Второй шанс в Эдене

Нюван, 2245

Аманда Фоксон стояла у ствола яблони с гладкой черной корой, когда услышала настойчивые долгие гудки пикапа. Она положила в стоящую у ног корзину спелый фрукт и крепко прижала ладони к пояснице. Спина протестующе заныла, с губ сорвался шипящий выдох.

Аманда пришла в южный фруктовый сад еще на рассвете, семь часов назад. Обычное дело для конца лета. Две недели интенсивного труда, чтобы собрать и упаковать большие зеленые шары, пока они не переспели под палящими лучами летнего солнца. Генетически модифицированные деревья, вырастая, принимали грибовидную форму, ствол в двух с половиной метрах над землей разделялся на семь главных ветвей. Мелкие ветки, переплетаясь, создавали плотный деревянный зонтик, покрытый пучками изумрудных листьев. Снизу висели блестящие яблоки – гроздьями, как виноград. При раннем сборе перенастроенный набор хромосом обеспечивал хранение плодов в течение нескольких месяцев. И каждый год повторялась гонка, чтобы вовремя доставить урожай в Харрисберг. По условиям контракта весь урожай должен попасть на склад не позже, чем через восемь дней; Аманда соблазнилась гарантированной оплатой и подписала его еще в феврале. Может, и зря, попозже можно было бы получить более высокую цену.

«Если бы у меня была выдержка Артура».

Она вышла из тени дерева, чувствуя, как в опущенных – наконец-то – руках пульсирует кровь. Блейк гнал старенький пикап, принадлежащий ее фруктовой ферме, по серпантину дороги, нырявшей в широкую долину. На каждом крутом повороте из-под колес поднимались фонтаны пыли. Губы Аманды неодобрительно сжались в прямую тонкую линию: она не раз предупреждала его, чтобы не водил машину так быстро. Сегодня вечером опять состоится серьезный разговор.

– На такой скорости он перевернет пикап к черту, – сказала Джейн.

Все сборщики, прекратив работу, наблюдали за безумной гонкой красного фургончика.

– Вот и хорошо, – буркнула Аманда. – Получу страховку и на эти деньги куплю приличный фургон.

Она вздрогнула, заметив смущенный взгляд Гая. Ее сыну было всего девять лет; в этом возрасте смешными для него казались простые грубые шутки и балаганные диалоги. В последнее время он все время ходил за Блейком, пытаясь помочь в работе на ферме.

Пикап снова посигналил, явно давая понять, что что-то случилось.

– Ну ладно, – вздохнула Аманда. Она сдвинула на затылок широкополую шляпу и вытерла вспотевший лоб. – Джейн и Ленни, пойдемте со мной, посмотрим, в чем там дело. Гай, не мог бы ты принести всем напитки. Сегодня очень жарко.

– Хорошо, мама.

Он сорвался с места и побежал к сараям по голубовато-зеленому мху, заменявшему на Нюване траву.

– А остальным хочу напомнить, что у нас осталось еще две трети сада и всего восемь дней.

Сборщики фруктов потянулись к своим деревьям и белым картонным коробкам, сложенным вокруг стволов. Это были не обычные кочующие работники, стандартно посещавшие фермы летом. Министерство Центрального правительства по вопросам занятости значительно усложнило жизнь вольнонаемным кочевникам новыми налогами и требованием иметь разрешение на жизнь в караванах. Потом рыболовецкие гавани стали вводить автоматические линии обработки, лишив их зимней работы по разделке и упаковке рыбы. Как и многие другие сообщества, кочевые рабочие почувствовали на себе гнет властей. Иммигранты различных наций Земли намеренно распределялись Министерством заселения в одни и те же районы, поскольку чиновники придерживались одобренной правительством политики многонационального объединения. В последнее время редко в каком из городов Названа не проходили стычки между различными группировками, тогда как в первое столетие первопроходцы сообща боролись с трудностями жизни в новом мире. Весной и летом многие караваны в обход долины уходили по магистральной дороге вглубь континента, где бюрократия Центрального правительства была еще не такой сильной.

Блейк, не снижая скорости, обогнул каменный дом и въехал на огороженный с трех сторон задний двор. Резко затормозив, он остановил машину у открытой двустворчатой двери кухни.

– Помогите мне! – крикнул он.

Аманда, Джейн и Ленни еще не выбрались из-под массивных местных деревьев, а он уже выпрыгнул из кабины. Задний борт грузовичка был откинут, оттуда торчали ноги. Темная ткань брюк висела окровавленными лохмотьями.

– Проклятье!

Аманда бросилась бегом. Двое молодых сборщиков быстро ее обогнали.

Человеку, привезенному Блейком, на вид казалось чуть меньше тридцати лет, одет он был в зеленый комбинезон с затейливым логотипом какой-то компании на груди, на свободно болтающемся светло-коричневом рабочем жилете оттопыривались карманы для инструментов. Смуглая кожа говорила о латино-американских корнях, черные волнистые волосы обрамляли круглое лицо с приплюснутым носом. Ростом он оказался немного ниже Аманды, руки и ноги загорели до черноты.

Аманда в шоке смотрела на его израненные ноги и окровавленные полоски ткани, едва их прикрывавшие.

– Блейк, что произошло?

– Нашел его на обочине магистрали. Он сказал, что сбросила лошадь. Я перевязал его, как смог. – Блейк с тревогой оглянулся на Ленни. – Я правильно сделал?

– Угу. – Ленни медленно кивнул, его пальцы скользнули по ноге незнакомца, легонько сжали ее. Он посмотрел на Аманду. – Этот человек не падал с лошади, это следы зубов. Я бы сказал, собачьих.

– Блейк! – Аманде хотелось прибить его или, возможно, навсегда прогнать с фермы. Как можно быть таким глупым? – Ради бога, зачем ты его сюда притащил?

– А что еще мне оставалось делать? – раздраженно бросил он в ответ.

Спорить смысла не имелось. Блейк никогда и ни за что не признается, что он неправ. Это его основной недостаток: он неспособен ничему научиться и думать хоть на шаг вперед.

Блейка, одного из дальних родственников Аманды, прислала ей семья, поскольку никто не верил, что женщина сможет самостоятельно управиться с фермой. «У тебя же три фруктовых сада, – говорили они, – больше пяти сотен деревьев. Это будущее Гая. Ты не сумеешь как следует подрезать деревья, удобрить и полить их, управиться с ягодниками, а еще ведь надо заботиться о технике». И Блейк стал жить с ней и Гаем. Ему исполнилось двадцать два года, он был слишком спокойный, чтобы раздражаться, хотя временами дьявольски упрямый. Однако самой большой ошибкой Аманды стало то, что она пустила его в свою постель. Он воспринял это как своего рода предложение партнерства, дающее право распоряжаться на ферме наравне с ней. Но ночи в сельской местности так мучительно длинны, а после похорон Артура прошло уже девятнадцать месяцев. Ей был нужен даже не секс, а тепло и человеческое присутствие, спокойствие, даваемое близостью живого тела. До сих пор Аманда умудрялась сглаживать и предотвращать возможные стычки, хотя такой глупости она предусмотреть не могла.

– Ну? – настойчиво бросил Блейк.

Аманда посмотрела на Джейн и Ленни, они явно ждали ее реакции. Кровь незнакомца капала на утоптанную землю заднего двора и расплывалась там черными пятнами.

– Ладно. Ленни, останови кровь и подлатай его, насколько сможешь. Как только он очнется, Блейк, отвезешь его в Найтсвилль. Оставь на станции или в госпитале, как он сам захочет. После этого пусть доставляет проблемы кому-нибудь другому.

Она не осмеливалась посмотреть на двух сборщиков из страха спровоцировать споры. Нельзя давать им шанса возражать, говорила она себе.

– Ленни, вы с Блейком возьмитесь за ноги, и будьте поосторожнее. Джейн, помоги мне поддержать его за плечи. Мы отнесем его в кухню, положим на стол, так будет удобнее обрабатывать раны.

Рабочие неохотно повиновались, выражая свое недовольство полным молчанием. Аманда забралась в кузов и присела рядом с раненым. Едва подсунув руки под его спину, она наткнулась на что-то твердое под жилетом. Ее ладонь автоматически потянулась туда.

Незнакомец открыл глаза, и его пальцы перехватили ее руку.

– Не надо, – прохрипел он. – Поступайте, как решили. Подлатайте меня. Потом я уйду. Так будет лучше для всех.

Он обвел взглядом окружившие его лица и нахмурился, увидев черную с серебром кипу Ленни.

Джейн и Ленни обменялись понимающими взглядами.

– Я не смогу помочь, пока ты держишь мое запястье, – спокойно ответила Аманда.

Именно этого она и боялась: его реакции на сборщиков, его ран, его оружия. Что он такого натворил, что за ним пустили собаку? Эта мысль впервые вызвала испуг. Незнакомец больше не был просто неприятностью, он стал прямой угрозой ферме и Гаю.

Вчетвером они потащили его в кухню. За все время незнакомец не издал ни звука, даже когда его бедро задело дверной косяк. Аманда знала, что сама она непременно вскрикнула бы от такой боли. Невероятный контроль заставил ее задуматься об электронных имплантах, используемых этим человеком. Регуляторы нервных волокон стоили немало, и обычные граждане ими почти не пользовались.

– Я за своей сумкой, – сказал Ленни и поспешно вышел, как только незнакомца водрузили на большой кухонный стол.

Аманда снова посмотрела на раненого, не зная, что делать дальше. Его глаза были плотно закрыты. При виде такого неестественного стоицизма даже уверенность Блейка несколько уменьшилась.

– Нельзя ли попить, – хрипло попросил мужчина.

– Кто ты? – спросила Аманда.

Пока она наполняла стакан водой из-под крана, его веки снова поднялись.

– Меня зовут Фахуд. Спасибо, что приняли меня в своем доме.

– Я не принимала.

Она подала ему стакан. Мужчина сделал глоток и закашлялся.

– Я знаю. И все же благодарю вас. У меня много друзей в городе, влиятельных друзей, они будут вам благодарны.

– Не сомневаюсь, что у тебя есть друзья, – негромко пробормотала Джейн.

– Нам бы не помешала помощь в банке, – холодно улыбнувшись, сказал Блейк. – Эти ублюдки вытягивают из нас все до капли. И не только из нас, страдают все фермеры.

– Блейк, – одернула его Аманда.

Он нахмурился, но замолчал.

Фахуд болезненно сморщился и сделал еще глоток воды.

– Что с тобой случилось? – спросила Аманда.

– Я упал с лошади.

– И получил укусы? Ленни сказал, что это, по всей видимости, крупная собака.

– Извините, но чем меньше вы обо мне знаете, тем меньше вас затронут мои дела.

– Конечно, – презрительно бросила Аманда.

Вернулся Ленни со своей сумкой. Он начал прикладывать к ногам Фахуда маленькие сенсорные диски.

– Останься и помоги Ленни, – велела Аманда Блейку. – Потом скажешь мне, когда он будет готов уехать. – Вместе с Джейн она вышла в жару заднего двора. – Извините, – почти прошипела она.

Джейн вздохнула.

– Ты ни в чем не виновата.

– Не могу поверить, что Блейк способен на такое безрассудство. Поставить тебя и твоих друзей в такое положение – это…

– В какой-то мере он достоин всяческих похвал. Его интересует только ферма, сбор фруктов, подрезка и удобрение деревьев. Политика, расовые вопросы, религия – все это его нисколько не касается. Так ведь и было задумано в начале заселения Нювана, не так ли? Наши родители пришли сюда в надежде порвать со своим прошлым; они хотели получить землю, чтобы всю свою энергию вкладывать в устройство ферм и собственное дело. И твой Блейк все еще живет их идеями.