Красавчик Саша

Стависский и Гольдвассер

А Саша Стависский, кстати, в отличие от довольно рано откланявшегося префекта Кьяппа, остался у барона Гольдвассера до глубокой ночи. Они во многом сходились, если не считать вопроса о фашизме.

Собственно, оба были, естественно, против фашизма, но только Алекс полагал, что преверженцам последнего никак нельзя давать деньги, а вот барон на всякий случай отстегивал им, наивно полагая, что если «Огненные кресты» окажутся у власти, то его пощадят. Это оказалось единственным большим расхождением между Гольдвассером и Стависским.

Барон Аарон был старой, мудрой лисой, удивительным знатоком многих запутаннейших финансовых тайн, и Алекс не мог упустить случая, чтобы не поучиться уму-разуму у человека, который слыл, и не без оснований, за целую коммерческую академию.

Сам Гольдвассер в сыне киевского дантиста души не чаял и открыл ему немало презанятнейшего (особенно Алекса, естественно, интересовали всякие хитроумные финансовые махинации).

Прошедший вечер оба они — аферист-мэтр и аферист-ученик — сочли совершенно удавшимся.

Однако даром барон ничего и ни для кого никогда не делал; он всегда в таких случаях говорил: «справедливость требует того, чтобы мы были квиты: никто не должен оставаться в долгу»; «бесплатных завтраков не бывает» и т. д. и т. п.

Так что, уходя, растроганный и благодарный Стависский — он отличнейшим образом знал нравы и обычаи борона — оставил месье Аарону не менее десяти чеков на общую сумму тридцать тысяч франков. Настоящие советы стоят очень даже дорого! Имейте это в виду, господа.

В деньгах барон Гольдвассер совершенно не нуждался. Состояние его было более чем внушительным. Но в соответствии с незыблемыми принципами, выработанными и установившимися у него еще в юности, всякое умственное напряжение всегда должно быть оплачено, должно получить в виде вознаграждения некий эквивалент.

Более того, Алекс был просто-таки счастлив, что оставляет чеки на имя барона. О таком исходе встречи он мог только мечтать! Теперь ведь и сам сверхпочтенный, респектабельнейший барон Гольдвассер оказывался в одной с ним, Стависским, упряжке, оказывался как бы соучастником. И случись что, непременно вынужден будет спасать его.