Одна ночь с шейхом

Глава 18

Ангелина

Мансур охватывает мою талию и целует грудь.

Я медленно двигаюсь.

Я хотела сыграть сегодня «хорошую наложницу», притвориться, что у нас все хорошо, чтобы он ничего не заподозрил… Но играть не приходится. Я изнемогаю от его ласк. Всем лоном ощущаю, какой у него твёрдый… Его желание обжигает мне кожу. А когда он целует мою грудь губами, невозможно не закрыть глаза.

Внутри все сжимается и вибрирует, готовится взорваться фейерверком. По спине пробегает дрожь.

Мансур поднимает голову и целует мою шею. Чувствую, как меня пронзает волна удовольствия и расползается искрами по всему телу. Из меня вырываются стоны, которые я не смогла бы сдержать даже под угрозой смерти. А потом наступает резкое опустошение сил.

Мансур буквально ловит меня в свои объятья. Некоторое время мы просто смотрим друг на друга. А затем он приподнимает двумя руками мою попу и делает несколько ритмичных движений, не отводя от меня взгляда.

Когда его сперма разливается внутри, я думаю о том, что ни у кого не видела таких чёрных глаз. И теперь, наверное, не увижу больше. Я их буду помнить всю жизнь, такое не забывается.

А ещё я думаю, что мне ведь повезло так много раз… Я все ещё не беременна. И в этот раз все будет мимо. Я на это надеюсь.

Мы ложимся на постель, Мансур заключает меня в свои объятья, говорит:

— Зачем мне нужны ещё женщины в гареме, если есть ты?

Я стараюсь не шевелиться… Странный разговор. До этого мы не обсуждали его гарем.

Не вижу лица Мансура, но чувствую, что он улыбается, гладит мою спину и говорит:

— Я думаю, у меня будет только одна жена.

— Разве такое возможно? — все-таки спрашиваю с горечью в голосе.

Мансур не замечает моего настроения, продолжает:

— Конечно, возможно. Ты знала, что среди обычного населения многожёнство выбирают всего двадцать процентов мужчин?

— Но ты ведь не обычный мужчина.

— Для тебя могу стать обычным.

Я приподнимаюсь и смотрю в его глаза. В горле стоит ком. Я знаю, что он врет. Говорит это все только для красивых слов.

Может быть, он сейчас любит меня, но пройдёт время… любовь больше не будет такой острой. Может быть, он и не возьмёт другую жену, но наложницами пользоваться будет.

Да дело даже не в этом. Я! Я не могу жить в этой стране. В этом дворце.

Больше не могу.

— Что с тобой? Ты как-то странно смотришь, — спрашивает Мансур.

Внутри все так дрожит, из груди чуть было не вырывается «прости», но я вовремя себя останавливаю.

— Ничего не случилось, — говорю и ложусь ему обратно на плечо.