Большая игра на Балтике 1500 – 1917 гг

2. Очаковский кризис

В1791 году началось новое обострение отношений между Россией и Англией, вошедшее в историю под названием «очаковский кризис». Тройственный союз (Англия, Голландия и Пруссия) потребовал от России заключить с Турцией мир «status quo ante bellum» («мир, такой же, как довоенный», то есть без изменения границ). В Петербург приехал с пакетом условий британский посланник Уильям Фаукнер: Россия сохраняла статус-кво в соответствии с предыдущим Кючук-Кайнарджийским мирным трактатом включая отказ от Очакова и других крепостей в Северном Причерноморье. Русская сторона ответила категорическим отказом.

Англия грозила прислать в Балтику эскадру из 36 кораблей (из них восемь 100-пушечных), а Пруссия — выставить против русских в Прибалтике 120-тысячную армию. Более того, прусский король обнародовал секретное соглашение с Турцией, подписанное в 1790 году, согласно которому весной 1791 года он должен был вступить в войну с Россией на стороне Турции. Член палаты лордов сэр Хорас Уолпол писал: «В верхах клянутся, что (Екатерина) готова проложить свою дорогу до Константинополя через кровь еще ста тысяч турок и что мы поступили опрометчиво, послав ей изображение лавровой ветви. С другой стороны, Пруссия колеблется и обижается и требует от нас обещания помочь ей добиться мира, помогая разжечь войну и, таким образом, действуя из самых доброжелательных и мирных побуждений. Мы, как полагают, готовы послать двадцать кораблей в Балтийское море и еще половину такого количества — в Черное море».

Начиная с марта 1791 года дипломатическое давление по всем каналам нарастало, оно было беспрецедентным. Тем не менее Екатерина в ответ на письмо британского посла Эйнсли без страха издевательски ответила: «Я знаю, что ваш двор определил изгнать меня из Европы; надеюсь, по крайней мере, что он позволит мне удалиться в Царьград».

Русский посол в Англии Семен Воронцов провел несколько встреч в Лондоне с премьер-министром Питтом-младшим и решил действовать на правительство через оппозицию в парламенте. 29 марта 1791 года в парламенте последовали обширные дебаты в палате лордов, и Питт был изумлен, что оппозиция его политике войны с Россией за неделю возросла на 100 голосов! А выступления лордов оказались холодным душем для Питта.

Герцог Фицуильям спросил премьера, каким образом занятие Очакова, Крыма и Аккермана угрожает жизненным интересам Англии? Лорд Порчестер напомнил, что помимо трат на войну придется и терпеть убытки от сворачивания торговли с Россией. Лорд Карлайл заявил, что почти век Россия является историческим союзником Англии. Лорд Лафборо спрашивал, какую цель преследует ввод в Балтику британского флота? Он поможет сухопутной армии Пруссии захватить Петербург и взять Москву? Как показали события недавней войны между Россией и Швецией, вряд ли. Лорд Уикомбл напомнил, что в 1720-х годах британский флот уже входил в Балтику ради давления на Россию, но ни разу не достиг своей цели. И вообще, как можно ставить целью войны возврат Крыма и Очакова туркам? А в чем тогда выгода для Англии?

Далее выступал лорд Норфолк. Он начал свое выступление с того, что новая война означает новые налоги и поборы, что ухудшит и без того трудную экономическую ситуацию в Англии. Он вопрошал: «А какое оскорбление получили мы от России? Она как-то задела наши интересы или оскорбила нашу честь? Она вторглась на нашу территорию или послала вызов на войну Великобритании? Россия ничего из этого не делала, и все же мы собираемся воевать с ней».

Ну а потом взял слово лидер оппозиции Чарльз Фокс. За время его выступления Питт не раз ерзал на стуле. Фокс размазал Питта по стене обычной географией. «Зачем мы хотим начать войну с Россией? Чтобы вернуть туркам Крым и Очаков? Но тогда надо идти туда и воевать в Черном море. Мы же собираемся вести флот в море Балтийское, которое находится за полторы тысячи миль и от Очакова, и от Крыма. Но самое смешное в том, что мы воюем за город на краю ойкумены, который… достанется не нам. Более того, если бы он достался нам, он нам все равно был бы не нужен, ибо находится в далеком море через три пролива и не имеет ни малейшего стратегического значения. Не кажется ли вам, уважаемое собрание, что ради начала войны с Россией нам подсовывают совершенно нелепый и глупый повод?»

Далее Фокс сказал, что вместо войны с Россией надо иметь с ней союз и он, Чарльз Фокс, готов его заключить, буде он избран главой правительства, и оппозицией уже разработан целый ряд мер и шагов, которые могут склонить Россию к такому союзу.

Всю весну и часть лета 1791 года в парламенте Англии шли постоянные дебаты. 10 апреля 1791 года министр иностранных дел Лидс предоставил парламенту записку относительно действий союзников Англии по Тройственному союзу: «В то время как Пруссия деятельно готовится к войне, голландцы под разными предлогами отказываются от участия в коалиции. Более того, все страны: Голландия, Пруссия, Швеция — требуют субсидии. Испанцы говорят, что вступят в коалицию, только если в нее войдут и австрийцы, а австрийцы соглашаются начать войну с Россией только тогда, когда Англия и Пруссия добьются какого-либо решительного успеха». Далее Лидс предположил, что Австрия ведет двойную игру с Англией, так как австрийские войска концентрируются не на границе с Россией, а на границе… с Пруссией.

Художник Джеймс Гилрей. Карикатура «Баланс сил — бессмертное наследие лорда Чатэма, мастера балансировки». На картинке премьер-министр Уильям Питт-младший, идя по канату, пытается удержать баланс между турецким султаном и русской императрицей Екатериной II. Султан умоляет: «Билли, дорогой, помоги мне сделать еще один толчок, и я отдам тебе половину гарема!» У Екатерины в одной руке скипетр, в другой — лист с надписью «Новороссийские завоевания». Она говорит: «И, Билли-худышка, можешь сам сделать обрезание своей собаке! Убей меня, если сможешь. Я смогу противостоять вам всем и сожру еще тысячу таких, как вы!» Питт с высоко поднятой головой поет: «Старая карга не сможет скинуть меня. Гаремы не подкупят меня. Я не имею отношения к этим делам. Мой шест (здесь игра слов: pole переводится и как „шест“, и как „поляк“) держит баланс». По земле, глядя вверх, идет Ричард Бринсли Шеридан, депутат, один из лидеров оппозиции, в образе дурачка, и напевает: «О, дьявол, дьявол! Корова прыгает выше Луны! И если бы я занял место на канате — Лорд! Я бы быстро набил свои карманы и, думаю, быстро победил бы её!» Намек на речь Шеридана в Палате Лордов. Цветная гравюра. 1791 г. National Portrait Gallery.

Очаковский кризис (1791–1792)