Король Яков II Стюарт и становление движения якобитов (1685–1701)

§ 3. Военные реформы

Важнейшим направлением политики Якова II стало продолжение начатых его предшественниками реформ по созданию профессиональной сухопутной армии. Получив огромный опыт военной службы как в сухопутных, так и военно-морских силах различных государств и будучи хорошо знаком с лучшими европейскими армиями, король смотрел на проблему обороноспособности Британии шире, чем большинство его соотечественников. Многие английские политики эпохи Реставрации исходили из устаревшего принципа, что островному государству для обеспечения своей безопасности достаточно иметь сильный флот и милицию — территориальное ополчение[459]. Между тем, в своих мемуарах один из британских кадровых офицеров — Дж. Рересби — обращает внимание на то, что локальные восстания под руководством герцога Монмута и графа Аргайла в 1685 г. и успешное вторжение в 1688 г. в Англию армии европейских наемников во главе с Вильгельмом Оранским продемонстрировали растущее военное отставание Британии от остальной Европы[460].

Постоянная регулярная армия являлась опорой короны и ее усиление позволило бы Якову II стать более независимым от парламента и от английский элиты, которая бы никогда не поддержала его политического курса, который, по своей сути, был направлен на уничтожение всего того, чего она добилась в результате революции середины XVII в. и компромисса 1660 г.[461]

Для осуществления затратных военных реформ Яков II находился в более выгодном финансовом положении, чем его предшественник — Карл II. Английский парламент, собравшийся в 1685 г. и, по замечанию одного из депутатов, «состоявший из большого числа преданных короне дворян»[462], не только разрешил Якову II держать армию в мирное время, но и предоставил ему значительные средства на ее содержание. В связи с этим у короля не было необходимости для получения дополнительных займов созывать новый парламент, который мог бы наложить ограничения на его военные планы[463].

Однако в своей реформаторской деятельности Яков II столкнулся с серьезной политической проблемой. Опустошение, которому были подвергнуты все три британских королевства в период Гражданских войн[464] и «железное правление Кромвеля» привели к тому, что у населения сложилось крайне негативное отношение к профессиональным войскам. Кроме того, поскольку ни в Англии, ни в Шотландии постоянная регулярная армия не имела глубоких традиций, британцы с подозрением относились к любым попыткам монархов создать или увеличить регулярные войска, полагая, что они будут использоваться, главным образом, для подавления общественного недовольства правительством и, в более отдаленной перспективе, для постепенной трансформации сложившегося после Реставрации 1660 г. равновесия короны и парламента в абсолютистский режим[465]. С восшествием на престол Якова II эти настроения усилились вследствие религиозной принадлежности нового монарха и его настойчивых попыток предоставить часть офицерских должностей католикам[466]. В итоге, с 1685 г. по Англии стали распространяться не вполне обоснованные слухи, будто Яков II хочет использовать «папистскую» армию с целью осуществления кровавой Контрреформации[467].

В 1670-х — начале 1680-х гг. масла в огонь подлила гегемонистская политика Людовика XIV. По словам Дж. Чайлдса, «начиная с активной военной кампании против Нидерландов в 1672 г., Франция ярко показала себя католическим, агрессивным и военизированным государством»[468]. С этих пор в массовом сознании британцев профессиональная армия, абсолютизм и насильственная Контрреформация стали восприниматься как три взаимосвязанных и неразделимых явления, появление одного из которых неизбежно вызовет к жизни и остальные[469].

Между тем, обращение к источникам показывает, что Яков II лишь в крайних случаях использовал регулярные части для подавления внутренней политической оппозиции. Единственным примером масштабных акций подобного рода служит разгром восстаний герцога Монмута и графа Аргайла[470]. Даже во время массовых погромов в Лондоне в октябре-декабре 1688 г. порядок в городе поддерживали не регулярные войска, а столичная милиция. Хотя Яков II ввел в «город на Темзе» отдельные армейские части, их функции ограничивались охраной королевских резиденций и католических часовен, и они не использовались в репрессивных целях. По мнению ряда исследователей, переброски армии из Ирландии было достаточно, чтобы потопить в крови любое восстание внутри Англии, даже если бы оно получило поддержку извне[471]. Однако Яков II не прибегнул к этой мере, опасаясь вызвать резкое недовольство в Англии и достаточно полагаясь на свои регулярные части из англичан и шотландцев.

Тем не менее попытки Якова II укрепить институт королевской власти и его отказ распустить армию, набранную для подавления восстания Монмута, окончательно убедили англичан в их самых худших опасениях[472]. Побывавший в Англии в 1686 г. русский дьяк Василий Михайлов в своем статейном списке отмечал, что король «англицкой… непрестанным строением ратных людей и тех частыми смотрами у подданных своих древнюю в них грубость и непокорство пременяет»[473]. Ситуация усугублялась тем, что при Карле II и при Якове II оппозиция короне всячески усиливала подобные опасения среди населения, провоцируя панические настроения[474]. В то же время, историк Н. Хеншелл отмечает: «Борьба вигов конца XVII в. за сокращение вооруженных сил прекратилась, как только они пришли к власти»[475].

Меры Якова II по укреплению вооруженных сил Британии поддерживали многие придворные сановники (государственный секретарь Чарлз Мидлтон, граф Рэнел, виконт Престон), и высшие командиры, в первую очередь, один из величайших английских полководцев — Джон Черчилль, в будущем — знаменитый герцог Мальборо[476].

Одним из итогов военных преобразований Якова II стало увеличение численности регулярной армии. Сведения о ее количественном составе противоречивы. Согласно современным данным, полученным исследователями, специально занимавшимися этим вопросом, полевая армия Якова II (без учета солдат, занятых службой в гарнизонах) к осени 1688 г. насчитывала порядка 20 тыс. человек[477]. Для сравнения стоит отметить, что эти вооруженные силы численно в два раза уступали армии «нового образца» О. Кромвеля и в три раза — британским регулярным войскам, которыми к 1691 г. располагал Вильгельм III[478].

Малочисленность армии, созданной Яковом II, не умаляет масштабов проведенных им реформ. Главной заслугой короля явилось то, что он изменил ее не в количественном, а в качественном отношении. Яков II хорошо осознавал, что ядром профессиональной армии является офицерский корпус. Поэтому главной заботой короля стало создание хорошо подготовленного командного состава. Монарх активно привлекал в свою армию британских офицеров, служивших наемниками на континенте, и создавал условия для их возвращения на родину[479]. Яков II стремился усилить британскую армию переводом на родину целых контингентов британских наемников. Сохранились документальные сведения о том, что король дважды (в 1686 г. и в начале 1688 г.) вел переговоры с Гаагой о возвращении в Британию Шотландской бригады, находившейся на постоянной службе в Нидерландах[480]. Интерес Якова II к этим формированиям был неслучаен: по оценке современных исследователей, Шотландская бригада являлась одним из самых боеспособных военных формирований Европы того времени[481]. Несмотря на противодействие Вильгельма Оранского, британскому монарху, в конечном счете, удалось добиться перевода на родину большинства офицеров и части солдат из этой бригады[482].

В XVII в. существенной проблемой при формировании офицерского корпуса было отсутствие системы военного образования. В эту эпоху ее заменял личный боевой опыт. Однако в данном случае британская армия оказывалась в невыгодном положении, поскольку в правление Якова II Британия не вела войн, а временное затишье в военной активности Франции во второй половине 1680-х гг. лишало его возможности, которой часто пользовался Карл II — посылать целые контингенты своих войск на временную военную службу Людовику XIV. Поэтому, стремясь, чтобы вооруженные силы Британии не отставали от общеевропейского уровня, Яков II отправлял своих офицеров в командировки за границу — изучать военный опыт передовых армий того времени. Как правило, британцы направлялись военными наблюдателями во Францию или Нидерланды[483]. Английские, шотландские и ирландские офицеры служили в армии германского императора, в том числе принимали участие в осаде Буды (нынешнего Будапешта) имперскими войсками в 1686 г. Некоторые британские офицеры получили разрешение служить в венецианской армии[484]. В правление Якова II были выдвинуты проекты создания по образцу Шотландской бригады контингентов британских наемников на службе у Франции и Испании[485]. Итогом подобных мер стало то, что, по словам Дж. Чайлдса, за неполные четыре года правления Якова II «недостаток профессионализма, который был характерен для армии эпохи Реставрации вплоть до 1685 г., быстро улетучивался»[486], и, хотя продолжала существовать практика раздачи высших командных должностей пэрам и придворным[487], к 1688 г. основная масса войск находилась под командованием профессиональных офицеров[488].

Яков II смог поднять престиж офицерской службы. Традиционно в Англии высоким социальным статусом пользовались только морские офицеры. Именно с его правления служба командиром сухопутных сил стала рассматриваться в качестве достойной карьеры для дворянина[489]. В значительной степени этому способствовало то, что при Якове II отличившиеся офицеры могли рассчитывать на получение высоких постов не только в армии, но и в гражданской администрации[490].

Король придал своей армии юридический статус и положил начало созданию системы специальных военных судов. Проблема заключалась в том, что в эпоху Реставрации постоянная армия фактически не имела юридического статуса. С точки зрения английского законодательства этого периода она рассматривалась не более как королевская «гвардия и гарнизоны»[491]. Военнослужащие считались обычными подданными, которые несли особый род королевской службы, и наряду со всеми остальными должны были подчиняться гражданскому законодательству[492]. Передача в июле 1685 г. в гражданские суды расследования некоторых видов воинских преступлений решила эту проблему лишь частично, поскольку многие виды нарушения военной дисциплины, такие как дезертирство, не имели аналогов в гражданском законодательстве и преследовались лишь по личному настоянию короля или его приближенных[493]. Кроме того, в Англии конца XVII в. система гражданских судебных органов была выстроена так, что места в них занимали дворянство и торговые слои, т. е. вся система судопроизводства находилась под контролем британской политической элиты[494]. А Яков II всячески пытался вывести постоянную армию, как важнейший инструмент королевской политики, из-под ее влияния, но вследствие отсутствия юридической базы британский монарх мог создавать только временные военные суды, используя в качества предлога чрезвычайные ситуации: в 1685 г. — восстание герцога Монмута, в 1686 и 1688 г. — армейские военные сборы в Хаунслоу Хит[495]. Лишь в марте 1688 г. в Лондоне был создан первый постоянный военный трибунал[496].