Со вкусом гнили

Янош отшатнулся подальше и закашлялся. В горле словно битое стекло застряло. Перед глазами все расплывалось, но он глянул на противника поверх оружия. Громила, скрючившись, опирался на стену. Одной рукой он зажимал рану на животе, другой на бедре. Кровь стремительно текла ему под ноги, просачиваясь между пальцами. Он держался из последних сил. Янош отвернулся, поискал глазами друзей.

Мила сцепилась с одним громилой, а второй навис над лежащим на спине Ивом. Громила выдвинул клинок из протеза и собирался уже проткнуть Ива.

Янош прицелился и выстрелил. Он видел все как через мутное стекло и не был уверен, попал ли, поэтому выстрелил снова. Противник опустил руку, накренился вперед, и Ив оттолкнул его ударом ноги в грудь.

Следом Янош прицелился в оставшегося громилу, но Мила загораживала его почти полностью. Он не собирался так рисковать, поэтому поискал выпавший из рук во время перестрелки шлем и поспешил на помощь.

Громила схватился за модули экзоскелета и грохнул Милу о стену. Девушка ударилась головой и на миг потеряла сознание. Она начала сползать по стене, а противник занес кулак для удара. Как только громила открылся, Янош пустил пулю ему в грудь.

Мила сползла на пол. Она едва могла пошевелиться. В глазах потемнело, по черепу словно кувалдой прошлись. До скрипа стиснула зубы, зажмурилась. Из глаз брызнули слезы. Осознание, что она по-прежнему такая же слабачка, как и вчера, накрыло волной горького разочарования. И на что она рассчитывала? Кому вообще может помочь?

Мила с усилием открыла глаза, отчаянно не желая встречать последние мгновения как трусиха. Увидела занесённый над собой кулак. Искаженное яростью лицо противника. Он не медлил, не думал ни о чем. Просто отстаивал свою жизнь, как и любой другой.

Совсем рядом прогремел выстрел. Кровь стремительно расползалась по груди, закапала на пол. Через пару секунд мужчина свалился рядом, и коридор погрузился в непривычную тишину.

Мила оглянулась. Чуть дальше Янош помогал брату подняться.

— Мила, как ты? — слабо прохрипел Ив.

Он заметно побледнел и уже весь измазался кровью, но все равно побрел к сестре, гораздо больше обеспокоенный ее состоянием, чем своим.

Мила с трудом поднялась, сжав кулаки. Хватит строить из себя жертву. Стукнули не так уж сильно, а вот брату досталось по-настоящему.

— Я справлюсь, а тебе нужно остановить кровь. Где медицинский кабинет?

Ив кивнул на тянущуюся по полу красную дорожку. Они двинулись по следу мимо трупов, из которых натекло достаточно, чтобы залить часть коридора тонким ровным слоем. Тусклые светодиодные ленты оставляли блики на темно-красных лужах. Пахло металлом и чем-то ещё, тошнотворно сладким.

— Там могут быть люди, — предупредил Ив перед дверью медкабинета.

Янош кивнул и зашёл первым, держа оружие наготове.

Медицинский кабинет оказался относительно просторным. У стен стояли стеллажи с медикаментами, две передвижные койки и стойка с инструментами. Персонал отсутствовал, зато обе койки были заняты. На одной лежал без движения охранник в черной форме. Его остекленелые глаза глядели в потолок, рука лежала на кровавом пятне на груди. Кровь по капле падала на бетон, в чернеющую лужу под койкой. На второй сидела девушка с обритым наголо черепом, босая, в длинной просторной ночнушке. В носу одно кольцо, другое в ухе, а между ними цепочка. Мила уставилась на нее, совсем позабыв, что так нагло пялиться неприлично. Потом обратила внимание на ее глаза. Они казались очень темными, почти черными. Пронизывающий взгляд заставил неуютно поежиться.

Девушка медленно поднялась, пошатываясь. Одной рукой она нащупала у стены палку с торчащими на конце гвоздями и подняла ее в угрожающем жесте. Обе руки от пальцев и до рукавов ночнушки были замотаны бинтами со светло-коричневыми пятнами экссудата.

Ив накрыл рукой пистолет Яноша, заставив того опустить оружие, и устало обратился к девушке:

— Не глупи, Жесть. Давай как-нибудь без этого.

Девушка нахмурилась и молча сделала несколько жестов рукой. Потом прислонилась к койке: видно, от слабости с трудом держалась на ногах.

— Я все равно не понимаю, — снова заговорил брат. — Хотя ты наверняка сейчас назвала меня предателем и все такое. Не трудись.

Он отвернулся, и вместе с Яношем они подошли к другой койке. Янош убрал пистолет, положил шлем Милы на стойку и спихнул мертвеца на пол. Тот шлепнулся с глухим ударом, а Ив занял его место.

— Уверен? — кивнул Янош в сторону Жести.

— Она под морфином. Ожоги.

— Ладно. Мила, приглядывай за ней и за входом. А я посмотрю рану.

Янош поискал на полках раствор, плеснул на плечо Ива, осмотрел с одной и с другой стороны.

— Сквозное. Могу зашить. Потом закроем накладками, они остановят кровь. Поискать и для тебя морфин?

— Не. Давай уже, шей. Времени мало, — напряжённо напомнил Ив. — Надо свалить до того, как шавки сбегутся со всего города по зову хозяина.

Янош покопался в ящиках, пододвинул поближе передвижную стойку и разместил на ней необходимое: полукруглую иглу с хирургической нитью, медицинские накладки, дезинфицирующий раствор и салфетки. От вида толстой острой иглы Милу начало подташнивать, и она отвернулась.

За все время брат не издал ни единого звука. Мила в очередной раз поразилась его стойкости: несколько дней его держали взаперти, пытали током, судя по ожогам, и кто знает чем ещё, но ему все равно удалось каким-то образом освободиться. Она гордилась им и восхищалась, но было ещё и чувство вины, которое заговорило с новой силой, стоило только увидеть все эти раны.

Первое, что сказал Ив: "как ты, Мила". Он не спросил, почему так долго, хотя имел полное право. Он не стал ругать ее, что рискнула своей жизнью и пришла за ним. Ведь все, что ему пришлось перетерпеть в последние дни, было ради ее защиты. Чтобы Мила жила. Впредь нужно проявлять осторожность, не кидаться бездумно на врага. Мертвой она никому не поможет.

Пока Янош обрабатывал раны Ива, Мила глядела то на дверь, то на странную девушку. Жесть покачивало, она вынуждена была опираться на койку, но упорно стояла с решительным выражением лица и выставленным перед собой оружием. Несмотря на угрожающий вид, вряд ли ее стоило опасаться. Милу гораздо больше беспокоило, что кто-то вот-вот вломится в кабинет, а они окажутся к этому не готовы.

— Ро, ну как там дела? — спросила она по общей связи.

Аврора откликнулась незамедлительно:

— Все ещё в процессе, пытаюсь восстановить доступ. — В голосе чувствовалось напряжение. — Не знаю, мне все это очень не нравится. Кто-то не хочет, чтобы мы видели, что происходит на базе. Может, Тощий где-то собирает народ, чтобы напасть разом, а я даже не смогу вас предупредить…

— Не думаю. Если бы они знали заранее, что мы придем, подготовились бы лучше. Но мы все ещё живы.

— Да, но зачем тогда камеры отключать? — Аврора вздохнула, и из динамика посыпались трескучие помехи. — Я надеялась сделать запись освобождения порченых. Такое видео взорвало бы сети!

— Надеюсь, все получится, — тихо проговорила Мила, подразумевая весь план целиком.