Гордость Карфагена

Молодой солдат замолчал и задумчиво посмотрел на огонь, как будто завершил свой рассказ. Имко подтолкнул его локтем.

— Это грядет, — продолжил юноша.

— Что грядет? — спросил Имко. — Каждый знает, что нас ожидает большая битва. Ты это имел в виду?

Солдат повысил голос.

— Он так сказал. «Это грядет». И затем добавил: «Сражение, которое решит все вопросы. У нас осталось несколько часов до великого момента. Судьба вела меня к нему!» Вот что сообщили голоса командиру. Что близится мгновение, ради которого он был рожден. И мы будем свидетелями этого события!

Солдат самодовольно замолчал, однако Имко щелкнул языком и отвернулся от него. Какой толк был от подобного рассказа? Возможно, это просто выдумка юноши. Он не стал расспрашивать парня — точнее, Вака мог бы завалить его вопросами, но вместо этого погрузился в собственные размышления. А каким был момент, ради которого он появился на свет? Эдакая цель, смутная, словно слова оракула. Может быть, он тоже стремился к дню своей славы? Хотя предсказатели всегда извращали смысл событий. Что, если он родился для дня своей гибели? Разве не к такой банальной концовке вела судьба всех живущих существ? Интересно, предвидел ли командир свою кончину? И если да, то почему он не пытался уклониться от сражения? Значит, их ожидала победа? На миг эта мысль успокоила Имко, но затем он вспомнил, что Ганнибал невероятно упрям. Что, если он хотел бросить вызов собственной смерти? Плюнуть ей в глаза и оттолкнуть ее с дороги?

Когда Имко ушел в палатку и улегся на ложе, сон бежал от него, будто зверь, удиравший от погони. Он попробовал думать о красивой обозной мародерше, но она вдруг повернулась к нему и начала повторять слова, которые он не хотел больше слышать:

— Это грядет. Это грядет...