Автор его победы

— Вернув тело, я должен остановить монстров Темного Леса?

— Если этого не сделать, Темный Лес поглотит всё, включая Вечный Лес и Людей. Отрава, что делает жителей Леса монстрами коснется каждого и тогда придут драконы и принесут на своих крыльях стихии пламени и ветра, от нашего мира, страны, ничего не останется.

— Но как я могу это остановить?!

— Их ведет Оракул, что потерял веру в лучшее. Он решил, что уничтожить людей верный способ решить проблемы Оракулов. Вот только он забывает, что Оракулы тоже люди, у них рождаются дети, а они могут и не хранить в себе магию Оракулов. И что? Тоже отказаться от них? Уничтожить? Мы общались со многими людьми из других королевств. Мы видели, что хорошие люди есть и такие, как Адриан Ле Вильмон единицы. Мы отказывались идти по пути уничтожения, но герцог сделал все возможное, что бы в груди Лесара вспыхнуло пламя ненависти, и пока оно горит, Темный лес будет наступать.

— Получается, если я остановлю Лесара, то остановлю и войну. Люди смогут жить дальше в мире с Вечным Лесом.

— У них нет выбора, — тихо заметил старичок, что все это время сидел на корнях дерева и внимательно слушал. — Границы пали, секрет контроля границы утерян, Анрог будет последним королевством с границей, но и они могут пасть, если ты готов к такому существованию. — Старик обвел рукой вокруг себя. Деревья и стены замка на удивление гармонично сочетались. В памяти встали счастливые ребятишки, что игрались с жителями Леса. Люди на улицах города улыбались, и все это место было наполнено миром и покоем. Хотел ли он такого для жителей своего королевства? Хотел ли такого отец?

Рэтмир не стал отвечать старшему, выпрямившись, он сам задал свой последний вопрос:

— Как я могу вернуть свое тело домой?

— Мы можем создать магию, что перенесет твое тело домой, но за эту силу придется заплатить.

— Я готов, говорите цену.

— Ты ее знаешь. Запечатанным Оракулам не хватает чувств, для совершения магии. Эмоции, сильные чувства, искренние, страстные, живые.

— Если я их отдам, то перестану их испытывать?

— Вовсе нет, на какое-то время они станут менее яркими для тебя. Но если это любовь к девушке то она вспыхнет заново, как только твой взгляд коснется ее, а чувства от поцелуя, будут такими же яркими, как только ты снова приникнешь к её губам. Готов подарить поцелуй?».

— Поцелуй?! — Ратмир выпрямился в кресле, на сильных эмоциях сам себя, вытаскивая на Землю перед растерянной Никой.

— Ты чего?

— Почему они заговорили о поцелуях?

— Так там сильные эмоции, они могут дать достаточно сил для создания магии.

— И кого Рэтмир там целовать будет?

— Рури? — Ника пискнула это, вжимаясь в кресло, понимая, что брякнула глупость.

— Не ты ли сама свела вместе Элрика и Рури? И теперь предлагаешь принцу на глазах у лучшего друга поцеловать девушку, которая ему нравится?!

— Просто… — Ника хотела сказать, что не думала, что бы Рэт целовал Рури. Оракулы сами заговорили о любви и поцелуях, а девушка вспомнив о своем желании понять каково это, просто не хотела останавливать их. Ратмир резко вскочил и, подойдя к девушке, склонился над ней, не дав объясниться.

— Это не просто. — Выделил он последнее слово. — Для принца поцелуй с любимой не простое прикосновение к губам. Это возможность слиться с ней в одно дыхание, в одну нескончаемую нежность. Поделиться одним прикосновением своими чувствами к ней. Он не просто прикасается к любимой, он прикасается губами к ее душе. Нежной, трепещущей, горячей. Он забывает, как дышать, растворяясь в сладости ее губ и аромата кожи. Он забывает свое имя и сливается с ней в единое целое. Ты думаешь поцелуй с девушкой, к которой он ничего не испытывает, могут дать такие эмоции?

Ника громко глотнула. Лицо Ратмира было так близко, что она чувствовала аромат его кожи, а взгляд невольно задержался на его губах. Поцелуй. Она бы хотела попробовать каково это целоваться с любимым, почувствовать сладость его губ, поймать ритм дыхания, почувствовать его тепло. Она бы просто представила себя на месте Рури и хотя бы в своем воображении прикоснулась к любимым губам…

Ратмир резко отпрянул, а Ника судорожно вздохнула, понимая, что на какое-то время перестала дышать.

— Ты, не так все понял, — девушка приложила ладошки к пылающим щекам. — Рэтмир не будет целовать Рури. У него есть сильные эмоции, которыми он сможет поделиться. Без поцелуев. Просто Оракулы посчитали такой пример более простым в понимании.

— Прости, я… — Ратмир нахмурился. — Я сам не понимаю, почему вспылил. Извини. — Он вернулся к своему креслу и усевшись вновь поставил ноутбук себе на колени. На Нику мужчина не смотрел, и девушка смогла выровнять дыхание и тихо сказала:

— Бывает.

Поцелуя не будет, но Рэтмир был любящим сыном и другом, ему было чем поделиться с Оракулами. Ника медленно выдохнула и вернулась к книге.

«— Если бы здесь была моя любимая, я расплатился бы с вами такой ценой. — Заметил Рэтмир. — Но у меня в сердце есть то, чем я могу с вами поделиться. Надеюсь это будет достойной платой.

— Принимаю твою цену, — кивнула Оракул. — Коснись книги жизни и пусть твои чувства и эмоции наполнят меня энергией.

Рэтмир опустился на колени и коснулся черного монумента. Любовь яркое чувство, но она многогранна. И начинается с первого вздоха в новом мире, расцветает с первым словом «Мама» и не угасает в сердце никогда. Он любил своих родителей. Уважал силу и мудрость отца, нежность и красоту матери. Они и правда были одним целым, идеально дополняли друг друга и в результате подарили ему жизнь. Чувство невероятной, искренней благодарности накрыло принца, и его магия потекла по белым прожилкам монумента, словно испаряясь, они поднимались и соединялись в небольшую сферу, размером как куриное яйцо.

— Продолжай. — Оракул чувствовала, как формируется магия меж-мирового пространства, определяла его законы и понимала, как сработает эта сфера в руках Рэтмира.

А принц между тем перешел к дружбе. Только покинув замок, оторвавшись от родителей, он стал самостоятельным и нашел Элрика. Мальчишку, что учил его готовить, стирать, выживать. Между ними были драки, стычки, и в то же время он ни секунды не сомневался в искренности и силе этой дружбы. Они не искали выгоду друг в друге. Они были помощниками, соратниками, побратимами.

— Довольно. Магия завершена.

Хрустальная сфера зависла над книгой, и Рэтмир поднялся, пытаясь понять, как это сможет вернуть его домой.

— Как только ты возьмешь ее в руки, сфера отобразится в двух мирах, у тебя будут сутки, чтобы закончить свои дела в старом мире и по истечению этого времени сфера, выпустив свою магию, перенесет тебя домой. Готов вернуться?

— Да.

— Нет.

Ответ прозвучал с двух сторон, а в следующую секунду магическая плеть перехватила сферу и опустила ее в руки Кристана. Двое наемников-магов оглушили Элрика и приставили нож к шее Рури.

— Я знал, чувствовал, что это ты, но хотел убедиться. — Лицо Кристана пылало от сдерживаемой ярости. — Я не позволю тебе вернуться! Не хочу понимать, что жертва моего деда была напрасной! Оракул может принять цену и создать магию только один раз, так что смирись! Тебе не вернуться домой! Я победил!

За спинами наемников закрутился портал и они прикрываясь Рури шагнули в него, навсегда унося сферу».* * *

У Ратмира потемнело в глазах, только что его шанс вернуться домой, был у него в руках, и вот так его упустить? Ника передумала возвращать его домой? Обиделась из-за его недовольства поцелуем?

Но девушка увлеченная историей не смотрела на него. Пальцы набирали текст, и Ратмира вновь втянуло в историю.* * *

«Шок от произошедшего, проходил постепенно. Нордик проверив, что с Элриком все в порядке, хмуро посмотрел на Старшего и подойдя к застывшему столбом принцу спросил у Оракула.

— Я хочу сотворить магию, что вернет тело принца домой. Я могу оплатить ее своими чувствами?

— Можешь.

Магистр опустился на колено перед монументом и положив руку на камень вспомнил свое детство. Он был самым младшим в большой многодетной семье и частенько получал пинки, и подзатыльники от своих братьев и сестер. Спасаясь как-то от таких «нежностей» он выскочил на дорогу, чуть не попав под копыта королевских лошадей.

Думал, что его прикажут высечь, но король неожиданно забрал мальчика с собой и поселил в замке. Теперь никто не смел его трогать. Мальчика досыта кормили, одевали в хорошую одежду. Он играл с принцем, в огромных залах. Вместе с ним учился читать и писать, а когда пришло время его дару раскрыться, то единственное желание ребенка было, чтоб его дар пригодился королю. Он хотел хотя бы частично возместить ему ту заботу, что тот подарил бедному, затравленному ребенку.

Он выучился, стал магистром, похоронил сначала старого короля, потом его сына. Магия позволяла продлить свои годы, и он был рад служить внуку и правнуку своего благодетеля. Клятва служения королевскому роду шла не от магии, а от его сердца и потому никогда не тускнела и продолжала сохранять его связь.

— Довольно, магия завершена. — Тихо прошептала Оракул, и прозрачная сфера опустилась в протянутые руки принца.

— Магистр, — принц чувствовал все те эмоции, что отдал Нордик за новую сферу, а старый маг, поднявшись, просветлел взглядом увидев его и довольно сказал:

— Пора домой, Ваше Высочество. Пора надрать задницу Ле Вильмонам».