Автор его победы
Читать книгу "Автор его победы"
Глава 27
Пожилой врач рассматривал снимки, и молодой хирург явно нервничал от его молчания. Ратмир усмехнулся, любит Федор Павлович молодёжь напрягать, но, если сразу не материт, значит, хирург всё сделал правильно. Ратмир настоял перед операцией позвонить Борису, и люди из компании приехали быстро, сам начальник безопасности подтянулся рано утром, и Ратмир отправил его к Нике, и пока врачи обсуждали, что с ним делать, он ждал звонка.
— Ну что, Ратмир Олегович, могу сказать, что Сергей Юрьевич всё сделал идеально, явно была хорошая практика. Нож достали чисто, внутренние органы не задеты. Лезвие вошло в мягкие ткани, даже кости не задел. Я вас понаблюдаю, но думаю задерживаться здесь нет причин. Пару дней у меня полежите, и, если все будет нормально, разрешу перелет.
— Спасибо, Федор Павлович.
— Пойдемте, Сергей Юрьевич. Расскажите, где научились так латать ножевые ранения. И если не сложно, напоите меня чаем, а то до обеда еще далеко, а я с дороги проголодался. Ратмир Олегович, если обезболивающее начнет проходить, вызывайте медсестру и постарайтесь поспать, ничего так не помогает восстановиться как крепкий сон.
Но поспать Ратмиру не удалось, только за врачами закрылась дверь, как телефон высветился входящим незнакомым номером.
— Горский слушает.
— Ратмир Олегович, это Вольский, узнали?
— Никита Степанович? Какими судьбами?
— Я тут узнал, что на вас нападение было.
— Да какое нападение, недоумкам делать было нечего.
— Дело в том, что это мои недоумки.
Ратмир дернул бровью, Вольский был директором частной охранной организации и обратился к нему, когда потерялась его дочь. Девочку нашли оперативно, и Вольский клялся, что по гроб жизни будет обязан, и тут такие новости.
— Неожиданно.
— Точнее сказать, это бывшие мои недоумки, так как я увольняю их и хочу объясниться. Нам позвонила Светлана Маклакова, ваша помощница. К сожалению, общалась она не со мной, а с моим заместителем, сказав, что рядом с вами крутится уголовница, и ее надо отвадить. Если бы я узнал об этом раньше, то вначале позвонил вам. Знаю, что случайные люди рядом с вами не находятся, но мой заместитель… Он решил прогнуться и послал по указанному адресу группу. Сказал припугнуть и заставить девушку оставить вас. То, что произошло, глупая самодеятельность, и я… я готов на себе волосы рвать за их тупость!
— Никита Степанович, а запись разговора со Светланой случайно не сохранилась?
— Сохранилась.
— Можете мне ее прислать?
— Разумеется, проверяйте почту. Там два разговора: заказ и уточнение заказа.
— Хорошо.
— Ратмир Олегович, я…
— Никита Степанович, давайте я перезвоню, а то мой врач настаивает, чтобы я отдыхал.
— Да-да, я понимаю. Прошу, только дать шанс все исправить. Я же…
— Я перезвоню.
Ратмир отключил звонок и, зайдя на почту, включил запись. Голос его секретаря и помощника был настолько узнаваем, что, если и были сомнения в причастности девушки к произошедшему, то они развеялись окончательно. Переслав записи Борису, Ратмир нахмурился, вспоминая, как Григорий говорил о зависти. Он мог подумать на кого угодно, но только не на свою помощницу, что была рядом восемь лет. Только с института пришла, всему училась на ходу, столько косяков наделала по началу, но он дал ей шанс, оставил на работе, и такой удар от нее…
Не выдержав, мужчина сам набрал Бориса и, услышав его приветствие, коротко спросил:
— Как она?
— Устала, её до утра в отделении продержали. Как я приехал, все к вам порывалась ехать, но я настоял, чтобы она отдохнула. Бледная вся. Все твердит, что это она виновата.
— Пускай поест, как проснется.
— Хорошо, организуем.
— Записи прослушал?
— Да, Светлану задержат до нашего возвращения.
— Задержанных парней отправь Вольскому. Пускай сам разбирается со своими людьми.
— Доверяете ему? Он же этих парней может реально живыми закопать.
— Это его дело. Лучше он, чем я.
— Понял. Ратмир Олегович, думаю, надо вас предупредить, Ника Николаевна собирается увольняться. Она серьезно решила, что это из-за нее вас ранили. Спрашивала, как написать заявление на увольнение, и может ли она забрать свои вещи из вашей квартиры.
— Надеюсь, ты ей не помог?
— Без вашего согласия, разумеется, нет. Я также не стал ей говорить про комнату. Мы дожали хозяйку, и та выплатила компенсацию. Хватит и на новую квартиру и на обстановку.
— Отлично. Если спросит про мое самочувствие, скажешь, что ничего не знаешь, и проследи, чтоб поела, как проснется. Про компенсацию ничего не говори, сам расскажу.
— Она просилась приехать к вам.
— Привози, только меня предупреди, мне надо приготовиться.
Отключив звонок, Ратмир чертыхнулся. Увольняться собралась. Да кто ее отпустит! Мысль, что Ника просто развернется и уйдет, неожиданно взбесила мужчину. Расставаться с ней он не собирался и собирался сделать все возможное, чтобы она осталась. Тем более в произошедшем не было ее вины, только одна глупость и неуместная самодеятельность. Но…
Ратмир выдохнул и уставился в потолок. Он, в любом случае, не сможет быть с ней вместе вечно. Рано или поздно Ника допишет книгу, и он уйдет. Магия уже запустилась, и он это осознает. Тогда почему так бесит одна только мысль, что ее не будет рядом?
— Я просто хочу быть уверенным, что она найдет себе квартиру, работу и будет спокойно жить после моего ухода, — словно убеждая себя, проговорил Ратмир и нахмурился. Ника бывает упертой, тем более по возвращению её роль помощницы закончится. Она может и настоять на уходе. Теперь, когда у нее стало больше уверенности в своих силах, она учится принимать решения, и это может выйти боком.
— Я же сказал, покой и сон! — в палату заглянул Федор Павлович.
— Профессор! Мне позарез нужна ваша помощь!
— Что случилось? — мужчина зашел в палату и уселся рядом.
— Мне нужно, чтобы я нуждался в помощи.
— Хм, интересненько, а подробности можно?
— Можно.
Когда через несколько часов Ника осторожно заглянула в палату, то увидела спящего Ратмира и врача, что, заметив ее, нахмурился и поманил к себе пальцем.
— Вы Усольцева Ника Николаевна?
— Да.
— Я лечащий врач Ратмира Олеговича, Федор Павлович. Хорошо, что вы пришли, мне нужно дать вам инструктаж.
— Инструктаж? Мне? Но я не мед. работник.
— Я знаю, вы помощница Ратмира Олеговича, и вы должны сильно постараться, чтобы он поправился.
— Я? Вы, может, не знаете, но эта драка произошла из-за меня. Думаете, Ратмир Олегович захочет меня видеть после этого.
— А это не ему решать, во-первых. А во-вторых, это что же получается, вы ему лично нож в плечо всадили?
— Нет, нет, — Ника в ужасе замотала головой.
— Вот и славно. А теперь, голубушка, слушайте и запоминайте. Одного не оставлять. Контролировать физические нагрузки и развлекать.
— Что? Развлекать?!
— Ратмир Олегович непоседа, а лишнее движение ему сейчас противопоказаны. Он может недолго погулять, но, если он будет одеваться самостоятельно, швы могут разойтись, и вот этого допускать нельзя. Нельзя давать нагрузку на руку, а он вечно то звонит, то пишет, то работает на ноутбуке. Вы его помощница, так что на следующие две недели должны стать его руками. Вы ведь справитесь?
— Да, разумеется.
— Еще одно, не оставляйте его одного. Он может сбежать. Чего больше всего не любит Ратмир Олегович, так это болеть, а покой ему сейчас необходим. Помимо ранения тело получило сильный стресс, и еще неизвестно, чем он обернется. Потому уходите только когда уверенны, что он спит. Пока рядом, развлекайте его. Он не выдерживает скуку, так что вместе читайте, смотрите фильмы и следите, чтобы он не напрягал руку.
— Поняла. Одного не оставлять, развлекать и не давать работать.
— Молодец. Две недели быстро пройдут, и он снова будет в порядке. При должном уходе, — подчеркнул Федор Павлович. — А теперь оставлю вас. Как проснется, покормите его и, как я уже сказал, не оставляйте одного. Я вызвал спец. машину из города, для перевозки пациентов, так что сегодня мы уже покинем этот городок. Ваши вещи собраны?
— Да, Борис Аркадьевич сказал все упаковать, и вещи Ратмира Олеговича я тоже собрала.
— Вот и отлично, значит, ничего вас не будет отвлекать от пациента.
Профессор вышел, а Ника заняла его место. В палате стало очень тихо, девушка рассматривала Ратмира и видела бледность на его щеках, синяки под глазами и неестественный синий оттенок на губах. Перевязка на плече хоть и была чистой, но понимание, что под ней глубокая рана, пугала. Слеза сама по себе скатилась по щеке.
— Не реви.
— Я не реву, — Ника отерла слезу и посмотрела на Ратмира, которому надоело притворяться спящим.
— Хорошо, будем считать, что соринка в глаз попала. Как собираешься меня развлекать? — Ника виновато покосилась на дверь, и мужчина недовольно фыркнул. — Вот только сбегать не смей. Знаешь, сколько у меня ножевых?
— Что? — девушка встрепенулась. — Ты был еще ранен?
— Не вчера, — успокоил Ратмир. — Раз в три года я исправно получаю новый шрам, но впервые получил от этого своеобразное удовольствие.
— Удовольствие? Ты мазохист?
— Никогда им не был, но раньше это были стычки из-за работы, а сейчас. Я чувствую себя героем. Я защитил прекрасную девушку. Как думаешь, Рэтмир на такое способен?
— Причем тут он?
— Я хочу узнать, что произойдет в Лесогорье, они встретятся с Оракулом? Он сможет им помочь?
— Ратмир! — Ника не выдержала, вскочила и заметалась у кровати.
— Что?
— Как так можно?! Тебя ранили! Ты в палате с перевязанным плечом, а тебя интересует книга?! Да я… Как я могу думать о книге, когда ты лежишь тут?
— Я могу встать.
— Прекрати! Это не смешно! Я… Я…
Ратмир, нахмурившись, откинул одеяло и стал садиться, это еще больше напугало Нику, и она, подскочив, замерла в нерешительности. Хотела ухватиться за плечи Ратмира, удержать, уложить обратно, но перевязка страшила ее, и прикоснуться к ней девушка не решалась. Ратмир сел и, перехватив ее за руку, притянул к себе, заставляя сесть на край кровати.
— Я в порядке, это пройдет. Через неделю уже смогу нормально шевелить рукой, а через две совсем забуду, что был ранен.
— Я не забуду, — Ника опустила голову, но Ратмир, отпустив руку, коснулся её подбородка, заставляя поднять на него взгляд.
— Неужели наше путешествие, Миша и белки будут забыты из-за каких-то неадекватных идиотов?
— Нет, но… книга…
— Ты замечательно пишешь, и я хочу узнать продолжение, отвлечься от бинтов и вынужденного покоя. Знаешь, это первый раз, когда у меня есть сиделка, раньше я сбегал из-под опеки Федора Павловича.
— В этот раз не сбежишь! Ложись! — Ника смущенно встала и подхватила одеяло.
— А сказку расскажешь?
— Расскажу, если будешь послушным.
Усмехнувшись, Ратмир лег, а Ника заботливо накрыла его одеялом, но, усевшись на свое место, задумалась.
— Сказки не будет?
— Я вдруг поняла, что мне не хватает ручки с блокнотом, или ноутбука. Словно моим словам не за что цепляться. Может, просто поговорим, а потом я напишу продолжение?
— Уговорила. И у меня есть тема для разговора.
— Какая?
— Какую квартиру ты бы хотела?