Сабля, птица и девица

Колетт вышла.

— Получилось! — довольно сказала она, — Убейте их!

Два арбалета щелкнули и загадочным образом промахнулись.

— Амелия, скверная ты девчонка! — вскричала Колетт.

Скверная девчонка бросилась бежать, но Пьер и Мишель легко ее догнали.

Змееглазый Серп выхватил свою саблю и набросился на Ласку и Вольфа. Псоглавец Жорж и не подумал доставать нож, но вытащил из рукава веревочную пращу и вложил в петлю камешек, который держал в левой руке.

Ласка никак не ожидал, что противник окажется настолько быстрым. Его мужицкий клинок вертелся кругами, восьмерками и зигзагами, атакуя сразу со всех сторон. Ласка с трудом успевал уворачиваться и парировать.

Вольф бы мог и помочь. Не мог бы. Уже лежит, а псоглавец раскручивает пращу с новым камешком.

— Что ты возишься? — недовольно спросила Колетт.

Серп высунул язык и громко зашипел, не переставая махать саблей.

— Помогите ему! — приказала она.

Камешек из пращи пролетел мимо головы Ласки, отрикошетил от дерева и чуть не попал Серпу в лицо.

— Сссс! — выругался Серп.

На плечо Колетт сел голубь.

— К нам приближается королевский рыцарь, — объявила Колетт, — Уходим!

Серп тем временем загнал Ласку в пшеничное поле. Ласка уже больше бегал, чем отбивался. Серп же довольно быстро ходил, но не бегал.

— Шшшшш! — гневно крикнул змееглазый в сторону противника.

— Что, ничья? — спросил Ласка.

— Ссс!

Серп жестом показал, что перережет противнику горло, но когда-нибудь потом. Отступил задом на несколько шагов, развернулся и пошел к ферме. Ласка его не преследовал. Отдышаться бы. Отпустил на полсотни шагов и пошел следом.

Когда Серп дошел, все ждали только его, сидя в седлах. Вольфа связали и как мешок перекинули через коня одного из цыган. Лошадей Ласки и Вольфа забрали с собой без седел. А Элефант? Неужели пойдет с ними?

Колетт свистнула, и из конюшни выбежал Элефант. Она что, заговорила его? Вот ведьма.

Отряд отъехал от фермы, а Ласка вбежал в конюшню. Их с Вольфом вещи забирать не стали, не до того. Вот, в углу все сложено. Нужны лук и колчан.

Вышел на дорогу. Прицельно уже не попасть. Но они едут небыстро и плотной группой. Конечно, лошади же или уставшие после двухдневной гонки, или с двойной нагрузкой. Господи, благослови, чтобы попасть в этих, но не в Вольфа. Первая стрела — пристрелочная. По дальности лук еще кроет, но ветер справа. Теперь держитесь. Десяток стрел ушел в небо и обрушился на удаляющихся врагов.

Один из цыган вывалился из седла, и его лошадь сразу встала, потому что к задней луке были привязаны уставшие лошади Ласки и Вольфа. Элефант получил стрелу в круп, дернулся в сторону и выругался. Лошадь Колетт встала на дыбы и чуть не сбросила ведьму. Кому-то из мужчин досталось, но не сильно.

Удивительно вовремя где-то рядом взвыл волк. Испуганно заорала Амелия, да так, что от ее визга у Ласки на расстоянии выстрела уши свернулись. Лошади заметались, одна даже спрыгнула в придорожную канаву и там, похоже, сломала ногу. Серп вылетел из седла. Их с Жоржем легко было отличить от прочих по одежде, а друг от друга тем, что Жорж держался в седле как опытный наездник, а Серп — как мешок с сеном.

Второй цыган скинул с лошади связанного Вольфа и помчался галопом, самым подлым образом бросая друзей и женщин. Амелия, а это ее лошадь сломала ногу, перевела дыхание и заверещала снова. Колетт замешкалась, пытаясь удержаться на перепуганной лошади, а Элефант встал как вкопанный посреди дороги.

Вот теперь держитесь, — Ласка положил лук и рванул в погоню бегом. Там сейчас три свободные лошади, одна из них под седлом. Пусть этот змееглазый и мастер пешего боя, но чует сердце, что он не дворянин и не учился бою верхом. Посмотрим, кто кого.

На бегу Ласка с коротких остановок кричал по-лошадиному, подзывая к себе Элефанта и свою лошадь. Колетт тоже что-то кричала, и Элефант мотал головой то на нее, то на Ласку. А вот лошадь, хотя и без седла, побежала на зов, и за ней две другие.

Из трех связанных друг с другом лошадей Ласка выбрал ту, что с седлом. Вскочил верхом, отрезал саблей веревки, освобождая двух неоседланных. За это время Серп подсадил Амелию к Жоржу, а Колетт угомонила свою лошадь и лошадь Серпа.

Ласка уже вот-вот бы рубанул змееглазого саблей, но ведьма ткнула пальцем и бросила короткую фразу на неизвестном языке. Лошадь под Лаской резко встала, как перед внезапно возникшим забором, и он чудом удержался в седле.

— Уходим! — крикнула Колетт.

И они резво тронулись наутек, не останавливаясь, чтобы добить противника. Элефант шагом, нехотя, двинулся за Колетт. Лошадь под Лаской повалилась набок как мертвая.

Ласка спрыгнул, догнал Элефанта и повис на нем, вцепившись в гриву и ругаясь по-лошадиному. Колетт махнула рукой на Элефанта и пришпорила свою лошадь.

Элефант остановился.

— Ты что? — спросил Ласка.

Конь помотал головой.

— Наваждение какое-то, — сказал он, — Только что в конюшне стоял, и вдруг тут. Как будто я тону и ногами перебираю, чтобы не утонуть, а все равно вниз опускаюсь, со дна меня женский голос к себе зовет, а сверху мужской.

— Колдовство это, — сказал Ласка и перекрестился, — Ведьм к себе не подпускай.

— Они на эту похожи?

— Да.

Ласка не знал, что общего у всех ведьм, но пусть он хотя бы Колетт к себе не подпустит и тех, кто похож на нее. А где Вольф? Его, кажется, сбросили, и он должен лежать на дороге связанный.

Обернувшись, Ласка увидел, что к нему скачет рыцарь. То есть, не силуэт в сверкающих доспехах, а человек, сидевший в седле совершенно по-рыцарски. Да и седло у него не крестьянское, и конь. Два коня, все в пене и в мыле. Похоже, он пустился в погоню одвуконь, пересаживаясь с одного на другого, и уже чуть не загнал обоих.