Клан. Искры под снегом

***

... Альвирон, локация Каэрос. Отраженная реальность

Четвёртый научно-исследовательский блок А-Кварта-Риона почти ничем не отличался от того, каким его Виана знала прежде. Те же светло-серые стены, гулкие петляющие коридоры с одинаковыми дверями по обе стороны, высокие потолки с безликими белыми квадратами встроенных ламп. Казалось, они всегда такими и были, а длинные голубоватые просто приснились. Похожее, но немного другое оборудование, форма, знаки отличия. Знакомые лица коллег, которые в упор не замечали новую сотрудницу. А заметив, не узнавали.

Только через несколько дней присутствие Вианы на рабочем месте стал замечать кто-то кроме Баррета. Новая реальность сопротивлялась такой живой аномалии, но постепенно, со скрипом, принимала гостью из будущего. Виану это одновременно радовало и тревожило. Она не понимала происходящего. Просто чувствовала, как что-то вокруг неуловимо меняется. Но что именно, не мог сказать никто. Остальные знали и понимали ещё меньше, чем она.

С помощью лингвистов и Баррета Виана за пару дней освоила знаковую систему письменной речи, что позволило полноценно приступить к работе. Местный язык и календарь отличались от того, к которому привыкла Ви, но не критично. Она пришла к выводам, что это не разные языки, а разные диалекты одного языка. В разных кубах гиперкуба было подобное. Но это не мешало их жителям понимать друг друга.

Больше трудностей вызвала математика. Вместо привычной десятичной системы счисления здесь пользовались восьмеричной. Цифры и знаки операций тоже были чуть иными. Но принципы и сами операции остались прежними. Сложение, вычитание, умножение, деление Ви освоила быстро. Над степенями, извлечением корней, интегралами, дифференциалами и более сложными методами высшей математики пришлось покорпеть. В том числе, в шлеме и под гипнозом. Но усилия не остались бесплодными. Ещё через пару дней она могла читать научные труды, протоколы замеров, диаграммы и отчёты, понимала профессиональную документацию и могла говорить с коллегами на равных. Времени и сил на переживания, страхи и навязчивые мысли не оставалось совсем. Интеллект был загружен под завязку, и накручивать себя не получалось физически. За это Ви была от души благодарна Россу.

По утрам её мутило и тошнило. Особенно жестоко, если она просыпалась одна. Изредка, под утро, тянуло поясницу и низ живота. Виану это пугало. Она судорожно куталась в термоплед и жалась к оборотню. Баррет в ответ прижимал её к себе и бережно гладил животик, расслабляя, успокаивая и снимая боль. Это помогало лучше, чем прописанные медиками лекарства и капельница в медблоке. Опасаясь навредить малышу, оборотень не позволял себе ничего больше, чем ласковые, почти невинные прикосновения и лёгкий, ненавязчивый поцелуй перед сном или после пробуждения. Хотя его эрекция, рваное дыхание и резко темнеющие глаза говорили сами за себя. Он хотел её. И мог сделать с ней всё, что угодно. Где угодно, как и когда захочет. Но это больше приятно грело Ви, чем пугало. Он сам боялся сильнее - испугать, причинить боль, спровоцировать кровотечение или выкидыш. «Ты можешь мне верить», - эти его слова, прозвучавшие признанием в двух реальностях, в обеих имели силу и вес. Ви всё больше поражалась самоконтролю и моральной стойкости коммандера, всё больше проникалась к нему доверием и теплом. Близость отца ребёнка становилась физической потребностью. Только рядом с Барретом Ви могла спокойно заснуть и нормально поесть.

Словно чувствуя это, Волкодав завтракал и ужинал в своём жилом блоке, с женой. На обед они вместе шли в столовую, где для беременной супруги коммандера готовили по спецзаказу. Здесь Виана радовалась, что на неё не обращают внимания и забывают сразу, стоит отвернуться. А еде радовалась и удивлялась особенно. Свежие натуральные молочные продукты, хлеб из настоящей муки вместо концентрата, тепличные плоды, выращенные на земле многоступенчатой очистки под светом искусственного солнца, чистая рыба и водоросли из замкнутых искусственных экосистем, на поддержание которых уходили огромные силы и ресурсы. Эти силы и ресурсы вкладывал Баррет. В каждом отсеке металлического контейнера с едой, стакане свежего молока, сока или витаминного коктейля Ви ощущала его заботу и любовь. О том, какие это затраты, было страшно помыслить. Один такой обед стоил как захудалый средневековый город вместе с жителями. Пару раз Баррету удалось покормить Ви тушёным мясом из собственного контейнера, и ей не стало плохо. Даже вкусно показалось. И по запаху вполне терпимо.

- Как продвигаются дела на Кварте? - небрежно поинтересовался Баррет, уничтожая остатки своей внушительной порции.

- Уже есть результаты, но пока сырые, - Ви опустила взгляд в свой контейнер. - Через пару дней сведу всё в один криптофайл и предоставлю подробный отчёт.

- За пару дней такой отчёт не сделает целый научный корпус, блок или департамент, - усомнился Росс.

- Это у вас. У нас половину ваших аномалий дети в школе учат, - Виана осеклась и осунулась, вспомнив сынишку.

- Ну, хорошо. Мне самому любопытно, - Баррет успокаивающе сжал её ладонь в своей. - Сейчас у меня самого куча дел и боевой вылет к Занавесу. А на вечер ничего важного не планируй.

- Почему?

- Девочки уже наслышаны о тебе и жаждут знакомства. Уже жалею о тех днях, когда тебя толком не воспринимали даже камеры, а люди в упор не видели и сразу забывали. Так что пойдём знакомиться, пока не пришлось блокировать двери в их жилом блоке. Это первый сюрприз.

- А что, есть ещё?

- Разумеется. И не один. Но если сейчас всё тебе расскажу, это перестанет быть сюрпризом.

Вытягивать из Баррета информацию, которую он не желает выдавать, было бесполезно. Такое удавалось разве что иерархам. Ви оставалось только ждать и предполагать, даже не надеясь угадать его замысел. Просчитать мужа у неё никогда не получалось, ни в какой реальности. Остаток рабочей смены Виану терзало любопытство. Сигнал вызова с указанием маршрута поступил на коммуникатор, когда она уже собиралась на ужин, поспешно отключая вычислитель и голографические проекторы.

Баррет встретил жену на выходе из блока Кварта, у лифтов для руководства. Ви с интересом наблюдала, как он проводит рукой по панели биометрической идентификации и вводит многозначный код.

- Как ты только запоминаешь эти шифры, - не удержалась Виана.

- Моя память отличается от человеческой. Она глубже, детальнее и на порядки точнее. Коды и пароли - это мелочь. Для меня каждый символ пахнет по-своему, а каждый шифр - всего лишь комбинация запахов. Я помню каждый отданный приказ и подписанный документ, карты мира в динамике, сводки, план этой базы, все разговоры, приговоры, совещания, даты, имена, лица, события своей жизни с детализацией до минут, - на жёсткое лицо коммандера набежала тень. - Только людям дана такая роскошь - забывать. Зверь помнит всё.

Движение лифта по вертикали вниз сменилось горизонтальным. Направо, вперёд и снова вверх. Ви снова замутило. За бронестеклом кабины мелькали платформы с неразборчивыми обозначениями разных блоков, корпусов и секторов базы. Платформы сменялись бездонными шахтами и туннелями, освещенными редкими габаритными и сигнальными огнями. Пару раз мимо промелькнули другие кабины, на такой скорости, что Ви вздрогнула. Цельнометаллические непрозрачные кабины были привычнее.

- Не волнуйся, они не сталкиваются. И мы уже почти на месте, - Баррет прижал Ви лицом к своей груди, жадно вдыхая пьянящий аромат её тела.

Ему невероятно хотелось остановить эту клятую коробку из бронестекла и стали, приглушить панели освещения, содрать с Вишенки безвкусную форму, скрывающую желанное тело - и гори оно всё в термоядерном котле. Нежная, сладкая, головокружительная, до боли желанная. Ещё никого и никогда он так не хотел, как её. Сердце Ви колотилось часто-часто. А под ним звёздочкой мерцала хрупкая маленькая жизнь. Росинка-дитя. Это останавливало надёжнее, чем любая клетка, цепь или лазерная сеть. В чистых глубоких озёрах глаз таился тёплый ласковый свет. Так могла смотреть Богиня-Мать, если бы он верил в древних богов. Давно утраченная, вырванная с кровью, растоптанная, убитая - и вновь обретённая лучшая часть его души.

Лифт резковато затормозил, заставляя Ви крепче прижаться к Баррету. Ни в прошлом, ни в будущем эти скоростные транспортные сети не рассчитывались на беременных женщин. Когда кабина остановилась, Ви и Баррет так и продолжали стоять - на расстоянии вдоха, шёпота и биения сердца. Пока двери с тихим жужжанием не разъехались, открывая выход на пустую платформу, переходящую в широкий полутёмный коридор. В полной тишине шаги казались особенно громкими.

- Уровень Эпсилон, девятый сектор, сто двадцать седьмой блок,- прочла Ви стрелку-указатель. - Не знала, что такой вообще существует. Или существовал.

- Никто и не знает, кроме тех, кому по инструкции положено. Служба внутренней безопасности, главный врач, снабженец, охрана блока. Стирают и убирают девчонки сами, кормятся в основном в столовой, - пояснил Баррет, чёрной тенью идущий рядом под руку с ней. - Слухи, разумеется, всякие бродят. Многие в курсе, что у меня тут личный... блок удовольствий, вроде шах-хаанского гарема. Но его расположение на картах объекта знаю только я и несколько доверенных лиц.

- А где охрана? - удивилась Ви.

- На постах видеонаблюдения, по камерам следит, - коммандер усмехнулся. - Сегодня им будет, о чём почесать языки. Волкодав знакомит жену с любовницами.

- Эти женщины - действительно твои любовницы? - оторопела Ви. Что-то внутри горько сжалось.

- Нет, Вишенка. Но для них лучше и безопаснее, чтобы все так считали. Моя собственность неприкосновенна, а ничья женщина - общая игрушка, - напомнил Баррет то, что Ви хотелось бы забыть. - Я давно уже не завожу постоянных любовниц. Разочаровался. Одни проблемы от них, проститутка удобнее и честнее. Купить секс - просто. Как купить любую безделушку. Только ни тепла, ни счастья не купишь, Вишенка. Это в прошлом. Зачем мне шлюха, если рядом любимая, моя?

Баррет небрежно коснулся ладонью идентификационной панели на массивной стальной двери. Панель звякнула и засветилась, требуя ввести код. Росс набрал комбинацию, почти не глядя. Виана с любопытством шагнула в открывшийся проход.

В помещении, похожем на большую гостиную, собрались около двадцати женщин. Кто смотрел головизор, кто что-то читал или погрузился в свой комм, кто разговаривал, облюбовав небольшими стайками уютные столики и диванчики, отгороженные друг от друга живой изгородью. Две девочки, совсем ещё дети, играли в странную настольную игру, напоминающую мозаику. Коммы на тонких запястьях казались кандалами. У Ви сжалось сердце.

- Это родные сёстры, старшей примерно пятнадцать оборотов, младшей двенадцать или одиннадцать. Точнее медики сказать не могут, - тихо ответил Баррет на незаданный вопрос. - Отбиты у рабовладельцев. Родителей ограбили и убили разбойники, на детях хотели... подзаработать, продав в рабство. Хорошо, не насиловали и не избивали. Товар портить не хотели, - на скулах Баррета заходили желваки. - Себе забрал. Кому ещё таких маленьких доверить? Пару раз забирал на ночь в свой блок, чтоб остальные и не помышляли. Для всех они - моя прихоть, блажь скучающего диктатора.