Клан. Искры под снегом

***

- Это... невероятно!

Виана крепко зажмурилась и потёрла глаза. Она бредит или окончательно сошла с ума. Вокруг разливался аромат весеннего леса, играющий на рецепторах многоцветной радугой головокружительных ароматов. От сочной зелени, чистого воздуха, простора и света было больно глазам. Под ногами стелился плотный зелёный ковёр из трав, местами переходящий в волокнисто-ватные кустики риаграсса и островки синеватого звездчатого мха. Не в силах поверить глазам, Виана сбросила ботинки. Отёкшие ноющие ноги утонули в мягкой прохладе. Ви не сдержала стон удовольствия. Но запоздало вспомнила о присутствии Баррета, вспыхнула, прикусила губу и смутилась. Ещё подумает, что она его провоцирует и намеренно соблазняет. Ви кожей ощущала накал его желания. И совершенно терялась, ощущая, как внутри разгорается ответное.

Метка жарко пульсировала. Ви прижала к ней кольцо-артефакт, пытаясь металлической прохладой альциона унять эту пульсацию и горящие щёки. Но тут скорее требовался огнетушитель.

- Огнетушители и пожарные гидранты здесь имеются, по правилам безопасности, - Баррет тихо, интимно рассмеялся, легко угадав её мысли и эмоции по лицу, неловким движениям, запаху и сердцебиению. От чего Виане стало ещё жарче, а колени предательски ослабели.

Метка и артефакт признавали в коммандере мужа. Росс и был... собой. Один и тот же Волкодав, только в разных отрезках времени. Генетическая и квантовая копия. Ви вспомнила, как подобное называл Ра. Аналог. Это не укладывалось в голове и вводило разум в глухой ступор. Как этот дивный оазис жизни на Земле Смерти.

- Ты интересовалась ботаническим садом и оранжереей, - пожал плечами Баррет. - У вас, в будущем, так же?

- Я была только в обсерватории и малой оранжерее. Которая выходит на стекленную террасу, - с трудом собрала мысли девушка. - Мы... там... просто не успели. Мы поженились, забрали сына и сразу улетели к океану.

Губы Ви тронула грустная улыбка. Трава и мох приятно ласкали босые ноги, лицо холодил свежий ветерок. Виана совсем забыла, что он искусственный. Сад заливал такой же искусственный свет. Если не смотреть вверх, где вместо неба - металлокаркас, воздуховоды и бетонные плиты, можно легко поверить, что этот свет настоящий.

- Здесь так красиво! И совсем никого нет, - Ви прикрыла глаза, представляя лицо лесному ветерку и ласковым лучам.

- Здесь никого и не бывает, кроме учёных-биологов и рабочих. Кто-то должен поддерживать здесь порядок, исправность систем жизнеобеспечения, контролировать влажность и температурный режим, ухаживать за редкими растениями, подкармливать зверушек, птиц и рыб. Остальным здесь делать нечего. Всё вытопчут, изгадят, растащат на сувениры, набросают окурков, объедков, бутылок и гильз. Такое... общество, менталитет, воспитание, - Волкодав скривился, будто хлорки хлебнул. - Ну, оштрафую потом пару сотен или тысяч человек. Ну, уволю или расстреляю. А толку?

- Ты прав. Кто-то в пустыне или под землёй вырастит сад, а кто-то и райский сад превратит в свалку или мертвую пустыню, - тихо ответила Ви, сжав его ладонь.

В траве под ногами прошуршала юркая многоногая ящерка. В густых зарослях щебетали птицы. Ветерок донёс отдаленный плеск воды и речную прохладу. Виана удивлённо распахнула глаза.

- Это пруды, Вишенка, - пояснил Баррет. - Пойдём, там тоже очень красиво.

Виану не пришлось уговаривать дважды. Пруды тянули к себе магнитом. Каждый шаг босиком по мху и мягкой траве приносил наслаждение, а от запахов кружилась голова. Ви не сразу заметила, когда луговые травы и полевые цветы сменились ягодной поляной. Полянка плавно спускалась к водоёму, из которого тянулись к бетонному небу золотистые лотосы и белые полупрозрачные кувшинки. Их почти неуловимый, тонкий аромат сплетался с росистой свежестью и ягодной сладостью. Ви в восторге и легком шоке вдыхала сладость лесной земляники и разглядывала россыпи мелких желто-красных ягод, усыпавших подушки ворсистых листьев. Не замечая, что Баррет смотрит только на неё, не сводя глаз. Девушка присела на корточки и трепетно коснулась ягод, будто не могла поверить глазам.

- Они настоящие! Живые...

- Разумеется, настоящие. И даже съедобные, - скупо, одними глазами улыбнулся Баррет. - Попробуешь?

Усевшись в траву, он подтянул Виану к себе. Ви вспыхнула, ощутив, что сидит между его ног, развалившись на военном диктаторе, как в уютном кресле. Бессовестно довольный Баррет сорвал несколько самых спелых и крупных ягод, придирчиво обнюхал и протянул жене, держа на раскрытой ладони.

Тонкая парная связь обострилась до пика. Крепкая, как стальные тросы, почти осязаемая. Почему-то Ви стало совсем легко, весело и жарко. Подчиняясь неведомому хулиганскому импульсу, она опустила лицо к его ладони и собрала ягоды губами, чуть касаясь мозолистой кожи. Такие характерные мозоли были только у Росса и Химеры. Самые родные руки, самые сильные и нежные во всех мирах. Ви затылком ощутила, как у мужчины сбивается дыхание. За спиной послышался хриплый приглушённый стон, отдаваясь теплой волной где-то внизу живота. Чувство тотальной защищённости окрасилось незнакомым пьянящим ощущением женской власти. Не только Баррет держал её жизнь в своих руках - он сам был зависим от неё не меньше. Оборотная, теневая сторона медали. Адреналин и власть - самая сильная зависимость.

Баррет неуверенно провёл ладонью по волосам и лицу любимой, чуть задержавшись на щеке. Он ещё никого, никогда не касался т а к - всем сердцем, всем существом. Словно пытаясь сохранить в памяти каждую чёрточку, мягкость кожи и трепет ресниц. Ви доверчиво прикрыла глаза, уже не боясь и не стыдясь своей уязвимости. Его ладонь пахла кевларом, сталью и земляникой. Знакомое и незнакомое прикосновение. Безмолвный океан сокрушительной силы и нерастраченной нежности. Этот нечеловек просто не знал нежности и ласки, любви и тепла. Не знал ничего, кроме боли, грязи, насилия и жестокости. Парная связь сметала весь этот мусор, всё наносное, напрямую взывая к первичным инстинктам. Даже более глубинным, чем право сильного, инстинкты охоты, размножения и самосохранения - к инстинкту сохранения пары и детёнышей, жизни и будущего новых поколений. Неписаный закон сохранения, что важнее всех прочих законов.

К Волкодаву не липла грязь, даже когда он в ней ползал и захлёбывался ею. Что может испачкать небо, космос, звёздную бесконечность? В его глазах-тоннелях плавали те же звёзды и та же печаль. Зверь устал. От жизни, от смерти, от памяти, от вечного одиночества. И теперь учился дышать заново, видеть свет и просто быть... живым?

Мысли Вианы плыли и рассыпались искрами, растворяясь в пьянящем тумане. По телу патокой растекалась сладкая истома. Нежное безумие, безумная нежность. Как тогда, на маяке, когда они впервые стали настолько близки, что ближе нельзя. Рассудок пытался пробиться сквозь земляничный туман, напомнить, что всё это - всего лишь иллюзия, а этот мужчина - не её Росс, и никакого маяка у них никогда не было... или не будет. Что она просто не сможет смотреть в глаза Волкодаву из будущего, если когда-нибудь вернётся обратно. Но все чувства и связь, протянутая над временем, говорили обратное. Виана запуталась, как мушка в паутине. Тающее мгновение, мимолётность, призрачный миг, нереальным мостиком протянувшийся между прошлым и будущим, спутанными в какой-то дикий узел. Она была уверена лишь в одном: что хочет подарить ему хоть капельку счастья, тепла и света, показать другие звёзды, научить улыбаться и верить. Согреть и сохранить его - так же, как он в любых мирах и временах согревал и хранил её. Обратный закон сохранения, который не выразить никакими формулами и цифрами. Ни в какой системе счисления.

Виана так же нежно коснулась его волос, выбеленных противоестественно правильным узором седины. Метка смерти, оставленная взбесившимся временем. Печать, похожая на иней. Этот иней не растает никогда. Его не растопить ни двум, ни тысяче солнц. Кончики пальцев ощутили бугры извилистого рваного шрама, перечеркнувшего бровь и висок. Седой, израненный одинокий волк. Если бы она только могла забрать его боль, как делал он...

- Не мучай себя, Вишенка. Всё давно отболело, - Баррет чуть прижал маленькую тёплую ладошку к своей щеке.

Ви тепло, солнечно улыбнулась сквозь блеснувшие на ресницах слёзы. На губах ещё таял земляничный вкус и дыхание летнего ветра. Девушка собрала несколько ягод в горсть и протянула Волкодаву, раскрыв ладони «лодочкой». Росс удивлённо приподнял бровь. Ви смутилась.

- Ты, наверно, не любишь их? Это мы с сыном... сладкоежки...

- Из твоих рук и патронные гильзы полюбил бы. Если они пахнут тобой.

Баррет взял её руки в свои и склонился к ладоням, неторопливо собирая ягодки губами по одной. Тёплые губы нежно касались кожи, лаская и грея дыханием, отчего дыхание сбилось уже у Вианы. Слизав с тонких пальчиков остатки сока, оборотень прижал их к губам. Ви подняла на него растерянный взгляд, утопая в неоновом океане его глаз. Она не сразу поняла, как на среднем пальце, рядом с обручальным, оказалось ещё одно кольцо. Изысканное ажурное плетение из белого золота, украшенное кристальной россыпью льдинок-бриллиантов. Льдинки оттеняли крупный рубин, отчего камень напоминал спелую вишню на снегу, прихваченную инеем.

Закрыть

- Что?.. - у Вианы закружилась голова и позорно дрогнули колени.

- Ещё один сюрприз. Свадебный подарок. Живого синего золота в этом мире нет, но есть белое. Тебе очень идёт.

- Оно очень красивое, но я... не могу. Не могу... ничего обещать. Если появится шанс, я уйду в своё время. Прости, Росс.

- Ви, никто не знает, будет ли у нас завтра. Когда появится этот шанс, и появится ли вообще, - лицо Волкодава закаменело, подобно мрамору или граниту. Только глаза оставались живыми, и в них таилась боль. - Моё счастье - всего лишь аномалия. Я сам понимаю, что тебе не место здесь. И желаю только одного - чтобы ты была счастлива, в безопасности, а наши дети были лучше и счастливее нас. Если ты уйдёшь, пусть это кольцо будет памятью обо мне. Лучше ты запомнишь этот день, чем слёзы, страх, наручники и расстрельный приказ.

- Хорошо, - Виана кивнула, пряча заблестевшие глаза.

Баррет бережно приподнял её лицо за подбородок, лёгким поцелуем касаясь губ. Ви сначала замерла в его руках, прежде чем он ощутил на своих губах ответный поцелуй. Нежный, искренний, невесомый, почти невинный, как поцелуй ветра или солнца. Этот драгоценный миг навечно останется в бездне его памяти, подобно гравировке.

- Вишенка, сколько бы ни осталось времени, что бы ни случилось дальше, я сохраню этот момент. И может быть, когда-нибудь, он сохранит меня.