горы сотрясла новая волна воя, и Анут понял, что у хмари имеется еще и пасть от уха до уха, бесформенная, иссине-бездонная как провал в небытие. И еще у нее совершенно отсутствует музыкальный слух.

Командующий Крыла едва успел закрыть лицо локтем, защищаясь от жалящей ледяной крошки, которая летела с такой скоростью, что могла запросто выколоть глаза. Больше он ничего не успел, сметенный неистово ревущим вихрем. * * *

— Что это?! — Тимхо, как и предполагалось, не дал мне спокойно полюбоваться на то, как поверженные враги бесследно исчезают в клубящейся снежной пелене. Обязательно, что ли так в ухо орать?

— Обыкновенный стихийный демон. Это я его вызвала.

— Обыкновенный…  — мальчишка осоловело оглядел беснующееся чудовище и покрепче прижал к себе сестренку. — А он на нас не кинется?

— Спокойно, гильдия веников не вяжет. Хотя стихия, она конечно, вещь нестабильная и трудно предсказуемая. — Я потерла занемевшие руки, одобрительно наблюдая, как последняя уцелевшая партия крылатых воинов поспешно драпает в сторону крепости. — Но у меня все под контролем. Этот красавец настроен только на уничтожение лилу…

Демон как раз навис над нами, позволяя в полной мере оценить все его выдающиеся достоинства. Рост под двести кушей. Постоянно извивающиеся длиннопалые лапищи. Черные разногабаритные глазницы. Перекошенная (надеюсь, от радости при встрече со своей создательницей) пасть.

— Умбра, повтори, что ты сказала.

От подозрительно ласкового голоса Асеера по спине пробежали колючие искорки подозрения. Такое впечатление, что я пропустила нечто очень важное. Упади небо!

И тут небо взяло и упало.

Демон сорвался с места, взлетая верх и одновременно изгибаясь дугой, словно кто-то отпустил сжатую пружину. Огромный ревущий поток шквального ветра, снега и льда обрушился вниз с той неотвратимой стремительностью, с которой строитель опускает последний кирпич в вершину погребальной пирамиды.