Анчар Крой. Огнеходец

Глава 27

Когда Освальд Гаатс, психиатр из «Фарм протекшен», подъехал к брёкеленскому мосту, Анчар докуривал сигарету, глядя в завихрения на поверхности Черноречки. Было двадцать три семнадцать. Поток машин стих, завывал холодный ветер. Бойл, оклемавшийся от ранений, стоял у минивэна, неторопливо поигрывая игральным кубом на цепи.

— Добрый вечер, детектив, — сказал Освальд, когда вышел из серого автомобиля низкой посадки. — Необычное вы выбрали место для разговора.

— Это вынужденная мера, — Анчар пожал ему руку. — Очень не хочется, чтобы суть нашего разговора услышал кто-либо ещё.

— Всё настолько серьёзно? — удивился Освальд.

— Не то слово. Вы, помнится, обещали выделить боевую группу от «Фарм протекшен» в случае, если ваша помощь понадобится. Я не ошибся?

— Не ошиблись.

— Тогда пройдёмся, — Анчар двинулся по пешеходной зоне моста, и Освальд, помедлив, отправился вместе с ним.

— Значит, вы нашли убийц, Анчар Крой?

— Нашёл, — кивнул он. — Это организация «Общность будущего» при поддержке «Ресивити». Как вы понимаете, задержания будут вопросом деликатным, одних только сил полиции может не хватить.

— Звучит слишком серьёзно, — задумчиво произнёс Освальд. — Однако если всё будет в рамках закона, то можно и правда что-нибудь придумать. Только позвольте полюбопытствовать, вы на сто процентов уверены в своей версии? Знаете ли, ошибка может дорогого стоить.

— О да, — ответил Анчар. — Я вас понимаю. Правда, мне придётся сделать небольшой экскурс в историю, чтобы развернуть свою позицию. Двенадцать лет назад, пройдя курс обучения, я стал участником тактического подразделения «Чёрные ястребы». Три года мы успешно бросали вызов всему, до чего не могли дотянуться копы — или не хотели марать руки. Нами руководил эксцентричный Арканиус Мюррей, благодаря которому полиция Конгломерата смогла, хоть и частично, вернуть себе былое величие. Мы арестовывали важных корпоратов, противостояли террористам, ловили чернокнижников. Любая проблема, которая требовала экстренного решения.

— Видимо, вы делали мир лучше, — с уважением в глазах посмотрел Освальд на Анчара.

— На третий год службы нам на плечи легло дело с распятыми людьми. Его раскрутили после того, как подобных трупов стало появляться слишком много, и ни в одном из случаев полиция не могла установить виновных. Когда мы вышли на след, на пути нам начали вставать наёмники, нанятые неизвестными заказчиками, или корпораты, которыми кто-то играл как пешками. Когда мы поотрывали эти кукловодские ниточки, кто-то решил заняться уже нами. То ли ради мести, то ли ради развлечения. А скорее — из страха, что мы вот-вот доберёмся до правды.

Всё кончилось расформированием «Ястребов». Мы считали, что на сей раз «надавили» уже на наше руководство — не на Арканиуса, он был честным стариком, а на всю полицию центральных Кластеров. Внезапно нашлось множество причин, почему подразделение не имеет права существовать и вообще, мол, незаконно.

И вот прошло девять лет. Я должен был сразу догадаться, Освальд, что каждая из девушек добровольно на это пошла. Всё было отыграно по нотам: исчезнуть, отключить коммут, дождаться назначенного времени — и счастливо встретить смерть. Взять каждую по отдельности — и я без скромности скажу, что работал с десятками подобных дел. Чаще, правда, таких вербуют в проституцию или наркобизнес, но крючки и кости те же: обработать человека в тяжелый период жизни, когда проблемы по всем фронтам, а тут — внезапное спасение. Свои. Понимающие. И — таинственность, конспирация, великая цель. Всё становится интересным, всё снова обретает смысл.

Человека, обработанного до такого состояния, при должном опыте можно направить на что угодно — уж вы-то, как психиатр, должны это знать. Когда такие уходят в наркотики и проституцию, обратной дороги у них нет, чаще всего дело схвачено, каждый оказывается на своём месте и уже не решится, даже опомнившись, выйти из игры. Но отдать себя в жертву призыва — это высший пилотаж. Поэтому я уже не сомневаюсь, что каждой из жертв долго и упорно вбивали в голову, что это не смерть. Учитывая, что некоторые из девочек были не сказать, чтобы глупыми — надо полагать, это могли быть не совсем пустые слова. Что-то ведь их убедило.

— Интересная теория, — Освальд хмуро поправил очки.

— Да, тут ещё будет, что выяснить. Когда я собрал достаточный массив данных — а случилось это пару часов назад — сперва подумал на Алексея Тусовщика, парня из МетаТеха. Отличный вербовщик под прикрытием. Блистательный актёр с несуществующим прошлым. Одних он обрабатывал лично, другие пришли в «Общность», например, через секретное приглашение, которое, допустим, изредка достаётся победителю в одной магической настолько игре, популярной у молодёжи. «Правильному» победителю. Не исключаю, что он проделывал это уже не первый год, зачисляясь то в один вуз, то в другой, делая пластику лица. Но тогда выходит, что это лишь исполнитель — пусть и очень умелый.

Можно ковырнуть эту историю и с другой стороны. Девять лет назад умелый маг, в компании таких же весёлых и находчивых энтузиастов, очень упорно хотел реализовать какую-то идею, для которой жертву ритуала нужно распять, а затем вытянуть душу и энергию. Эти люди занимали достаточно высокое положение, чтобы делать подобное безнаказанно — или нашли рычаги воздействия на других авторитетных личностей. В конечном итоге нашему герою, экстренно спасаясь, пришлось устранить всех или почти всех своих компаньонов, избавиться от любого, кто мог бы указать на него.

Потом он залёг на дно, работая над ошибками. Понял, что если будет делать всё своими руками, будет меньше рисков, что один из компаньонов совершит ошибку или всё сдаст. Он основал «Общность будущего», став его Незримым лидером. Годами взращивал адептов, параллельно расширяя сеть организации. Полагаю, тогда-то он и заручился теневым бизнесом. Ведь чем чище намерения, тем больше грязи они оставляют. Нельзя было оставлять секту пушистой беззубой зверюшкой — пусть даже её официальные лозунги кричат о цели строить новое будущее. И когда время пришло, ритуалы снова пошли в работу.

Думаю, всё вышло бы гладко, если бы не один нюанс. Некая Кристина Кауц поступила с детективом Кроем очень не по-дружески. А именно: отвлекла его от любимого хронического запоя и отправила, подумайте только, работать над делом, из-за которого девять лет назад он потерял близких ему людей и сам едва не погиб.

— Боюсь, всё прошло всё-таки гладко, — возразил Освальд. — Все девушки распяты…

Анчар замолчал, долгим взглядом посмотрев на Освальда.

— Распяты, — согласился он. — Вот только кто-то отправил фотографии родственникам жертв. Эта неувязка долго сбивала меня с пути. Сейчас я почти уверен, что это просто чей-то незапланированный прокол. Это был кто-то из своих, кто-то, пришедший на место каждого распятия и решивший вызвать к делу интерес копов. Возможно, это был какой-то непутёвый ученик или просто член «Общности», сообразивший, что этому дерьму нужно положить конец. Быть может, он уже давно зарезан «Марлями» и сплавлен по частям через сточные воды. Уже неважно. Думаю, его нет в живых. А ты, Освальд, есть. Здесь, на мосту. А в руке у меня кольт сорок пятого калибра, который при выстреле способен задействовать четыре боевые руны. Не останавливайся, Освальд, иди со мной.

Взгляд Освальда помрачнел, застыл, как у мертвеца.

— Я бы на вашем месте… — осторожно начал он.

— Заткнись и слушай, пока я не закончу, — рявкнул Анчар. — «Марли», а также лучшие адепты «Общности», фамильяр-палочник, женщина в маске совы и ты — вот полный набор тех, кто занимался ритуалом. Вы заранее выбрали нужные места, долго готовились и готовили жертв. Всё сработало, как заведённый механизм.

Ты не растерялся, когда делом занялись копы. В конце концов, в МетаТехе были твои глаза и уши, к тому же ты изначально планировал всё так, что просто не подкопаться. Ты давно мог бы стать главой «Фарм протекшен», но вместо этого предпочёл держать там марионеток-управленцев. Пока не знаю, какими способами ты нашёл методы давления на Артура Дойла из «Ресивити», который покрывал Тусовщика. Это даже круче «Фарма». Думаю, ты не просто угрожал — ты подкидывал и пряники. Пообещал нечто такое, на что купился бы любой алчный корпорат. Не просто пообещал — может, даже показал. Может, даже дал.

Когда ты понял, что я слишком быстро нахожу тела, сразу узнал, кто я такой. Вспомнил. Решил сыграть в игру — ты же жить не можешь без этого, да? Ты любишь игры. Любишь чувствовать себя кукловодом. Поэтому начал устранять тех, кто мог что-нибудь вспомнить, напомнил мне про чёрных птиц — пусть и руками своего фамильяра. Кто такой психиатр в «Фарм протекшен»? Человек, который имеет контакт с большим числом бойцов корпораций — в том числе «сломанных» или отстранённых. Которых можно сколотить для дела, дать им хорошую работёнку. Тебе не составляло труда если не управлять ими напрямую, то как минимум в нужный момент дать им приказы якобы от «Фарма» или «Ресивити», неважно. Так ты надеялся устранить Кристину, а «Марли» должны были выследить меня. Говорят, их сегодня не стало.

При первой нашей встречи я сомневался, что ты способен настолько искусно владеть магией. Потом я понял, что это была не первая наша встреча. А может, и не вторая, если мы виделись девять лет назад. Нейропровода под кожей — это ведь регуляторы кожного покрова, управляемые энергетическими потоками, не так ли? Сложная в управлении штуковина, даже профессиональные актёры чаще предпочитают менять свои лица через нейросети. Сегодня ты Освальд Гаатс, вчера — Тусовщик с другой формой лица, а завтра — Незримый лидер «Общности будущего». Тихий святоша. Может, ты и говоришь для виду, что теперь не можешь психологию, но все твои методы работы с паствой — сплошь грязные психологические приемы сродни мошенническим. Ну признайся, тебе не терпится услышать похвалу? Тебе нравится чувствовать себя гениальным.

— Ты ничего не знаешь, — холодно сказал Освальд. — Ты даже понятия не имеешь, о чём говоришь. Алкаш с пост-травматическим синдромом, чьё помутнённое сознание жаждет зацепиться за версию, которая тебя удовлетворит.

— Может, и так. Я не видел связи до сегодняшнего дня, пока дядя Нэвё, специально прилетевший из Пустошей ради мести, не прикончил «Марлей» и не вытянул из них каплю информации. Можно было бы допустить, что твоё имя вурд назвал случайно, в надежде выжить. Знаешь, я даже не удивился, когда не смог раскопать твоё прошлое, подонок. Иногда отсутствие какой бы то ни было информации гораздо более красноречиво. Одновременно мне не составило труда узнать, что именно «Фарм протекшен» инициировали арест Лангуста, чтобы он и его дружки не могли ничего выставить «Марлям» или сдать их в нужный момент. А ещё я размышлял над тем, как ты успел поучаствовать в ритуале, не попав на камеры. Невидимость, не так ли? И, судя по всему, даже не заклинание — твой родной дар.

У тебя не было никакого сеанса с Нэвё в «Фарме», запись камер была сфабрикована. Нэвё приезжала туда за чем-то другим — например, чтобы зачислить свои сбережения на счет «Общности» через чёрный терминал. Все остальные жертвы делали то же самое: дарили большую часть своего капитала культу. Такое не отследить легально, но кто сказал, что я буду играть честно?