НекроХаник 2

* * *

Грузовик, медленно пыливший по местами заметенной песком пыльной дороге, притормозил. В далеко жарком мареве виднелась непонятная конструкция. Или мираж играет с уставшими путешественниками, или в самом деле между камней стоит что-то.

– Господин унтер, разрешите выслать пеший дозор!

– Отставить... На машине мы хотя бы отбиться сможем. А пешком вас точно сжуют... Малый вперед. Оружие к бою!

Про оружие можно было и не говорить – каждый в усиленном взводе был настороже и ожидал неминуемого нападения. Когда в первом батальоне объявили, что требуются добровольцы выручать попавших в беду камрадов, все как один шагнули вперед. За время заварухи на южных границах Рейха трусов не осталось. Погибли. И вот опять – юг, зомби и полная неизвестность. Батальон спешным маршем перебрасывают к Сабле вместе с двумя взводами русских пластунов. Трое – в грузовике, напросились в передовой дозор. Теперь настороженно пытаются понять – что именно их ждет в песках.

– Слыш, Карп, а там ведь – негра. Вот крест кладу, точно негра!

– Да ладно!

– Ага. И не одна... Далеко, солнце слепит. Но вот слева – точно местный.

– Живой?

– Не понять. Мертвяки вроде тоже ходят... Слушай, лопатой машет, копает что-то. Как думаешь, дохлые будут лопатой махать?

– Вряд ли...

– Господин унтер, вроде живые там. Может, их расспросим?

Опустив бинокль, командир взвода облегченно вздохнул:

– Обязательно... Одного из наших в форме вижу. Из под навеса вышел, рукой машет... Не расслабляться, вдруг засада! Самый малый вперед..

Форпост на дороге вызывал оторопь у понимающего человека. Из солдат – единственный рядовой штурмовой роты. В рубашке, обрезанных по колено британских бриджах и пробковом шлеме на голове. Герр гауптман разрешил распотрошить захваченные припасы и частично переодел бойцов, защищая их от выматывающей все соки жары. Каска, мундир, уставные брюки висели на столбе, заботливо повешенные на самодельные плечики. Внизу в тенечке стояли ботинки, с наброшенными поверх обмотками. Рядовой щеголял в самодельных шлепках, стараясь не выходить на раскаленный песок из-под натянутого тента.

У центрального столба – две бочки с водой, ящики с едой, сбоку обложенный камнями очаг с котелком. Пятеро чернокожих суетились по хозяйству: один заботливо щеткой чистил мундир, трое перекладывали доставленные куски угля. Последний явно отрабатывал залет: окапывал стоявший сбоку от дороги открытый тент канавой. Может быть – от змей и скорпионов. Может быть, чтобы знал службу и не перечил сдуру непосредственному начальству.

– Сержант Хаас! Кто такие и куда следуете?

– Бейб? Провалиться мне на месте, это точно ты! Когда успел звание получить?

– Адлер? Надо же, командование вспомнило о нас, грешных! Прислало подмогу, наконец... Спускайся, эти не кусаются.

– Уверен?

– Абсолютно. По нашему не понимают, с этим проблемы. Но слушаются, как положено. Герр гауптман сказал, еще сумеет из них нормальных ополченцев выдрессировать. Давайте, я вас хоть угощу. У меня здесь целых два ящика разных деликатесов, у томми отобрали.

– А зомби?

– Сдохли, все до одного, – сержант равнодушно отмахнулся от глупого вопроса, как от надоедливой мухи. Какие мертвецы, вы что? Лучше достать банку маринованных ананасов, которые удалось выцыганить у баталера. Вкусная штука, умеют англичане делать, не отнять. Но ничего, вчера камрады говорили, что свое не хуже выращивать будут на захваченных землях. Вода есть, русские помогут с удобрениями. И лет через десять собственные ананасы продавать станем.

Через полчаса одинокий часовой в кузове грузовика с грустью глотал слюну. Его пообещали сменить минут через двадцать. Остальные устроились в тенечке, дегустируя деликатесы.

– Как ты здесь оказался, Бейб? И как в чинах поднялся?

– С этим просто. Герр гауптман может до офицеров любого продвигать. Осталось нас чуть больше половины после боев, поэтому подумал гер Шольц и объявил, что его люди на пенсию пойдут с лычками, как положено.

– Боев? Дрались?

– Да, пришлось. Дальше деревня будет, лачуги, песок и камни. Но рядом с ней томми окопались. Вот мы с ними и сцепились. Повезло, пластуны из добровольцев сумели их обнаружить... Кстати, эти трое, по-немецки понимают?

– Младший понимает, Бейб. Слышишь – бормочет, переводит.

– Отлично... Так пусть он своим скажет, что Макаров – это очень хорошо. Мы ему все жизнью обязаны. Ему и ворону. И томми нашел, и в разведку ходил. Успели мы на холме окопаться, когда на нас сначала черных погнали, как саранчу без счета, потом сами рыжие полезли.

Подцепив вилкой кусок непонятного фрукта из жестяной банки, унтер попытался упорядочить услышанное:

– Какие рыжие?

– А эти, которых англичане пригнали. Из колоний. Кожа вся в веснушках, а волосы через одного – рыжие. Ирландцы, вроде как. И еще сброд разный из лягушатников, этих Иностранный Легион прислал... Короче – мы сутки отбивались, до рукопашной доходило. По нам сначала пушками пройдутся, потом из картечниц обстреляют и эти – толпой. Сотни и сотни, мы убивать устали.

Сидевший сбоку штурмовик поперхнулся. Усмехнувшись, Адлер попытался “урезать осетра”:

– Так уж и сотни.

– Ты же меня знаешь, чтобы я врал? У нас пленных больше тысячи, до сих пор трупы собрать не могут, хоронят и хоронят.

– Ладно, это мы сами глянем... Про зомби расскажи, нас послали про них узнать в первую очередь.

– С зомби все просто. Макаров вместе с монахом взял русских, кто не ранен был и ночью в чужой лагерь ворвались. Как раз после того, как мы отбились и песчаная буря прошла. Котлы там с варевом перевернули, кого-то из шаманов прибили – вот вся мертвечина и взбесилась. Бросилась на негров, потом за томми взялась. Ну и мы в спину еще ударили. Драка была знатная. Артиллерию чужую с картечницами захватили, лагерь вражеских разнесли в клочья. Потом солнце взошло, вся нечисть сдохла. Разом. А мы теперь заняли деревню и все скалы на севере. Дальше идти не можем, людей не хватает.

– А эти?

– Этих зомби не успели доесть, нам теперь помогают, за томми присматривают. Ну и по хозяйству. Герр гауптман пообещал, что кто будет хорошо работать, тех домой отправят.

Через полчаса унтер решил все же ехать дальше, лично убедиться в том, что ему рассказал старый знакомый.

Пока тряслись в кузове, старый пластун в выцветшей под солнцем гимнастерке спросил у молодого солдата, чуть знавшего немецкий и взявшего на себя роль переводчика:

– Что там про Макарова немцы сказали? Я не совсем понял.

– Будто он с остатками роты ночью в атаку ходил. Кстати, Седецкого он же с поля боя вынес перед этим.

– И как?

– Наших там побили многих, и черные резали, и англичане. Те, кто остались, потом на колдунов напали, порезали почти всех. И колдовские штуки уничтожили, поэтому зомби утром и передохли.

– Это хорошо... Не люблю нечисть всякую... Надо будет с выжившими поговорить, у меня свояк там служит. Может, что интересного расскажет. А то до сих пор поверить не могу...

Когда грузовик медленно пропылил мимо холмов к показавшимся вдали крышам деревни, пластун мрачно перекрестился, разглядывая похоронные команды из пленных, кто таскал подальше к барханам убитых. Похоже, могилы копать будут еще очень долго.

– Домой вернусь, свечку поставлю. И теперь – верю немцу. Такое не придумать.