Лабиринты памяти

Бегунья с собакой скрылись из виду.

– Отличную работу вы проделали, – добавила Ника.

– Мы не знаем вас, равно как и вы ничего не знаете о нас. – Голос Михаила дрогнул. – Но… у нас есть опасения, что кто-то, кому в нашем мире нет места, заинтересовался вами.

Ника нахмурилась, вспомнив о списке. Кто-то… кто подкинул его ей?

– И кто это?

– Его фамилия Долохов. Появился на наших землях несколько лет назад и уже принес много бед другой семье. Той, что правит terra caelum.

Небесной землей? Интересный поворот. Ника и знать не знала, что, помимо земли ее отца, где-то там есть еще одна. А может, не одна?

– Этот человек жаждет познакомиться с вами, и ваш отец пригласил его на бал.

Ника не сдержала смешок.

– То есть какой-то опасный чувак питает ко мне нездоровый интерес, и Николас… простите, па-па решил познакомить меня с ним? Ну ничего себе. Родитель года.

– Я же обещал быть честным.

– Да уж, спасибо. – Ника похлопала Михаила по плечу, ехидно улыбаясь. – Ну а вы что думаете?

– Думаю, что вам стоит решить самой. Если вы по каким-то причинам захотите увидеть замок и отца, то можете оставить ответ в ящике по адресу, указанному на обратной стороне письма. – Михаил вновь протянул ей конверт, и на этот раз Ника его взяла.

Она ухмыльнулась, размышляя о том, что между честностью и манипуляцией порой нет никакой разницы. Михаил говорил правду или убеждал ее в этом – да не важно! – но как мастерски он подбирал слова! «Если вы по каким-то причинам захотите…» Предупредил ее о том, что бал – это не семейная встреча, а какая-то игра, затеянная ее отцом, но играть в нее или нет – это пусть Ника сама решит. Если что, мы не при делах. К тому же бал, вполне вероятно, единственная возможность для нее увидеться с родителем. Словно она только об этом и мечтала. Ничего подобного! Нет же?

– Я вас услышала. Что-нибудь еще?

Михаил внимательно посмотрел на нее, и Ника обрадовалась, что надела очки.

– Я не хотел ехать сюда, Ника, но ваш отец настоял.

– Боялись увидеть не то, что ожидает он? – Ника поджала губы: не нужно быть гением, чтобы понять ход его мыслей.

– Боялся, – кивнул Михаил и вздохнул. – Как и боялся, что вы узнаете меня и даже слушать не захотите.

Его морщинистое лицо приняло виноватое выражение. Неожиданно для себя Ника рассмеялась, и он удивленно вскинул брови.

– Не захочу слушать? – сквозь смех выдавила она. – Да кто вы такой, мистер Ми? Я не помню вас. Ни вас, ни отца, ни тот чертов мир. И даже Лидию, которая вроде бы приходила ко мне в детстве. Ни-че-го! – Ника перестала смеяться и, скрестив руки на груди, хмуро уставилась на старика. – Так с чего же мне не слушать вас?

Михаил понимающе кивнул.

– Вы для меня очередная детская сказка: другой мир, правители, бал. Черт возьми, о чем вы? Это телевизионное шоу такое? Моя реальность несколько другая: она грязная, унылая и совсем без волшебства. Вы же рассмотрели меня с ног до головы – неужели не разочарованы? Да ладно, разочарованы, конечно. Но поверьте, и я тоже. Окей, раз отец попросил, считайте, что со своей задачей вы справились. Но не думайте, что я поеду на бал ради того, чтобы ваш босс что-то там проверил, а потом выкинул меня обратно, как шавку! – Михаил открыл было рот, но она быстро продолжила, ткнув в него пальцем: – И не надо заливать, что это не так! Вы обо мне десять лет не вспоминали. Так продолжайте и дальше деньгами откупаться. Только знайте, что в сказки я больше не верю.

Закончив, Ника дернулась в сторону выхода из сквера, но в последний момент передумала: ей как никогда захотелось поставить точку в разговоре.

– Снимите очки, пожалуйста, – спокойно попросил Михаил.

Ника сделала глубокий вдох и выполнила просьбу. Солнце ослепило – и она прищурилась, часто моргая.

– Я знаю Риту, слишком хорошо помню ее. И увидев тебя несколько минут назад, я наивно полагал, что буду общаться с ее копией, ведь вы так похожи внешне. Поэтому я и решил рассказать тебе все как есть, ведь в свое время Рита отлично пользовалась подобной правдой и заключала прекрасные сделки с твоим отцом…

– Какие сд… – растерянно начала Ника, но Михаил будто не услышал.

– Да, она была безумной по отношению к тебе, она так фанатично любила тебя, что ни у кого не было сомнений в том, что ты будешь с ней в целости и сохранности. Но это же Рита. Она испорченная, алчная, меркантильная женщина, и все эти годы я так боялся, что ты вырастешь такой же. Помимо всего прочего, вы еще и внешне как две капли воды! Вот что меня разочаровало. Но сейчас я смотрю на тебя, слушаю тебя, вижу твои глаза и понимаю, что мои ожидания не оправдались ни на йоту. Глупо игнорировать факт, что твоя жизнь не была легкой. Я чувствую твою боль, я эмпат, Ника. Но я и другое чувствую – то, в чем ты действительно нуждаешься. Мы не знаем тебя. Николас не знает. Но он отказался от тебя не потому, что ты ему не нужна. Я очень надеюсь, что рано или поздно он сам расскажет тебе обо всем. А пока… пока есть только приглашение на бал – ширма, из-за которой ты без стеснения сможешь рассмотреть и его, и меня, и место, в котором когда-то родилась. Подумай.

Михаил говорил спокойно, без запинок, как будто всю жизнь репетировал эту речь. Ника растерянно смотрела на него: такого она не ожидала и, к своему разочарованию, поймала себя на мысли, что этот безумный старик нравится ей. Но что же там было насчет сделки и Риты?

– Я бы научил тебя всему, я бы показал тебе другой мир. Ты даже не представляешь, как бы я хотел, чтобы ты была рядом с нами. Пусть сейчас это так нелепо звучит, однако я чувствую в тебе эту силу. Но если ты захочешь наладить свою жизнь здесь, я препятствовать не буду. Даю слово. Но подумай. Пожалуйста, подумай. Не отказывайся от того, чего совсем не знаешь, а иначе это будет не независимый выбор.

Ника и не заметила, как присела на лавочку. Невидящим взглядом она уставилась на свои кеды и пыталась собраться с мыслями, но в голове зияла дыра. Столько лет! Столько отвратительных лет никто из них не давал о себе знать, никого не волновало, что она делала и нужна ли ей помощь, – ни этого Михаила, ни Николаса. И Рита почти убедила Нику, что она не нужна в другом мире и лучше обо всем забыть. А теперь приходит старик и говорит такие вещи…

Михаил сел рядом, но больше ничего не сказал.

Квартира Джейсона Айсейкса, Глазго

2015 год

– Так кто там твой отец, говоришь? Король? – с нескрываемой насмешкой спросил Джейсон. Сделав щедрый глоток из бутылки с пивом, он повернулся к Нике и подпер голову рукой.

Ника валялась на кровати в трусах и майке и равнодушно клацала по кнопке пульта, переключая телевизионные каналы. Услышав вопрос Джейсона, она усмехнулась и прикурила сигарету:

– Типа того.

– А ты, получается, будущая королева? – фыркнул мужчина.

– И такое вероятно. – Ника вальяжно выпускала изо рта дымные колечки и наблюдала, как они – одно за другим – поднимаются и исчезают под потолком.

– А торчать в этой дыре – это квест для всех наследников? Или ты особенная?

– Думаю, что особенная, – пожала плечами она. – Но рано или поздно король на белом коне заберет меня, и мы, счастливые, умчим в закат.

Ника холодно рассмеялась собственным словам и сделала затяжку. Джейсон неопределенно хмыкнул. Его маленькая квартира, вмещавшая только кровать, стол и пару стульев, насквозь провоняла сигаретами, но ему было все равно. Жизнь и так дерьмо, и табак ее хуже не сделает. К тому же в последний год он приходил сюда на несколько часов – просто переночевать, когда Ника уже спала, либо под утро, когда она уходила в школу (ну или где она пропадала сутками напролет).

– И ты реально думаешь, что он тебя заберет?

– Cogitatiōnis poenam nemo patitur, – отстраненно сказала она.

– Что? – нахмурился Джейсон: его жутко бесило, когда девчонка начинала умничать.

– Никто не несет наказания за мысли. Римское право.

– Ну да, точно. Никто, кроме тебя. Мечтай дальше.

Ника ткнула сигаретой в пепельницу и хмуро глянула на него.

– Думаешь, твоему папаше нужна такая наследница, как ты? – фыркнул Джейсон. – И он сидит и ждет, пока ты опустишься еще ниже?

Жуткие синие глаза Ники потемнели, и она бросилась на него, попыталась вцепиться в горло, но Джейсон поймал ее руки и завел на спину: она изо всех сил отбивалась и сыпала проклятиями.

– Угомонись ты. – Джейсон схватил ее за подбородок и поднял голову чуть вверх, пытаясь заглянуть в глаза: зрачки расширены, бешено пульсируют.

– Ты опять таблеток наглоталась?! – рявкнул он.

Ника со всей силы ударила его по руке и оттолкнула.

– Отвали, идиот, – прорычала она. – У меня ничего нет!

Джейсон вскочил с кровати и бросился к маленькому шкафу, в котором хранил весь свой скудный гардероб.

– Как ты меня запарила, – шипел он, яростно выбрасывая вещи на пол, пытаясь отыскать ненавистные баночки. – Ты обещала!

– Бросила, говорила же!

Джейсон замер, тяжело дыша, и какое-то время смотрел в пустой шкаф, а затем повернулся к ней, сжимая в руке комок из футболок. Ника сидела на кровати, обняв подушку, и ее тощее тело била крупная дрожь.

– Я не хотел тебя обидеть, ты же знаешь, – сквозь зубы проговорил он. – Но ты достала со своими сказками. Живешь в своей реальности в ожидании вечного чуда. Да откуда в твоей голове столько бреда? Опомнись, наконец, и вернись в наш мир. Он не волшебный, а грязный и мерзкий. И тебе бы пора научиться извлекать из него лучшее! Никто за тобой не придет, если ты сама не пойдешь навстречу!

Стамерфильд восседал на троне в ворохе оленьих шкур. Губы его застыли в улыбке, но взгляд пронизывал до костей. Все боялись смотреть ему в глаза, а иначе давно бы поняли, что за этой улыбкой ничего доброго не скрывалось. Из воспоминаний Гидеона, заточённых в книгу и оставленных на хранение Стамерфильдам