Конт

— Баронет Найк Ровец был казнен Орденом, — строго произнес брат Искореняющий. — Его герб уничтожен, он лишен титула и дворянства. Перед вами простой люд по имени Найк.

— И как нам соблюсти формальности?

— Зачем вам сохранять баронство? Не лучше ли присоединить земли Рогана к землям Валлид?

— А сын Рогана?

— Безземельный барон. Я бы на вашем месте приказал убить младенца, вам ведь не нужен в будущем враг за спиной?

— Я не смогу. — Конт покачал головой, что тотчас отозвалось пронзительной болью в висках. — Он ведь невиновен. Давай найдем другой вариант решения проблемы. Может быть, мне его усыновить? И, когда мальчик вырастет, вернуть ему эти земли?

Ксен посмотрел на Алана с жалостью, а затем бросил быстрый взгляд в сторону прислушивающегося к разговору Найка.

— У вас еще будет время решить, что делать с ребенком, — многозначительно произнес Искореняющий, пристально глядя на бывшего раба.

Будь Виктория не такой уставшей и разбитой, не изводи ее головная боль и дурное предчувствие, она бы, конечно, обратила внимание на эти переглядывания, но она была слишком занята внутренним конфликтом и не заметила, как едва заметно кивнул Найк, показывая, что понял намеки ксена.

— Пока предлагаю назначить наместника, который будет править замком от вашего лица. Им может быть любое ваше доверенное лицо.

— Отлично, прикажи подготовить бумаги на имя люда Найка. — Алан потер глаза. — Алвис, я ничего не понимаю в местных законах, сделай, чтобы все было правильно. Пожалуйста.

Ксен поклонился, но при этом бросил на конта очередной задумчивый взгляд. Нет, с этим надо что — то делать. С Искореняющим придется поговорить начистоту.

— Кир Алан, вам надо изучить законы королевства. Варавское право и Законы Храма. Ваши учителя упустили этот момент, или вы их просто не слушали, — не удержался от шпильки Алвис.

Виктория порылась в памяти. У виконта был всего один учитель — брат Взывающий, несший службу в Крови до брата Турида. А он обучал мальчика лишь чтению и устному счету. Да и сам Алан Валлид не стремился к знаниям, предпочтя меч и кулаки правописанию и математике. Ребенок не хотел, а остальным и дела до этого не было.

— Ты не думаешь, что таким было указание сверху? — Конт ткнул пальцем в небо. В глазах ксена мелькнуло понимание. — Вернусь в Кровь, начну учиться.

Ксен прав, знаний не хватает, даже в таких мелочах, как эта, она не знает, как поступить правильно. Только вот лучше нанять хорошего юриста, чем самой сидеть за учебниками.

— Вы опять потеряли оберег, — с этими словами Алвис протянул конту оберег друиды. — Наденьте.

Но Виктория сунула мешочек в карман, страшась новых ощущений.

Все решилось быстро. Найк стал наместником конта в замке Роган и опекуном над юным бароном. Под присмотром Длани Наместника он принес конту Валлид клятву верности и сразу же приступил к своим обязанностям. Даже штаны не переодел, лишь нацепил на пояс меч. И такое блаженство было у него на лице, когда он гладил простую рукоять короткого широкого меча, такое удовлетворение и благодарность во взгляде, заполненном непролитыми слезами, что Виктория еще раз убедилась в правильности принятого спонтанно решения. Этот будет горой стоять и за конта, и за своих людей. Да и люди смотрели на Найка с уважением и надеждой.

А работы было много. Нужно было отсортировать жителей замка — кто останется в слугах, кого рассчитать, а кого отправить на невольничий рынок. Смертей Виктория больше не хотела. Затем хоронили убитых, считали казну, решали, какой гарнизон должен быть в замке. Когда закончили, солнце село за горы и наступили густые сумерки.

— Кир Алан, останьтесь ночевать, — предложил наместник, но конт отрицательно покачал головой. Дурное предчувствие никуда не делось, и Алан стремился как можно быстрее вернуться в Кровь.

С Найком оставалось пятеро опытных воинов, все получили звание сержантов и повышение в содержании. Они составят костяк будущего гарнизона. Виктория поняла, что надо садиться писать воинский устав. Из прежнего отряда Найк оставил всего четверых. Конт разрешил набирать воинов из рабов и жителей окрестных деревень. По максимуму. Разрешено пятьдесят? Значит, набрать пятьдесят. По десятку на каждого опытного сержанта. Двое из воинов были женаты, их семьи остались в Крови, и Алан пообещал прислать их на днях с новым управляющим и ревизором. Новое слово вызвало недоумение, но Виктория не стал ничего объяснять, только загадочно улыбнулась. Искореняющий ходил за контом как привязанный, внимательно прислушиваясь ко всем нововведениям, но не комментируя, за что Виктория была ему благодарна. Голова невыносимо болела, спорить еще и с ксеном у Виктории не было ни сил, ни желания. Зато Найк схватывал все на лету. Договорились, что когда он прибудет на прием, Алан покажет полосу препятствий и к тому времени подготовит рекомендации по составу и подготовке гарнизона, а пока бывшему рабу было приказано гонять новобранцев без жалости и сомнений.

С Викторией в Кровь ехал тот высокий старик, который пытался взять вину на себя, и одна из молодых женщин. Женщину порекомендовал Найк, сказал, что лучшей швеи на фронтире не сыскать. А старик оказался интереснейшей личностью, он много в свое время попутешествовал с одним из своих хозяев, знал грамоту, несколько языков и прекрасно рисовал. Роганы были идиотами, держа такого умного и одаренного человека на должности сапожника. Впрочем, как сказал Семон, сапоги он тоже тачать умел. Конт же сразу решил, что именно этот высокий старик станет воспитателем Дарена. В людях Виктория разбиралась и заранее предвкушала тот восторг, с которым дети будут слушать рассказы путешественника. Дети и старики всегда найдут общий язык. Да и недолго ему быть рабом. Пока конт занимался делами баронства, у него в голове полностью сформулировался план. Отменять рабство он не будет, это нецелесообразно в данный период, но предложить людям выбор и дать возможность его осуществить Алан собирался.

Ехали быстро, прислушиваясь к каждому шороху. Света неполной луны вполне хватало, чтобы кони могли разобрать дорогу, но все равно Виктория вздохнула с облегчением, увидев стены Крови. Их заметили издали, раздался крик часового, отозвавшийся в голове тихим болезненным шелестом:

— Вижу отряд! Конт! Конт вернулся!

Ворота распахнулись, и они, не замедляя шага, влетели во двор, где их уже ждали. Рабы подхватили лошадей, к конту бросился Рэй, помогая сползти с коня. Он внимательно осмотрел воспитанника, но ничего не сказал. Виктория сразу насторожилась.

— Рэй, что случилось?

— Да ничего такого, с чем бы мы не справились, — махнул рукой капитан. — Игуши пытались прорваться через верх с вашей скалы, да нарвались на моих парней. Они там как раз сторожку ставили, — он довольно оскалился. — Всех положили, ни один козопас не ушел. У нас один легкораненый. Вовремя вы с этой веревкой придумали, — с уважением добавил он. — Только вниз со скалы спускаться люди забоялись. В обход шли. Три рыски добирались.

— Ничего, я научу, — улыбнулся конт. — Значит, игуши решили нас пощипать?

— Люди Черного Ястреба, — кивнул Рэй. — Странно, что полезли, у них сейчас период восхваления духов предков, а в это время проливать кровь горцам запрещено. Они сами даже живность не режут.

— Надо было взять одного живьем, — недовольно буркнул конт.

— Взяли, — спокойно сообщил Рэй, обтирая о штаны морковку. — Сказал, завтра на рассвете будут ждать от нас человека под Сонным деревом. Сказал, Черный Ястреб хочет говорить о судьбе вашего брата. Больше ничего не сказал. Неожиданно помер.

— Брата? — Виктория не сразу поняла о ком речь.

— Какой — то уррод проболтался, — хмуро кивнул капитан. — Нанни сказала, вы знаете. Еще я знаю и Райка. Плохо, что они знают.

Плохо. Одно дело торговаться за слугу, а другое — за бастарда конта.

— А может, ну его? Рисковать за ради….

— Рэй, никогда не сомневайся во мне! Слышишь, никогда! — Валлид сжал кулаки.

«Правильно. Десант своих не бросает», — шепнул внутренний голос, но она сделала вид, что его не слышит. Раздвоение личности пугало Викторию Викторовну больше встречи с игушами.