Царь Фёдор и машины Эдема

7. Битва за недра

В тот страшный день и час (дни и часы у нас условные, Психея почти не крутится) я работал на подключенном к моим мозгам комбайне в старых штреках полярного сектора. Вкалывал один, потому что остальная моя артель баклушничала после запоя. Хоть я формально правитель, почти царь, а кормиться-то надо, налогов у нас так никто и не удосужился ввести, как и воинскую повинность. Кстати, когда я предложил это дело, широкие народные массы угрожали меня свергнуть и линчевать – а я ведь не самотрах, которого повесить за шею нельзя по причине отсутствия шеи. И опять отличился в оре-крике дон Педро, который попутно ратовал за приобщение к «общечеловеческим ценностям» и дружбу с фрибутерами. А то, что в отсутствие налогов, не будет бабла на содержание пограничной стражи, радаров дальнего обнаружения, портового персонала и разведывательных кораблей – никого не беспокоило, словно мозгов у всех было по граммульке.

В общем, работал я на комбайне в тоннеле, в котором по-настоящему ценную породу уже выгребла фабрика-грызун; остался один щебень, который надлежало собрать и продать на ближайший углеродный астероид, где с его помощью будут делать поверхностную дорогу.

При подключении к комбайну через нейроинтерфейс для начала попадаешь в прострацию на минуту, потому что машина как бы становится твоим телом и ты должен ощутить его размеры – читал, что у млекопитающих это получилось в ходе эволюции, когда они стали чесаться. При отключении тоже самое.

Я выплыл из прострации уже через полминуты.

– Эй, Главмусор или как там тебя, – я вздрогнул, потому что совсем рядом залюминесцировала физиономия тоннельника. Как я уже упоминал, к их «афишам» надо долго привыкать, однако в условиях почти полной невесомости кальмарам куда комфортнее, чем мне. – Эти прорвались.

– Какие «эти»?

– Фрибутеры, кто ж ещё – один ты не знаешь. Тоже мне царь.

Конечно, не знаю. Я принципиально не покупаю доступ к нейронету, требуя, чтобы мне предоставили бесплатный аккаунт, как высшему должностному лицу.

– Почему никто ни о чем не предупредил? – я изобразил начальственный тон. – Чем занимается чёртов наземный контроль и радар дальнего обнаружения на Психее-3?

– Наш локатор дальнего обнаружения они накрыли с одного выстрела, – продолжает «радовать» кальмар. – И на поверхности дозорных смели за секунду, те даже пикнуть не успели. Потом взорвали рампы-катапульты. Аппаратура наземного контроля без Сискина бесполезна, у нас и персонала для неё нет, забыл что ли? А Сискин отключился, зараза. Бросай комбайн, Главмусор, я тебя выведу.

Ясно. Сискин, то есть сильный искин, этот бывший ГАДС, похоже, поспешил вырубиться, решив не «участвовать в разборках», пока выясняется, кто будет владеть Психеей. Ну, задам ему трёпку, если уцелею.

Тут в штрек через квершлаг вползают вражеские монстры – восьминогие интеллигент-тарантулы. И кальмара словно волной смыло. Зато появился один из фрибутерских послов, тот самый блогер-вестанец, который сейчас прямо клекотал: «Вот он – тиран» и совсем некультурно тыкал пальцем, делая из меня мишень. Понятно, что у меня пара секунд на всё про всё. Прыгнул в комбайн, поймал троды интерфейса и ударил – виртуально, конечно, – по рычагам скорости. Прострации почти не было. Я, удачно переехав скотину-блогера, так что от него блин остался, вымел из тоннеля переднего интеллигент-тарантула, а затем, дрифтанув, забил проход для следующих гостей.

Толстые гости не пролезли, а вот те, что потоньше, сумели-таки просочиться; позади комбайна возникло пятеро ловких квазибиологических организмов, с фасеточными глазами, хоботками на месте носа, острыми наводящимися на звук ушами и шипами вместо волосни. А потом еще с десяток. Эльфы! Это такой наиболее продвинутый и самый мерзкий сорт мертвяков. Я вспомнил, что их в народе называют хирургами, за то, что могут «на лету» извлекать органы из донора и приживлять себе. Я про обычных мертвяков говорил, что те радуются, когда кого-нибудь убивают, а эльфы еще дальше пошли, они просто наслаждаются этим. Садисты они знатные, своих жертв потрошат часами, фотки по ходу дела постят в сеть, снабдив забавными подписями. Особенно любят пытать мусорщиков, когда те им в руки попадают.

Я загреб ковшом комбайна тонну щебня и щедро швырнул в эльфов. Девять или десять особей размазал.

Оставшиеся щедро обсыпали меня своими шипами, но я уже поднял густую пыль и они промахнулись, лишь покорябали бетон стены. Соображаю, что пока я замаскирован, надо улепетывать. Выпрыгиваю из кабины комбайна, и прямо к ним попадаю, чуть ли не в объятия. Ух и страшные они вблизи. Они, можно сказать, запаску прямо на себе таскают – у переднего эльфа было три уха, третья рука в виде пилы, два маленьких глаза и один большой. Туда я и воткнул острый обломок породы, после чего этот эльф уже не мешал. Заслонился от второго эльфа тощим телом первого, а его пилой оборвал воздуховод третьему. Четвертый напрыгнул с боевым кличем: «Наконец-то в рай». А я, присев, подставил пилу первого эльфа под промежность четвертого и на меня упали все четыре его яйца.

Я такие неаппетитные подробности рассказываю не потому, что горжусь своими воинскими доблестями, а оттого, что у меня раньше такой ловкости не было никогда, и позже тоже – на хроноконденсат намекаю.

Держась ногой за гак в стене, перехватил и отвел в сторону гауссер пятого эльфа, который выплюнул болт вверх, а потом взял на излом его руку, и, ударив под локоть – перенял оружие. У этих биомехов руки гнутся в суставах в обе стороны, но я ломал в третью сторону. Собирался взять его в плен, как фрица под Москвой, и даже спросил, знает ли он, когда была эта битва и чем знаменита, а тот нагло отозвался, что ее выдумали тираны вроде меня. За это болт ему в лоб из трофейного гауссера – и лжеисторик отправился в ад для биомехов. И вообще, пусть я тиран, но у меня совесть есть. Поскольку у человека она есть. А у них, у роя фрибутеров, ЮСС и их присных, ничего, кроме желания жалить, отнимать и жрать, и получать от этого удовольствие. Тиранил я и буду тиранить тех, у кого совести нет.

С одного тычка новый противник выбивает у меня гауссер – в виде неприятной неожиданности передо мной явился интеллигент-тарантул. Похоже, монстр спустился в тоннель на паутине через вентиляционный шурф. Однако у меня в руке оказался энергетический кабель, тянущийся от моего комбайна и я тоже готов преподнести сюрприз. Накидываю кабель на его хелицеры, ногой пытаюсь оттолкнуть от себя ствол, который он наводит педипальпами. Расстояние между нами, как у танцующей парочки, своими передними ногами он пытается ухватить меня за горло, отчего процесс напоминает танец танго. Наконец, есть контакт, по интеллигент-тарантулу шарахает электрический разряд, на меня летит светящаяся угольная труха от сгоревших биочипов, я выдираю пулемет из его педипальп и направляю в нужную сторону. Начинаю сечь реактивными пулями цепь наступающих монстров, иногда задираю ствол вверх, чтоб вмазать по стае вражеских дронодактилей, которые, увертываясь, сталкиваются друг с другом и трескаются об стенки.

Слышу шипение пневмоприводов за собой и, швырнув горсть песка в оптику очередного интеллигент-тарантула, проскакиваю у него под «брюхом». Подхватываю кусок отвалившейся арматуры и втыкаю – довольно точно, в район системной шины между паутинными бородавками. Это не летально, но тот начинает бесцельно топтаться на одном месте. На меня налетает следующий интеллигент-тарантул, но я прячусь за предыдущим. В нужный момент выскакиваю и, оттолкнувшись от свода тоннеля, заталкиваю арматурную «пику» вражескому воину промеж видеокамер – попал прямо в процессорный блок.

И бегу. Точнее, в условиях ничтожной силы тяжести пытаюсь лететь, отталкиваясь от пола и стен. За мной дует стая рассерженных дронодактилей. А у меня заряд экзоскелета уже близок к нулю. Им и догонять меня не надо – отстрелят свои иглокассеты и стану я похож на ежика, а мгновением спустя – на фарш. Но они вдруг разом загорелись, разлетаясь бенгальскими огоньками. Это их из пескоструйного аппарата обработали.

Кальмар вернулся за мной, помимо сандбластера притащил баллон с оксигелем, уровень-то кислорода в тоннелях резко упал. Цепляясь и толкаясь своими десятью конечностями за стенки тоннеля, он мигом втащил меня в узкий ходок, интеллигенты-тарантулы туда не пролезали, а дронодактили побоялись сандбластера. Через пять минут мы в эксплуатационной камере, там залезаем в клеть работающего подъемника и вот я снова вместе с моим народом.

Точнее, возле третьего наружного шлюза. Он крепенький, из металла метровой ширины. Враг, конечно, мог без затей применить ядерный заряд. Но тогда б конец сложной системе шахт, шахтного оборудования, умных комбайнов, бродячих фабрик-грызунов, и большая часть дорогой породы разлетелась бы мелкими каплями по космосу – считай, целый астероид в хлам – собирай это потом до второго пришествия. Короче, это для ЮСС неприбыльно.

Броня шлюза скрипела и скворчала, ее разъедала взрывная коррозия – враг применил новый тип взрывчатки по технологии «мягкого взрыва». Металл стал расползаться как гнилой помидор, и разом появилась огромная пробоина. Применение пушек и гранатометов в открывшемся хитросплетении тоннелей ничего бы не дало. Так что в открывшуюся щель просто ворвалась огромная – по нашим меркам – толпа врагов, в которой были кровожадные эльфы, туповатые франки, извивающиеся роботехи-мириаподы, жуткие оскорбионы с ядовитой анальной лопастью. Вдобавок наши слот-мокрицы были сразу хакнуты противником через неизвестные нам порты, и, если бы не севшие аккумуляторы, то доставили бы кучу неприятностей. А у нас была, считай, рота бледных и потных мусорщиков без нормального оружия, но она встречала врага частоколом разрядных пик, сделанные из промышленных электродов, которые способны прожигать экзоскелеты у биомехов и панцири у роботехов. Вступили в дело и наши буры, пробойники, перфораторы, отбойные молотки и прочее оружие, бывшее на самом деле горнодобывающим оборудованием. Сеча была страшная. Говоря словами Михаила Юрьевича: «Изведал враг в тот день немало». Жутко было смотреть, как раненые эльфы с визгом выдирают из наших бойцов и даже из друг из друга органы и приживляют себе, чтобы восполнить потери. И так всё быстро, что и собака не успела бы погадить. Один эльф, потерявший свой хоботок, чуть не впился мне в нос – а зубы у него как у пираньи, едва успел забить ему пасть монтажной пеной.

Отступать нашим было некуда, потому что в суматохе они потеряли ключи от шлюзов. Точнее, я потребовал отдать их мне и где-то оборонил. Так что, в итоге, наши с отчаянием обреченных передырявили всех врагов и стали бурно отмечать победу. У кого выпивка с собой была, у кого копченые миноги.

Однако не успел закончиться банкет, то есть пир во время чумы, как к Психее подошел фрибутерский флот, куда больше по количеству вымпелов, чем предыдущий. Расположился по низкой круговой орбите. От миноносцев до десантно-штурмовых катеров, заэкранированных активным волнопоглощением. Знали же гады, что нам нечем их сшибать. Они любят такую войнушку, когда их позициям ничего не угрожает, а сами могут стрелять по ползающим «букашкам» вроде нас в свое удовольствие. Не помешал бы нам тогда родной российский Космофлот, и вообще я всё ждал, что матушка Россия вспомнит о своих сыновьях, раскиданных по космосу…