Дара. Наследие волчицы

Глава 4

Эта ночь была сплошным искушением. Мы с Дарой пропахли сексом насквозь. Мы трахались жадно и жестко, нежно и страстно.

Даже регенерация, которой мы обладали, не помогала от усталости. Мы спали по пять минут, потом кто-то умудрялся пошевелиться, разбудить второго, и все начиналось по новой.

Дара ни разу не сказала, что устала. Ни разу не сказала, что ей не нравится, больно или неприятно. Она, мать его, вытворяла со мной какие-то невообразимые вещи, что мой запас спермы пополнялся так часто, как надо было моей волчице, будто подстраиваясь под нее.

Мы все-таки сломали кровать и долго смеялись над этим, прежде чем она на меня запрыгнула вновь.

Сейчас было двенадцать дня. Она спала голая на животе, а мою руку держала под своей у груди.

«Так я буду знать, что ты у моего сердца и не захочешь его покидать даже на минуту, ведь оно тут же начнет тосковать по тебе», — сказала перед тем как уснуть.

Я смотрел на лучи зимнего солнца, как они ласкали ее обнаженные ягодицы, и хотел сжать в кулаке это гребаное светило, потому что оно не имело права ее касаться.

Дара поставила мне брачную метку, и это заключило нас в кокон. Самый надежный из всех, что можно было создать предками.

Я никогда не перестану ее хотеть в любых планах: целовать, ласкать, жестко иметь, нежно гладить. Мне никогда не наскучит смотреть на нее и слушать задорный смех. Я совершенно точно влюблен и связан с ней всеми клетками моего физического тела и души.

Накрываю аккуратную половинку попы рукой и чуть сжимаю. Мне нравится, как ее кожа прогибается под моими пальцами. Как и ее тело сейчас.

Дара перекатывается на спину и дает обзор на ее тело спереди. Стройные ноги, одна из которых немного согнула в колене, красивая развилка с гладким треугольником лобка, таившего ароматную розовую плоть, круглые бедра, за которые было так удобно хвататься, натягивая ее на свой член, соединяясь жестко и резко. Талию, чуть выпирающие ребра, и грудь, которая подходила моему рту просто идеально, а ладоням особенно. Тонкая шея, искусанная мной этой ночью и самое красивое лицо девушки, которая теперь моя навеки.

Тяжело вздыхаю, втягивая ее запах и опять дурею.

— Я слышу, как ты возбуждаешься, — шепчет хриплым, сонным голосом и раздвигает ноги.

— Рядом с тобой я никогда не смогу быть спокойным. Мои штаны вечно будут торчать, — отвечаю, скользя рукой по ее животу туда, где хочу соединить нас и никогда не входить из бархатистой глубины. — Не болит? — поглаживаю набухшие половые губы.

— Нисколечко, — хватает мою руку и давит на нее.

Когда сонная нега отпускает окончательно и мы собираемся вылезти из кровати, Дара резко садится и смотрит на меня большими глазами.

— В чем дело? Милая? — она внезапно начинает плакать, и сквозь эту эмоцию я ощущаю ее злость.

— Моя сестра… Моя Рина… — всхлипывая отвечает. — Как вы могли врать о ней? Как могли так со мной поступить? Вы все… Алан… Как вы посмели позволить мне забыть ее?

Я опустил голову и когда она встала, не решился останавливать.

Видимо, она полностью отошла от ночных перемен и вернулась в свой разум вместе с воспоминаниями.

Дара остановилась у окна, так и не одевшись, которое мы все же закрыли и надолго замолчала.

Я не решался мешать ей думать и не пытался прочесть мысли.

— То, что там произошло, не то, что думаете вы. Сорина никогда бы не причинила боль мне или кому-то из клана.

— Твой отец это знает. Мы все знаем, Дара, — она обернулась и посмотрела с удивлением.

— Знаете?

— Да. Арон почти сразу это понял, но нам нужно было, чтобы враги были уверены в том, что у них вышло нас запутать. И что мы отказываемся искать предательницу, изгнанную из клана.

— Рину изгнали? Папа не мог этого сделать… — голос сорвался на визг, а после, на хриплый шепот.

— Эй… милая, — подошел к ней и обнял содрогающееся от слез тело любимой. — Все хорошо…

— Хорошо? — она отпрянула и посмотрела с видимой злостью. — Моя сестра изгнана из клана. Это ты понимаешь? Изгнание — это когда ты не можешь вернуться ни при каких условиях, — пытается выпутаться из моих рук, но я держу ее крепко и ни за что не отпущу.

— Твой отец — мудрейший человек из всех, кого я встречал, — прижимаю к себе мою девочку и целую в висок. — Он знает, что делать.

Дара сдается и, освободив руки, которые были в тисках между нашими телами, обнимает меня, скользя теплыми ладонями по моей спине.

— Как ты? — задаю вопрос, потому что чувствую волнение и смятение исходящие от нее.

— Не знаю. Словно не было этого года и в то же время… Не знаю… Пока что я ощущаю себя странно. Сейчас была вообще какая-то вспышка агрессии.

— Успокойся. Ничего необычного не происходит, вы с ней долго были порознь. Твое совершеннолетие прошло без волчицы, вам обеим нужно время. Это нормально чувствовать потерянность.

— Ладно, я поняла. Ты кушать хочешь? — тон ее говорил не о еде, точнее, не о той, что для утоления аппетита желудка. О другого рода голоде, явно.

— Не откажусь, — мои руки заскользили дальше вниз и через секунду, она уже обхватывала мой торс ногами и терлась о живот своей промежностью, тяжело дыша.

— А чем мы займемся потом?

— Чем угодно, только с тобой. У нас чертов медовый месяц.

Мы впились в губы друг друга и выпивали остатки самообладания. Готовые сожрать друг друга прямо тут на месте. Но Дара остановилась.

— Алан?

— М? — кое-как сдержал недовольный рык, потому что она отняла у меня свои губы.

— Ты же видел моего зверя? Как она тебе? — ее вопрос сначала меня в некотором роде застопорил неожиданностью. Разве она могла думать, что я был не в восторге? Но я понял и то, что ей важен мой ответ.

— Она самая прекрасная волчица, которую я когда-либо видел. С длинной, мягкой шерстью, грациозной походкой и статным телом. И я и мой волк навеки ваши.

Дара хихикнула и позволила вновь ненадолго поиграть с ее вкусными губами.

— Пойдем кушать, я не могу держать мужа голодным, — спрыгнула и, сверкая голой задницей, ушла в ванную.

— Ты издеваешься? — застонал и поплелся по пятам.

После вкусного обеденного завтрака, учитывая время, в которое мы вышли на кухню, было принято решение позвонить родителям.

Все волновались и уверен, ждали вестей от нас. Неизвестность, как известно пугает, но в данном случае мы все боялись именно за Дару.

— Алло? — на той стороне трубки слышалась паника. Они не подозревали о том, что я могу сказать.

— Всем привет.

Я сделал конференц-связь, чтобы сразу всем сообщить приятные новости.

— Алан, — начал мой отец, — как вы с Дарой? — и прямо зазвенела тишина.

— Боже, Алан, — вмешалась пара. — Всем привет, я хорошо. Мой зверь теперь со мной.

Коллективное дыхание вызвало смех, а затем пошли общие поздравления.

— Остаток ночи прошел нормально? Не было никаких происшествий?

— Все в порядке. Удивительно тихая ночь.

— Согласен. Границы никто не нарушал. Будто… — Арон недоговорил, но все мы знали, что последовало бы за этим словом.

— Будто выжидают. Дара вполне контролирует себя. Но пока что мы не знаем, как будут объединяться между собой силы волка и магии. Эта ночь была воссоединением. Полнолуние уже прошло.

— Будьте осторожны, — отвечает отец. — Если что зови меня или Дилана.

— А где Коби?

— Он уехал уже, — слышу голос мамы.

— Так рано? Он как минимум две недели мог пробыть с нами дома.

— Алан, — Дара шикнула на меня, и я замолчал, а по тут сторону трубки раздался смех.

— Теперь все решат, что я под каблуком.

— Будто мы этого, итак, не знали, — слышу, как орет брат.

— Когда собираетесь в клан? — спокойно спросил мой отец и все поняли, что этот вопрос скорее пожелание, чтобы это произошло в ближайшее время.

— Полагаю, что нам можно пробыть здесь неделю, не так ли?

— Хорошо, неделю, — дал добро и быстро попрощавшись все отключились.

Мы с женой молчали какое-то время.

— Нам грозит опасность? — заглянув в глаза, спросила проникновенно Дара.

— Думаю, ты знаешь ответ. Но я все же отвечу. Да, опасность существует, и она не маленькая. Когда вернемся домой к моим родителям, мы обо всем поговорим. Здесь, я хочу громко наслаждаться тобой, — толкнул ее на спину и стал подниматься вверх, задирая зубами платье, под которым не было ничего. — О да…

К ночи мы так и не расцепились и постоянно целовались, обнимались и занимались сексом. Поэтому вырубились, как только стемнело. Но посреди сна я ощутил, что в моих руках нет никого и место рядом просто ледяное, а значит, Дара не вышла на пару минут в туалет. Ее нет довольно долго.

Обошел весь дом и, не найдя ее, выскочил из него, неся лапы вглубь леса, зовя ее ментально, но не получая ответа.