Первый практикум. Напиток бессмертия.

– Он может не выжить? – спросил Вельский.

– Да, чужеземец. Если не захочет жить. Мы не можем никого заставить жить. А он не хочет существовать без своего яда.

– Но почему?! Он что, не понимает, что убивает себя? – вскричала Настя.

– Понимает. Не так страшна телесная мука, которую переживает зависимый. Его ужасает возможность прийти в себя и лицом к лицу столкнуться с тем, что натворил в опьянении. К тому же, он теперь просто не умеет жить. У него нет других устремлений, интересов и мыслей. Вся его жизнь в яде.

– Это ужасно! – глухо воскликнул Виктор.

– Да. И боюсь, это только первая песчинка в страшном обвале, который поразит наш мир, когда люди прознают про хул гил, – мрачно подвёл итог мужчина.

Наконец, к кричащему вбежали люди, послышалась возня, а потом всё стихло.

– Можете называть меня Кормилец. - Индиец оторвался от созерцания хижин и обвёл взглядом школьников. - Пойдёмте, выпьем ласси, расскажете мне свою историю. Что-то мне подсказывает, что она будет весьма увлекательной.

Мужчина кинул многозначительный взгляд на Ханумана, ничуть ему не удивившись, и важной походкой пошёл назад к дому. Компания проследовала за Кормильцем на крытый двор перед главным домом и по его приглашению расположилась на тростниковых циновках.

Как и в Шараньяпуре, им первым делом подали воду в глиняных крохотных стаканчиках. Ребята довольно ловко сумели выпить её, не касаясь губами сосудов. Угощение они принимали с опаской, но были приятно удивлены ласси – им оказался очень вкусный сладкий напиток из йогурта и фруктов. Бальзам на их наперчённые желудки.

– Итак, кто же вы такие? – начал Кормилец, когда все пригубили ласси.

– Меня, уважаемый Кормилец, зовут Виктор, а это – мои ученики, – Виктор не успел закончить, когда Кормилец перебил его.

– Вы – уже учитель? – спросил он крайне удивлённо и с некоторой иронией.

– Да, – Виктор почувствовал укол обиды и выпрямил спину.

– Хоррошшооооо, – протянул Кормилец и чуть улыбнулся в усы.

– Мы в очень затруднительном положении сейчас и совершенно не знаем, куда двигаться. Скажите, пожалуйста, а мудрец здесь? – взмолился Виктор.

– А вам так сильно нужен мудрец? – улыбнулся Кормилец.

– До зарезу! – кивнул Виктор.

– И зачем так срочно? – спросил Кормилец.

– Понимаете, мы совершенно мистическим образом пропали из дома и попали в другое время и другое место! В это почти невозможно поверить, но это правда! – затараторил Виктор. – У нас был урок, а потом свет пропал, а снаружи вместо школы вдруг джунгли и макаки! И нам бы обратно…

– К макакам? – уточнил Кормилец.

– Нет, в школу, – запнулся Виктор. – А мы совершенно не знаем, что нам делать! У меня двенадцать учеников, родители, наверное, с ума сходят: дети пропали, никаких вестей! А нам совершенно никак нельзя сейчас гулять по древней Индии – у нас контрольные на носу!

Виктор посмотрел на Кормильца в надежде, что тот сам поймёт, чего от него хотят. На лице Кормильца застыло несколько озадаченное выражение. Он обвёл взглядом всю компанию и резюмировал:

– То есть, вы из гуркулы в мгновение ока были чудесным образом перенесены в это время и место?

– Именно! – обрадовался Виктор.

– И вас волнуют контрольные? – Кормилец поднял бровь.

Виктор почувствовал, что ляпнул что-то не то, но тут же возобновил попытки:

– Позовите, пожалуйста, мудреца! Мы очень хотим с ним поговорить! Мы отчаянно нуждаемся в совете! Нам бы понять, как выбраться!

– Куда вы так рвётесь?

– Домой! – хором отозвались ученики и Богданов.

– Ну хоть в этом единодушны… – кивнул Кормилец. – А почему вы сюда попали?

– Нам сказали, что тут мы сможем попросить совета… – начал было Виктор, но Кормилец его прервал.

– Я не говорю про этот ашрам. Это вы уже объяснили. Я говорю про это место и время. Почему вы сюда попали?

Школьники не нашлись с ответом.

– В каком смысле, почему? – не понял Агеев. – Просто попали, и всё.

– «Просто» ничего не бывает. Если вы абсолютно не понимаете, что с вами произошло, попробуйте подойти к ситуации по-другому. Подумайте, почему это с вами произошло. Или зачем, – пожал плечами Кормилец.

– Что значит, почему? – пробормотал Виктор. – Пока мы сюда не загремели, у нас всё было замечательно.

Кормилец перевёл взгляд на учителя и мрачно сказал:

– Врать тому, у кого вы пытаетесь попросить помощи – это глупо.

Ребята настороженно переглянулись.

– Мы не врём… – чуть менее уверенно проговорила Маша. – Мы сидели на практике, всё было хорошо, а потом вот…

– То есть, вы все уверены, что до этого события у вас у всех всё было прекрасно?

– Ну… да… – нестройно отозвались ребята.

– И вам всем не о чем было поразмыслить? Нечему уже было учиться?

– Ну у нас с ОБЖ были тёрки, но за пару в дневнике ведь не бросают к тиграм, - выпалил Сорокин.

– ОБЖ, значит…

– Вы нам поможете? – надрывно спросил Ян.

– Чем?

– Советом! – отозвалась Ольга.

– Отбросьте несущественное и сосредоточьтесь на главном.

– Вот спасибо… – пробормотала Даша.

– Вам осталось определить, что – главное! – сказал Кормилец, пожав плечами.

– А что – главное? – спросил Сорокин.

– Вы хотите, чтобы кто-то вам сказал, что для вас – главное?

– Сейчас вернуться домой – главное, – терпеливо проговорил Берг.

Кормилец нахмурился, подался вперёд и чуть не по слогам проговорил:

– Вы сидели в гуркуле и молили о снисхождении мудрости, как и любой ученик. И вдруг случилось абсолютно невиданное чудо: вы были услышаны. По чьей-то воле вы оказались здесь. Вы встречали на своём пути людей, у которых могли учиться. Вы добрались до этого ашрама, дома мудрости. И всё, чего вы истово хотите – это вернуть всё назад?

– Ну да, – опешил Виктор. – мы за этим и пришли.

Кормилец вздохнул.

– Ну раз так – я понятия не имею, как нарушить волю мироздания.

– По-моему, нам и здесь ничего не светит, - буркнула Маша.

– То есть, Вы тоже не знаете, как нам вернуться домой? – голос Виктора стал бесцветным.

– Нет, - твёрдо ответил Кормилец.

Во дворе повисла тяжёлая тишина. Ребята застыли, ошеломлённые. Через минуту послышались тихие всхлипы.

– Я… Я так надеялась…

Настя уткнулась в плечо Саши и разрыдалась в голос.

– Ничего, малявка. Мы ещё что-нибудь придумаем.

Саша приобнял первоклашку. Голос его был уверенным, но лицо исказилось от боли. Вельский и Сорокин мрачно переглянулись. Ольга лишь недовольно поморщилась. У Славы и Яна дрожали губы.

– Это что, нам в кусты бегать и в речках мыться до скончания века? – вполголоса возмутилась Даша. – Это просто невероятно!

– Ванна – это самая меньшая из наших проблем, - ответила ей Маша.

Девочки опустили головы. Берг хмурился и оценивающим взглядом смотрел на джунгли вокруг. Асатиани вдруг натурально взвыл, вскочил и пошёл, не разбирая дороги:

– О бедная бабуля… Я не увижу больше братьев и сестёр!..

Он продолжал бормотать, удаляясь. Когда мощёная площадка закончилась, парень застыл спиной к товарищам, скорбно изогнувшись.

– Нытик, - тихо выплюнул Руслан и сжал зубы.

– Тебя не спросили, – так же тихо рыкнул Берг. – Тебя, мерзавца, одного дома никто не ждёт.

Агеев вскочил, прошипел что-то невнятное и сорвался с места. Ольга отвернулась.

– А всё из-за вашей выходки на ОБЖ! – бросил на бегу Руслан Сорокину.

– Да пошёл ты! – окрысился Андрей и собрался встать.

– Тихо! – рявкнул Виктор.

Его в кои то веки послушались. Руслан ушёл, Асатиани стенал и заламывал руки. Настя откровенно плакала. Близняшки Медведевы зло оглядывались, Даша нервно отряхивала юбку от листьев. Ян и Слава смотрели на учителя мокрыми глазами. Ольга, Дима и Эрик были относительно спокойны. Саша хмурился. Кормилец хранил молчание.

– Что дальше, Виктор Петрович? – спросила Ольга.

– Не знаю, – тяжело ответил учитель. – Переночуем здесь, если уважаемый Кормилец позволит. Утром поговорим. Сегодня время думать.

Переночевать Кормилец их пустил. Ребята, поблагодарив сквозь зубы, поднесли ему добытую на рынке в Праяге еду, а потом весь вечер распускали разбитый плот на дрова. В Ашраме они увидели несколько работавших людей, но общительность проявил только один. Мужчина провёл ребят по ашраму, коротко объяснив, что и где находится, а затем предоставил их самим себе.

Покормили их умеренно и просто. Говорить не хотелось. Спокойно жевали только Берг и Ольга. Настя икала от слёз. Остальным кусок не лез в горло, вечер был тягостным и тянулся бесконечно. На ночлег они отправились в разные хижины, подальше от лазарета. Улеглись без привычного ворчания и жалоб на комаров и твёрдую постель. Все затихли, но по дыханию ребят Виктор понял, что никто не спит. Сам от тоже не сомкнул глаз той ночью.

К полуночи, совершенно отчаявшись уснуть, Богданов выбрался из хижины и побрёл по дорожке куда глаза глядят. Ночь была душной и влажной. Необычайно звёздное, чужое небо висело прямо над верхушками непривычно разлапистых деревьев. Джунгли перешёптывались на ветру. Виктор шёл, пиная опавшие листья, и не глядел вперёд, пока мощёная тропинка не закончилась. Богданов поднял голову: тупик. Вокруг него стеной стоял непроходимый тёмный опасный лес. Идти дальше было некуда. Виктор вдруг закусил край рукава, чтобы не издать ни звука, и затрясся от безудержных рыданий.

Утро ребята встретили уставшими и хмурыми. За завтраком они сидели молча, а после, не сговариваясь, поплелись на крытый двор.

– Какие варианты? – первым заговорил Берг.

– Остаться здесь. Вернуться в Шараньяпуру. Осесть где-нибудь ещё, - пожала плечами Ольга.

– Варианта у нас два, - буркнула Маша. – Сдаться или ещё повоевать.

– Может, это – знак? – проговорила Даша. – Нам всё время что-то мешает. Может, надо просто где-то остановиться?

– Если б я в такие знаки верил, вообще бы не выходил из дома, – пробасил Саша.

– Я попробую найти способ, – упрямо твердил Агеев.

– Упёртый, как баран, – выпалил Сорокин.

– И пойду один, если потребуется! – огрызнулся Руслан.

– Да и пёс с тобой! – рыкнула Ольга.

– Я хочу домой! – твёрдо сказала Настя.

– Я обещал, малявка, – тихо ответил Саша.

Настя снова пропустила это слово мимо ушей.

– Я б тоже пошёл куда-нибудь. Чего сидеть? – Эрик пожал плечами.

– Я должен вернуться к семье! – проговорил Георгий.

– Понять бы, куда дальше двигаться, - задумался Ян.

– А не всё ли равно теперь? – спросила Маша.

– В каком смысле? – встрял Слава.

– Мы всё время имели конкретную цель, и везде мимо. Один раз нас даже чуть не прибили. Может, имеет смысл действовать от противного и не искать чего-то конкретного? – объяснила Маша.

– А мне интересно, почему учитель хранит загадочное молчание, - насмешливо перебил Кривов. – Вы что скажете, Виктор Петрович?

Над двором повисла тишина. Богданов угрюмо посмотрел на учеников, потом отвернулся, потёр ладонями лицо и с усталым выдохом ответил: