Дождь: Рассказы китайских писателей 20 – 30-х годов

В это время школьный служитель пропустил в дверь господина Гао Цзюя.

— Проходил мимо и вот решил заглянуть. Помещение у вас довольно приличное, за сколько, интересно, его арендуете? — На лбу у Гао Цзюя выступили капельки пота.

Юй-шэн помог старику раздеться, усадил его и весело ответил:

— Помещение хорошее. За домом большой сад, где можно устроить спортивную площадку. А плата за аренду всего двадцать юаней.

Гао Цзюй с равнодушным видом произнес несколько ничего не значащих фраз и переменил тему разговора:

— Я пришел кое-что сказать вам, Юй-шэн. Вы, конечно, видели на стадионе полицейских?

— Видел.

— Как вы думаете, для чего их прислали?

— Думаю, для поддержания порядка.

— Не совсем так, не совсем так, — улыбаясь, покачал головой Гао Цзюй и после небольшой паузы добавил: — Эта идея полностью принадлежит военному губернатору. Полицию выслал он. Ему стало известно, что у нас действуют экстремисты, бунтовщики.

— Бунтовщики-экстремисты? — Юй-шэн невольно улыбнулся. — А разве есть здесь такие?

Гао Цзюй было растерялся, но, тотчас же оправившись, ответил:

— Есть или нет, нам неизвестно. Но он сказал — есть, и этого вполне достаточно. Однако дело не в губернаторе. Я бы вам советовал на время уехать отсюда.

— Позвольте, почему? — спросил Юй-шэн, полагая, что неправильно понял Гао Цзюя, и пристально на него посмотрел.

— Потому что, по некоторым сведениям, в кармане у военного губернатора лежит список бунтовщиков, и среди них значитесь вы.

Гао Цзюй близоруко прищурился и стал внимательно следить за учителем.

Юй-шэн расхохотался:

— Я значусь среди экстремистов? Да я даже не знаю, кто они такие! Как же это могло случиться?

— Вы легкомысленны, — возразил Гао Цзюй. — Знаете вы или не знаете, но имя ваше он записал. Вам известно, что за его спиной стоят милитаристы? В наше время милитарист — сила. А больше всего они ненавидят бунтовщиков. Уезжайте, не то хлебнете горя. Мы с вами давние друзья — ведь вы мой ученик. Я счел своим долгом предупредить вас.

Словно огромная тяжесть свалилась с плеч Гао Цзюя; слова, тщательно подобранные его друзьями, были выучены наизусть.

— Я безгранично тронут вашими добрыми намерениями, господин Гао, — проговорил после некоторого раздумья Юй-шэн.

Гао Цзюй не утруждал более хозяина: оделся и ушел.

Проводив гостя, Юй-шэн вернулся в комнату, посмотрел на растущий во дворе ясень, светло-зеленый, в ярких лучах солнца, и, с юношеским задором покачав головой, улыбнулся. Потом прикусил губу и подумал: «Как нелепо было бы послушаться его совета!»

1925