Анчар Крой. Огнеходец

Глава 23

Анчар дал показания полиции, дождался, когда вынесут предварительный вердикт. Элеонора умерла он колотых ран в грудь или, точнее, рёбра. Что-то прошило её насквозь. Не нож и уж тем более не меч, хотя точные данные вынесут только медэксперты.

Её убили ровно тогда, когда Анчар наконец прозрел насчёт тату — и заговорил об этом с ней через коммут. Могли ли быть другие причины для убийства? Может, и да — но не таким способом. Послание на стене слишком уж явно отсылало к «Ястребам», хотя кроме детектива едва ли кто мог это понять. И, как назло, Сорока не смогла ничего увидеть.

— Что это написано, про птиц? — спросила она с испуганными глазами.

— Послание на языке смерти.

— Босс, у нас проблемы, — подозвал его Бойл. — Палмер мертва. Копам пришёл сигнал с её коммута.

Когда они приехали к ней домой, картина была та же: залитый кровью пол и изрезанная Лоренция Палмер. Предварительно Анчару пришлось убедить полицейских пропустить их с Бойлом и Сорокой. Благо это были парни из участка номер восемьдесят семь, где работал Коул Чандлер, и они узнали Анчара, к тому же это его касалось напрямую — формально Палмер всё ещё оставалась клиентом «Око». На этот раз никаких посланий не было, был только остывающий труп на полу. Неподалёку лежал пистолет. Она так и не успела им воспользоваться.

— Что видишь, Сорока?

— Опять он. Это… высокое тонкое существо из палок. Оно пронзило её руками.

— Тот же, что фигурировал при одном из распятий, — кивнул Анчар.

— Да.

— Значит, эта рухлядь убила девку, а затем двинулась сюда, — сказал Бойл. — Такое расстояние не преодолеть пешком.

— Ему и не нужно, — ответил Анчар. — Это фамильяр. Кто-то призвал его. Сперва там, потом тут.

— И где призыв? — спросил один из полицейских.

— Не здесь. Его могли призвать за пару домов отсюда, ровно для того, чтобы мы не знали точно. Вызывайте группу рунологов.

Анчар позвонил Кристине, но она не отвечала. Вероятно, уже уехала из «Ока». Внутри него зародилась тревога, но быстро утихла — во-первых, «деревянный» фамильяр устранял потенциальных свидетелей, ведь и Палмер, и Элеонора могли что-нибудь «вспомнить», а во-вторых, ни одна тварь не проберётся в «Око».

К чёрту. Может, он сегодня и не поспит, но поработает в офисе. Нужно было сопоставить все данные.

— Можешь быть свободна, — сказал Анчар Сороке, закуривая сигарету у двери подъезда. — Прислони коммут.

Она послушалась, и пять тысяч кредитов отправились ей на счёт. Сорока ничего не сказала, но явно порывалась. Анчар ей помог:

— Разумеется, это не всё. Отоспись, отдохни, поешь. С мостов не прыгай. Твоя помощь ещё понадобится.

— Не прыгну, — буркнула она, отворачиваясь. — Где тебя найти?

— У тебя остался контакт коммута. Если что, я сам тебя найду. Но в свободное время я обитаю в офисе «Ока» на семьдесят седьмом этаже. Тебя сейчас подбросить?

— Не нужно. Прогуляюсь.

— Бойл, заводи карету.

Анчар в последний раз посмотрел на собранные вещи. Полимерная броня «Ястреба» за три года службы успела стать ему второй кожей. Потёртые композитные сапоги с металлоподносками за это время выбили немало дверей — и оставили не сильно меньше переломов на телах врагов. Коммут с расширенным функционалом отправлялся туда же, в утиль истории. Туда же — рабочий ноутбук. Две фотокарточки Мэй: на одной она в купальнике на пляже, на второй — распятая в стенах здания одной из почивших корпораций. Анчар с невыносимой болью решил оставить себе на память только вторую фотографию. Это будет его личный крест. Она будет делать ему больно — раз за разом. И раз за разом он будет помнить, какую цену пришлось заплатить.

А ведь у них могло всё сложиться. Они оба постоянно рисковали, будучи в «Ястребах», но уж кто, а Мэй не заслужила такой смерти. И вот…

Анчар допил остаток бурбона из бутылки и положил её в коробку к остальным вещам. Пусть подавятся всем этим.

— Готов? — в комнату заглянул Шам.

Вид у него был мрачный: недельная щетина, не успевшая зажить рана через всё лицо, красные глаза. Анчар выглядел явно хуже, пусть и не мог знать этого точно — он даже не помнил, когда последний раз смотрелся в зеркало. Наверное, ещё до гибели Кадри и Мэй. В другой жизни.

Анчар молча отнёс коробку с вещами в инвентарную на нулевом этаже, приложил указательный палец подушечкой к планшету, тем самым подтверждая сдачу служебных вещей, и вернулся за курткой.

— Эй! — Шам всё ещё стоял там же. — Меня послушай!

— Я тебя за три года наслушался.

— Послушай, Анч, я понимаю, в каком дерьмовым ты положении. В каком дерьмовом положении мы все.

— Продолжай держать в курсе, капитан. Или к тебе теперь обращаться майор Шам?

— Хуйню не неси, — он одёрнул его за плечо. — Я тебя не осуждаю, Анч. Я и сам готов уйти в запой. Только об одном прошу. Сейчас мы все возьмём паузу, переживём и пережуём эту боль. Нажрёмся до зелёных соплей, почтим память тех, кто не с нами. Посидим на седативных, примем новую реальность. Но пройдёт месяц, и тогда — ты слышишь?! — вернёмся к работе. Устроимся в убойный отдел восемьдесят седьмого участка, покажем этим соплякам, как надо работать. Будем в пять вечера освобождаться, и лишь иногда подрываться на экстренные выезды. Криогена подтянем, Наага устроим внештатным декером. Арканиус в качестве босса нам теперь не нужен, будем сами себе начальство. Я майором, ты капитаном. Нормально всё будет, слышишь?

— Нормально? — Анчар уточнил это спокойно, словно действительно хотел получить простой ответ, однако его тут же понесло: — Нормально — херня, Шам. Я всегда делал всё нормально. Когда умерла бабушка, единственный родной мне человек, я не скурвился во дворах четвёртого Кластера, оставшись без крыши над головой. Когда смог показать себя легавым и зарекомендовал свои навыки, тоже делал всё нормально. Я прошёл подготовку в «Ястребы», и все тогда говорили, что это не просто нормально, а пиздец как охуенно. Я начал встречаться с Мэй и…

— Не начинай по новой, Анчар. Я знаю, о чём ты меня спросишь. И нет, я, чёрт возьми, не знаю, почему так происходит. Она не заслужила этого, как никто другой. Она была цветочком. Кадри не заслужил. И остальные. Но так происходит. Делаешь всё правильно, стараешься как лучше, веришь в чистоту этого уёбищно-блядского мира — и огребаешь по полной. Я не предлагаю забыть всё это, Анчар. И всё же так всегда: что-то кончается, что-то начинается. Ты молодой, ты справишься. Ради всех ребят. Делай что знаешь, но вовремя остановись. Иначе ты к херам сопьёшься и сгоришь.

— А ты не сопьёшься?

— Нет. — Шам пронзительно посмотрел ему в глаза. — Всегда нужно двигаться дальше. Однажды мы отомстим за них, даю тебе слово. Так что вбей себе в башку, что я буду тебя ждать. Они бы не хотели, чтобы мы…

— Их нет, Шам. А я есть. Это мне теперь страдать. И только я буду решать, каким образом мне этим заниматься.

Пока лифт поднимал их с Бойлом на семьдесят седьмой этаж, Анчар предвкушал, как швырнёт на диван пальто, как наберёт в стакан виски со льдом и ненадолго выбросит все мысли из головы. Плану помешали трое студентов, ожидающие детектива в холле. Или не помешали?

— Что у вас? — бросил он им, не останавливаясь.

— Детектив Крой, у нас… важное. Очень важное. Насчёт Лары Нэвё.

— За мной.

Кристина перед уходом не убралась. Бутылка вчерашнего виски так и валялась на ковре. И ладно бы, если дело только в ней. По сторонам от стола валялись многие другие вещи, что вчера были экстренно сброшены со стола. На самом столе остался лишь лифчик, который Кристина по какой-то причине не надела. Может, в порыве страсти он сломал застёжку?

— Прошу прощения за творческий беспорядок, — сказал он ребятам, дополняя этот бардак брошенным на диван пальто. — Берите стулья. — Он указал на парочку стульев, дремлющих в углу комнаты. — Говорите.

Анчар включил кофемашину, сам сел за своё кресло. Затем сгрёб со стола лифчик и убрал его в один из ящичков.

— В общем… — начал один и его тут же перебил второй:

— Нам пришло письмо от Лары.

— Сегодня ночью, — добавил третий.

— Что за письмо?

— Бумажное. Мы… дело в том, что раньше мы часто играли с ней в настолки. В одной из них периодически приходилось делать записи на бумаге.

— И вот нас испугало, — поддержал его второй, — что почерк действительно её.

— Вот оно, — сказал третий, протягивая конверт.

— Как доставили его вам?

— Почтовым дроном.

Анчар принял в руки конверт, достал из ящика стола черные резиновые перчатки, и развернул письмо.

Анрдэ, Феликсу и Румянцу.

Ребята, этот текст я пишу исключительно вам и никому другому. У меня всё хорошо, просто замечательно. Не верьте тому, что пишут журналисты и раздувают продажные мусора. Я жива, здорова, в тепле. Всё не то, чем кажется. Я не смогу вам это объяснить, вы просто не поймёте, да оно вам и не нужно. Где я живу, тоже не скажу, иначе вы непременно захотите меня найти.

Если честно, я уже скучаю. Особенно по нашим вечерам. Но вы наверняка помните, что я давно стремилась в другую жизнь. Этот мир нужно менять. Надеюсь, однажды и вы присоединитесь ко мне, когда придёт время. Так что вы за меня не переживайте. Не показывайте это письмо никому, сожгите его, так нужно. Оторвитесь там за меня, весёлых вам партий и побольше дикой магии. Всех целую.

Лара.

— Вы на сто процентов уверены, что это её почерк? — нахмурился Анчар, складывая бумагу обратно в конверт.

— Абсолютно!

— Выходит, вы её не послушались. Не такие уж и верные друзья, да?

— Да в смысле! Детектив, а как это выглядит? Мы который день скорбим по ней, гадаем, что случилось, а она вот так!

— Пошла она в жопу, — добавил товарищ. — Если так, то это она нас… предала.

— Почему пошли ко мне, а не в полицию?

— Ну…

— Нет им доверия. Этот Шлетвайски в первый день ходил по этажам и клялся, что преступников вот-вот поймают. И ни черта. А вы, говорят, быстро нескольких нашли… тел в смысле.

Анчар помнил, как их опрашивал. Весёлые рейверы и любители настольных игр. В МетаТехе он не смог добиться от них ничего особенного — или, если точнее, ничего особенного они просто не знали.

— Что думаете, детектив? Вам это поможет?

— Пока ничего не думаю. Виски будете?

— Э-э…

— По стаканчику. Взбодриться.

— Ну тогда можно…

— Можно. — Анчар достал из шкафа недопитую бутылку вискаря и чистые стаканы. Разлил. — Смотрите, парни. Варианта три. Либо письмо было написано заранее, и в таком случае это быстро выяснит экспертиза. Либо письмо подделали на основе почерка Нэвё, и тогда это тоже, вероятно, выявит экспертиза. Третий вариант — она действительно не умерла, и тогда…

— Тело ведь так и не нашли, детектив?

Он не стал говорить, что нашёл его сегодня ночью на стройке. И что медэксперты, вероятно, уже установили, кому оно принадлежит. Вместо этого отпил виски.

— Что вы сами думаете, парни?

— Думаем, что если это всё какая-то махинация, Лара получит от нас больших звездюлей!

— Я бы не надеялся, — ответил Анчар. — Но это письмо подкрепило одну теорию, так что пришли вы не зря.