Лютица

— и бросишь свою родину?

— и сберегу свою жизнь. — ответил Авдий, после чего отвернулся и не попрощавшись пошел орать на матросов, что те плохо грузят бочки.

***

Радка и мама проснулись почти в одно и тоже время. Они спустились на первый этаж, где их встретили две служанки Феопокла. Самого толстяка не было видно, один Бог знает, куда он пропал. Служанки провели женщин в гостиную, где уже был накрыт стол. Они насыпали традиционной грецкой еды и сонные женщины приступили к завтраку, пока мы с Дионисием трещали с Авдием в порту.

— как вам спалось? — спросила Радка

— хорошо, правда не могла заснуть некоторое время на новом месте! — улыбнулась мама. — А вы как?

— я сразу заснула! Почему то, такая усталость на меня напала. Даже не знаю, я раньше как-то позже ложилась спать.

— дорога была дальняя, можно на это сослаться. — неспешно поедая гарнир, ответила мама.

— что вы будете сегодня делать?

— даже не знаю! — двинула плечами мама. — Я надеялась, что Дионисий мне покажет город, ведь здесь у меня нет знакомых.

— а вы с ним просто друзья? Извините, если это неудобный вопрос.

— конечно же Радка, мы с ним давно оградились стеной дружбы. Мне сложно об этом говорить, но я, наверное, до сих пор жду своего мужа. Хотя это давно стало бессмысленно, когда он поступил на службу к этому тирану.

— я вам могу только посочувствовать. Но, вы же ничего не в силах сделать! Вернуться в Болгарию это худшее решение, если вас посещали такие мысли!

— да, меня посещали такие мысли, но Дионисий их отрезал сразу, ведь дорога к нашему дому очень опасна… Хотя какой там дом, наверное, никакого дома больше нет.

Радка закончила уничтожать первую порцию еды, жуя свежий хлеб. Служанка, что подошла забрала тарелку и молча вынесла её. Потом через пару минут вернулась и положила вновь полную порцию.

— я не могу вам ничего толкового посоветовать, я ведь намного моложе вас, да и жизни особо не видела. Поэтому простите меня за отсутствие всякого конкретного мнения. — пожимая плечами сказала девушка и не обращая внимания начала уничтожать следующую тарелку еды.

— а как у вас дела с Любомиром? Вы ладите? Не ссоритесь? Я ведь всё вижу, но кто знает, может у вас свои подводные камни!

— тётя Надя можете быть спокойны! У нас всё замечательно! Мы практически никогда не ссоримся, на то нет поводов. А если Любомир и злится, иногда, то я его наоборот успокаиваю!

— вот же хорошо! Вы святое дитя, ему повезло, что он вас встретил! Здесь не многие девушки верны и честны. У меня много знакомых образовалось в Кулатах и я вам скажу это полный ужас… Девушки непостоянны и не держатся своих женихов, сколько судеб поломалось из-за своенравия и слабовольности со стороны невест.

— это я знаю, я сама родом из Казака, у нас тоже самое… Но там немного иначе ситуация; я почему то считаю, что девушки отчасти не виноваты, ведь жизнь сложная штука во время войны, и каждый хочет выжить, поэтому пытается обрести своё счастье любым путём. — наяривая фрукты с тарелки говорила Радка.

— а вы долго искали своего суженного? — спросила мать с подвохом, уже начиная удивляться аппетиту девушки, которая почти доела вторую тарелку еды.

— я? Что вы тёть Надя, я целыми днями огороды убирала, а когда от солнца валилась с ног, то кормила свиней и корову, убирала за ними и всё в этом роде. А когда и с этим было окончено, я готовила еду для мамы и отчима… Ведь они не могли о себе позаботиться…

— ох! Бедная девочка.

— не жалейте меня тёть Надя, я хочу просто забыть это сложное время. Я пытаюсь радоваться жизни и уже планирую будущее!

— вот как? И что же вы думаете о будущем?

— я начала собирать деньги, которые нам платит Дионисий, я мечтаю, что когда-то их будет достаточно, чтобы купить дом. Я мечтаю о своём доме, где мы будем жить с Любомиром!

Вновь пришла служанка удивлённая поеданием еды. Она подошла и, взяв тарелку в руки показала пальцем спрашивая требуется ли добавка.

— Радка у вас такой аппетит! С вами всё нормально? Вы уже идёте на третью порцию!

— не знаю, еда какая-то лёгкая… Я бы ещё съела.

Мать махнула служанке, чтобы та несла третью порцию и девушка подняв брови от удивления вышла с гостиной.

— что-то подозрительно лёгкая еда! — прищурившись, сказала мать. — Давно у вас такой аппетит?

— я даже не знаю… Возможно… С того времени как мы начали делать варенье.

— а голова не болит? Или может быть тошнит?

— нет, вроде бы… Такого не замечала! А что вы хотите сказать? — удивилась Радка.

— у вас давно была кровь? — показывая пальцем, вниз спросила мать.

Радка застыла, прикрыв рот рукой, и потупилась на стол перед собой.

— ну так? Давно? — с нетерпением снова спросила мама.

— господи… Я не помню! — с ужасом ответила девушка.

— то есть остановилась давно?

— тёть Надя, наверное, месяца два, а может даже три… Я за работой как-то забыла про это! Совсем не заметила… — схватившись за голову, испугалась девушка. — Тётя вы ведь не хотите сказать?

— по-моему милая, всё на это указывает! — улыбнулась мать. — Кажись я скоро стану бабушкой!

— этого не может быть! — прикрыла рот Радка от страха, и сейчас же внесли тарелку с едой, в этот раз там были свежие морепродукты. Служанка поставила её перед носом Радки, и запах свежих мидий ударил в нос.

Глаза девушки округлились и она, прикрывая рот, выбежала на улицу. Следом за ней вышла мама, которая лицезрела не самую приятную сцену. Вытирая рот дрожащими руками, Радка повернулась к матери.

— может я просто переела, неужели это правда?

— насколько я могу судить ещё какая, правда. Теперь у вас начинается новая жизнь и новое будущее. Идите со мной, я вам помогу умыться.

Несколькими часами после полудня мы с Радкой вышли пешим ходом прогуляться по городу. Не очень хорошие новости, которые сообщил мне Авдий, я не стал сообщать девушке. В этом не было смысла, война крестоносцев может длиться довольно долго и не известно, чем завершиться. Зачем тревожить человека непонятно чем? Вместо этого я хотел просто насладиться прогулкой по огромному городу и поговорить о нашем будущем. Мы специально начала прогулку спустившись к береговой линии. На деревянном, бесконечном в длину пирсе было всё так, как рассказывал Дионисий. Сотни палаток и лавок, которые продавали и готовили, что только душе заблагорассудится. Такого гигантского базара я никогда не видел. Греки продавали драгоценности и изделия из них, морской жемчуг и металлические побрякушки. Чаши и кубки, кувшины и миски из чего хочешь! Из золота и серебра, из бронзы и меди, из глины и фарфора. Серьги и кольца, короны и жезлы, цепочки и какие-то непонятные приспособления, о предназначении которых я и думать не желал. Они продавали и создавали всё! Пройдя этот драгоценный ряд, мы смотрели и удивлялись, сколько всего здесь есть. И вот началась изумительная кулинарная ветка. Толстые и худые, греки и гречанки прямо на ходу жарили рыбу и мясо, коптили сало и фрукты, и всё это добро разлеталось как пепел на ветру. Моряки и аристократы, знатные дамы и дети, люди бегали, в бесконечном хороводе покупая и поедая это всё. Жизнь просто кипела здесь, как кипяток в чайнике.

— давайте быстрее пройдём этот ряд с едой… — попросила Радка, прикрывая нос.

— почему? Здесь так пахнет, что я бы всё здесь съел! — удивился я.

— Любчик купите себе что-то поесть, и пойдём быстрее отсюда, а то мне нехорошо; я, наверное, съела какую-то морскую гадость сегодня на завтрак, и меня воротит с самого утра.

— хорошо, вы и вправду вспотели, сейчас возьму быстро кусок мяса!

Я постарался купить зажаренный на палочке мясной ряд, который сразу же начал есть.

— это просто нечто! Здесь столько еды и разных товаров! Здесь действительно идеальное место для жизни! Деньги крутятся здесь, как будто все люди тут зажиточны! По-моему здесь зарабатывают и ремесленники и кулинары и скотоводы! Господи, Греция действительно изумительная страна.

Не знаю, может быть морской бриз и круговорот счастливых людей, которые жили нормальной жизнью на меня так влиял, но мне показалось что здесь в сто раз лучше, чем в Кулатах, откуда мы приехали.

— угу, наверное. — всё еще прикрывая нос, невзрачно ответила девушка.

— Радка что с вами? Вам плохо? Может обратиться к лекарю? Я готов голову отдать, здесь самые лучшие лекари, и если вы отравились, то мы должны обратиться за помощью как можно скорее!

— да нет же, не стоит. Давайте просто пройдём этот ряд с едой, говорю же, меня мутит целое утро. Не обращайте внимания.

— я не могу не обращать внимания, если вы будете чувствовать себя совсем плохо, говорите — не молчите! Договорились?

— хорошо.

Мы всё ещё шли мимо ряда с едой, и он был усеян всякой всячиной. Здесь продавали сушеную, копчёную и жареную рыбу, если кто-то и любил рыбу, то, наверное, он бы отсюда никогда не ушел! Далее пошли какие-то экзотические фрукты я не знал их названий, но здесь же были и более простые типа ненавистных апельсинов, лимонов, ананасов и бананов. Несколько рядов со сладостями и отлитыми из сахара и желе конфетами. Греческие женщины-продавцы зазывали всех, постоянно меняя языки, они видели, что не все были греками и пытались заманить любого прохожего, лишь бы кто-то да что-то купил. И это работало! Люди после криков подходили и опустошали свои кошельки, наполняя греческих торговцев золотом. С горем пополам мы прошли ряды с едой и Радка наконец начал нормально дышать. Мне стало немного не по себе от её состоянии, но через десять минут разглядывания следующих рядов с оружием и прочей охотничьей фигнёй моя девушка вытянула руку и затрясла меня за плечо.

— что такое?

— вон поглядите! — восхищённо улыбаясь, махала пальцем она.

— что там не могу понять?

— да вон же, видите, девушка сидит и рисует мужчину!

— точно! — увидев сцену, согласился я.

— давайте посмотрим!

Мы спешно потопали к художнице, которая сидела на маленьком стуле, скрестив ноги. Перед ней было сбитое с досок приспособление, на котором был прикреплён лист пергамента. Она рисовала угольками разной толщины портрет мужчины, который стоял на фоне моря и кораблей. Сзади девушки образовалась небольшая толпа, человек десять, которые хотел посмотреть, как она рисует. Этот портрет только начинался, и нам повезло посмотреть на его создание с самого начала. Мне было интересно увидеть насколько гречанка точно сможет передать лицо мужчины. Она взяла толстый уголёк и начала рисовать овал, потом резко разметила точки глаз носа и рта, после этого добавила черты волос и шеи. Далее добавила плечи и очертания кораблей. Дальше всё пошло куда интереснее; она начала пальцем растирать некоторые места формируя тени, что отображали области на лице мужчины. Со временем вырисовались чётко волосы и брови, за ними нос и губы. Девушка так быстро орудовала пальцами и угольками, что было удивительно, как у неё так получается. Через пять минут уже было видно, что мужчина точно похож на свой оригинал. В завершении она взяла тонкий и твёрдый уголёк, который быстро начала придавать мельчайшие детали рисунку и он приобрёл восхитительно живой облик. Мужчина, которому дали знак, что всё готово подошел и посмотрел на свой портрет. Он что-то проговорил на грецком и восхищенно похлопал девушку по плечу вручив ей золотую монету. Она ловко завернула пергамент в деревянную рамку. После того как мужчина удалился к девушке подбежала какая-то женщина с виду не греческой внешности и начала просить тыкая пальцами нарисовать её. Радка тоже не заставила себя долго ждать и подошла к девушке. Первая женщина не могла ничего толком сказать, только вытягивала монеты, давая понять, что она готова заплатить. Радка в свою очередь сделала то, чего я не ожидал. Она подошла к художнице и присев сказала ей: