Крот Камня

❦

Они шли всю ночь, пока добрались до места. Правда, могли бы двигаться быстрее, если бы Мэйуид время от времени не останавливал Мурра, выясняя направление. Путь был запутанным и пролегал по сложным ходам и дорожкам на поверхности земли, а Мэйуид любил запоминать подобные вещи.

Поэтому они пришли, когда уже рассвело, но никакого крота нигде не было.

— Он придет, — заверил их Мурр, беспокойно оглядываясь. — Я оставлю вас тут.

Уходя, он стукнул Мэйуида по плечу и проговорил:

— До встречи, дружище Мэйуид!

— «Дружище Мэйуид», — повторил Мэйуид в полном восторге. — Очень смешно, очень забавно, Мэйуиду это нравится! В ответ он произнес: — До встречи, дружище Мурр! — и расхохотался, когда Мурр ушел.

— Замолчи, Мэйуид, — устало попросил Триффан.

С рассветом появились собаки. Тявкая, оставляя следы, принюхиваясь, сопя, волоча за собой двуногих. Тут были участки земли, заросшие травой или залитые бетоном, кое-где высокие бетонные стены, а неподалеку по каналу, вырытому в земле, очень широкому и грязному, текла вода, уходя к северному краю травянистой лужайки, где исчезала, грозно и шумно бурля, в темноте под огромной аркой.

День был пасмурный. Собаки и двуногие приходили и уходили, и отовсюду доносилось рычание невидимых ревущих сов. Потом вдруг послышались сопение, шлепки — и из трещины в бетоне, вблизи которой путешественники нашли укрытие, появился крот и направился прямо к ним. Тяжело отдуваясь, он ввалился в ход и по очереди оглядел всех.

— Приветствую вас, путники, приветствую всех вместе и каждого в отдельности. Рован — вот я кто. А вы?..

Они назвали каждый свое имя, а крот при этом бормотал: «Хорошо! Так! Чудно! Прекрасно!»

Хотя голос его звучал молодо и сам он казался энергичным, это был старый крот, морщинистый и седой. Он, как и Корм, был тучным, пищи ему явно хватало, но вид у него был нездоровый. Он сразу же устроился у самого входа, откуда ему была видна арка, в которой исчезал поток. Рован то и дело бросал туда взгляды, словно ожидая, что в любой момент оттуда может выйти крот. Его внимание было так явно приковано к этой арке, что Триффан, прежде чем заговорить о том, что их интересовало, спросил, не ждет ли он кого-нибудь.

— Они могут появиться в любой момент, с минуты на минуту, — хмуро, с беспокойством ответил Рован. — Да, они вот-вот придут. Во всяком случае, я думаю, что придут.

— Кто? — спросил Спиндл.

— Кроты, которых я некогда знал, — ответил Рован так, что слово «некогда» могло означать только «давным-давно».

— А куда они пошли?

— Туда, где и я был однажды, — проговорил Рован. — Когда-то. Много лет назад.

В его голосе прозвучали ужасная тоска и печаль, как будто там, под высокой аркой над тоннелем, он оставил большую часть жизни и ждал, что ее ему вернут.

— Как их звали? — мягко спросила Старлинг. Она подошла поближе к Ровану, и он на минуту повернулся к ней, словно только она могла понять, что он собирался им сообщить.

— Хэйз была моей сестрой, а Хит — моим другом. Рассказать вам?

Он опять посмотрел в сторону арки. Голос был неуверенным и дрожащим, будто он не надеялся, что они захотят выслушать его рассказ.

Триффан вспомнил предостережение Корма и оглянулся на остальных. В глазах каждого он увидел сочувствие к старому Ровану и любопытство. Это были глаза кротов, которых он полюбил. Триффан знал, что не существует трех других кротов, в которых он был бы так же уверен, с которыми так же охотно отправился бы в глубь Вена, под арку через тоннель, куда с тоской всматривался Рован.

— Мы все хотим, чтобы ты рассказал, — улыбнувшись, сказал Триффан.

— Правда? — искренне удивился Рован.

— Пожалуйста, расскажите нам, — попросила Старлинг.

— Тоскующий Рован, — заявил Мэйуид, — для присутствующих здесь кротов будет большой честью послушать тебя.

— Нам всем этого хочется, — заверил Рована Спиндл.

— Ладно! — произнес Рован. — Тогда расскажу.

Он устроился поудобнее и поведал, где побывал, как оказался там и почему всегда будет находиться здесь, пока не придет тот, особенный день — а он уверен, что такой день придет, — и кроты, которых он ждет, вернутся обратно из Вена.