Охота на святую

Глава 14

К вечеру мы подошли к крупному городу. Но внутрь послали только несколько бойцов, продать все трофеи и купить коней. Ну и припасов в дорогу. А остальные зашли ополоснуться и поужинать в огромную таверну в сотне ярдов от города. Как раз для тех, кому рассказывать в воротах, кто он и откуда, не хочется.

Мы привели себя в порядок. А вскоре вернулись наши закупщики и мы все расположились в огромном зале. Благо дюжина типов в плащах здесь никого особо не волновала. Даже Ласини взяли с собой и аккуратно усадили в уголок. Благо она уже более менее пришла в себя, каждые два часа орошаемая пыльцой феи. Мы вообще ночевать здесь не собирались. Отъедем пару верст и в лесу лагерь разобьем.

А потом начался концерт какого-то местного, но весьма популярного барда. Тот для затравки спел что-то похабное. А затем начал исполнять веселую песенку про древнюю драконессу и молодого орка. Я посмотрел на Зинно, который был на седьмом небе от счастья, что его сочинение пошло в массы.

А потом бард, в очередной раз промочил горло и разразился целой речью:

– А сейчас, дамы и господа, леди и лорды, принцессы и принцы, я исполню новую балладу, на нашем континенте еще не исполнявшуюся! Ее сочинил знаменитый бард нашего мира Буно-Ун. Баллада оказалась так хороша, что в тех ханжеских землях за ее исполнение автора бросили в тюрьму и он теперь поет ее крысам. Но у нас-то ценители хорошей песни не наградят вашего скромного слугу такое черной неблагодарностью, а, наоборот, набросают ему побольше меди, а может и золота. Итак! Слушайте балладу по реальным событиям под названием «Император и красавица рабыня»!

Я сразу заподозрил что-то нехорошее. Что это надо было про меня сочинить, чтобы автора в тюрягу заперли?

– Если он назвал имя автора, – просветил нас всех Зинно, пока певец настраивал огромную лютню, – значит текст и музыку ему нашептал бог какой-то бардовский. Такое бывает только с очень знаменитыми песнями! Так они очень быстро по всему миру расходятся.

А бард начал петь. В начале еще ничего. Император жил с красавицей женой. Но влюбился в самую красивую женщину нашего мира. В богиню справедливости Светлейшую Челизию. Тогда он бросил свою империю. И, добившись от жены права на второй брак, смог купить у страшных монстров свою богиню за козу. И жили они долго и счастливо, бегая по всему миру от тех, кому их счастье встало поперек горла. Причем богиню за такие штучки, даже лишили статуса светлой. Вот и весь сюжет. Всего-то на пяток куплетов от силы.

Но баллада, а, скорее, из-за игривого мотива, песня, была аж на полчаса. Все остальное время рассказывалось, как именно император любил свою богиню. В мельчайших подробностях! Уже после первых таких куплетов стало понятно, за что автора упекли за решетку. Да и этого барда, рискни он исполнять это на улице, отправили бы на общественно полезные работы по чистке канав и сортиров.

Я сначала было начал злиться, а потом махнул рукой. И оглядел лица нашего отряда, которые почти все оказались с разинутыми ртами под своими капюшонами. А недогадливый Зинно еще и подлил масла в огонь:

– А если бард сказал, что «по реальным событиям», то значит, что авторского домысла не более десятой части, – а потом начал густо краснеть, сообразив, о чем именно поется в текущем куплете.

– Да нет! Вранья много! – наконец овладела собой и Че. – И рабыней я стала много раньше. Да и светлой уже не была. Да и Сили сама мне предложила второй женой стать. Но знаете, этот вариант, что я посерела от великой любви и разврата, а не по собственной тупости, мне даже больше нравится! А все остальное… это про любого можно сочинить. Тут главное талантливо написать… А у того паразита-барда таланта с избытком.

И только толстокожие варвары ни о чем не задумывались, а весело притопывали ногами и даже пытались подпевать повторяющимся строкам.

– Вот и пришла твоя слава, – хихикнула мне на ухо Сили, сразу после того, как у нее вернулся дар речи, а густой румянец стал проходить. – Ну и мне маленечко перепадет.

– А давай, командир, я ему засуну его лютню… – тоже овладел собой Мотылек. – Там на грифе такие черточки… Так вот, если до пятой, то должен выжить… наверное.

– Нет, не надо! – отмахнулся я. – Что мы? Начнем ловить бардов по всему миру? Так приходит слава земная… Я, конечно, опасался известности, но такого не ожидал. Ну да ладно! Мне-то что? Вон! Половина трактира этому императору завидуют. Перед женами только, как-то неудобно…

– А ерунда, дорогой! – отмахнулась Че. – Ты не поверишь, но по сравнению с покупкой меня за козу, эти… хм… амурные приключения просто ерунда. Особенно для амазонки! Вон, смотри как Радия и Гор моей славе радуются. А Радия еще и намекнула мужу, чтобы внимательно запомнил и выбрал, что можно повторить, – а потом богиня задумалась. – Хм… Слава… Слава это же не только тыкающие в спину пальцы на улице… Дорогой, а ты не сделаешь мне алтарь сегодня вечерком? Хочу кое-что проверить.

Я только кивнул, а потом обратил внимание на Ласини, которая, с глазами размером с золотой каждый, то слушала пение, то осматривала наши лица.

– А… э… – наконец спросила она слабым голосом, – это что? Про нашего мужа и Че поется? – и, заметив дружные кивки, продолжила. – А что? Про Кея и меня тоже так петь будут?

И это не было никакой глупостью. Просто бедняжка еще плохо соображала после ранения. Да и сразу охватить сознанием, что это про твоих близких поют по всему миру такие непристойности – это изрядная закалка характера нужна. А она же еще совсем молодая…

– Не беспокойся, – успокоил ее я. – Так не будут. Такие песни только в одном экземпляре бывают. Но готовься! Через три месяца, как договор с чертовой кошкой закончится, и про тебя со мной что-то сочинят. Может как раз того барда уже с нар освободят.

– Ну что-ты? – укорила меня Сили. – Бедняжка еще слаба, а ты ее как обухом!

– Лучше пусть готовится заранее… – безуспешно попытался оправдаться я. Но потом предпочел извиниться перед всеми женами. И те меня простили благосклонными кивками.

Когда песня закончилась, бард отправился во двор. Мы тоже покинули таверну. Только уже на улице толстокожая Радия спросила:

– А что вы все так прохладно к песенке? Хорошая же! И про наших Кея и Челизию. Да ее вообще скоро на каждом углу петь будут!

– Вот именно, что на каждом! – буркнул ее муж, который нежно, как ребенка, нес на руках Ласини. Он и сам только недавно спросил у Мотылька про наш, отнюдь не восхищенный, вид. Дошло. Теперь он чувствовал интеллектуальное превосходство над любимой, но пока еще не разобравшейся в ситуации, женой.

– Дура ты двухъярдовая! – замахнулась на нее сумкой Огина. – Вот ты со своим Гором тоже занимаетесь… своим… Но вам же не придет в голову делать это при всех нас! Или на центральной площади. А этот певун…

– Я больше двух ярдов! – возразила амазонка. А потом и до нее стало доходить. Она окинула взглядом сначала Че, а потом и меня. А затем смущенно спросила. – Вы же говорили что там не все правда? Я сейчас!

И она умчалась за трактир. Вскоре оттуда донесся звук сорванной двери сортира. Потом короткий вскрик. А затем последний «треньк» лютни. И женщина быстро догнала нас.

– А что? Я ему сказала, что он в двух нотах сфальшивил. И что оскорбил мой слух. А что вы так смотрите? Я два года охраняла светских кошек. Наслушалась! – пожала она плечами на мой укоризненный взгляд. – А лютня у него была хорошая. Большая! Как раз на башку наделась, аж по самые плечи.

Чуть позже нас нагнал темный божок. Он сидел в той же таверне, но за отдельным столом. Ничего говорить негодяй даже не попытался, только с опаской поглядывал на Радию. Возможно застал явление барда в общий зал.

В лагере я по-быстрому освятил алтарь. Правда каменюгу пришлось поискать. В лесу валуны не часто встречаются. Но Кролин быстро отыскал требуемую глыбу в ближайшем овраге.

– Скамалыга! Назначаю тебя алтарем Богини Справедливости Челизи на два часа! – торжественно сказал я.

– Никак не могу привыкнуть к твоим методам моего служения, – покачала головой Че и положила ладони на камень.

Мы с Сили и Рез сели подождать. Задумчивая весь последний день фея, сделала несколько кругов, напоминая огромное и слишком красивое насекомое и, наконец села мне на плечо.

– Вот нас тут аж целых три богини. А алтари ты делаешь только Челизии, – укорила она меня.

– Ну ты же говорила, что тебя пасут аж несколько высших богов, – пожал плечами я. – Они могут и место алтаря, в который ты сунулась определить. Нам это надо? Но это только «раз». А «два» это то, что ты та еще интриганка! Можешь со своим жрецом что-то неприятное сделать. Так что никого из нас я жрецом твоим делать не соглашусь.

– Но я же твоя рабыня! Я не могу ничего против тебя делать.

– Ну и что? Я не хочу давать тебе очень жесткие и ограничивающие все приказы. Не хочу твой острый ум заковать в цепи. Значит лазейку ты всегда найдешь! А я, при всем уважении к тебе, помню какой ты была драконессой. От тебя же никакого спасения не было!

– Да ладно тебе! Бобору я ничего плохого не сделала. Даже наоборот! Одарила его, что никакой дракон вообще сделать от жадности просто не сможет. И жили мы хорошо!

– Но главной была ты. И подозреваю, что не сильно задумывалась о том, нравится ли ему, что ты делаешь.

Мы оба посмотрели на Рез, которая разинув свой зеленый рот, слушала спор двух своих кумиров.

А Сили многозначительно усмехнулась. Я приподнял бровь. Фея повторила мой жест.

– Не обижайся, Шуби! – улыбнулась моя первая жена. – Но если Кей, несмотря на свой бурный хаотизм характера, очень добрый господин для своих рабынь, то от тебя все, кто в курсе, могут ожидать самых абсурдных поступков. Так что никакой жреческой зависимости не будет!

Фея фыркнула. Но потом перелетела с моего плеча на плечо моей жены и стала что-то жарко шептать той в ушко. Это хорошо, что ей хватает ума не обострять. Но интриганка, конечно, еще та!

Через час Че отлипла от алтаря. Она обвела нас пораженным взглядом и пробормотала:

– Кто бы мог такое подумать о силе искусства? Сплетни по миру про нашу большую семью идут уже давно. Но они так… Кто-то знает. Кто-то нет. И они вызвали рост благодати раза в два. Я стала заметно более сильной богиней. Но сегодня началось невероятное! Знаешь во сколько раз выросло поклонение мне? В сорок два раза! Я сейчас выхожу на уровень высших богов! Богов войны там… семьи… любви… Я даже передумала убивать того козла… нет… на коз у меня аллергия. Того барана, бога скабрезных песен, который эту балладу всем бардам в мире на уши нашептал. Да! И еще, говорят, в мире резко вырос спрос на мрамор… Я боюсь подумать, что же наваяют скульпторы!

Мы с Сили переглянулись. А фея сделал круг и села не плечо Че.

– И обратите внимание! Кто-то мне завидует. А кто-то сочувствует… Это там, где речь о кандалах… Хм… Так вот. Но, как правило, мимо храма стараются не проходить. А главное что? Теперь я, если что, смогу очень здорово помочь в решении проблемы с душой. Только посветлеть осталось.

Челизия задумалась. А Сили, наоборот, ослепительно улыбнулась:

– А вы помните тот куплет? Который начинался со слов «в розовом рассвете». Там соврал бард. Но можно это исправить! И еще… Там где было про соломенный домик… Девочки! Шуби и Рез! Вас в лагере ничего не ждет?