Первый практикум. Напиток бессмертия.

Сорокин смог встать сам, аккуратно наступил на раненную ногу, потом попрыгал на ней и с удивлением проговорил:

– Странные ощущения… Но не больно.

Гарбхара, повинуясь слаженным усилиям матросов и ребят, тяжело пошла под углом к течению. Корабль умирал и нёс людей к спасительной суше из последних сил. На палубе было тихо и мрачно. Команда потеряла нескольких матросов. Весь товар был уничтожен. Ужас пережитой битвы ещё не отпустил людей. Скорбь по погибшим осязаемо витала в воздухе.

Виктор наконец поднял голову и огляделся по сторонам. Перед ними во всём своём величии предстал ночной Каши. Спускающиеся ступенями к воде гхаты были освещены огнями. Огромные костры в три человеческих роста плевались в небо алыми искрами, на ступенях сияли костры поменьше. Огни пылали на блюдах в руках людей, в увитых цветами плошках, пущенных на воду. Город сиял тревожным оранжево-красным светом. Густой дым поднимался над набережной, застилая ярко мерцавшие звёзды.

Подпаленная гарбхара подошла к берегу. Песнопения стали громче. Матросы спрыгнули в реку и троекратно окунулись с головой, смывая с себя копоть и кровь, судно за верёвки подтащили к причалу и пришвартовали. Когда на берег сошёл Черепаха, за ним потянулись и остальные. Его на почтительном расстоянии окружила толпа и начала благоговейно кланяться.

– Идите за мной, - скомандовал Черепаха и устремился вперёд по гхатам вниз по Ганге.

Ребята переглянулись, но всё-таки последовали за капитаном. Андрей, чуть прихрамывая, шёл сам. Настя держалась рядом с ним. Кривов недовольно бормотал себе под нос.

Всю набережную запрудил народ. Люди совершали омовение, люди возносили молитвы, люди рыдали и радовались. На гхатах были устроены площадки, на которых полыхали огромные костры. Вокруг этих костров стояли облачённые в белое. Погребальные плачи и славословия смешались в одну какофонию. За гхатами возвышались еле различимые в благовонном дыму резные каменные и деревянные здания, сверкающие позолотой.

Черепаха вскоре свернул от реки и углубился в город, где, казалось, храмов едва ли не больше, чем домов. Невероятно кривые узкие улицы были полны паломников, обнажённых садху, проповедующих гуру, у ног которых сидели ученики. Под стенами спали бродячие собаки. На верёвках сушилось выстиранное бельё. Здесь же продавались вязанки дров для костров, цветочные гирлянды и благовония для обрядов. На улице было шумно даже ночью.

К ребятам присоединялись местные жители. Вскоре собралась огромная поющая процессия. Люди скандировали «Ом Дум Дургайей Намаха». По-видимому, шествие и служило началом богослужения. Вскоре ребята увидели впереди ярко-красное здание храма на берегу пруда. Люди слаженно обходили святилище с огнями в руках, как в крестном ходу.

Черепаха придержал ребят у входа.

– Обувь нужно снять, – сказал он и осмотрел босые ноги школьников. – Хорошо. Не мешайте, не высовывайтесь. Вообще, иноверцам вход в храм воспрещён. Постарайтесь не привлекать внимания. Старайтесь выкинуть из головы дурные мысли – Дурга всевидяща. Она не потерпит зла в своей обители.

– А что, если?.. – начал было Ян.

– Не проверяйте! – отрезал Черепаха.

– Нам бы не благовония жечь, а врача нормального! – взорвался Саша.

– А они все здесь! – настаивал Черепаха. – Весь город здесь!

Кривов фыркнул, отвернулся и заметался по крошечному клочку земли, свободному от людей. Экзальтированная толпа танцевала и кружилась вокруг храма. Найти в ней кого-то конкретного было совершенно невозможно. Взгляд Саши перескакивал с лица на лицо и становился всё отчаяннее.

– Я помочь пытаюсь, – мягче сказал Черепаха.

– Да не вышла бы боком эта помощь… - еле слышно пробормотал Саша.

– Я испрошу помощи у богини. И если нам повезёт, она снизойдёт к нам.

Все поплелись за Черепахой в забитый народом храм.

Убранство храма было очень красочным: на стенах изображались сцены из бытия богини. От сочных и ярких красок рябило в глазах. Ребят толкали и пихали, люди вокруг пели мантры. Всё бурлило в напряжённом ожидании.

Черепаха оставил ребят и начал пробираться к алтарю, толпа перед ним благоговейно расступалась. У одной из стен над алтарём стояла статуя многорукой богини. Ребята могли видеть только её голову, в облике которой не было ничего умиротворяющего: черноволосая, с вытаращенными глазами и нахмуренными бровями. Она с яростным выражением на белом лице взирала на волнующихся у её ног людей.

– Грозная дама, - прошептал Асатиани.

– Да уж… – отозвалась Маша. – Как бы не зашибла вместо помощи…

– Не надо, Маш! Черепаха сказал думать о хорошем, – напутствовал Слава. – Иначе быть беде.

– Ой, мне кажется, я что-то такое чувствую… - сдавленно прошептала Даша.

– Что? – так же сдавленно спросил её Ян.

– А-а-апчхи! – выдала Даша и застыла, прислушавшись к себе. – Нет, всё. Всё прошло.

Сорокин цокнул языком и закатил глаза. Берг хохотнул.

– Не хворай, – сквозь зубы проговорила Ольга.

Священнодействие началось. Пуджу проводил Черепаха. Звучала музыка, били барабаны, Черепаха пел гимны, окроплял статую чем-то и украшал её цветами. Толпа бурлила и перемешивалась в зале, люди подходили к богине с поклонами и складывали к её ногам подношения.

Под звук барабанов в зал вошли разодетые в красное с золотом танцовщицы. При виде них у Кривова дёрнулся глаз. Девушки начали двигаться в такт музыке, скорее изображая пантомиму, чем танцуя. К ним выбежал мужчина, наряженный в замысловатый костюм. Ребята поняли – у ног статуи Дурги разворачивалось представление о битве богини с каким-то демоном. Дурга хохотала в неистовстве боя и поражала своего врага копьём. Когда демон был побеждён, к танцовщицам вышел ещё один мужчина, одетый львом, и солистка закинула на него ногу в финальной позе. Остальные танцовщицы забежали ей за спину, раскинув руки так, словно над поверженным демоном на льве восседает сама многорукая грозная Дурга.

По залу пронёсся порыв ветра, поколебав язычки пламени. Музыканты сбились с ритма и затихли. Песнопения прекратились, люди в страхе ахнули. В зале повисла тишина. Только огонь на алтаре разгорелся ярче. Он отбрасывал на статую тени, делая облик богини ещё более устрашающим.

Одна из танцовщиц, стоявшая в заднем ряду, неловко дёрнулась и издала сдавленный вопль. Тело ее выгнулось дугой, казалось, что сейчас затрещат её кости. И вдруг девушка встала, сгорбившись. Тень за спиной статуи выросла до исполинских размеров, накрывая собой стены и потолок. Люди упали на колени. Причёска танцовщицы распалась, и чёрные кудри поплыли по воздуху, как по воде. Одежды ее трепетали безо всякого ветра, как будто она стояла над жарким пламенем. Кожа на глазах побелела. Девушка медленно распрямилась и открыла глаза. Виктор мог поклясться, что в глазах её полыхал огонь. Ноздри танцовщицы гневно раздувались, брови были нахмурены. Весь её облик странно подрагивал и плыл.

Дурга, а это без сомнения, была она, огляделась на павших ниц паломников и громогласно расхохоталась. Изо рта её вырвалось пламя. Богиня опустила голову и тяжело посмотрела на школьников. Она пошла к ним, при каждом её шаге по храму пробегала дрожь. Дурга приблизилась и заглянула в глаза Виктору. «Слаб-слаб-слаб-слаб», - пронеслось у него в голове затихающим шёпотом. Богиня презрительно усмехнулась. Виктор отвёл глаза. Дурга перевела взгляд на других школьников. Ребята съёжились. На щеках Кривова заиграли желваки, Настя стыдливо опустила голову, Берг отвернулся. Прямого взгляда богини не выдержал никто.

– В мой храм принято приходить с чистым сердцем, дасы!

Ребята замерли, не смея пошевелиться. Дурга наконец, подошла к Сорокину.

– Хм… – усмехнулась она. – Недолго тебе осталось.

Она наклонилась к плечу Андрея, раздула ноздри, шумно втянула воздух и продолжила:

– Я чую на тебе смертный смрад.

Богиня обошла вокруг Андрея и снова встала перед ним. Непонятно как, миниатюрная, она тем не менее смотрела на него сверху вниз.

– Хочешь жить, дас?

– Хочу, - просипел Андрей, сглотнув.

Дурга снова расхохоталась, запрокинув голову. Отсмеявшись, она с ироничной улыбкой посмотрела на Сорокина и сказала:

– Конечно, хочешь! Хм… - богиня хмыкнула, оглядев Андрея с ног до головы. – Можешь попытаться добыть сокровище. Пить его вам нельзя, но вытравить яд из раны оно поможет. Сокровище исцеляет!

Ребята непонимающе переглянулись и уставились на Дургу во все глаза.

– Но только одного из вас! – крикнула вдруг богиня.

Ребята подскочили, как и все в храме. Вдруг Дурга в упор посмотрела на Ольгу, улыбнулась и ткнула её в нос:

– Пунь! Можете попытаться. А теперь… Вон из моей обители!!!

Дрожь от этого вопля пронеслась по храму и задула последние огоньки. Тело богини засветилось рыжим пламенным светом, ослепив всех присутствующих. Ребята вылетели из храма и пришли в себя только в его дворе. Саша держал Настю за воротник. Из храма доносился нечеловеческий хохот. В открытых дверях было видно, что Дурга пустилась танцевать, позвякивая браслетами на руках и лодыжках. Из окон храма струился алый свет. Богомольцы вокруг святилища попадали ниц и запели. Ребята отбежали от храма на безопасное расстояние и только там позволили себе обернуться и перевести дух.

– Кто-нибудь чё-нибудь понял? – спросил Сорокин.

– Не-а, – хором отозвались ребята.

Из храма сквозь толпу быстрой походкой вышел Черепаха. Глаза его блестели, на лице был написан азарт.

– Вы невероятные счастливцы! Дурга вас не убила!

– А могла?! – вскричала Ольга.

– Конечно!

– И Вы говорите об этом только сейчас?! – разозлился Виктор.

– Это был единственный способ спросить совета. А что? Вы бы отказались? – вкрадчиво спросил Черепаха.

– Я пошёл бы один! – рыкнул Сорокин.

Черепаха устало нахмурился.

– И я бы с ним пошёл! – крикнули хором Виктор и Саша.

– И я бы пошёл, а остальных бы оставили! – встрял Дима.

– И я, – тихо прошептала Настя.

– Всё позади. И вы получили совет. - Черепаха окинул всех задумчивым взглядом из-под кустистых бровей.

– Какой совет? Белиберда какая-то! – возмутился Асатиани. – Только поседел зря!

– Что за сокровище? – силилась понять Даша. – Это что-то потустороннее, да?

– Ах, ну да… Вы не знаете, – пробормотал Черепаха.

– Чего не знаем? – хором спросили ребята.

Черепаха поманил их уйти с оживлённой улицы. После явления Дурги толпа просто сошла с ума, на площади перед храмом образовалось настоящее столпотворение. Ребятам приходилось кричать, чтобы услышать друг друга в этом гвалте. Они спешно отошли с улицы и забились в какой-то крохотный двор. Черепаха уселся на каменный парапет, а ребята и Виктор уселись перед ним прямо на землю. Мужчина начал рассказ:

– Есть легенда, шрути. То есть, услышанная нашими предками от богов.

– Прямо от богов? – благоговейно перебила Даша.

– Да. Сегодня вы видели, что это вполне возможно. Так вот. Когда-то на заре времён, немногим после очередного создания нашего мира в теле Вишну, дэвы и асуры, решили получить напиток бессмертия.