Аннотация: "Ксавье де Местр (1763-1852) французский писатель, эмигрировавший из Франции, как и большинство дворян, после начала революции 1789 года. Сначала он служил при Пьемонтском дворе в Италии, где находилась часть его родовых имений (они как раз разделялись границей между этими двумя странами), а потом перешел на русскую службу, где и прожил до конца своей жизни под именем Ксаверия Ксаверьевича и похоронен на Новодевичьем кладбище по православному обряду. Это человек обладал беспокойным характером, поднимался на воздушном шаре в 1785 г, т. е. всего через два года после первого полета бр. Монголфье, в России участвовал во многих военно-исследовательских экспедициях, в частности по Кавказу, где вместе с отрядом, к которому был прикомандирован, был заперт в ущелье как раз на территории совр Чечни; отряд с боями проложил себе дорогу. Участвовал в войне 1812 года и получил тяжелое ранение, правда уже в 1813 г, при отражении контратаки французов при Данциге ("француз против французов"? это мы так смотрим на вещи: дворянин против взбунтовавшегося быдла -- так смотрел на вещи он и не только он; кстати, французские дворяне против наполеоновских войск дрались с необыкновенным ожесточением и мужеством). А на русскую службу он поступил в 1799 году, будучи прикомандирован пьемонтским королем к армии Суворова. Хороший рисовальщик -- его увлечение живописью отразилось в повести -- де Местр был отличным товарищем, компанейским парнем и завоевал всеобщую привязанность русских офицеров, в т. ч. и Суворова. И вот при таком характере этот человек пишет повесть "Путешествие вокруг моей комнаты" (Впрочем, не единственную; у него есть и повесть о кавказском пленении и довольно любопытный роман в письмах, основанный на его личном опыте, высоко оцененный А. Франсом). Тогда с легкой руки Стерна писали много подобных "путешествий": по разным странам, потом из города в деревню, потом по городу, из усадьбы в усадьбу, с одной улицы на другую. Главное в этих "путешествиях" было не описание мест и характеров, а передача своих чувств, порой никакого отношения к самому путешествию не имеющих. Стерн довел жанр до абсурда. Он придумал путешествовать по комнате. Но и это не предел: уже после него "путешествовали" по библиотеке, по столу, по кровати.. Однако родившись как пародийный жанр, повесть вышла за эти границы, как это часто бывает в истории литературы. Писатель обратил внимание на тот близкий мир, который окружает каждого, мир повседневных вещей и предметов. Мир, который всегда под рукой, и который мы "не видим". Вот этим пробуждением интереса к своему повседневному миру повесть и интересна. Оглянитесь вокруг себя, посмотрите, как интересен тот мир, в котором вы живете -- как бы говорит писатель. Удивительно, но прожив почти всю жизнь в России, Местр так и остался в нашей стране неизвестным, хотя во Франции он сразу же и прочно вошел в национальные классики. Кое-что переводилось до революции, а "Путешествие вокруг моей комнаты" впервые было переведено только в 2003 году, но выпущено очень скромным тиражом небольшим издательством."
Книга добавлена: 22-09-2023, 15:18
Глава XXXVI
Я обещал диалог между моей душой и моим животным; но некоторые главы как пить дать куда-то выпали или скорее другие стекли с моего пера и меняют курс моих проектов: это главы о моей библиотеке, которые я постараюсь сделать как можно более короткими.
Даже сорок два дня пролетят, а и целого пространства времени не хватит, чтобы закончить описание богатой страны, где я с приятностью путешествую.
Моя библиотека составлена из романов, поскольку их стоит читать, да – романов, к которым в наше время конца XVIII века все еще относятся как к второстепенной развлекательной литературе – и нескольких избранных поэтов.
Как будто бы у меня не было достаточно своих бед, чтобы я делил еще добровольно беды тысяч воображаемых персонажей, но я чувствую их так же живо, как и свои собственные: сколько слез пролил я ради этой несчастной Клариссы из одноименного романа Ричардсона и несостоявшегося любовника Шарлотты, урожденной Буфф.
Но если я ищу таким образом выдуманных печалей, я нахожу в отместку в этом воображаемом мире добродетель, доброту, бескорыстие, которых я не нахожу в полном объеме в том реальном мире, где мы с вами, дорогой читатель, вынуждены существовать.
Я нахожу там женщину, которую желаю видеть, без норова, без легкомыслия, без коварства. Я уже ничего не говорю о красоте; можно в этом довериться моему воображению: я наделяю ее такой, что отрицать красоту никак невозможно.
Наконец, закрывая книгу, которая не отвечает более моим идеям, я беру ее в руку, и мы вместе проезжаем страну в тысячу раз прекраснее Эдема.
Какой художник может представить завораживающий пейзаж где бы я поместил божество моего сердца? и какой поэт может когда описать живые и разнообразные чувства, которые я бы испытал в этих возвышенных регионах?
Сколько раз я не обвинял этого Кливленда, который всякий раз садится на корабль на встречу к новым несчастьям, которые он мог бы избежать! Я не могу вынести этой книги и упоения несчастьями; но если я ее открываю по рассеянности, я уж прочитываю ее до конца.
Как оставить этого бедного человека у абаков из романа Прево? что станет с ним у дикарей? Я осмеливаюсь еще менее подвергнуть его путешествию, которое ему нужно было бы совершить, чтобы освободиться из своего пленения.
В конце концов я так поглощен его муками, я интересуюсь так сильно им и его несчастной семьей, что неожиданное появление бешеного Руинтона буквально вздымает мои волосы: я покрываюсь холодным потом, читая этот пассаж, и мой ужас так жив, так реален, будто бы я сам должен быть поджарен собственной персоной и поужинан этой канальей.
Когда я достаточно наплакался и налюбился, я ищу какого-нибудь поэта, и вот я уже отправляюсь в другой новый мир.
