Нам не дано предугадать. Созидающий башню: книга IV

Рассчитывать на попутку было глупо, ни один здравомыслящий обыватель не пустился бы в путь ночью, и уж тем более не посадил бы в свою машину незнакомца. Однако ночевать около городской стены было ещё глупее, поскольку в тёмное время суток окрестности Каламута превращались в притон для отбросов общества, изгнанных из города. Недолго думая, Алик закинул за плечи рюкзак со своими немудрёными пожитками и отправился к дому лесника пешком, стараясь передвигаться под защитой росшей вдоль дороги растительности. Путешествие в темноте по колючим кустам оказалось тем ещё приключением, но это всё же было лучше, чем угодить в засаду недобитых бандюков, а потому Алик не стал сетовать на злую судьбу, тем более, что регулярные забеги по пересечённой местности босяком и с мешком камней за плечами научили его относиться к физическим неудобствам с полным безразличием.

На дорогу до намеченной цели у Алика ушёл практически весь остаток ночи, и когда он оказался около вожделенного пристанища, небо на востоке уже начало сереть. Первым естественным порывом усталого путника было намерение попроситься на ночлег, однако он вовремя одумался. В доме лесника наверняка имелось оружие, которым Клавдий несомненно умел пользоваться в силу специфики своей профессии и уединённости жилища. Кто знает, как отреагирует на вторжение разозлённый мужик, которого разбудили среди ночи? Может и пальнуть сгоряча. В общем, Алик решил от греха подальше, скоротать время до восхода солнца в лесочке недалеко от дома.

Было довольно прохладно, и вероятность заснуть, дрожа от холода, парень расценил как мало вероятную. Однако усталость всё же взяла своё, и он отключился, впрочем, ненадолго. Разбудили Алика голоса, доносившиеся со стороны дома. Он с трудом продрал глаза и чертыхнулся, поскольку понял, что проспал едва ли больше часа. Лес всё ещё кутался в предрассветный сумрак, и даже вездесущие пичуги не приступили пока к своей утренней распевке. Впрочем, возможно, ранний подъём спас расслабившегося следопыта от простуды или ещё чего похуже. Алик так замёрз, что с трудом распрямил закоченевшие конечности.

Он было собрался доковылять до дома и напроситься в гости, тем более, что один из голосов явно принадлежал Ильяре. Однако второй голос Алик не признал, а потому поостерегся высовываться. Голос был мужской и к тому же весьма недовольный, так что можно было очень даже легко нарваться на ссору с его обладателем. В общем, Алик решил повременить с раскрытием своего инкогнито и не прогадал, поскольку содержание беседы проснувшейся спозаранку парочки оказалось весьма любопытным.

— Ты опять уходишь? — в голосе Ильяры можно было без труда различить раздражение, причём, пожалуй, даже с ноткой отчаяния.

— У меня дела в Гвенде, — похоже, мужчина не ожидал, что его застукают на выходе, а потому откровенно злился. — Я же тебе рассказывал, что поступил на службу в Орден.

— Зачем? — судя по судорожным всхлипам, Ильяра уже с трудом сдерживала слёзы. — Всё же было хорошо, отец нарадоваться не мог такому помощнику. Нам и без твоей службы хватает на жизнь.

— Деньги тут ни при чём, — усталый вздох, сопровождавший сентенцию мужчины, явно свидетельствовал о том, что это выяснение отношений было далеко не первым, — я должен расплатиться по долгам. Иля, не бесись, это всего одна операция.

— А что потом? — девушку сие заверение совсем утешило. — Ты ко мне вернёшься?

— Если останусь жив, — мужчина бросил свою реплику столь бесстрастно, словно говорил о погоде.

— Это опасно?! — Ильяра испуганно охнула. — Я так и знала.

— Конечно знала, — голос её собеседника был по-прежнему спокойным и даже равнодушным, — я же от тебя никогда не скрывал, кто я такой. Путь бессмертных по определению полон опасностей, а их жизнь не бывает долгой, зато конец вполне предсказуем.

— А может быть, всё гораздо проще? — теперь голос Ильяры так и сочился желчью. — У тебя появилась другая женщина.

— Нет у меня никого, — несмотря на однозначность сего утверждения, голос мужчины прозвучал не слишком уверенно, усугубив тем самым подозрения его собеседницы.

— Ну и проваливай к своей бабе, — зло выкрикнула Ильяра.

Хлопнула входная дверь, и через минуту на поляне взревел мотор. И тут на Алика снизошло откровение свыше, потому что в удаляющемся тарахтении движка он узнал голос своего байка. Кем бы ни был спутник Ильяры, но он беззастенчиво присвоил себе чужую собственность, а значит, был уверен, что хозяин байка тут больше не объявится. Претендентов на роль самоуверенного вора было совсем немного, да по сути, всего один.

— Это был Джарет, — прошептал ошарашенный следопыт и рванул со всей доступной ему скоростью к дому.

Увы, даже на раздолбанной колее байк мог дать бегуну сто очков форы, а если учесть, что за рулём был бессмертный, то и все двести. Через пару минут запыхавшийся Алик вылетел на дорогу, но лишь для того, чтобы проводить разочарованным взглядом исчезающий на горизонте силуэт Джарета. Впрочем, парень очень быстро вернул себе бодрость духа и оптимизм, поскольку его ночёвка в лесу несомненно принесла бесценные сведения об объекте его поиска. Судя по подслушанному разговору, Джарет жил в доме Клавдия, причём на правах если и не мужа Ильяры, то уж никак не меньше, чем её любовника. Конечно, последние слова раздосадованной женщины можно было расценить, как отставку, но даже если Джарет никогда сюда больше не вернётся, теперь Алик знал, где его искать.

Впрочем, нестись сломя голову обратно в Гвенду было совсем необязательно, поскольку вероятность возвращения Джарета в дом Ильяры была отнюдь не нулевой. Ну мало ли, какие размолвки могут образоваться между супругами? Как говорится, милые бранятся — только тешатся. К тому же Алик не для того проделал столь долгий путь, чтобы пуститься обратно, даже не повидавшись со своей подружкой. Да и смыть с себя дорожную пыль и немного передохнуть не повредит. В общем, он подобрал свой рюкзак и направился к дому, в котором когда-то Ильяра выхаживала своего кавалера после стычки с Воронами.