Де Виан Рейн. Хозяйка Инс-Айдена

Глава 41

Тайсхарт поражал своими размерами. Некогда красивое, в колониальном стиле, здание, принадлежавшее герцогу Мортон, куда он приезжал в лучшем случае раз в год, сейчас выглядело заброшенным, неухоженным, часть стен будто были изъедены молью, крыша в западном крыле обвалилась, а одна из мраморных колонн была подпёрта небольшим бревном.

Внутри здание выглядело не лучше, только холл, где принимали гостей, казался чистым и сверкал позолотой на барельефах. Большой массивный стол, шкаф, уютные диванчики и кресла выглядели вполне уместно. А коридор, ведущий в комнаты для богатых сумасшедших, восхищал разостланной на каменном полу мягкой красной дорожкой, глушившей наши шаги. Но пройдя этот показушный путь, за дверью, ничем не отличавшейся от остальных, мы очутились в грязном, душном, пахнущем сыростью, мочой и застарелым потом узком коридоре.

– Хм… мадам Одра находится здесь? – сквозь зубы процедила, перешагивая через кем-то выброшенную щётку для волос.

– Несколько месяцев назад на счёт мадам Одры Доуман перестали поступать деньги. Тайсхарт не мог больше содержать её в тех комнатах, которые она ранее занимала, но и выпустить её мы не вправе, поэтому больная была переселена в эту часть крыла.

– Кто дал заключение о её состоянии? – спросила, требовательно взглянув на худого до бледной синевы мужчину, с лысой головой, красным, покрытый сосудистой сеткой, носом, щербатой, заискивающей улыбкой и масляными, беспрестанно бегающими глазками.

– Мсье Исси.

– Он здесь?

– Нет, мадам, мсье Исси приезжает сюда раз в три месяца или сопровождает новых пациентов. Но доктор никогда не предупреждает меня о своём визите.

– Сообщите ему, что я хочу с ним встретиться и как можно скорее.

– Как прикажете, мадам… сюда, за этой дверью. Мы подобрали для мадам Одры самую лучшую комнату.

– Я вижу, – сердито бросила, остановившись на пороге убогой комнатёнки квадратов на шесть. Здесь уместилась только узкая кровать, заправленная серым покрывалом, небольшой резной сундук, выглядевший инородно в этом помещении, и у грязного окна – табурет, на котором сидела моя свекровь и что-то вышивала, совершенно не обращая на нас внимание.

– Мадам Одра, к вам пришли, – ласковым голосом протянул мсье Клев, местный смотрящий, управляющий и охранник в одном лице.

– Оставьте нас, – приказала, взглядом показав Кипу на замешкавшегося смотрящего. Друг коротко кивнул и, подхватив плюгавенького, поволок его по коридору. Я же, дождавшись, когда они отойдут на приличное расстояние, вновь вернула свой взор на продолжавшую вышивать женщину и заговорила, – мадам Одра, это я, Делия Рейн.

Свекровь на мои слова никак не отреагировала. Вид отрешённой от внешнего мира, постаревшей женщины откровенно пугал, но я решительно шагнула в комнату и, остановившись всего в метре от табурета, произнесла:

– Я не уйду отсюда, пока вы мне не ответите! Я не верю, что вы сумасшедшая, и ваше представление умалишённой настолько наиграно, что я удивляюсь, как в это поверил доктор.

– Ему всё равно, – просипела женщина, так и не изменив позы, и только по дрожащим пальцам я поняла, что пробилась к сознанию свекрови.

– Мсье Исси хорошо заплатили, чтобы вас сюда поместить? Кто? Ваш муж? – зло процедила, не без опасения усаживаясь на заскрипевшую от моего веса кровать.

– Сефтон.

– Мадам Одра, вы знаете, что ваш муж погиб?

– Нет.

– А Фрэнк? Он навещал вас?

– Нет.

– Ясно, – тяжело вздохнула, нисколько не удивившись ответу уставшей и потерянной женщины. Я понимала, что в том, что с ней произошло, отчасти виновата она сама, но не могла судить женщину. Она воспитывалась в мире, где мужчины главенствуют, а женщинам отведена роль послушной куклы. Не всем дано сил и решимости изменить свою жизнь, уйти от тирана, забрав детей. А может, мадам Одра пыталась, но была остановлена и сломлена, я мало что о ней знала. Она практически не говорила с Дель и не подсказала молодой девушке, чтобы та бежала без оглядки от семейства Доуманов. Она уколола меня какой-то дрянью, после чего я провалялась несколько дней в беспамятстве… Но оставить свекровь в этом жутком месте я всё же не могла.

– Мадам Одра, сейчас я заплачу необходимую сумму, чтобы вас перевели в более комфортные комнаты. До моей встречи с мсье Исси вам придётся ещё немного побыть здесь, а после того, как я улажу с ним все вопросы, я заберу вас отсюда.

– Спасибо, Делия, – едва слышно пробормотала свекровь, впервые за всё время моего пребывания в этом кошмарном месте подняла голову и посмотрела на меня, – не нужно, мне и здесь хорошо.

– Мадам Одра, здесь не может быть хорошо. Я понимаю, вы боялись мужа, Ленарда, но их нет…

– Не они зло, Дель, – прервала меня женщина, невидящим взглядом уставившись перед собой.

– Орман? Он тоже мёртв.

– Ты знаешь? – вскинулась свекровь, в её взор вернулась осознанность, а в голосе слышалось явное облегчение.

– То, что он мой отец? Или что Сефтон Доуман вместе с Генри Орманом убили моих родителей и травили меня ради алмазов?

– Они не убивали твоих родителей, Делия, – рассеянно пробормотала женщина, вновь невидяще посмотрев на меня, и спустя несколько минут затянувшегося молчания снова заговорила, – я помню тот день, когда Алтон и Винтер впервые прибыли в Ранье. Это был день моего рождения, и Сефтон вывез меня в театр. Твоя мать была красивая и грустная, я видела, как Алтон смотрел на неё… на меня Сефтон никогда так не смотрел. Мы пригласили их в гости, они сняли в аренду дом по соседству, пока Алтон строил поместье в долине Рейн. Сефтон и твой отец стали нередко проводить время вместе, твои родители были частыми гостями нашего дома… а потом появился Генри. Я не знала, что Сефтон и Генри были знакомы, а Винтер, увидев Генри Ормана, вспыхнула как потухший огонёк. Тогда я поняла всё, но Сефтон запретил мне с ней говорить…

Свекровь опять замолчала, дрожащими руками взявшись за пяльцы и иглу. Я же, прокрутив в голове услышанное, ничего полезного для себя не нашла, но и поторапливать женщину продолжить своё повествование не стала. Через минут десять мадам Одра снова заговорила:

– Алтон и Сефтон в тот день много выпили. Твой отец, выругавшись на Генри Ормана, называя его тварью, сказал, что нашёл способ избавить свою семью от этого человека. И что алмазы, найденные в глине, помогут увезти тебя и Винтер от пагубного влияния Генри. Сефтон спросил, где он нашёл, но в кабинет вбежала ты, и Алтон, подхватив тебя под руку, ушёл так и не ответив. Я знала, что Сефтон пытался выведать у него об алмазах, но Алтон был упрям. Тогда мой муж и рассказал обо всём Орману, тот намеревался расспросить Винтер, зная, что она неравнодушна к нему, но твой отец и ей ничего не рассказал.

– А у меня пытались выяснить? – спросила, пытливо вглядываясь во вмиг поникшую женщину.

– Да, Делия… Сефтон был уверен, что ты обо всём знаешь. Алтон тебя очень любил и много говорил с тобой. Мой муж считал, что в тот день, когда ты забежала в кабинет, Алтон рассказал тебе. Сефтон был зол, когда узнал о гибели Алтона, ругался, что теперь никогда не выяснит об алмазах. А когда огласили завещание… разозлился ещё больше и…

– И подстроил всё так, чтобы я, не пришедшая в себя после смерти родителей, напуганная и наивная, влюбилась в лживого Фрэнка? И дождавшись рождения Дарена, поили меня отравой, чтобы я в невменяемом состоянии рассказала о месте с алмазами?

– Прости, Делия, я пыталась, – едва слышно просипела свекровь, потерев свой бок и поморщившись, словно в этом месте до сих пор болело.

– Крейг Брикман? Вы его знаете?

– Нет, Сефтон никогда не называл это имя.

– А Генри Орман?

– Нет, я не слышала, Делия…

– Странно, ведь Генри Орману как-то удалось доказать, что Дарен его внук, оставить ему наследство и назначить попечителем имущества и счетов Крейга Брикмана.

– Делия, но у Генри Ормана ничего не было… – с недоумением пробормотала женщина, – он выбрал не ту сторону, когда едва не случился переворот, и лишился всего имущества. Много лет спустя, вернувшись в Вирданию, он приобрёл небольшой особняк в центре Грейтауна и, кажется, у него было заброшенное поместье в Пост-Айдене, принадлежавшее его бабке.

– Хм… теперь мне понятно его стремление узнать про алмазы, – задумчиво протянула и, вдруг вспомнив о ещё одной странности, спросила, – а те деньги, что перечислил Сефтон на мои счета?

– Не знаю, Делия.

– Но Генри был вхож к его величеству?

– У него остались друзья, и Генри никогда не подавал виду, что у него пусты счета. Лишь однажды, в тот день, когда он узнал о гибели Алтона и Винтер. В кабинете моего мужа он кричал на Сефтона, обвиняя его в потере алмазов… я приносила им кофе и виски и услышала, как Орман сказал, что беден и что скоро у него не будет и фаринга, чтобы купить сигару. Но даже без состояния, он был очень опасным человеком…

– Опасным, – вполголоса проговорила, подумав, что Орман, судя по итогу, всё же где-то ошибся и поплатился за свою самоуверенность.